Ричард III
АКТ V
Сцена 1
Король мне не позволит говорить с ним?
Нет, добрый лорд; с судьбою примиритесь.
Эдварда дети, Воген, Риверс, Грей,
Святой король наш Генрих, принц Эдвард,
Вы все, погубленные потаённо
Бессовестным и гнусным беззаконьем, —
О, если вы с печалию и гневом
Глядите с облаков на этот час,
Возвеселитесь гибелью моей!
Сегодня день поминовенья мёртвых?
Да, сэр.
День поминанья судным днём мне будет,
Я в этот день при короле Эдварде
Звал на себя погибель, если я
Его детей и братьев обману;
И в этот день звал гибель на себя
От Ричарда, кому всех больше верил.
Пришёл, пришёл ты, поминальный день,
И стал днём мести за мои грехи!
Всевидящий, которым я шутил,
Той ложной клятвой поразил меня
И то дал вправду, что просил я зря.
Так направляет он оружье злых
В их собственную грудь. Как тяжко пало
Проклятье королевы Маргариты:
“Когда тебя пронзит он скорбью, скажешь:
Пророчицей была ты, Маргарита!”
Пойдём, там плаха для меня стоит,
Да будет зло за зло и стыд за стыд.
Сцена 2
Вы, по оружью верные друзья,
Измученные игом тирании,
До сердца нашей родины дошли мы,
Не встретивши препятствий на пути.
От лорда Стэнли, моего отца,
Здесь бодрое письмо я получил.
Кровавый, злой и беззаконный боров,
Поля и виноградники топтавший,
Как тёплые помои, пивший кровь.
И выедавший внутренности ваши
Из вас, как из корыта, — гнусный боров
Залёг здесь, как мы только что узнали,
У Лестера, в одном лишь переходе.
Во имя бога, храбрые друзья,
Одним кровавым, смертным испытаньем
Мы жатву мира вечного пожнём!
В душе у нас по тысяче мечей,
Чтобы сразить преступного убийцу.
Его друзья переметнутся к вам.
Нет у него друзей, — друзья из страха
Его покинут в горестной нужде.
Тем лучше нам! Вперёд, во имя бога!
Лети, надежда, ласточки быстрей;
Король с ней — бог средь смертных королей.
Сцена 3
Разбить шатры здесь, на Босуортском поле. —
Лорд Серри, почему вы так печальны?
Мой дух бодрей, чем взгляд мой, в десять раз.
Лорд Норфолк...
Государь, я здесь пред вами.
Ударов нам не избежать, мой Норфолк!
Не избежать ни им, ни нам ударов.
Сюда — шатёр! Я нынче здесь ночую.
А завтра — где? Ну, ладно, всё равно.
Изменников известны силы нам?
Их тысяч шесть иль семь, никак не больше.
Так, значит, мы сильнее их в три раза;
И с нами имя короля, как крепость, —
А этого недостаёт врагу. —
Скорей шатёр! — Пойдёмте, господа,
Осмотрим местность, и людей искусных
С собой возьмём, и всем распорядимся.
Отбросим же медлительность и лень:
Нас, господа, ждёт завтра трудный день.
Усталое уж закатилось солнце;
След колесницы огненной его
Пророчит нам на завтра день прекрасный. —
Сэр Брендон, вы штандарт мой понесёте. —
В шатёр мне принести чернил, бумаги:
Там план сраженья начерчу и всем
Военачальникам места назначу,
На точные отряды разделю
Всё небольшое наше войско. — Оксфорд,
Сэр Брендон и сэр Херберт, здесь побудьте.
Граф Пембрук со своим полком остался. —
Мой добрый Блент, привет ему снесите
И попросите в два часа утра
Прийти ко мне в шатёр. Ещё скажите,
Мой добрый капитан, — вам не известно,
Где лорда Стэнли полк расположился?
Когда его знамёна я не спутал
С чужими, в чём вполне уверен я,
Его отряд южнее на полмили
Стоит от сильных королевских.
