Джеймс, один из его старых друзей по Сектору, описывал ее как проселочную грунтовую дорогу; и, конечно же, вдоль нее встречались выбеленные коттеджи - в основном сгоревшие и опустевшие - и амбары, такие же, и сильно разложившиеся туши коров, от которых остались лишь кости, и заросшие пастбища, кишащие кроликами и отделенные друг от друга невысокими каменными стенами. Дитер сжал кулаки, когда они снова взлетели в воздух. Для него эта дорога казалась какой-то коровьей тропой и была похожа на пытку на дыбе. Над холмом позади них появилась одна из машин Скайнета, и в воздухе раздался тяжелый гул ее турбин, похожий на гигантскую озлобленную осу. Это была летающая огневая платформа, работавшая на воздушных трубах, в форме буквы X. Изначально на ней имелось шесть ракет, расположенных по обе стороны от центра этой X, а из самого этого центра извергался почти непрерывный поток пуль. Крупнокалиберных, судя по тому воздействию, который они оказали на Ровер и на окрестности. Ракеты в них не попали лишь благодаря чистому везению. Или, может быть, благодаря безумному вождению Мика Малкахи. «Нужно что-то делать с этой сукой», сказал Джеймс. Он сдернул ватное одеяло с зенитной ракеты Стингер. «Тебе придется остановиться, Мик». «Боже, Джеймс, я тебя умоляю, ты не в состоянии попасть ею в стену самого широкого сарая», заныл Дитер. «Что за фигню ты несешь?», спросил агент Сектора. «Нужно только прицелиться и нажать». «Вот насчет цели я и беспокоюсь», ответил австриец.
« Ты это хочешь сделать?», быстро спросил Джеймс.
«Да», сказал Дитер. «Высади меня у этой стены», сказал он Малкахи. «Уверен, что сможешь?», спросил Джеймс, глядя на ногу гиганта. Дитер протянул руку к оружию. «Конечно», сказал он. «Даю голову на отсечение». «Мою тоже», сказал агент и отдал ему оружие. Ровер остановился, разбрызгивая грязь и гравий, и Дитер выкатился из него, укрывшись за стеной, а машина тем временем поехала дальше. Летающая платформа на мгновение заколебалась, без сомнения, пытаясь понять причину, по которой машина остановилась, а затем двинулась дальше. Как только она снова полетела, Дитер поднялся из-за стены и выстрелил. Она наклонилась, пытаясь увернуться от ракеты, но недостаточно быстро. Оранжевый огненный шар выбил у нее один из ее двигателей, обломки которого закружились, сверкая в лучах влажного солнечного утра, и платформа, неуправляемо вращаясь, врезалась в склон холма. Когда огромный огненный шар окрасил холм своим цветом, и в воздухе со свистом разлетелась шрапнель, Дитер снова нырнул за стену; каким бы ни было в ней топливо, оно являлось взрывоопасным. Затем он поднялся и посмотрел, как она горит, прислонившись к стене, чтобы не ступать на свою больную ногу. Хорошо было бы, если бы после этой штуки осталось что-нибудь неповрежденное. Крест на этой мысли поставил финальный взрыв. Лендровер остановился рядом с ним, и перед тем, как в него залезть, он передал ракетную установку Джеймсу. Агент Сектора убрал ее на место. «Вспоминается, с каким трудом мы брали людей с такими штуками», сказал он. «Они всегда были излюбленным оружием террористов», сказал Дитер, потирая бедро. Джеймс заметил это и протянул другу серебристую фляжку. «Лучший ирландский виски», сказал он. Дитер поднял ее в знак благодарности и сделал глоток. «Уаааххх!», сказал он спустя секунду со слезами на глазах. Он повернулся и косо глянул на своего друга. «Ну», сказал Джеймс, принимая фляжку обратно, «по-любому, это лучшее, что я смог найти. Времена не из лучших, старина». «Думаю да», сказал австриец высоким и хриплым голосом. Следующие несколько миль они ехали гораздо более спокойно, и Дитер любовался окрестностями. Ирландия пострадала меньше по сравнению с Англией и Европой. Из-за, несомненно, устаревшей информации. Он вез с собой очень продвинутую начинку двух компьютеров, которые будут переданы Сногу и его группе. Где-нибудь в другом месте такое найти было невозможно. Скайнет вел тщательные бомбовые зачистки человечества, стремясь отбросить его, по крайней мере, в сороковые годы. «По крайней мере, Скайнет сделал так, что религиозные разногласия в вашей стране потеряли свое значение», сказал Дитер. «Теперь да», ответил Мик с переднего сиденья. «Но этот обезумевший компьютер, стремящийся уничтожить человечество, - он католический, или же это протестантский сумасшедший компьютер, стремящийся уничтожить человечество? В наши дни вот самый главный вопрос». «Уверен, что он атеист», сказал Дитер.
