— Гуще, чем здесь? — Эмиль жестом указал на тесно стоящие деревья.
Ривер кивнул, когда над разрушающимися строениями закружился снежный вихрь.
Киеран отстегнул мешочек и поднес его ко мне, пока Делано, теперь уже в вольвеньей форме, и остальные расхаживали по руинам, продолжая наблюдать.
— Думаешь, это хорошее место?
— Честно? — Я положила мешочек на стену и открыла его. — Надеюсь, что да.
Он усмехнулся, когда Перри подошел ближе, и Малик медленно сошел с коня… под непрерывным наблюдением Нейла.
— Интересно, что здесь раньше было.
— Понятия не имею. — Кастил нахмурил брови, осматривая руины. — Это могло упасть, пока он спал, и потеряться во времени.
По коже пробежала дрожь, когда я достала пергамент и тонкий кусочек угля. Мысль о том, что город, полный людей… возможно, сотен, если не больше, мог быть полностью стерт из истории, была тревожной.
Кастил поднял небольшой камень и положил его на пергамент, чтобы удержать на месте.
— Спасибо, — прошептала я, записывая имя Малека, когда мне в голову пришла одна мысль. — Как фамилия Малека?
— О'Мер, — ответил Кастил.
Я посмотрела на Ривера.
— Это не может быть его настоящей фамилией, не так ли?
Ривер медленно повернул голову в мою сторону. Прошло долгое мгновение.
— Не может.
— У него вообще есть фамилия?
— У Никтоса не было, но… — Ветер поднял бледные пряди его волос. — Если бы его можно было узнать по фамилии, это был бы Мирель.
— Мирель, — повторила я, прижимая уголь к пергаменту. — Это фамилия Супруги?
Пауза.
— Когда-то была.
Взгляд Кастила встретился с моим, и тогда я написала ее. Малек Мирель. В груди гудел эфир.
— Что дальше? — спросил Кастил, его грудь коснулась моей руки.
Я потянулась в сумку на бедре, минуя игрушечную лошадку, которую мне очень нужно было вернуть Кастилу. Я вытащила кольцо с бриллиантом и положила его на имя.
— Сейчас мне нужна только моя кровь.
— Это напомнило мне, — пробормотал Кастил вынимая свой кинжал. — Я должен тебе очень большой алмаз.
Я усмехнулась, потянувшись за кинжалом.
— Должен.
Кастил взял кинжал в руки.
— Не хочу смотреть, как ты себя режешь.
— Значит, ты предпочитаешь быть тем, кто пустит кровь? — спросила я.
— Не таким способом. — Он бросил на меня горячий взгляд, от которого мое лицо потеплело. — Но я бы предпочел сделать это, чем смотреть, как ты причиняешь себе боль.
— Это странно мило.
— Главное ударение на «странно», — сказал Киеран, откинувшись назад и скрестив руки. Вонетта и Эмиль подкрались ближе.
— Готова? — спросил Кастил. Когда я подняла руку и кивнула, он наклонил голову и поцеловал меня. Он прикусил мою губу, когда по пальцу пробежал быстрый укол боли. — Вот так.
Почувствовав, что мне стало еще жарче, я провела пальцем по кольцу и пергаменту, сжимая их, пока кровь не заструилась и не упала, забрызгав сначала кольцо, а затем испачкав бумагу.
— Я очень надеюсь, что это нечто большее, — пробормотала Вонетта.
— Это всегда так, — сказал ей Эмиль.
— Ты помнишь, что сказал тебе мой отец? — спросил Перри.
Кивнув, я прочистила горло.
— Я призываю сущность богини Бель — великой охотницы и искательницы всего необходимого. Я прошу, чтобы вы направили меня к тому, что я ищу, связав кровью, именем и принадлежностью.
Никто не заговорил. Не думаю, что кто-то осмелился даже глубоко вздохнуть, когда моя кровь просочилась в имя Малека. И как раз тогда, когда я подумала, что могла неправильно произнести слово или что-то еще, пергамент, куда просочилась моя кровь, воспламенился.
Вонетта вскрикнула и отступила к Эмилю, когда в воздух взметнулось одинокое пламя, почти такое же высокое, как деревья, и это пламя было холодным. Ледяным. Сущность в моей крови всколыхнулась, когда пламя яростно затрепетало, а затем сжалось до того, что пергамент обгорел и обуглился, начав сгорать, пока на каменной стене не осталось ничего, кроме кольца, которое Малек дал Избет.
Рука Кастила опустилась на середину моей спины, когда Киеран развел руки. Сверху и сзади нас налетел порыв ветра, подхватил пепел и поднял его в воздух. На мгновение поднялась паника, но пепел соединился с порывами ветра, и тысячи крошечных частичек засияли, как светлячки.
— Ух ты, — пробормотал Нейл, когда сверкающая воронка пепла закрутилась и понеслась вперед, образовав крутящийся циклон, который пронесся между ним и Маликом и прорезал деревья.
