– Я думаю, – пробасил Динтра, перебивая, – что утро вечера мудренее. Давайте вернёмся в лагерь, а о Долине подумаем завтра.
На том и сошлись. Все, кроме Клары.
Этой «ночью», ничем не отличавшейся от «дня» Межреальности, Кларе не спалось. Справа тонко посапывала Вильгельмина, напротив – дремал Гвидо, обняв выжившую астролябию; редко всхрапывал Динтра, а Ричард спал как убитый – что, впрочем, не помешало б ему, почуяв опасность, мгновенно проснуться и вскочить на ноги.
Клара лежала, повернувшись ко всем спиной, подтянув колени к животу, и неподвижно глядела в перламутровый свет Межреальности. Пальцы поглаживали простое серебряное кольцо, надетое дома, перед походом. Она не могла объяснить, зачем взяла с собой кольцо и кинжал – вещи Аветуса. До самого похода Клара не могла заставить себя переложить их, прикоснуться к ним, даже подойти. Как будто это означало признание того, что Аветус Стайн мёртв. Что он никогда уже не вернётся.
А уже стоя на пороге, она вдруг повесила на пояс кинжал вместо обычного своего ножа и надела на указательный палец это серебряное кольцо.
Ей казалось, Дик д’Ассини переступил порог её дома со свёртком под мышкой очень, очень давно. Всё это время её отвлекали какие-то дела, поручения мэтра Игнациуса, Гильдия, денежные, хозяйственные и прочие мелочи, и она с готовностью отвлекалась – лишь бы не думать, лишь бы не оставаться с собой наедине.
Но долго это, конечно же, продолжаться не могло. И сейчас её настигло то, от чего она так упорно отворачивалась.
Аветус…
В голову лезли совершенно неуместные здесь воспоминания. Близкое знакомство на одном из приёмов в Гильдии – у Аветуса была репутация сорвиголовы, бунтаря и романтика, и Клара поначалу смотрела на него свысока, а он её и вовсе не замечал; но, случайно разговорившись, они вдруг обнаружили, что никак не могут остановиться. «А он не такой уж безголовый», – подумала тогда Клара.
Что подумал Аветус, неизвестно, однако на следующий день он будто бы случайно столкнулся с ней в гильдейском клубе и предложил отобедать. Клара ради любопытства согласилась, а потом – потом уже как-то само собой получалось, что они встречались каждый день, то накоротко, а то проводили вместе весь вечер. Правда, у Аветуса уже тогда была привычка исчезать на некоторое время без предупреждения – оправдывался он тем, что ищет вдохновение. В первый раз Клара сперва удивилась тому, что его нет, потом разозлилась, потом испугалась, потом…
Потом, решив, что больше ему не интересна, отправилась исполнять очередной заказ.
В конце концов, война всегда была ей куда ближе, чем любовь – в отличие от большинства женщин. Трудно винить мужчину за то, что он не нашёл в ней того, чего искал.
Вернувшись из похода, Клара, к своему изумлению, застала Аветуса Стайна нетерпеливо её ожидающим – и более того, несколько обиженным.
Отношения выясняли бурно, и чтобы не давать повода для пересудов – в доме у Клары. То ли это была ошибка, то ли перст судьбы – но Аветус остался до утра, а после…
После он уже всегда возвращался из своих отлучек не в фамильный особняк многочисленного семейства Стайн, где родственники держали его за сумасброда, а в скромный дом Клары.
Конечно, до того, как он надолго пропал, а потом вернулся – странно угрюмый, задумчивый, избегающий Долины и общества других магов, кроме лишь неё, Клары.
Но те дни, в Долине, в её доме – они были самыми счастливыми. Пусть он, бывало, отсутствовал по неделе и больше, пусть, возвращаясь в Долину, запирался в кабинете и целыми днями скрипел пером по бумаге, раздражаясь на всякий шум, пусть средства он зарабатывал скромные и больше своими записками, нежели заказами, как боевой маг, – но ведь было и другое. Тихие вечера вдвоём, его «Записки боевого мага», которые Клара читала прежде всех; остроумие, нажившее Аветусу достаточно недоброжелателей, но без которого он был бы уже не он. Его – только его! – манера звать её Клариче. Долгие прогулки в окрестностях Долины, совмещавшие променад, тренировку и охоту на тварей Межреальности. Косые взгляды в Гильдии и даже вопросы «что ты в нём нашла, Клархен?».
Просто я его любила, подумала она, сжимая в кулаке кольцо. Тогда – не задумывалась об этом, а теперь – теперь понимаю…
Клара не плакала с детства. И сейчас глаза тоже оставались сухими, но внутри словно оборвалась нить, на которой держалось всё самое важное, оборвалась – и Клара разбилась на множество осколков, как какая-нибудь чашка.
Так, что уже ни одним заклятием не собрать.
Ричард не стал ждать, когда все члены маленького отряда окончательно проснутся, и завёл разговор, едва открыв глаза.
– Сворачиваем лагерь, друзья, и трогаемся. Всё, что можно было сделать, мы сделали. Шарить дальше, наобум, разыскивая неведомо что, нет смысла.
