Близость мертвяков Дмитрий почувствовал сразу, но не сразу понял, где находятся «тела» и кто они. А не видя противника, трудно укрыться от него даже за магическим щитом. Поэтому он просто побежал, расталкивая прохожих и слыша раздраженный мат в спину.
И, конечно, убежать он не смог.
Чужая «маска» упала на него, словно сеть. В него выстрелили. Впрочем, негромкого хлопка, скраденного глушителем, Дмитрий даже не расслышал.
Пуля попала в сердце. Снова.
«Проклятье! Сколько можно умирать?» – пронеслась, растворяясь в боли и небытии, тоскливая мысль.
А прохожие, глядя перед собой невидящими глазами, все шли и шли мимо.
* * *
Дмитрий приоткрыл веки. На этот раз он очнулся в роскошном и длинном, как автобус, лимузине. Непрозрачная и звуконепроницаемая перегородка отделяла просторный пассажирский салон от водительской кабины. Бар, столик, выдвижная телепанель, музыкальный центр, диван и кресла. Все как положено, в общем. Как в голливудских фильмах о красивой жизни.
Машина ехала медленно, тяжело и плавно: лимузин был бронированным. За толстыми пуленепробиваемыми стеклами с глухой тонировкой и легкой, почти незаметной дымкой магического экрана плыла безмятежная Москва.
Дмитрий полусидел-полулежал на мягком кожаном диванчике. Крови на простреленной куртке оказалось не очень много. Говорят, так бывает, если пуля попадает в самое сердце.
Напротив в непринужденной позе сибарита расположился Бронский. Нога – за ногу, в руках – наполненный бокал. Известный олигарх и Магистр Ордена Скорпиона с улыбкой наблюдал за пленником.
Запястья Дмитрия были скованы за спиной. И, судя по всему, не простыми наручниками. Память Горса услужливо предоставила заклинание, освобождающее от оков, но, произнеся первый слог древней волшбы, Дмитрий ощутил резкую сильную боль, стрельнувшую от рук к голове и в спину. Словно тысячи раскаленных игл впились в мозг и позвоночник. Недоговоренная магическая формула колом встала в горле.
Дмитрий застонал от боли. Дернулся.
– Ну, здравствуй, Феникс, – Бронский отсалютовал ему бокалом. Отпил, поставил бокал на полочку встроенного бара. – Здравствуй еще раз…
Дмитрий попробовал пошевелиться. Мышцы слушались, но едва-едва. Вялые они были какие-то, его мышцы. Полупаралич – так бы Дмитрий охарактеризовал свое состояние. Нельзя было ни сбежать, ни драться.
Тоже действие заговоренных наручников?
– Браслеты, – ухмыляясь, подтвердил его догадку Бронский. – Очень удобная вещь для транспортировки пленных. Древний артефакт, между прочим. Сделаны из цепей Егеря, если ты знаешь, о чем я говорю. Частично обездвиживают узника и полностью лишают его возможности использовать магию. Но говорить не мешают. Так что можем пока пообщаться. Я ведь тебя искал. Пол-Москвы перерыл.
– Не сомневаюсь, – буркнул Дмитрий.
Приложив некоторое усилие и ощущая ноющую боль в шее, он глянул назад. За лимузином следовал джип сопровождения. Еще один внедорожник с охраной ехал впереди: его Дмитрий заметил через боковое окно во время поворота. «Скорпионы» тщательно оберегали своего Магистра и его добычу.
– Как вы меня нашли? Видеокамеры? Пастухи?
– Камеры, – ответил Магистр. – Ты попал под них на нашей территории. С твоей стороны было крайне неосмотрительно разгуливать по Москве с открытой рожей. Надо было прятаться где-нибудь за пределами столицы.
«Ну, спасибо за совет! – с горечью подумал Дмитрий. – Только где от вас, мертвяков, теперь спрячешься? Те, кто мог помочь в этом, выперли меня, как паршивую овцу!»
– Когда тебя обнаружили, я решил прибыть за тобой лично, – продолжал Бронский. – Ты все-таки, как ни крути, ценная собственность нашего Братства.
– Собственность? Вообще-то я еще не на Оси, – огрызнулся Дмитрий.
– А ты думаешь, куда тебя сейчас везут? Эх, Феникс-Феникс. Ну что тебе мешало сразу согласиться на добровольное сотрудничество и не трепать нервы ни себе, ни другим. Кстати, ты, случайно, не знаешь, кто разгромил мою дачу?
– Нет, и не особенно стремлюсь узнать.
– А вот я о себе такого сказать не могу, – глаза Бронского сверкнули злобой, но через мгновение выражение вальяжного благодушия вернулось на его лицо. – Ну да ладно. Хорошо то, что хорошо кончается. Я рад, что мы, наконец, встретились снова. Надеюсь, когда тебя посадят на Ось, эта встреча окупит все понесенные затраты. Ты ведь уже очень дорого мне обошелся, Феникс. – Магистр-олигарх принялся загибать пальцы: – Моя загородная резиденция – раз. Личная охрана – два. База орденских Охотников – три. Лучшая Охотница и толковая помощница Кристиночка – четыре…
– Ты сам прикрылся Кристиной от пуль, – напомнил Дмитрий.
– Ну, видишь ли, – Бронский поморщился, – своя шкура, она всегда дороже. Смерть иногда требует отступных, и, чтобы выжить, приходится чем-то или кем-то жертвовать.
«Типичная мертвяцкая логика! – с неприязнью подумал Дмитрий. – Ведь именно на жертвоприношениях ради собственного выживания и строится вся посмертная «жизнь» Мертвых Братьев. Наивно было бы ожидать от них иного отношения к окружающим».
