Клара кивнула. Мандуки и прочие милые создания разбежались по округе, но, при наличии живой добычи, могли и вернуться.
– Обследовать эти места, – резюмировал Динтра, – предстоит аккуратно и со всеми мыслимыми предосторожностями. Что ж, мессир Архимаг – и вы, дорогая Клара – были абсолютно правы. Надо, в конце концов, понять, что здесь происходит.
На всякий случай Ричард и Клара замкнули вокруг лагеря ещё один защитный периметр и насторожили целую сеть сигнальных оберегов.
– Завтра осмотрим логово шшхора, – Ричард поправил берет. – Или хотя бы то место, где он атаковал отряд Клариссы. Нет возражений, господа маги?
Возражений не имелось.
Можно было и ложиться – но все медлили, словно чего-то ждали. Динтра, засветив вместо костра магический светоч, размером и цветом удивительно схожий с тыквой, читал какие-то целительские записки, Вильгельмина изучала старинные карты, Гвидо упаковывал в заплечный мешок свои амулеты. Клара с Ричардом проверяли оружие и тоже не торопились спать.
– В общем, так, – Ричард со вкусным маслянистым шорохом вогнал в ножны Лунный меч, прихлопнул себя по коленям. – Это, небеса и демоны, целая загадка! Магия Спасителя – откуда, зачем, почему?
Динтра поднял взгляд поверх вороха мятых страниц, исписанных совершенно нечитаемым почерком.
– Ну, отчего же, Ричард, дружище. Я вот с ходу могу придумать добрую дюжину объяснений, правда, все будут, э-э-э, несколько экзотическими.
– Например? – принял вызов д’Ассини.
– Например, некий святой отшельник, странствующий между мирами именем и во славу Его, проповедовал тварям Межреальности, а чтобы они не разбежались, упрятал в этакий, гм, садок.
Клара с Вильгельминой рассмеялись.
– Всё бы вам хи-ха да ха-ха, досточтимый, – фыркнул Ричард. – Нет, серьёзно? Что тут творится, хотел бы я знать?!
– Вообще говоря, появление магии, схожей с той, что может исходить от Спасителева храма, по меньшей мере странно… – заговорила Клара, потирая лоб. – Ведь Спаситель – это ж просто фантазия, надежда на избавление от страданий. Он не может быть сущностью, порождающей собственную магию, разве нет?
В храм Спасителя, что в родной Долине, ходила задушевная подруга Аглая Стевенхорст, но сама Клара туда заглянула лишь пару раз. Может, и зря, что так мало.
– Я бы не стал так уверенно утверждать, что не может, – хмыкнул Динтра.
– К церкви Спасителя я не принадлежу, – Вильгельмина отложила в сторону карты, – но вот магию его знаю неплохо, не сочтите за хвастовство. Приходилось в Его храмах бывать – в самых разных мирах. Особая магия там и впрямь наличествует, а коль есть магия – есть и порождающая её сущность.
– То есть это что же, вы хотите сказать – Спаситель действительно существует? – изумилась Клара. – Нисходит к страждущим, является добродетельным, наставляет достойных, избавляя их от… ну, от чего Он там должен избавлять? Неужто при таких делах мессир Архимаг бы не знал? И неужто разрешил бы Его храм в Долине?!
– Погоди, – Ричард покачал головой. – Не торопись, Клархен; сама не путайся и меня не путай. Магия есть? Есть. Необязательно она принадлежит самому Спасителю, которого из нас никто не видел. Вот как Вильгельмина говорит – сила может и церкви принадлежать, её там хоть отбавляй.
– Церкви? Какой церкви – здесь, в Межреальности? Гуляющий по Междумирью храм Спасителя, заталкивающий хищников в пространственную полость?
– Не удивилась бы, – кивнула Вильгельмина. Она распустила свои густые, чуть тронутые сединой пепельно-русые волосы и с удовольствием их расчёсывала. От Клары не укрылось, какие взгляды кидал на неё Динтра – м-да, говорили, что старикан ходок исключительно по молоденьким, а он, оказывается, и от дамы постарше не откажется. Клара тихонько вздохнула. Вот чего она не понимала в мужчинах, так это их склонности к… похождениям. Что у Динтры, что у Ричарда. Вот Аветус…
На этой мысли резко кольнуло сердце, и Клара усилием воли заставила себя отвлечься, прислушаться к разговору.
Не время сейчас страдать. Совсем не время.
– П-позвольте сказать… – Гвидо поднял на спутников неуверенный взгляд. – У нас… ну, в Академии, да и в Гильдии… что часто одно и то же, но не важно… мы выделяем магию Спасителя как отдельный вид. Но… э-э… не всегда магию возможно связать с какой-то точно определённой сущностью. Магия Спасителя… её особенность в том… она может быть связана с отдельным человеком, если он… э-э… свят. В терминах церкви Спасителя, разумеется. Так что здесь мог просто проходить некто… э-э… святой.
– Тот самый, о котором говорил досточтимый Динтра? Святой, каковой и упрятал этих несчастных зверей в «карман»? – с интересом спросил Ричард. – Чтобы не смущали покой мирных путников? Или внимали бы проповедям, как уже было сказано? Занятная версия, Гвидо, приятель, и притом весьма логичная. Но ты только представь себе потребную силу твоего воображаемого «святого»! Сколько понадобится магов Долины – самой Долины! – чтобы загнать три десятка хищных бестий в один карман? А сколько обычных чародеев, из заурядных миров?
Гвидо сделался цветом, как печёная свёкла.
– Ничего, лучшего объяснения всё равно у нас нет, – усмехнулся Дик, укладываясь подле светоча. – Но это всего лишь загадка, тренировка для праздного ума, которая – прости, Клархен! – не содержит в себе ничего, что угрожало бы нам или нашей любимой Долине. Завтрашний день отведём на шшхора и на сдвиг троп, и, если в три дня не найдём ни объяснения, ни новой и явственной опасности, будем возвращаться. Всем спокойной ночи, господа мои маги!
Ричард д’Ассини был совершенно прав, однако Клара, в свою очередь, тоже не сомневалась – тут кроется нечто, потенциально очень и очень опасное.
Увы, отсутствие сомнений, как непонятно говаривал порой мессир Архимаг, «к делу не подошьёшь».
Кларисса Шварцхорн Хюммель прожгла взглядом сдвинутый на лицо бархатный берет красавчика Дика – и приказала себе спать.
В Межреальности нет понятий «утро» и «вечер» – как нет привычных суток, там всегда царит один и тот же рассеянный, перламутрово-серый полусвет, темнеют заросли хищных растений да мерцают далёкие блики живых миров. Здесь нет смены дня и ночи, хотя время, бывает, течёт по-разному в разных частях сущего, и путешествующий маг всегда имеет с собой хронометр, чтобы не попасть случайно в петлю «стоячего болота» или в «стремнину», где Великая Река вскачь несётся от будущего к прошлому.
Здесь, в этой области Упорядоченного, время текло чуть быстрей обычного. Не настолько, чтобы Клара и её товарищи забеспокоились, но всё же быстрее среднего времени Долины. И это заставляло торопиться.
Первым делом маги укрепили пробитую в пространстве тропу – чтобы спокойно вернуться к лагерю, и выступили на поиски гнезда шшхора – ловушки, куда угодил наёмный отряд Клары Хюммель.
– Согласно старым картам и описаниям, якорные точки сдвинулись незначительно, – Вильгельмина читала лекцию безмятежно, будто и не шагала неведомой тропой в компании боевых магов. – Незначительно – но несколько выше, чем дал бы естественный дрейф Межреальности.
– При этом искривления самих троп куда существеннее, – пискнул Гвидо. – Я же говорил же…
– Сдвинуть якорные точки, как мы все понимаем, далеко не так просто, как искривить наиболее выгодные конфигурации троп, – не давала перебить себя Вильгельмина. – Тропы первыми отвечают на выбросы силы; в Академии у нас, на кафедре путевождения, где я имею честь состоять, давно уже дискутируется вопрос, можно ли отличить естественный дрейф межмировых троп от искусственного, и предлагался даже математический аппарат.
– Система уравнений Бальтрезини-Мерве, – тотчас влез Гвидо. – Решается путём ввода специальных функций, описывающих поведение градиента…
– Гвидо, ты заклятием немоты давно не получал? – самым разлюбезным голосом поинтересовался Ричард. – У нас тут шшхор наскочить может, а он про градиенты болтает!
– Спокойно, милый Дик, спокойно, – проворковала Вильгельмина, беря его под руку. – Не надо так нападать на бедного мальчика. Я понимаю, дорогой, для тебя что градиент, что коэффициент – одно и то же, а единственная функция, которая тебя по-настоящему интересует…
– Гм, гм, Вилли, дорогуша…
– Хорошо, любезный Динтра, хорошо. Я умолкаю. Замечу лишь, что даже искусственная природа искривления троп не означает, что сделано это было сознательно и со злой волей…
– Погодите-погодите, – Ричард резко обернулся к старой волшебнице, вырвав у неё руку. – Здешние искривления, значит, могут быть по любым причинам?
– Конечно! – Вильгельмина подняла брови. – Вот, например, спрут-сиделец, октопус – он ведь этим и занимается, искривляет тропы так, чтобы добыча сама запрыгивала к нему в логово. Но разве это злонамеренно?.. Нет, просто такова его природа, его инстинкт.
– Так чего ж вы раньше-то молчали?! – взвился д’Ассини. – Тьфу! Каких демонов было вообще тогда сюда тащиться?! Может, это шшхор сам и устроил! Или вообще «естественный дрейф», константа – представьте себе, я такие слова тоже помню! – константа Руддера?
– Ричард, – Клара остановилась, упёрла руки в бока. – Что-то ты совсем не то говоришь, совсем не то. Уж не намекаешь ли ты, что мне, мягко говоря, опасность почудилась? Привиделась? Что я… что я струсила?!
– Ну-ну, Клара… – примирительно заворчал было Динтра, но Клару уже несло.
– Или, может, мы оба струсили с Архимагом? Его тоже паникёром назовёшь? Скажешь, мы с ним ввели в заблуждение Совет? Давай, продолжай!..
– Клара, дорогая, зачем так нервничать?.. – взволновалась Вильгельмина, но Ричард, судя по всему, тоже закусил удила.
– Да, Клара, дорогая моя Кларисса, – отчеканил он, глядя взбешённой боевой волшебнице в глаза. – Иногда – иногда! – я именно так и думаю. Потому и потащился с вами, хотя никто не звал, как ты помнишь. Вчера чуть было не поверил – когда мы «карман» с бестиями вскрыли, – что нечисто оно тут, но сейчас…
– Что, «карман» перестал казаться подозрительным? – гневно бросила Клара.