Сергей Буркатовский
Война 2020. Первая космическая
Автор выражает глубочайшую признательность:
Марку Серову, космонавту-испытателю Российской Федерации, – за неоценимую помощь в области космической техники и психологии. Удачных стартов, легкой невесомости, плодотворной работы и мягких посадок!
Сергею Анненкову, войска ПВО, погибшему на боевом посту. Инфаркт. Земля пухом, товарищ майор.
Александру «Новику» Москальцу, непоколебимой основе Военно-Исторического форума, эксперту по информационным технологиям и отличному, въедливому редактору
Виталию Соколову, эксперту по медицине, по-прежнему совмещающему эту должность с должностью командира творческого заградотряда
Денису Зимину – еще одному консультанту-медику и суровому критику
Александру «Lin»-y Ильину, сотруднику журнала «Новости Космонавтики», – за помощь в сборе материала. Также – огромное спасибо участникам форума этого прекрасного журнала за конструктивные дискуссии. Как правило, конструктивные. Хм.
Алексею Махрову и «махровцам»: Сергею Плетневу, Сергею Тиунову, Эрмину Машуряну и другим – за беспощадное выжигание багов и несуразностей.
Андрею Посецельскому – за ценнейшую критику
… и еще многим и многим людям, оказавшим автору разнообразную помощь.
Пролог14.08.2008
Когда б вы знали, из какого сора…
23:10 мск
Москва, Дом Правительства
– Вот педерасты! – У премьера и на прессе-то прорывалось. Объяснимо, в общем-то, – лоск, наведенный было в серьезных структурах, в лихие девяностые несколько пообтрепался. Так что в публичных выступлениях приходилось опускать въевшиеся междометия, невольно заменяя их еле заметными паузами. Правда, было в этом некое тяжеловесное изящество. Впрочем, это кому как. Иные бесились. А уж наедине или при своих…
– Спокойнее. Мы же это просчитывали. Да, была надежда, что договоренности останутся в силе. К сожалению, не получилось. И все равно другого варианта не было. Что же – надо было позволить этому… любителю галстуков мало того что покромсать наших солдат и пяток тысяч мирных, так еще и на костях сплясать? И это только начало. Потом Миша зажевал бы абхазов – да те и сами слили бы при таких раскладах. А после Абхазии – и Чечня полыхнет, по третьему разу. Какое уж тут Сочи. Какая Олимпиада… – Президенту удерживаться от рвущейся на язык нецензурщины было несколько легче – и структуры другие, и род занятий. Так что известная лексика не перла наружу даже в узком кругу.
– Сам знаю. Но все-таки – какие пидоры, а?
– «Честный человек – это не тот, кто не берет, а тот, кто берет и делает то, за что взял». По сравнению с остальным это так, булавочный укол.
– В задницу их уколоть. Ломом.
– Ага. Титановым. Впрочем, поскольку… э-э-э… нетрадиционно ориентированные личности там и впрямь в наличии, вернее, в количестве – боюсь, некоторым это даже понравится. – Президентские шутки тоже особой легкостью не отличались, да и сам юмор частенько был понятен только коллегам. Юристам.
– Ну и что делаем? Ладно, престиж, ладно, международный имидж – но мы ведь уже заложились. Подряды раскиданы, даже технику уже частью закупили. А теперь что? Как отбивать?
– А без Олимпиады освоить никак не получится?
– Смеешься? Кризис уже пошел в раскрутку, месяца через два каждый первый из этих, извините, «девелоперов» начнет пороги обивать, выпрашивая бабло. Цены задрали – песец, девяносто процентов народа халупу в «хрущевке» купить не могут. Ну и не покупают. А когда все посыплется – им одна песня останется: «Государство, дай».
– А если дать… э-э-э…
– Отсосать? Тогда они распилят и выведут в зелень все, что осталось. Вплоть до последнего крана, в металлолом. А перед этим – вложатся в оппозицию. И самое неприятное – если на этот раз вместо шахматиста кого-нибудь умного найдут. И народ их поддержит. На фоне грядущей задницы. И нам с тобой в двенадцатом придется коробки из-под ксерокса таскать, если не хотим полететь мошонкой кверху. А мы с тобой не Борис Николаевич в двух лицах. Нам «стратегические партнеры» много чего не простят. Меня в Гаагу за Чечню, тебя – за Осетию. Впрочем, ты еще на меня можешь свалить, ты ж настоящий юрист, выкрутишься.
– Умением выкручиваться, помнится, славился как раз некто Штирлиц, – президент развлекался, словно говорили они не о крахе одного из основополагающих проектов, а так, трындели за политику на питерской кухне под чаек лет эдак десять назад. Изредка лениво щелкал «мышкой» маковского ноута – серфил, скотина хладнокровная, адвокатская душа.
– Штирлиц был давно и неправда. Точнее, не совсем правда… В общем, не так все было. Короче, к нашим баранам. Если не родим что-нибудь, как сейчас говорят, креативное – нас просто сметут. И страну заодно угробят окончательно.
– Как вариант – влить в дороги.
– В дороги, конечно, вольем. Но там, сам понимаешь, два минуса. Первый: дорога – она длинная, везде не уследишь. Уведут процентов девяносто, а нам надо, чтоб не больше полуста. Второй: людям надо что-то предъявлять. Весомое.
