– Красота какая, – с искренним восхищением проговорил Динтра. – Какое изящное, элегантное решение, ничего лишнего! Изделие нашей Долины, между прочим. Однонаправленный прокладчик, насколько я могу понять. Никогда не видел столь мощного и лёгкого путевого амулета, не знал даже, что такие бывают; а вы, дорогая Клара? Очень интересно б посмотреть, где у него конечная цель…
– Если в Долине делали, то и цель у него, скорее всего, – Долина. – Клара разглядывала вещицу, не прикасаясь к ней. Действительно, мощные заклятия в ней были сплетены и уложены на диво искусно – и у неё невольно закралось подозрение, что такое мог сработать только один-единственный человек в Долине. Да что в Долине – во всём известном мире.
Те же мысли, судя по всему, возникли и у Динтры.
– Если не возражаете, милая Клара, я прихвачу это с собой. Интересно было бы… кхм… узнать, что про него скажет наш мессир Архимаг!
– Да то и скажет – правду, как же иначе, – улыбнулась Клара. – Мессир, конечно, исключительный мастер, но амулеты если и делает – то, как правило, в единственном экземпляре. И уж тем более помнит, кому и зачем их вручал.
– Не сомневаюсь, не сомневаюсь, дорогая! – закивал Динтра. – Очевидно, амулет, кхм, пробивал тропу и уловил колебания нашего с вами поиска, они его и притянули; тем более что наша-то тропа как раз из Долины и исходит. Событие из ряда вон, что и говорить; на болоте двум комарам столкнуться!..
Клара кивнула. Сущее слишком велико, а умеющих ходить Междумирьем слишком мало; встретить в Межреальности другого мага – такого почти и не бывает. Тем более оказаться на пробиваемой кем-то тропе.
– Верь я во всякую чушь, то не преминул бы сказать, что, дескать, знак судьбы, – заявил Динтра. – Что ж, коли нам дан знак, поглядим на эту тропу, к тому же, если я не ошибаюсь, ведёт она в нужную сторону. Поглядим и на того, кто эту игрушку нам навстречу отправил.
У Клары внезапно ёкнуло сердце. Нет, нет, глупая, прикрикнула она сама на себя. Это не может быть он, никак не может! Аветус мёртв, мёртв окончательно и бесповоротно. У тебя нет никаких оснований не верить Ричарду, как бы ты к нему ни относилась! Какой резон ему лгать!..
Но он мог и ошибиться, подумала Клара. Ещё как мог!..
Сердце подпрыгнуло вдруг, заколотилось в горле, и Клара ясно поняла, что никуда не вернётся, пока не убедится, что этот неизвестный, быть может, терпящий бедствие, маг – не Аветус.
Или Аветус.
– Пойдёмте, Динтра, – хрипло сказала она.
Тропа вела куда-то вверх, в ту сторону загадочной аномалии. Не оттуда ли весть?.. Может, этот маг попал в ловушку, не мог вырваться, вот и отправил сохранённый на чёрный день амулет – в Долине найдут, разберутся, придут на помощь! Конечно, это не может быть Аветус, но… Упорядоченное велико, чудес в нём хватает, отчего бы чуду не случиться сейчас?! Хоть один раз с ней, с Кларой – пусть оно случится!
Шли они долго, несколько часов. Межреальность вокруг оставалась привычной Межреальностью, однако островки Дикого Леса почти не встречались, не колыхались вдоль тропы хищные кусты-полипы, да и более подвижных тварей что-то не было видно. Идёшь – словно по окрестностям Долины, только что порубежной стражи нет.
А узел силы всё приближался, Клара чувствовала его уже безо всяких заклятий – словно невидимый костёр, греющий одну щёку. Что же там такое, откуда взялось? Почему маги Долины никогда раньше не слышали об этом месте?..
Динтра изредка творил странные короткие заклятия, словно сжатые до предела разряды чистой силы, чем-то напоминавшие грозовые; прислушивался к порождаемому ими отзвуку; наверное, какое-то очень старое волшебство, совсем не из арсенала целителей – совершенно незнакомое Кларе. Надо будет спросить, что же он там наслушал…
Однако тот, кто послал амулет, всё равно волновал Клару больше всех загадок Междумирья, вместе взятых.
Они нашли его в месте, чуть менее пустынном, чем окружающее пространство – здесь островками встречались чахлые, очень вялые кусты-полипы. Тропа делала плавный поворот, огибая мерцающий в отдалении мир; вот на этом-то повороте и лежал человек. Лежал ничком, выбросив вперёд руки, словно до последнего пытался ползти, а за ним тянулся уже потемневший кровавый след. Клара против воли ускорила шаг, почти побежала – сердце выпрыгивало из груди, торопя: проверь, посмотри, вдруг это он, вдруг он ещё жив!..
Динтра ухватил Клару за локоть:
– Клара, милая, потише – следует соблюдать дистанцию! Конечно, мы поможем этому несчастному, если ему вообще ещё возможно помочь. Но, право слово, в Межреальности давайте не будем спешить, здесь не всё является тем, чем кажется!
Клара мысленно обругала себя – тоже мне, боевой маг, поскакала вперёд, забыв обо всём, точно героиня слезливой книжки! Динтра кругом прав, если вокруг не шастают хищники – ещё не значит, что здесь безопасно. Кроме того, что-то же убило этого человека!..
Потому подходила волшебница осторожно, выставив перед собой остриё рубиновой шпаги. Нет, всё и впрямь спокойно, и если незнакомца достала какая-то тварь, то её давно и след простыл.
