Что пугало и одновременно радовало — монстры на нас никак не реагировали. Мы для них были муравьями со своими муравьиными заботами. Какое дело у самих слонов, правда, оставалось загадкой. Уверен, они шли что-то разрушать, однако вопрос, куда именно их направляли.
Перебазировка для дальнейшего удара по нашей базе? Или их ведут на стоянку где-то далеко-далеко, чтобы использовать при следующей надобности?
Для атаки наших стен слоны подходили отлично. Они умели кидаться магмовыми шарами, отрывая от своих рук по кусочку огненной массы. От этого действия големы на глазах худели, но с десяток огромных магмовых сгустков они кинуть способны. После, скинув вес, слоны становились более маневренными и переходили в ближний бой.
— Похоже, проехали, — с опаской, но в то же время с радостью произнес Воронов.
Я контрольно посмотрел назад. «Медведь» Левченко на месте.
— До базы недалеко, да и дорога здесь ровная. Ускорься.
— Так точно.
Меня чуть качнуло от исполнения приказа на ускорение. Садиться в машину я не стал, оставаясь в люке. Лишним точно не будет.
Справа от нас грохнуло неимоверное количество молний. Уши слегка заложило. Не давая оклематься, ещё более сильный столб молний ударил спереди.
Туман осветило светом, и мы увидели новую партию слонов.
Эти были худыми, и шли ровно в направлении от нашей базы. Неужели они порушили наши стены?… Они возвращаются потому, что выполнили задачу или потому, что провалились?…
Нет, наша база стоит, я уверен.
Анализ действий Вавилона говорил, что они не стремятся к самоубийственным атакам. Отправление в бой армии монстров ни о чём не говорит — этот ресурс бесконечен.
— Командир, впереди худые слоны.
— Вижу. Не сбавляй скорость. Едем прямо через них.
— Они только-только после обстрела… — очень тревожно сказал Воронов.
— Не волнуйся, с нашей базой всё в порядке. Они бегут.
— Ты не только дерханский, но и язык слонов понимаешь? — крикнул мне Костров. — По-моему, мы сейчас увидим нашу базу в руинах. Может, свернём и уйдём в пустошь?
— И подохнем там? — спросил я, садясь внутрь машины. — Меланис у нас не восстановится.
— Зато восстановится возможность делать преобразования крови. Да я и сейчас собственно могу сделать парочку.
Мы въехали в построение худых големов.
— Вавилон проиграл и бежит. Устроили напоследок пакость и теперь уводят армию.
— Тогда почему возвращают монстров? Они же всё равно в Светочи воскресятся.
— Ты прав — монстры воскреснут. Но собрать армию слонов, тем более такую большую, сложно. Вполне логично, что их хотят сохранить.
— Худые слоны восстановят массу только, если полностью погибнут. По-моему, глупо посылать их назад, — голос Кострова стал жестче. — База уничтожена, надо ехать в пустошь. Воронов, поворачивай!
— Воронов, едь вперёд. Я здесь командир, а не Костров.
— Эй, Калинин! Я признаю, ты хороший тактик, но сейчас ты сильно ошибаешься! Худые слоны — это прямой признак, что база уничтожена. Наверно, их уводят для нападения на дерханские поселения. С местными вавилонцы не дружат, а слоны хорошая боевая единица. Воронов! Поворачивай, а то поджарю!
— Костров, тебе знакомо словосочетание «военный трибунал»?
— Мне знакомо словосочетание «здравая логика». А трибунал особо не страшен — всё равно отправят воевать. Максимум, какое-то телесное наказание и не дадут девку для суррогата. Это лучше, чем сдохнуть тут! Да и ты ещё поблагодаришь меня, когда я окажусь прав.
— Не паникуй, Костров. В критических ситуациях ты порой отключаешь мозг. Как три года назад, когда я пригрозил тебе преобразованием крови.
— Так ты блефовал!
— Блефовал. Но ты в любом случае тогда поклялся, помнишь? Одним из пунктов было максимально эффективно служить своей стране.
— Так вот я и хочу максимально эффективно служить!
— Дослушай. В армии есть строгая дисциплина не просто так. Если командир приказал, то приказ должен быть выполнен без возражений. Споры на поле боя — это смерть для отряда или армии. Подчиненные должны слушать командира беспрекословно. Это важнейшее правило.
— Ты в старости точно будешь как Соколиный Глаз… Ладно! Давай, Воронов! Вези нас на верную смерть!
— Всё, Костров. Замолчи и не отвлекай водителя.
— Да пошёл ты! Посмотрим, как ты заговоришь, когда мы приедем к разрушенной базе!
Воронов резко повернул, отвлекая от этого глупого спора. Оставались последние големы — под конец они шли очень плотно.
Пара секунд, и мы проскакиваем войско слонов. Левченко с этим тоже успешно справился, не отставая от заданной мной дистанции. Костров продолжать разговор не стал, развалившись на кресле и откинув голову назад.
Нервишки пошаливают. Его можно в этом понять.
— Командир, мы выходим из тумана. Кажется, там и стены впереди…
Ассасин оживился, начиная глазеть в горизонт.
— Сука. Я же тебе говорил! База разрушена! Воронов, поворачивай!