*
Когда они подъехали к берегу, оказалось, что на назначенную встречу с «Рузвельтом» они немного опоздали. Джон уже был на берегу и ждал их, сидя на валуне и запуская гладкие камешки с каменистого берега в серую воду. «Ого», сказал он, когда Дитер, неловко маневрируя, вылез из машины. «Смотрю, дела у тебя не очень». Джон подставил другу плечо. «Как это случилось?» «Просто неудачно упал», сказал Дитер. В волнах глубокого озера исчез узкий оптоволоконный датчик. Через несколько секунд вода словно раздвинулась, отскальзывая в стороны, и показались чудовищные очертания гигантской всплывающей подводной лодки; даже находясь на расстоянии тысячи ярдов, они услышали, как вода стремительным каскадом низвергается с ее корпуса длиной в десятую часть мили. «На этой консервной банке врач имеется?» «Не дай бог капитан услышит, как ты ее назвал», сказал Джон. «И да, есть и врач, и лазарет. Они тебе помогут». «Отлично. Как вы, американцы, говорите, я становлюсь слишком старым для всей этой фигни. Старые кости заживают хуже молодых». Оперевшись на своего молодого друга, Дитер повернулся к Лендроверу, у которого стоял Джеймс с двумя кейсами в руках. «Нам удалось их достать», сказал он. Джон сжал губы, но выражение его лица было явно довольным. «Сержант», позвал он через плечо. Подбежал один из морских десантников, внимательно схвативший взглядом всё происходящее вокруг - хромавшего Дитера, Джона, помогавшему раненому, агента Сектора и предметы у него в руках, прищурившегося человека за рулем машины. «Сэр», сказал он. «Не возьмете ли вон те штуки», сказал Джон, указывая на чемоданчики в руках Джеймса. «Спасибо», сказал он агенту Сектора. «Ах, рад был помочь, дружище», сказал Джеймс. «Удачи», сказал он Дитеру. «И тебе», сказал Дитер, «вам обоим». Мик помахал им рукой изнутри Ровера. Джеймс сел в машину, и они уехали, еще до того, как Дитер полностью развернулся лицом к зодиаку. Дитер заметил, несмотря на боль, что с его юным другом словно что-то не так. Он остановился. Джон посмотрел на него, обеспокоенный. «Может, тебя нужно донести туда?» Дитер фыркнул в ответ на это предложение. «Конечно нет. Но я чувствую, с тобой что-то не так, и я знаю, что на подлодке уединение - это фикция. В чем дело?» «Ааа. Родился мой отец». Рука у Дитера напряглась, он крепче и грубо сжал друга, обнимая и опираясь на него, но ничего не сказал. Сказать было нечего.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
ДНЕВНИК САРЫ
Мы чувствовали, что что-то готовится. Даже за то короткое время, пока работал этот Скайнет, мы познали, что это чистое, концентрированное зло, каким и являлся Скайнет, потребует новых человеческих жизней. Первые, ранние наши успехи и победы заставили нас призадуматься, почувствовать себя уязвимыми, а не упиваться победой. Оказалось, что долго ждать нам не пришлось. Произошел второй Судный день. Скайнет сохранил неактивированными еще как минимум треть своих ракет и ждал, наблюдая за складывавшейся обстановкой. Он наблюдал за нами из космоса - выискивая точки наибольшой концентрации людей. И затем он по ним ударил. На этот раз, помимо убийства миллионов людей, ему удалось вызвать ядерную зиму или, по крайней мере, продлить и усилить ее. И теперь снежные бури бушевали в высоких широтах, и даже на экваторе температура была необычно холодной. Урожаи в Мексике и Южной Америке были плохими, и мы получили далеко не все продукты, за которые мы заплатили. То, что вырастили мы сами, закончилось уже в первый же месяц. Мы голодали, но не погибли от голода. Несмотря на все усилия Скинета, Сопротивление выжило.