Мой милый Блент, коль это не опасно
Для жизни, способ вы найдите к Стэнли
Снести вот это важное письмо.
Я это сделаю, клянусь я жизнью.
Бог да пошлёт вам тихий сон, милорд.
Прощайте, Блент. — Пойдёмте, господа,
Поговорим о завтрашнем сраженье
В моём шатре: здесь воздух очень резок.
Который час?
Час ужина, милорд:
Уж било девять.
Ужинать не буду.
Чернил, бумаги дай.
Исправили мой шлем — удобней стал он?
Снесли моё оружие в шатёр?
Да, государь, для вас уж всё готово.
На пост свой поспеши, мой добрый Норфолк,
И выбери нам верных часовых.
Иду, мой государь.
Ты с жаворонком встань, мой славный Норфолк.
Исполню, государь.
Кетсби!
Я здесь.
Ты к Стенли вестника пошли,
Чтоб до восхода он свои войска
Привёл, — иначе сын его Георг
Падёт в слепую яму вечной ночи.
Налей стакан вина и дай ночник.
В бой Серри белого мне оседлай
И копья осмотри, легки ль и крепки. —
Ретклиф!
Что, государь?
Нортемберленда грустного ты видел?
Да, видел; он и с ним граф Томас Серри
До сумерек по лагерю бродили,
Подбадривая воинов своих.
Ну, хорошо. Дай мне стакан вина,
Во мне веселья духа нынче нет,
Ни бодрости, к которой я привык.
Поставь стакан. Чернила приготовил?
Да, государь.
Прощай; и стражу там мою проверь.
А на рассвете приходи в шатёр
Помочь надеть доспехи мне. Прощай.
На шлем твой я победу призываю!
Мой отчим благородный, все те блага,
Что ночь таит, пусть даст она тебе!
Скажи, как мать любимая моя?
Её благословенье я принёс:
О Ричмонде всё молится она.
Но к делу! Тихие часы скользят,
И на востоке мрак густой светлеет.
Нужда мне кратким быть велит. Готовь
Свои войска для боя рано утром;
Свою судьбу отдай на суд кровавый
Ударов и войны смертельно зоркой.
Как только я смогу (теперь нельзя мне),
Я время обману и появлюсь
Тебе помочь в сомнительном сраженье,
Но стать теперь в твоих рядах не смею —
Иначе брата твоего Георга
Казнят тотчас же на глазах отца.
Прощай. Опасно нам и недосуг
Слова учтивой дружбы говорить,
Обмениваясь нежными речами.
Бог да пошлёт нам вольно исполнять
Обряды нежной дружбы!
Прощай, прощай; будь смел и торопись!
Милорда Стенли проводите, лорды. —
Хоть дух тревожен, всё ж заснуть хочу,
А то меня придавит сон свинцовый,
Когда нужны победные крыла.
Покойной ночи, лорды и дворяне.
О ты, чьим воином себя считаю,
Взгляни на воинов моих с любовью,
Вложи им в руки правый меч возмездья, —
Пусть сокрушает их тяжкие удары
Противников злокозненные шлемы!
Да будем мы орудием отмщенья,
Чтоб восхвалить тебя победой нашей!
Тебе свой дух бессонный отдаю,
Пока я век своих не опускаю.
И в бдении и в сне храни меня!
Как бремя, завтра ляжет на тебя
Эдвард Плантагенет, принц Уэльский! Вспомни,
Как в Тьюксбери меня во цвете лет
Зарезал ты. Отчайся и умри!
Будь весел, Ричмонд. Души оскорблённых
Убитых принцев за тебя стоят.
Сын Генриха тебя поддержит, Ричмонд.
Когда я жил, помазанное тело
Ты дырами смертельными пробил,
Припомни всё, отчайся и умри!
Генрих велит, отчайся и умри!
Будь победителем, святой и добрый!
Тебе предрёкший королевство Генрих —
Во сне с тобой: будь счастлив и живи!
Как бремя, завтра лягу на тебя
Я, смытый в смерть твоим вином проклятым,
Предательски тобой убитый Кларенс!