Меня взяло секундное сомнение. В некоторых местах стена действительно была сильно разрушена. Здесь прошла серьезная битва. Земля горела огнем, и очевидно в этом постарались встреченные големы.
Но база не выглядела захваченной. Я увидел впереди движение, похожее на действие магов земли — они восстанавливали стену.
— Просто смотри.
Несколько мгновений, и Костров недовольно фыркает. Ремонтные работы прослеживались без каких-либо сомнений
— Радоваться надо! — сказал я. — Вавилон не взял штурмом нашу базу.
— Это, конечно, хорошо… — Костров взялся за голову. — Я чуть ли нас не угробил… Честно сказать, Калинин, я был полностью уверен, что ты ошибаешься.
— Я вполне мог ошибаться. Ошибки случаются с каждым. Но тут другой момент — заруби себе, что приказ выполняется и только потом обжалуется.
— Хорошо, — проскрипел ассасин.
— Под трибунал тебя подводить не буду. Но сам понимаешь — вполне могу.
Нам с небольшой задержкой открыли новоиспеченные ворота базы — прошлые снесли, и эти были чисто на магах земли.
Я доложил Соколиному Глазу об успехах операции, и он незамедлительно отправил нас к порталу. Чернота прошла незадолго до нашего приезда — подкрепление пришло небольшое, но очень мощное. Угрозы потери базы в Изнанке больше не было. Истощенных магов меняли на свежих, и уже шла речь о восстановлении развед-постов.
Вавилон отступил. Они нанесли удар первыми, но преимущества это им не дало. Даже наоборот — проиграли. Потеря двух ассасинов в самый первый день — это довольно серьезно. Хотя ещё неизвестно, как на других линиях фронта.
Меня и Кострова доставили в Гнездо — так спустя какое-то время прозвали лагерь Соколиного Глаза для отдыха, тренировки и обучения бойцов.
Занозы тут уже не было, как и почти всех, кто был с утра. Голубев доставил нас к небольшому белому зданию штаба и сразу же удалился.
— Пошли к Киселёвой, — сказал Костров, уверенно направляясь в штаб. Ки девушки он узнал и почувствовал без ошибки. — Узнаем, что творится в мире…
Глава 10
Когда мы завалились в кабинет Киселёвой, та находилась в состоянии транса — очевидно, общалась с другими магами разума. В век интернета этот способ передачи информации актуальности не потерял.
— Давай оставим её, — сказал я. — Видишь, человек работает.
— Она же не вечно так будет, — ответил Костров. — Получение информации для нас первостепенно важно! Максимально эффективное служение государству, помнишь?
— Твой цинизм в голосе мне совсем не нравится. Пошли отсюда. Соколиный Глаз поставил задачу восстановить силы. Новая миссия себя ждать точно не заставит.
— Я восстановлю силы за пару часов, а потом меня снова кинут в Изнанку. Сейчас вахты по две недели не будет — военное время! И вот скажи, когда, по-твоему, до меня дойдут новости о произошедшем здесь?!
— Тебя закрепили за базой в Изнанке и в военное время?
— Насколько знаю — да. А тебя разве нет?
— Не знаю. Утром я прибыл сюда с задачей обучать дерханскому языку через баф на память. Где я закреплён в военное время, знает только командир и Заноза.
— Надеюсь, в Изнанке тебя не будет. Мне за сегодня уже осточертела твоя рожа.
— Так меня боишься, что желаешь как можно меньше со мной пересекаться?
— Ха! Боюсь?! Ты же даже не богоуровневый, верно?
— Нет, не богоуровневый. Но «абсолютный» элитный уровень это тоже довольно грозно.
— В бою я бы легко убил десяток таких, как ты.
— Не зарекайся, Костров. Мои двойники бы бафали друг друга и накостыляли тебе.
— Один на один я сильнее — это просто факт.
— Не спорю. И давай всё-таки уйдём отсюда. Я бы сейчас чего-нибудь съел. Пошли обедать, а потом вернёмся к лейтенанту.
— Ну давай. Она так может долго сидеть.
Мы вышли из штаба и пошли в небольшую столовую — второе из имеющихся в Гнезде зданий. Тут была ещё небольшая баня, но это уже не в счёт.
Штатный повар нас покормил, явно сдерживая в себе желание не задать лишних вопросов. Он отличный парень, но чересчур разговорчивый — прямо находка для шпиона. Хотя его можно понять. Развлечений в Гнезде немного. Для него так и вовсе — только на природу смотреть.
— Ну давай, спрашивай, — сказал я повару, отдавая поднос с посудой.
— Покурим, товарищ капитан?
— Не курю.
— Да? А я видел тебя пару раз с сигаретой.
— После командировки бросил.
Мы вышли на улицу.
— Давай угощу сигаретой.
— Остап, сигареты это отрава. Неправильно говорить по отношению к ним слово «угостить».
— А как тогда правильно?
— Предложение «временного снятия стресса и ухода от проблем».
— Ну ты, товарищ капитан, и сказанул!
— Зато правдиво.
— Не спорю. Так что, — Остап протянул вперёд пачку, — будешь сигарету?
— Давай. Чувствую, я всё равно скоро закурю.
Повар сделал затяжку и передал мне зажигалку.
— Тревогу подняли из-за начала войны, верно?… Такая суматоха кругом. Совершенно ничего не понятно…