щике стола. После этого Терминаторша ее убила, мы убили ее, и потом мы покинули базу». Джон покопался в ногтях некоторое время, а затем посмотрел маме прямо в глаза. «Но теперь я все обдумал, и думаю, что она сказала… нет, я уверен, что она сказала не “Enter”, а “Erase” (“Стереть”)». Сара еле слышно охнула, будто ее ударили кулаком, не сильно, но прямо в солнечное сплетение. Она уставилась на сына, чуть приоткрыв рот и неловко двигая руками, как будто не зная, куда их деть. «Ты?», спросила она, не веря своим ушам. Она покачала головой, затем ахнула и прикрыла рот рукой. Сара встала, по-прежнему не сводя с Джона глаз. «Мне нужно пройтись», сказала она, словно в состоянии гипноза. Она вылезла из-за стола. Дитер начал подниматься, но она замахала ему рукой, чтобы он этого не делал. Некоторое время Сара просто стояла, глядя сверху вниз на Джона, который вынужден был лишь терпеть это, изредка бросая на нее короткие взгляды. Затем она отошла от них, поспешно и не оглядываясь. За столом воцарилась тишина. «Хорошо, что мы успели поужинать перед твоим приходом», сказал Дитер. Джон посмотрел на него, почувствовав себя дурно. «Не думаю, что теперь мне вообще когда-нибудь захочется опять есть», пробормотал он. «Захочется. И надо бы». Здоровенный австриец прищурился. «Нам нужно будет подчистить за собой, устранить проблему, которую мы после себя оставили». Это вызывало у Джона возмущенный и недоверчивый смешок. «Проблему? Это слишком мягко сказано, тебе не кажется?» «Да, но у меня нет с собой скрипки*».
- - - - - - - - - - - - - - -
* Как и в предыдущем романе Стерлинга, в этом также довольно часто встречается
игра слов. В данном случае она связана со словом «mess» - проблема, бардак, беспорядок, о чем говорит Дитер. Одновременно это слово похоже по звучанию на «mass» - «месса», на музыкальное произведение.
- - - - - - - - - - - - - - -
Искренне потрясенный, молодой человек уставился на него. «Я могу понять то, что ты не готов меня обнять, но я только что действительно понял, что во всем случившемся виноват я. Буду признателен, если ты не станешь надо мной насмехаться, хорошо?» «Ты допустил ошибку», согласился Дитер. «Но не ты один. Я знал, что ты ранен и немного не в себе. А ведь я опытный оперативник и должен был проверить то, что ты сделал». «Благородно с твоей стороны, что хочешь принять на себя часть ответственности, Дитер», начал Джон. Дитер отмахнулся. «В данных обстоятельствах заниматься составлением обвинений бессмысленно. И в нашем случае это особенно бесполезно. Мы бывали в таких ситуациях и раньше, Джон». Он кивнул головой. «И мы уже обсуждали нынешнюю ситуацию.
События неизбежно идут в определенном русле. Вы с мамой уже трижды полностью
меняли ситуацию. Первые два раза вы не были никоим образом связаны с созданием Скайнета, но ты обязан ему самим своим существованием». Он вздохнул. «И думаю, единственное разумное толкование здесь в том, что судьбе угодно было избрать именно тебя, чтобы именно ты и вдохнул в него жизнь». «Иной судьбы, кроме той, что мы творим для себя сами, нам не дано», сказала Сара. Джон вскочил и посмотрел на нее. Она стояла теперь рядом с самым мрачным выражением лица, но не смотрела на него, будто он был ее врагом. «Это было дурное стечение обстоятельств, последствия рока и неудачи, и это было плохо исполнено, что было вызвано, без сомнений, переохлаждением у тебя, и ранением и шоковым состоянием у Джона. Но мы не должны кататься по земле, выть и стенать: «О, это злая судьба, мы ничего не можем с этим поделать». Мы сражались со Скайнетом и раньше и победили его; и мы будем продолжать с ним сражаться, пока эта проклятая херня не будет окончательно уничтожена. А теперь поехали домой и приступим к делу». Она развернулась и ушла. Дитер посмотрел ей вслед с благоговением. «Ах, какая женщина», прошептал он. Затем он улыбнулся Джону и, перегнувшись через стол, похлопал его по спине. «Пойдем посмотрим, что же мы сможем сделать, а?»