В бою ты вспомни завтра обо мне,
Меч вырони — отчайся и умри!
Ланкастера отпрыск, за тебя молитвы
Обиженные дети Йорка шлют.
Пусть ангелы хранят твой меч; будь счастлив!
Как бремя, завтра лягу на тебя
Я — Риверс! О, отчайся и умри!
Ты завтра Грея вспомни — и отчайся!
Припомни Вогена, в преступном страхе
Меч вырони, отчайся и умри!
Вставай! Обиды наши уж вонзились
В грудь Ричарда. Вставай и побеждай!
Кровав и грешен, ты в грехе проснёшься
И жизнь свою в кровавой битве кончишь!
Лорд Хестингс я — отчайся и умри!
Невинная душа, вставай, вставай!
Вооружайся, бей и побеждай!
Детей, тобою в Тауэре убитых,
Ты вспомни, Ричард. Ляжем мы свинцом
На грудь твою, потянем в смерть и гибель!
Велим тебе: отчайся и умри!
Спи мирно, Ричмонд, радостно проснись.
От вепря ангелы тебя хранят!
Родоначальником стань королей!
Эдварда дети мы. Живи, будь счастлив!
О Ричард, Анна жалкая твоя,
Твоя жена, что сна с тобой не знала,
Теперь твой сон тревогою волнует.
В бою ты вспомни завтра обо мне,
Меч вырони, отчайся и умри!
Спокойная душа, спокойно спи!
Победу пусть тебе трубят рога!
Молилась о тебе жена врага.
В борьбе за трон я первый помогал,
Последним пал от твоего злодейства.
В бою о Бекингеме вспомни, вспомни
И в ужасе умри от злодеяний!
О крови грезь, о смерти — до зари;
Лишившись сил, в отчаяньи умри!
Я умер, не поспев тебе помочь,
Будь духом бодр и смел. Да сгинет ночь!
И ангелы и бог с тобой в бою,
А Ричард перед бездной на краю!
Коня сменить! Перевяжите раны!
Помилуй, боже! — Шш... Всё это сон.
О совесть робкая, как мучишь ты!
Огни синеют. Мёртв полночный час.
В поту холодном трепетное тело.
Боюсь тебя? Ведь никого здесь нет.
Я — я, и Ричард Ричардом любим.
Убийца здесь? Нет! Да! Убийца я!
Бежать? Но от себя? И от чего?
От мести. Сам себе я буду мстить?
Увы, люблю себя. За что? За благо,
Что самому себе принёс? Увы!
Скорее сам себя я ненавижу
За зло, что самому себе нанёс!
Подлец я! Нет, я лгу, я не подлец!
Шут, похвали себя. Шут, не хвались.
У совести моей сто языков,
Все разные рассказывают сказки,
Но каждый подлецом меня зовёт.
Я клятвы нарушал — как много раз!
Я счёт убийствам страшным потерял.
Грехи мои — чернее нет грехов —
В суде толпятся и кричат: “Виновен!”
Отчаянье! Никто меня не любит.
Никто, когда умру, не пожалеет.
Как им жалеть, когда в самом себе
К себе я жалости не нахожу?
Казалось мне, все души мной убитых
Сошлись в шатёр и каждый звал на утро
Возмездие на голову мою.
Мой государь!
Чёрт! Кто здесь?
Я, Ретклиф, сэр! Уж дважды петухи
Приветствовали утро громким криком.
Друзья уж встали и вооружились.
О, Ретклиф, мне приснился страшный сон!
Как думаешь, верны ль друзья нам будут?
Конечно, государь.
Боюсь я, Ретклиф...
Нет, государь мой, теней вы не бойтесь.
Клянусь, что эти тени нынче ночью
Сильнее ужас Ричарду внушили.
Чем десять тысяч воинов живых,
Которых жалкий Ричмонд поведёт.
Ещё далёк рассвет. Пойдём со мной;
Подслушаем, что говорят в шатрах —
Не думает ли кто-нибудь бежать.
День добрый, Ричмонд!