– Да-да, – подхватила Вильгельмина, – пора домой. Ричард, дорогой, ты же составишь отчёт для Совета?.. А мы все подпишем. Разумеется, мессир Архимаг был совершенно прав, настояв на проверке этой, гм… области Межреальности, мы действительно обнаружили гм… сдвиг троп, незначительно превышающий расчётный… следы опасных хищников в количестве, имеющем значение для безопасности Долины, однако… однако…
– Однако эта опасность была устранена… э-э-э… самоустранилась естественным образом до нашего прибытия, – с невинным видом подсказал достойный кавалер.
– Да-да, именно! Естественным образом. Вот как-нибудь так и напиши. Но мы не зря сходили – я, по крайней мере, обновила путеводитель, набрала материал на две-три статьи…
– Досточтимые, – прогудел Динтра, любовно расчёсывая бороду, – понимаю, всем хочется домой, но я бы не стал торопиться. Мы наткнулись на загадку, куда более важную, чем – прости, дорогая Клара! – гнездо железного призрака. Магия Спасителя, Его слуги, шастающие по Междумирью, занимающиеся ловлей чудовищ и запечатыванием логовища шшхора. Что-то я ничего подобного – да ещё и такой силы! – не припоминаю.
– Мы с магией Спасителя вообще нечасто сталкиваемся, – возразил Ричард. – Против моей Гильдии она не применялась – во всяком случае, ничего значимого журналы боевых действий не содержат, никто не доносил о серьёзных столкновениях. У нас нет оснований относиться к ней как к серьёзной угрозе. Ну, заберут где-то там в отсталых мирах святые отцы чересчур уж много власти – так магия тут ни при чём.
– Клара, дорогая, что ты скажешь? – Динтра вгляделся в лицо волшебницы, озабоченно покачал головой. – Что за бледность такая, подойди-ка сюда, я проверю…
– Не нужно. – Вот ещё, проверит он – начнёт копаться в мыслях, увидит то, что вовсе не предназначено для чужих глаз, даже целительских. – Всё в порядке, почтенный Динтра, всё хорошо. И я с вами совершенно согласна. Следует потратить ещё какое-то время, дабы точно выяснить, во-первых, почему так смещаются тропы, во-вторых, откуда явился сильный маг, пользующийся силой Спасителя. Ну не просто так это всё, нутром чую!..
Ричард выразительно кивнул – мол, ну да, конечно, нутром. Так и думал, что ты станешь спорить. Повернулся к молчащему Гвидо:
– Что скажете вы, молодой человек?
Молодой человек выглядел весьма кисло. Заплечный мешок, раньше туго набитый, теперь распластался рядом с Гвидо, как дохлое животное, а сам юный «предельщик» пытался реанимировать один из своих кристаллов, покрытый густой сетью трещинок. Судя по всему, кристалл был безнадёжно мёртв, но Гвидо раз за разом запускал на нём всё то же циклическое заклинание – лишь бы чем-то себя занять.
– Гвидо! – прикрикнула Вильгельмина. – Что ты думаешь – пора нам домой или ещё здесь поработаем?
Гвидо вздрогнул и устремил на неё несчастный взгляд. Без слов было ясно, что мальчишка хочет домой, но ему страшно показаться в Академии и в родной Гильдии без выданных под его ответственность приборов.
– Я… думаю… думаю… Что мне здесь делать с одной астролябией? – выдавил он. – Нет смысла… Лучше уж другую экспедицию, оснащённую… готовую…
– Трое против двоих – большинство за возвращение в Долину, – мягко подытожил Ричард. – Сворачиваем лагерь, друзья.
«Как ему удаётся всегда добиваться своего? – подумала Клара, пристёгивая к поясу ножны с кинжалом Аветуса. – Почему у него всё получается? Ясно же, что ему охота в Долину, к недоделанным делам. Дик получил, что хотел, каждый получил, что хотел, кроме разве что Динтры – непонятно, что ему вообще нужно, а я-то? Что я скажу мессиру? Что Ричард решил – пора возвращаться, и все вернулись?»
Она живо представила, как Архимаг качает седой головой: «Клархен, Клархен, ну как можно было отдать инициативу такому сорвиголове, как Ричард? Неужто мне тебя учить, ты же боевой маг, ты водишь в бой отряды, ты даже полком командовала! Провалить такое важное для Долины дело – Клархен, ну как же так?..»
Мессир, конечно, не станет ни ругаться, ни карами грозить, но от этого только хуже. Чем-то для него это всё чрезвычайно важно – и для Долины тоже, поскольку никто и никогда не разделял интересы Долины и мессира Архимага Игнациуса Коппера. Не должен этот поход завершиться вот так – быстро и провально.
– Ричард. Прости, но я настаиваю, – Клара выпрямилась. – Бросить всё это нельзя. Бросить, отвернуться, убедить себя, что «нас это не касается». Формальных доказательств маловато, но ты же знаешь: «Чутьё боевого мага…»
– «…есть вещь в себе, только боевому магу понятная», – закончил д’Ассини, хмыкнув. – Его никто не примет во внимание, Совет не сочтёт аргументом. Даже если мы и найдём, что сдвигает тропы с мест или кто ловит страшилищ – что из этого? Какой для Долины прок? Какая опасность? Нам пора возвращаться. Дома ждут дела поважнее.
– В таком случае, – Клара пожала плечами, – я продолжу разыскания в одиночестве. Пятеро моих бойцов заплатили жизнями, чтобы Долина узнала об этом месте, о скрытой угрозе. Ты знаешь – я не имею привычки останавливаться на полпути и не доводить дело до конца.
Ричард д’Ассини вздохнул: