– Так что тебе во мне не нравится?
– Ничего, продолжайте, – выдавил я из себя самую разлюбезную улыбку, какую смог. – Просто боюсь я вашего брата…
– Это понятно. Мы сильнее вас, умнее и быстрее, а вы зато умеете размножаться с невероятной скоростью. Еще недавно в этих огромных лесах встречались только редкие селения, а теперь невозможно пройти сотню километров, чтобы не встретить город или деревню. Скоро и этих лесов не останется – все сожжете, чтобы посадить зерно, которым питаетесь. Плохо это…
– Почему плохо?
– Потому что губите все, к чему прикасаетесь. Как там тебя назвал прорицатель – спутник смерти? Так вот, все люди – спутники смерти, если где-то появляетесь, то скоро там ничего не остается, кроме распаханной земли и редких рощиц.
– Да… – Я задумчиво почесал в затылке. – Может, это и правда, но ко мне она не относится – зерно не сажаю, леса не жгу.
– Прости, занесло меня, уж больно сердце болит, когда вижу то, что люди творят. – Старик поморщился. – Хотя и понимаю, что не мое это дело…
– Тогда рассказывай дальше.
Впрочем, какой он старец? Видно же, как легко двигается. Это по нашим человеческим меркам он дедок, а по меркам его племени, наверно, едва достиг среднего возраста.
– Давай дальше, я слушаю…
– Не слушаешь, а о еде думаешь, – вздохнул старик. – Ну да ладно. Ты не предполагаешь, для чего каик ищешь?
– Я просто выполняю договор, гадать мне никто не предлагал…
– А зря! Похоже, ты единственный, кто ничего о каике не знает. Даже оборотни и те разделились на два лагеря и начали воевать друг с другом именно из-за него.
– Меня все только пугают да убить хотят, а почему – мне неизвестно. – Я развел руками. – Если знаешь, объясни, что это за каик и зачем он нужен.
– Ладно, расскажу.
Старик налил себе воды и выпил, задумчиво глядя в огонь. Я тоже туда посмотрел и удивился: он в очаг ни одного полена не положил, а огонь как горел, так и горит.
– Каик может собрать лишь редчайший человек, какой рождается раз в тысячу лет. Только в его руках каик соберется в единое целое. Такого человека еще называют ключником. Так вот, ключник – это ты.
– Я?
– Да, ты, поскольку в наши дни только тебе дано собрать каик и открыть дверь.
– Какую дверь?
– В нижний мир. Вот представь, ты поднесешь каик к стене, и из-за нее хлынут миллионы оборотней… Как думаешь, у людей будет хоть один шанс выжить?
– Не мое это дело…
– Я тебе говорю – вряд ли. Наши оборотни умеют превращаться только в зверей, и то только в тот вид, в какой впервые превратились здесь: одни в волков, другие в тигров, третьи в медведей. Ну еще в людей… это оказалось самым простым.
– Пусть люди не выживут, а вы-то чего боитесь?
– Того же самого… Оборотни за эти тысячи лет привыкли к безопасности, потеряли многие свои полезные качества и начали вырождаться. А те, которые находятся за дверью, не потеряли своих навыков, умений и кровожадности, они сильнее, быстрее и умнее нас, поэтому им обязательно захочется здесь остаться. И они начнут убивать.
– Почему?
– Врагов нет, зверье слабое, люди не опасны и довольно приятны на вкус…
Старик вздохнул и положил на стол руки, сжимая и разжимая пальцы. При этом у него откуда-то появлялись острые длинные когти, которыми он глубоко процарапал доски стола. Приглядевшись, я обнаружил много таких царапин. Видимо, дед точил на этом столе когти.
– Вот мы и разделились на два лагеря: одни считают, что оборотни, которые сюда придут, убьют всех, в том числе и нас, а другие думают, что это пойдет нам на пользу.
– Правильно ли я понял: те, кто пытается меня убить, не хотят, чтобы открылась дверь в нижний мир? – спросил я. – А те, кто меня защищают, желают, чтобы она открылась?
– Так…
– И все они оборотни?
– Именно так.
– Понятно, значит, оборотни меня спасают и пытаются убить, а упырей кто на меня насылал?
– Я… – Старик смущенно улыбнулся. – Я тоже сначала считал, что не стоит открывать дверь, но сейчас думаю иначе.
– Передумал?
– Да. – Голос деда зазвучал глухо. – Недавно погибли трое моих родственников, двое уже в возрасте, а один, точнее, одна была юная, для нее жизнь только начиналась. Эти смерти изменили мой взгляд на происходящее.
– Да… – только и протянул я, едва успев остановить свой язык – вряд ли стоило рассказывать, что я приложил к этому убийству свою руку. – Бывает…
– Моя раса вырождается, детей появляется с каждым годом меньше и меньше, еще немного – и мы окончательно исчезнем с лица земли…
– Понятно. – Я заерзал на жесткой скамье. – Жаль…
– Мы все погибнем, если ничего не произойдет в ближайшее время. Только когда дверь откроется, у нас появится небольшой шанс, не все же оборотни, которые придут с той стороны, станут нас убивать. Кто-то захочет спаривания, мы ведь одного вида…
– Вот на что вы рассчитываете… – Я задумался об этом и попробовал представить, но у меня получилось нечто ужасное, и я бросил: – Значит, дверь находится где-то здесь?