Прошу прощенья, бдительные лорды,
Что я, как лежебок, ещё валяюсь.
Как спали вы, милорд?
Сладчайший сон, нежнейшие из грёз,
Когда-либо приснившиеся людям,
Меня минувшей ночью посетили.
Мне снилось: души Ричардом убитых
Пришли ко мне, победу возвещая.
Клянусь, что сердце радостно ликует,
Такой прекрасный вспоминая сон.
Уж утро позднее, — скажите, лорды?
Сейчас четыре будет.
Пора, вооружась, полки вести.
Уж с вами говорил я, земляки,
И больше говорить теперь не время.
Одно запомните — что бог и право
Сражаются на нашей стороне.
Молитвы всех святых и всех убитых
Послужат нам высокою стеной.
Из всех врагов один лишь Ричард нам
Желает гибели, себе — победы.
Да кто врагов ведёт? Друзья, ведь правда.
Что он тиран кровавый и убийца,
В крови поднявшийся, в крови живущий,
Не разбиравший средств, ведущих к цели,
Убивший тех, кто средством в этом был;
Фальшивый камень, ставший драгоценным
Лишь от фольги английского престола,
И человек, что божьим был врагом.
Вы против божьего врага дерётесь —
Бог сохранит вас, как своих солдат;
Коль вы потрудитесь тирана свергнуть,
Заснёте сладко вы, убив тирана;
Сражаетесь с врагом земли своей,
Земля родная вам воздаст сторицей;
Сражаетесь, чтоб жён своих спасти, —
Как победителей вас жёны встретят;
Детей спасаете вы от меча,
И старость вашу внуки успокоят.
Во имя бога и во имя права —
Вперёд, знамёна, и вперёд, мечи!
А я, если дерзка моя попытка,
Готов как выкуп лечь холодным трупом
Здесь, на земле холодной; но успех
Последний из всех вас со мной разделит.
Трубите, трубы, весело и бодро;
Господь! Святой Георг! Победа! Ричмонд!
Что говорит Нортумберленд о нём?
Что Ричмонд не умеет воевать.
Сказал он правду. Серри что сказал?
Сказал с улыбкою: “Для нас тем лучше”
Он прав; конечно, так оно и есть.
Который час? Подай мне календарь.
Кто видел нынче солнце?
Не видал я.
Оно светить не хочет; а по книге
Уж час тому назад оно взошло.
Кому-нибудь день этот чёрным будет. —
Ретклиф!
Я здесь.
Не хочет солнце показаться,
И небо хмурится над нашим войском.
Хотел бы я, чтоб эти слёзы были
Земной росой. Сегодня света нет!
Но это точно так же для меня,
Как и для Ричмонда. И то же небо
С печалью той же на него глядит.
Вооружайтесь! В поле уж враги.
Живей! Покройте чепраком коня!
Велите Стенли привести полки;
Сам в бой я поведу своих солдат.
И вот приказ мой по моим войскам:
Во всю длину развернут будет фронт
Пехотными и конными рядами:
Стрелков на середину мы поставим:
Джон, герцог Норфолк и граф Томас Серри
И конницу ведут и пехотинцев.
Когда построятся, за ними следом
Пойдём и мы, и будут наши силы
Отборной конницей окрылены.
Святой Георг за нас! Что скажешь, Норфолк?
Приказ хорош, воинственный монарх.
Но вот что нынче я в шатре нашёл.
“Джек Норфолк, ты дерзок, но всё равно:
Хозяин твой Дикон[174] уж продан давно”.
Придумана врагами эта штука. —
Идите ж, господа, все по местам,
Да не смутят пустые сны наш дух:
Ведь совесть — слово, созданное трусом,
Чтоб сильных напугать и остеречь.
Кулак нам — совесть, и закон нам — меч.
Сомкнитесь, смело на врага вперёд,
Не в рай, так в ад наш тесный строй войдёт.
Я всё сказал; что вам ещё сказать?