– Именно. Вот в восьмидесятом ранее объявленный коммунизм как раз Олимпиадой заменили, так почти никто и не заметил. – Усмешка у президента получилась горьковатой.
– Предлагаешь развернуть? Вместо Олимпиады – коммунизм?
– А вот смеяться не стоит. Уровень ностальгии, по всем опросам, шкалит.
– И толку? Ты же сам понимаешь, ностальгия – она до первого столкновения с прелестями той системы.
– А при чем тут прелести? Берем позитив…
– Ну и что конкретно из того позитива? Вон Олимпиаду попробовали из этой темы – и здрассьте, Дедушка Мороз.
Премьер отошел к окну, отдернул тяжелую штору. Облака рассеялись, над искрящимися огнями пока еще купающегося в брызгах шального нефтяного изобилия города заливала небо синеватым светом Луна. Президент оторвался от экрана «Мака», бросил взгляд через плечо замершей у окна фигуры. И сам замер. Надолго, минуты на две. Потом начал говорить – медленно, как будто сам не был уверен:
– А ведь мы туда так и не слетали. Даже тогда.
– Что? – Премьер обернулся, не понимая. Президент смотрел сквозь премьера, в черную ночь. Премьер проследил за взглядом – огни города… ночь… Луна… Он что, действительно?..
Президент продолжил, столь же медленно:
– Я говорю – даже тогда, даже СССР на пике своем, на Луну не слетал. Не смог. Я не автоматы имею в виду. Людей.
– Ты предлагаешь… – Премьер не закончил фразу. Сине-желтый блин в небесах сиял маняще и нагло. Нереальный. Недосягаемый. «Да ну, ерунда», – слова уже готовы были сорваться с языка, но президент успел раньше:
– А что, Луна хуже Олимпиады? Народу понравится.
– Народу… Народу, конечно, понравится. Но при чем тут народ? Проблемы-то у нас не с ним. Нам надо отбить деньги на стройкомплекс и этот самый комплекс чем-то занять. Хотя народ… да, такое народ точно оценит.
– Вот-вот. Именно что оценит. Особенно после такого фортеля дорогих наших… «партнеров». А строй-комплекс… Строителям в качестве площадки можно дать космодром. На Дальвасе. Там пока ни шатко ни валко – придется… э-э-э-э… простимулировать. Финансирование усилим, помимо спецстроя, привлечем частников. Та же дорога… Какой-то объем заказов строителям точно будет.
– За-ме-чательно. Этих туда, тем отсюда кусочек… Ты вообще-то понимаешь, о чем говоришь? Масштаб темы понимаешь? Это же не отели со стадионами. Это махина. Это… даже не знаю, что сказать.
– А я знаю. И главное – знаю, что только что сказали нам.
– Ну и что же? – Вопрос премьера, конечно, был риторическим.
– А сказали нам очень простую вещь. Вы, ребята, – никто, и звать вас – никак. Можете играть в свои игрушки – олимпиады всякие, прочую чешую. Но только пока мы вам это разрешаем.
– Угу. А будете выеживаться – игрушки отберем и в угол поставим.
– В пятый. В пятый угол, имею в виду. И самое интересное: та песочница, которую нам отвели, – она сужается. Стремительно. А до каких пределов она скукожится через год? Через десять? Что следующее – Курилы, Калининград? Это же очевидно: нас будут мочить. Мочить жестоко. Я тут посмотрел новости маленько… По ходу пьесы – американцы отреагировали значительно жестче, чем нам казалось еще вчера. И, похоже, этот больной на голову парашютист все-таки станет президентом.
– Маккейн? Он же летчик?
– Был летчиком, – президент качнул головой вправо-влево, разминая шею. – Пока не сбили. А как сбили – стал парашютистом. Есть сомнения, что он постарается сквитаться?
– Хм… – Премьер насчет «сквитаться» сам был не промах, биография способствовала. Так что идею подхватил сразу. – Да он помирать будет – как бы к кнопке не потянулся. Он все Штаты без штанов оставит – а на противоракетную свою авантюру последний цент выскребет.
– Во-во. Пока у них каменный цветок не то чтобы выходит – но все же иметь в космосе серьезную инфраструктуру может оказаться весьма полезным… для сохранности упомянутой мошонки.
– Да понимаю я все! Все понимаю. И мошонку хотелось бы сохранить в целости. Но вопрос-то совсем в другом!
– Именно в этом. Чтобы нас не высекли, как нашкодившего пацана, надо начать играть с ними на равных. Не в «Челси» с «Арсеналами». А в настоящие арсеналы – большие, взрослые, без кавычек.
– И при чем здесь Луна?
– А при том, что ракеты – они разные бывают. Есть которые «Земля – Луна», а есть которые «земля – земля». Или «земля – воздух». А делают их одни и те же люди. И этих людей нам все равно выращивать.
– «То не люди, то студенты». Со студентов придется начинать. Или даже со школьников. Ты понимаешь, что работать банально некому? Ты понимаешь, что спецов по космосу у нас осталось с гулькин хрен? Что все, кто мог, свалил куда попало? Те, кто остался, – фанатики, а фанатиков мизер.