– Она находится в этом храме…
– Так я должен собрать каик для этой двери? – Мне все никак не удавалось понять смысл происходящего. – Но при чем здесь жрецы Киля? Почему они послали меня за второй половиной, а не вы?
– Жрецы лишь прикрытие, они не понимают, что делают. За их спинами стоят другие.
– Кто?
– Ты же видел их, это те, кто заключил с тобой договор. Они тоже оборотни, только старые и мудрые, одни из первых, как и я…
– Вот оно как… – Происходящее понемногу стало приобретать смысл. – Мне тоже показалось, что они не люди. Значит, вы между собой за что-то боретесь, а я тут при чем?
– Понимаешь… – Старик подошел к очагу, провел рукой, и пламя стало угасать. Прошло совсем немного времени, и стало темно, только красные всполохи на стенах да огненные ящерки, шебаршащие в очаге в поисках вкусных угольков, напоминали об огне. – Когда-то одному из наших магов показалось хорошей идеей – сделать человека ключником, чтобы только он мог собрать каик и открыть дверь…
– Чем же оборотни ему не понравились?
– Он пытался выиграть время… Маг думал, что через тысячу лет мы станем умнее, и поэтому разделил каик на две части, которые отдал тогда еще многочисленным родам, а в человека вложил силу властвовать над целым. Только соединенный каик способен открыть дверь. Собранный каик лишь часть ключа, главное находится в человеке, то есть в тебе, без ключника дверь не откроется.
Теперь мне следовало понять, во что меня втянули и чем все должно закончиться. И тут со всех сторон ко мне начали тянуться тени. Они были разные, но все уродливые и напоминали о смерти и оборотнях – тех, что заключили со мной договор… Было страшно, да еще мешала гулкая тишина…
– Значит, я – ключник…
– Только тебе подчиняется каик.
– Но почему именно я?
– Так решили боги… Маг закрыл проход в нижний мир, сказав, что мы сможем открыть дверь только тогда, когда придем к согласию. Как он ошибался, думая, что оборотни станут умнее. Кстати, не хочешь посмотреть дверь?
– Интересно, из-за чего все началось…
– Пойдем. – Старик вытащил из темного угла связку факелов и сунул мне в руки. – Тебе понадобится свет.
Мы вошли в храм. Он был огромен, стены его терялись во мраке, и даже когда мы зажгли факелы и расставили их по кругу в определенном порядке, осветить их полностью не удалось. По каменному залу гуляло эхо наших шагов, звуки накладывались друг на друга, и казалось, что в темноте топчется целая армия.
– Мне огонь не нужен, – сказал старик. – Я вижу и без этого, надеюсь, ты сумеешь ее разглядеть.
Он ткнул пальцем в сторону, и тут я заметил створ двери прямо в огромной статуе…
– Видишь? – спросил старик.
– Да… – ошеломленно протянул я. – Дверь большущая, даже не представляю размер тех существ, которые могли пройти через нее. Неужели она сделана для великанов?
– И для них тоже… – Дед взял меня за плечо и повел обратно. – Мы когда-то умели обращаться в разных существ, некоторые из нас были поистине огромны, поэтому и дверь сделали такого размера, чтобы ее можно было пройти в любом обличье.
– Не хотелось бы встретиться хоть с одним таким оборотнем. – Надеюсь, никогда не увижу такого.
– Надейся, – хмыкнул старик. – Надежда глупа…
– И все-таки не понимаю, если дверь находится здесь, то почему каик собирается в храме Киля?
– Тем, кто это затеял, очень хотелось, чтобы поиски каика оставались как можно дольше тайной. – Старик помрачнел. – Они понимали, что другим оборотням это может не понравиться, но не могли упустить благоприятный момент.
– Какой?
– То, что скрывалось и пряталось многие века, оказалось в руках жрецов Киля только потому, что почти полностью были уничтожены те роды, что отвечали за сохранность оборотней. Теперь все зависит от тебя…
– Ты ошибаешься! Мне не дано выбирать путь, все решается само…
– И от такого слабака зависит жизнь на этой земле. – Дедок помрачнел и решительно пошел к двери. – Устал я от этого разговора, уходи…
– Я не знаю, куда мне идти, заблудился в лесу.
– Дам тебе провожатого, он же тебя будет охранять. Надеюсь, ты хоть что-то понял. – Старик остановился, я налетел на него, на меня остро пахнуло волчьей шерстью; он повернул ко мне голову, и на меня глянули горящие желтые глаза. – Мне страшно, что судьба мира находится в твоих неразумных руках…
Старичок усмехнулся так, что вновь стали видны его клыки. Я испуганно шарахнулся в сторону и схватился за рукоятку ножа:
– Если бы у меня была возможность, то сейчас сидел бы дома. Мне не нужна такая ответственность.
– В том-то и заключается ирония богов.
Мы вышли из храма. Ночь еще не собиралась уходить, но небо уже стало светлеть. Как всегда перед рассветом, звуки приобрели особую глубину – в лесу кричал филин, слышались душераздирающие крики незнакомой мне птицы, а еще где-то рядом тоскливо раздавался волчий вой.
– Скоро рассвет. – Старик встал, глядя на уже тускнеющие звезды. – Твои провожатые не любят день, поэтому будут идти рядом.