БАЗОВЫЙ ЛАГЕРЬ ОЗАРК, ШТАТ МИССУРИ
СЕМЬ ЛЕТ СПУСТЯ
«Паула, где мой стетоскоп?», воскликнула Мэри Риз. Она уже была готова покинуть лагерь; все остальное было уже уложено в корзины и укреплено на муле, но без такой важнейшей вещи выезжать было нельзя. В наши дни такое на деревьях не растет. Ничего не ведая и не желая знать о заданиях, операциях и Скайнете, мулу просто не хотелось выходить куда-либо вообще в такой холодный сырой день, и, вероятно, он был к тому же и голоден - определенно да, судя по костлявым его ребрам. Он взглянул на нее через плечо, и ей показалось, что он что-то задумал, она заметила это по его черным и блестящим, как бусинки, глазам; он уже попытался было один раз наступить ей на ногу, как бы невзначай, и она знала, что он попробует сделать что-нибудь еще, если ей придется вытаскивать из корзин вещи и заново все укладывать обратно.
У Мэри возникли нехорошие фантазии насчет тушеного мяса мула. «Непрактично и нецелесообразно». Мулы тоже ценны.
Ее помощница поджала губы и указала вниз. Почувствовав, что на него смотрят взрослые, Кайл Риз поднял глаза и усмехнулся. Стетоскоп висел у него на шее, в ушах торчали наушники, а мембрана находилась на груди его маленькой подружки Мелинды. Та лежала на полу, стараясь выглядеть мертвой, как могла, и для пятилетней девочки у нее это не очень получалось. Он вытащил наушники. «Ку-ку, мам». Он улыбнулся ей своей самой ангельской улыбкой.
«Семь лет» , подумала она, «а он уже знает, что у него неотразимая улыбка». Она погрозила ему пальцами и помахала ими в жесте «дай сюда», получив в ответ протестующий вой.
«Прекрати», сказала она. «Если едешь со мной, то имей в виду, нам уже пора. И это, молодой человек, не игрушка . Это очень ценный и совершенно незаменимый медицинский инструмент. Так что дай его сюда».
С пристыженным видом Кайл встал и нехотя пошел к маме. Мелинда села, чудесным образом выздоровев. «Ты что, уже уходишь?», заревела она. «Тссс», сказала Паула, ее мама. За занавеской, отделявшей лазарет от палаты, лежало двое раненых солдат. Несомненно, им не понравятся внезапные ее крики. «Да, мы уже выезжаем», сказала Мэри. «Поможешь маме, тем, что будешь хорошо себя вести?» «Я всегда хорошо себя веду», сказала Мелинда, обидевшись. Она всегда была не подарочком, и еще не известно, кто из них - она или Кайл - был самым шкодливым. «Обнимемся», сказала Мэри, раскрывая объятия. Девочка бросилась к ней и обвила ручками Мэри бедра. «Обнимаю, обнимаю, обнимаю, обнимаю, обнимаю!», сказала она. Потом она повернулась и бросилась к Кайлу, обвив его своими тонкими руками и смачно чмокнув его в щеку, к его большому неудовольствию. Он вытер поцелуй кистью руки, и даже Мэри заметила, что лицо его стало всё мокрым. Они с Паулой обменялись взглядами, явно этим позабавленные. Затем они подошли друг к другу и тоже обнялись. «Будь осторожна», сказала Мэри. «Я?! Это ты там будь осторожнее», сказала Паула. «Когда вернешься, твой любимый муж, должно быть, уже будет здесь». «Буду с нетерпением ждать», сказала Мэри с улыбкой. «Давай, чемпион, поехали».