*
У РЕКИ МОСКИТО-РИВЕР, ШТАТ АЛЯСКА
Нинель подъехала к дому на своем велосипеде по заросшему сорняками гравийному проезду, и чуть притормозила, когда дом стал виден сквозь кусты. Это был аккуратный небольшой домик с каменной печью и трубой и застекленным передним крыльцом-верандой. Он казался на удивление хорошо ухоженным по сравнению с состоянием подъездной дорожки к нему. В затененных уголках крытой веранды кто-то двигался, и Нинель сжала губы, смутившись оттого, что хозяева заметили, как она следит за домом. Тогда она решила подъехать к нему. «Привет, эй, в доме», крикнула она. Открылась дверь с защитной сеткой от насекомых, и на крыльцо вышла полненькая женщина с короткими седыми волосами, одетая во что-то не очень презентабельно домашнее. У нее было приятное лицо мамочки и настороженный, но умный и хитрый взгляд. Увидев ее, Нинель сразу же почувствовала к ней симпатию и успокоилась. «Привет и вам», сказала женщина и спустилась еще на одну ступеньку вниз. «Вы, значит, та самая Нинель?» «Петрикофф», согласилась Нинель и протянула ей руку. «Злая Ведьма», представилась женщина с усмешкой, и чуть пожав плечами. Она взяла руку Нинель и довольно крепко ее пожала. «Это имя мне казалось таким романтичным и интересным, когда я была помоложе». Она закатила глаза. «А теперь оно лишь напоминает мне о том, как я когда-то была молода. И тем не менее, многие и сегодня знают меня именно как Злую Ведьму. Входите, попьем чайку». Она поднялась по ступенькам на крыльцо, открыв ей дверь и приглашая в дом. «Только побыстрей, пока комары не залетели!» Нинель поставила велосипед на подставку и легко взбежала по ступенькам. Хозяйка провела ее мимо крошечной гостиной, по короткому коридору в ярко освещенную солнцем кухню. Вероятно, это была самое большое помещение в доме и, скорее всего, именно в нем Злая Ведьма проводила большую часть своего времени. Стены комнаты были выкрашены в мягкие желтые и бледно-зеленые цвета, с большим столом, характерным для типично фермерского дома и стульями со спинками из перекладин и круглыми плетеными сиденьями. Здесь пахло свежим хлебом и, возможно, чуть уловимым запахом сандалового деревца в горшке внизу. «У вас прекрасный дом», сказала Нинель. Женщина, клавшая заварку в чайник, обернулась и улыбнулась ей. «Спасибо, милая. Мне он тоже нравится». Она налила в чайник кипяток и принесла его на стол, где уже стояли две кружки. «Здесь мята из моего сада». «О, да? Это просто замечательно», сказала Нинель и села. «Рон сказал, что раньше вы были намного более активны, чем в последнее время», сказала Злая Ведьма, разливая ароматный напиток им обеим. «Да, я училась в колледже в Фэрбенксе, и у нас в кампусе было довольно много луддитов. Но теперь повсюду так много луддитов, что иногда мне кажется, что мы проповедуем уже среди обращенных. Понимаете, о чем я?» Злая Ведьма кивнула, помешивая добавленную в чай ложку меда. «Поэтому, когда появилась возможность заняться гонками на собачьих упряжках, я за нее сразу же ухватилась. И я была по горло занята тем, чему обучал меня Кайл, тому, что мне нужно было для этого знать, поэтому у меня даже не хватало времени быть в курсе того, чем занимаются мои друзья по движению, не говоря уже о каких-то других вещах. Но как только у меня вновь появилась такая возможность, я возобновила с ними связи». Она сделала глоток чая, одобрительно улыбнулась хозяйке и покачала головой. «Но, когда сам Рон Лабейн, лично, как мне показалось, стал отвечать на мои сообщения, ну, конечно же, тут мой интерес еще более усилился. Хотя…» - она осторожно поставила кружку на стол, - «должна признаться, иногда я сомневаюсь, что это действительно он». Злая Ведьма усмехнулась, в глазах ее появились веселые искорки. «О, я