Припомните, с кем боретесь вы нынче:
Со стадом плутов, беглецов, бродяг,
С бретонской сволочью и жалкой гнилью,
Что выблевала полная земля[175]
Для гнусных подвигов и разрушений.
Был мирен сон ваш, мира вас лишили;
У вас земля, красивы ваши жёны —
Им надо землю взять, жён обесчестить.
А кто ведёт их? Жалкий тот нахлебник,
Что жил у матери моей в Бретани,
Молокосос, что холод испытал,
Лишь по снегу, гуляя в башмаках!
Сметём же плетью за море бродяг,
Французских крыс, из-за моря пришедших.
Постыла жизнь, голодным попрошайкам.
Которым без надежды на грабёж
От нищеты повеситься пришлось бы.
Коль битым надо быть, пусть бьют нас люди
Не выродки бретонские, которых
На родине топтали наши предки;
Побив, ублюдков оставляли им.
Такой возьмёт наш край и будет спать
С твоей женой иль дочь твою похитит?
Издали доносятся бой барабанов и звуки труб.
Чу, трубы! В бой, дворяне! В бой, крестьяне!
Стрелки, стреляйте в голову врагу!
Пришпорьте гордых коней! Вскачь!
И в кровь! Ломайте копья, изумляйте небо!
Что Стенли говорит? Ведёт полки он?
К вам, государь, идти он отказался.
Долой же голову его, Георга!
Враги уже болото перешли;
Георгу казнь назначьте после боя.
В груди забилась тысяча сердец.
Вперёд знамёна — и врага разите!
Старинный наш пароль, “святой Георг”,
Вдохни в нас злобу огненных драконов!
Над шлемами победа реет. В бой!
Сцена 4
На помощь к нам! На помощь! Чудеса
Невиданные там король творит,
Навстречу всем опасностям кидаясь.
Коня под ним убили; пеший бьётся.
И Ричмонда в глотке смерти он ищет.
На помощь, добрый лорд, иль всё погибло!
Коня, коня! Венец мой за коня!
Спасайтесь, государь! Коня достану.
Раб, жизнь свою поставил я и буду
Стоять, покуда кончится игра.
Мне кажется, шесть Ричмондов здесь в поле!
Убил я пятерых, но цел единый.
Коня, коня! Венец мой за коня!
Сцена 5
Оружью слава вашему и богу!
Победа наша; сдох кровавый пёс.
Надежды оправдал ты, славный Ричмонд.
Вот он, давно похищенный венец.
Я с мёртвой головы кровавой твари
Сорвал его, чтоб увенчать тебя:
Носи его на радость и на благо.
И бог великий скажет нам: аминь!
Скажите мне скорей: жив юный Стенли?
Он жив и в Лейстере нас ждёт, милорд,
Куда пойдём мы, если вы велите.
Кто е двух сторон из знати пал в сраженье?
Джон герцог Норфолк и лорд Уолтер Феррере,
Сэр Роберт Брекенбери и сэр Брендон.
С почётом должным их предать земле
И объявить прощенье всем солдатам,
Которые с повинной к нам придут.
А причастившись тайн, соединим
Мы с Белой розой Алую навек,
И единенью улыбнётся небо,
Что долго хмурилось на их вражду.
Предатель лишь “аминь” не скажет нам.
О, долго Англия была безумна,
Сама себя терзала в исступленьи:
Брат брата убивал в слепом бою,
Отец убийцей был родного сына,
Сын по приказу убивал отца.
Повинны в этом Йорки и Ланкастры:
Раздор их дикий рвал на части мир.
Теперь же Ричмонд и Елизавета,
Наследники двух царственных домов,
Соединятся божьим изволеньем!
А если бог благословит, их дети
Вернут на землю нежноликий мир.
И благоденствие, и изобилье!
А если меч предательский восстанет
И снова дни кровавые вернёт,
И Англия кровавыми слезами
Вновь обольётся, — меч, господь, разбей,
Не дай увидеть торжество обмана.
Междоусобий затянулась рана.
Спокойствие настало. Злоба, сгинь!
Да будет мир! Господь изрёк: аминь!