– Скажу честно, Феникс, умирать не хочется, даже после стольких веков. Вопреки распространенному среди «жильцов» заблуждению, чем больше живешь, тем больше привязываешься к жизни. А тогда, на даче, я находился на волоске от гибели.
Это было правдой: во время нападения на загородную резиденцию «скорпионов» Бронскому чудом удалось сбежать в последнюю минуту. В последнюю секунду, можно сказать.
– У меня не оставалось иного выбора, кроме как использовать Кристиночку в качестве щита, – продолжил Магистр Ордена Скорпиона без видимого сожаления. – Да что там Кристина – мне пришлось даже оставить тебя.
– Кстати, – Дмитрий прищурился, – разве оставлять Феникса врагу ради спасения своей шкуры – это не предательство интересов Ордена? А если предательство, то почему ты все еще жив? Почему тебя не убил Знак Братства?
– Потому что предательства не было, – пожал плечами Бронский. – Был трезвый расчет. Если бы я промедлил и попытался силой увести тебя с собой, то погиб бы сам. А потеря Феникса и Старшего Магистра для Ордена более ощутима, чем потеря одного только Феникса.
– Как все просто, – хмыкнул Дмитрий.
– А мир вообще сложно устроен лишь на первый взгляд. На самом деле все гораздо проще, чем кажется. Открыть тебе маленькую тайну? – «Скорпион» заговорщицки подмигнул. – Знак Ордена не властен над теми, кто обладает властью над ним. Иными словами: кто клеймит Братьев, тот сам имеет возможность обезопасить себя от действия магического тавра. А клеймение – почетная прерогатива Старших Магистров. Таких, как я.
– Значит, вы вольны творить что угодно без оглядки на орденские интересы?
– И да, и нет. Тут тоже секрет прост. Старшим Магистрам никто не отдает приказов, следовательно, ничьих приказов они нарушить не могут по определению. Старший Магистр отвечает лишь перед собой и перед своим Братством. Но в итоге – только перед собой. Нужно лишь оправдать в собственных глазах тот или иной поступок, объяснив его сиюминутной или отдаленной выгодой Ордена. А это нетрудно. Даже «жильцы» умеют находить оправдания перед своей совестью.
– Хорошо устроились Старшие Магистры, – заметил Дмитрий.
– Неплохо, – согласился Бронский. – У любой элиты есть особые привилегии. Высшая элита Мертвых Братств – не исключе…
Бронский вдруг осекся. Лицо его перекосилось.
Дмитрий, точнее Феникс Горс в Дмитрии, тоже почувствовал плотную «маску», накрывшую лимузин и, похоже, не только его. Маскирующие заклинания были грубыми, но мощными, явно с дополнительной подпиткой. Такую маску можно ставить очень быстро и на большую территорию. Кто-то в одно мгновение укрыл от глаз «жильцов» и кортеж «скорпионов», и изрядную часть дороги, по которой он двигался.
– Гони! – крикнул Бронский водителю, нажав кнопку переговорного устройства. Но было уже поздно.
* * *
Дымная вспышка гранатомета полыхнула совсем близко – за обочиной. С такого расстояния не промахнулся бы даже неопытный стрелок. Граната угодила куда-то в переднюю часть лимузина. Взрыв громыхнул по всему салону, словно в передку саданули огромной кувалдой. Пассажирский отсек не пострадал, но тяжелый автомобиль основательно тряхнуло. Разбился бокал Бронского с недопитым вином. Машина остановилась с надсадным скрежетом. Пахнуло дымом, послышалось шипение.
Началась стрельба.
Передний джип тоже угодил под гранату и добивающую автоматную очередь – длинную и беспощадную. Внедорожник вильнул в сторону и уткнулся в столб. Водитель заднего автомобиля чудом сумел увернуться от кумулятивного гостинца, но и этот джип остановился, попав под плотный огонь из автоматического оружия.
– Не судьба вам, Виктор Константинович, обзавестись еще одним Фениксом, – съязвил Дмитрий. – Уже второй раз такая лажа выходит, а?
– Заткнись, – процедил Бронский, вертя головой. Всю невозмутимость и благодушие с Магистра как рукой сняло.
Засада была организована с умом. Стреляли, казалось, отовсюду сразу – из-за домов, припаркованных машин, киосков, деревьев. Все это живо напомнило Дмитрию бойню на Новом Арбате.
«Скорпионы»-охранники, выскакивавшие из джипов и пытавшиеся отстреливаться, были покрыты пятнами белой пены: ее хлопья стекали по одежде и падали на асфальт. Охрану Бронского расстреливали не простыми пулями.
Дорога опустела как по волшебству. То ли настолько эффективно действовала «маска» нападавших, заставляя «жильцов» сворачивать на объездные пути, то ли устроители засады перекрыли шоссе с двух сторон. Так или иначе, но прятаться «скорпионы» могли сейчас только за собственными машинами и уехать могли на них же. Однако расстрелянные джипы были не очень хорошим укрытием и никаким уже средством передвижения. А неизвестный враг продолжал поливать своих жертв огнем и «тленом».
Бронский поднял шторку-перегородку, разделявшую пассажирский салон и кабину водителя. Выматерился. Да, картина плачевная. Кабину заполнял дым, по лобовому бронестеклу пошли трещины. Снаружи над сильно вздыбившимся капотом тоже поднимался черный дымок. Водитель – широкоплечий громила с брутальной физиономией и стильным галстуком – бросив руль, вытащил из наплечной кобуры «Микро-узи» и передернул затвор.