А что человек этот – не Аветус, Клара поняла очень быстро, как только подошла поближе. Аветус – шире в плечах, и волосы у него куда темнее, и руки крупнее. И у него никогда не было странного перстня, украшенного крошечным черепом.
Удостоверившись, что непосредственная опасность никому не грозит, Клара нагнулась над трупом. Перевернула – человек едва слышно застонал. Хм, не такой уж и труп, благодарение всем вышним силам…
Незнакомец оказался очень молод, худ и смертельно бледен. В тонком, несколько вытянутом лице с острым подбородком, в несколько заострённых ушах явственно читалась нелюдская кровь – был он, скорее всего, полуэльфом.
Волосы короткие, по человеческой моде, но тонкие и мягкие; на щеке и на лбу шрамы, не то от чьих-то когтей, не то от чьих-то зубов. Неслабых таких когтей и очень немаленьких зубов, надлежало отметить.
Рубашка на груди пропиталась кровью, на губах пузырилась алая пена. Парень едва дышал, и каждый вдох давался ему с невероятным трудом, с хрипом и бульканьем.
– Так-так, да-с, батенька, дело-то наше плохо…
Динтра уже раскладывал вокруг целительские амулеты, инструменты, подозрительно напоминающие пыточные, расставлял пузырьки с разноцветными декоктами, лотки, расстилал чистую холстину. Откуда только это всё взялось?..
– Будете мне ассистировать, милая Клархен, надеюсь, краткий курс первой помощи помнится ещё неплохо, да-с, неплохо… Давненько не приходилось мне в поле оперировать! Целительство, чтоб вы знали, Клара, – по сути своей совершенно не магическое занятие, как и твои боевые искусства. Мы можем делать то же самое – ну, или почти то же, – вовсе не прибегая к силе; только потребует это куда больших умений, знаний и многократно большего риска. Я способен безо всякой магии избавить пациента от, скажем, камней в почках, а вы – защитить своего нанимателя от нападения… Будьте так добры, надрежьте куртку здесь и здесь, сейчас снимем… ага… Магия, Клархен, – всего лишь ещё один инструмент. Более того, я полагаю, что ежели какое дело невозможно сделать совсем без магии – то дело это есть профанация и пыль в глаза. Так, подайте-ка вон тот алый пузырёк, благодарю. Руки себе этим тоже смажьте, пожалуйста. Да… Поэтому, дорогая Клара, я всегда стоял за то, чтобы отправлять адептов нашей Академии – во всяком случае, целителей – на практику в закрытые миры, где магия отсутствует вовсе или применение её весьма затруднено, только так они смогут достичь истинного мастерства в своём деле…
Голос Динтры мерно журчал, словно не стоял он на коленях на тропе посреди Междумирья, а оперировал в академической клинике, в окружении адептов-старшекурсников. Под рубашкой у юноши, лежавшего в беспамятстве, оказалась дрянного вида рана – длинная, воспалённая, вздувшаяся, и это было странно, потому что рубашка и куртка оказались целы. Как это он так – надел чистое да новое поверх этакого безобразия и потащился себе в Межреальность? Динтра разглагольствовал о роли магии в целительстве, военном деле или парфюмерии, а руки, словно совершенно независимо от него, протирали, вскрывали, очищали, отбрасывали. Мастер, подумала Клара в невольном восхищении. Великий мастер, если не сказать – гений. Ясно теперь, отчего в Гильдии целителей все как один произносят его имя с придыханием – есть за что.
А при всём при том почему-то глава у врачевателей – какой-то там Трагне, без году неделя как целитель, а тщеславием да заносчивостью, как говорят гномы, уже шахты крепить можно.
– А теперь, дорогая Клара, самое сложное, – Динтра удерживал раскрытыми края раны, в глубине которой что-то мерзко копошилось. – Я тут слегка порассуждал о том, как нам следует использовать силу – привычка болтать, когда работаю, – а сейчас пришло время практики. Вот, смотрите – в ране тварь. Хваткая и живучая, и убить её надо одним ударом, иначе она прикончит мне пациента. Убить магически. Честное железо, к сожалению, не справится. Я раскрою рану шире, а вы нанесёте удар – молниеносный, какой только возможно. Видите, где у неё голова? Справитесь?
Что за вопрос, хотела было возмутиться Клара, но пригляделась к ране и задумалась. Тварь напоминала раздувшуюся личинку какого-то жука – белёсый толстый червь, глубоко въевшийся в плоть. Очень глубоко.
– Она вцепилась в артерию, – пояснил Динтра. – Убить её следует очень и очень быстро, чтобы она не успела перекусить сосуд, иначе здесь, в Междумирье, мне мальчика не спасти. Кровью изойдёт, оглянуться не успеем. Я попытался парализовать эту гадость, но добился лишь, чтобы она не слишком дёргалась – как видно, она устойчива к магическим воздействиям, имейте это в виду.
– Понимаю…
Чем хороша рубиновая шпага, прощальный шедевр мастера Темедара, – она не только оружие. Когда надо, она ещё и амулет, позволяющий сжимать силу, облегчающий и ускоряющий волшбу, а кое-какие заклятия в шпагу вшил сам гениальный оружейник. И сейчас, нацелив на отвратительно пухлого червя кончик шпаги, Клара отчётливо почувствовала тварь – её неутолимый голод, её нервные узлы, лапки, крохотные ганглии. Вот туда-то, в мозг, шпага и нанесёт мгновенный удар – от любого друго