это прекрасно понимаю. У меня самой поначалу были сомнения, когда он вновь связался со мной. Но это он, тут все в порядке». Она решительно кивнула. «Никому другому неизвестно то, что известно ему, обо мне, о моей группе. Это он, никаких сомнений». Она посмотрела на Нинель и улыбнулась. «Хорошо, теперь расскажи мне все о себе». Возможно, из-за ее материнской внешности или из-за теплоты и симпатии, сквозившей в ее улыбке, но этой «Злой Ведьме» было очень легко все рассказывать; она оказалась очень умной слушательницей, которая умела задавать правильные вопросы. Или, может быть, оттого, что она, наконец, оказалась в обществе человека со схожими интересами и идеями, но Нинель с удивлением обнаружила, что рассказала ей больше, чем, вероятно, говорила всем другим за целый год. И когда прорвавшийся поток слов закончился, она удивленно посмотрела на свой холодный чай. Злая Ведьма усмехнулась и убрала чашку. «Ну, ты хотя бы старалась не отставать и быть в курсе текущей литературы», сказала она. «Я быстро и много читаю», призналась Нинель. «Когда у меня, наконец, появилась возможность наброситься на библиотеку, я просто пожирала все, что могла раздобыть интересного. А когда у меня не было туда доступа, я просто…» - она пожала плечами -
«ну, думала об учении мистера Лабейна. Мои родители считали, что лишь марксистско-
ленинская философия выдвинула самые важные идеи в истории человечества. Но они ошибались. Идеи Рона Лабейна спасут человечество от самого себя». Помолчав, Злая Ведьма сказала: «Наверно, твои родители считали себя революционерами». Нинель покачала головой, грустно улыбаясь. «Возможно и были, но лишь до моего рождения. Огонь этот почти совсем угас, еще когда мне не исполнилось десяти. Когда же я училась в школе, я открыла для себя движение Луддитов и попыталась заинтересовать их этим, но без всякого успеха. С тех пор, как я уехала учиться в колледж, я не была после этого дома ни разу, и если серьезно, я сомневаюсь, что они заметили, что я исчезла». Злая Ведьма дружески похлопала ее по руке. «Заметили, наверняка. Возможно, они даже открыли для себя свое движение заново». Нинель покачала головой. «Очень сомневаюсь. В последний раз, когда я была на одном из их партийных собраний, женщины обменивались там кулинарными рецептами, а мужчины разговаривали о бейсболе. И, как я уже говорила, огонь этот уже угас». «А как насчет твоего огня?», спросила Ведьма. «Он еще горит?» Девушка с готовностью наклонилась к ней вперед. «Дайте мне возможность проявить себя. Скажите мне, что делать, и я это сделаю. Я умею добиваться результатов». Ведьма рассмеялась и снова похлопала ее по руке. «Ну-ну, потише, дочка! Для начала, почему бы нам не попытаться связать тебя с некоторыми нашими единомышленниками и посмотреть, как вы друг с другом поладите. Ну а пока, Рон просил меня передать тебе вот это». Она встала и достала из стола брошюру. Нинель взяла ее и ахнула. «Ой! В библиотеке ее не было, и мне сказали, что не могут этого нигде найти». «Абсолютно уверена, что у них ее не было и не могло быть», сказала хозяйка с усмешкой. «И единственный способ ее получить - это по специальному разрешению Рона. Только предупреждаю тебя, никому ее не показывай. Это только для твоих глаз. Поняла?» С сияющими глазами Нинель прижала брошюру к груди и кивнула. «Я буду очень осторожна», сказала она. «Спасибо вам». «Знаю, что будешь. Но сейчас тебе уже пора двигаться, милая. Тебе ведь довольно долго ехать, правда ведь? » «Да». Сначала Нинель опешила, когда поняла, что Злая Ведьма знает, где она живет, но потом она сказала себе, что, разумеется, она это знала. Как же иначе Нинель могла получить указания о том, как добраться сюда? Естественно, они знали, откуда он