— Это происходит слишком быстро. — Киеран отпрянул от стены, когда Ривер спрыгнул вниз. Мерцающий серебристый свет зигзагами пробивался сквозь деревья, расширяясь. — Слишком быстро.
Мы все бросились вперед, вольвены перепрыгнули через руины, чтобы преследовать сверкающий свет…
Неожиданно блестящий пепел рассыпался, падая на землю, как светящийся снег. Вольвены остановились, когда свет остался, образуя искрящуюся дорожку через Кровавый лес. Мои губы медленно разошлись.
— Это даже красиво, — прошептала Вонетта. Взгляд Эмиля скользнул к ней, когда он покачал головой.
— Что ж, — пробурчал Малик, шагнув вперед. — Кажется, это сработало, если кому-то интересно.
Кастил усмехнулся, но изгиб его губ застыл, когда он остановился. Его выражение лица разгладилось, и челюсть снова затвердела.
Боже, как мне стало грустно.
Я подошла к нему и коснулась его руки. Кастил улыбнулся мне, но улыбка не достигла его глаз.
— Мы должны следовать за ним и делать это быстро, — сказал он. — Мы понятия не имеем, как долго это продлится.
Взяв кольцо, я положила его в мешочек, пока Кастил шел к Сетти.
— Время, — тихо сказал мне Киеран. — Дай ему время. Обоим.
— Я знаю. — И я так и сделала, но когда мы начали идти по сверкающему, сплетающемуся следу, в холодной, пустой части меня поселилось странное беспокойство. Чувство ужаса, которое я не могла определить, но оно ощущалось как предупреждение. Напоминание.
О том, что не всегда есть время.
***
Извилистый путь покрывал местность, мерцая над землей, когда он входил и выходил из-под деревьев. Кастил ехал верхом на Сетти, а я шла с Делано, который был справа от меня, чувствуя себя слишком возбужденной, чтобы сидеть. Я была не одна. Впереди шел Ривер, а еще дальше — вольвены. Киеран ехал рядом с Кастилом, но Малик каким-то образом оказался рядом со мной.
Возможно, поэтому Делано был так близко, что иногда задевал мои ноги.
— Я начинаю думать, что эта тропа приведет нас прямо к Страудскому морю, — заметил он, его слова оставляли за собой туманные облака.
— Я тоже так думаю. — Мы шли уже не меньше часа, сверкающая тропа исчезала за Эмилем и Вонеттой, которые ехали сзади.
Несколько мгновений между нами царило молчание, и я, не глядя, поняла, что Малик продолжает смотреть на меня. Я также знала, не глядя, что эти быстрые взгляды действительно начинают злить Кастила.
Мы обошли несколько низко нависших ветвей, когда Малик спросил:
— Почему ты не спросила меня о той ночи?
В моем горле собралась кислота, и я не знала, исходит ли она от Кастила, Киерана или от обоих.
— У тебя наверняка есть вопросы, — спокойно продолжил Малик, глядя прямо перед собой. — Скорее всего, ты хочешь что-то сказать.
Я рассмеялась, но звук был сухим.
— У меня есть много вещей, которые я хочу сказать, но ни одна из них не изменит прошлого. — И какие бы ответы у него ни были на вопросы, которые я могла бы задать, вероятно, не сильно повлияют на мое душевное состояние или состояние Кастила. Но кое-что все-таки было. Я сглотнула.
— Как умерла Коралина?
— Ты уверена, что хочешь это знать? — Малик тяжело выдохнул, сдерживая порыв. — Ее заставили выпить кровь дракена.
Ужас и печаль столкнулись, когда Ривер напрягся, и я тут же пожалела, что задала этот вопрос.
— Это было быстро, — тихо добавил Малик, когда к нам приблизился Делано, его голова коснулась моих пальцев в перчатках. — Я говорю это не для того, чтобы уменьшить то, что было сделано. Это правда. Кора… Избет благоволила ей. Это был один из немногих случаев, когда она не тянула с наказанием или смертью.
Поджав губы, я покачала головой. Я не знала, что на это ответить. Я не знала, что чувствовать по этому поводу.
— Кас, он… — Малик оглянулся через плечо, а затем сосредоточился на мне, когда с неба посыпались хлопья. — Он упомянул какой-то стишок, который, по твоим словам, ты слышала той ночью. Это был не я.
Мой взгляд метнулся к нему, в горле пересохло. Каким-то образом, после всего случившегося, я забыла.
— Знаю, — прошептала я, моя кожа еще больше похолодела, когда сущность запульсировала в моей груди. — Это пришло потом. Это был не твой голос. Это было похоже на…
Это было похоже на голос, который я слышала при Каменном холме, призывающий меня высвободить свою ярость. Принести смерть. Это была не Избет.
— Поппи? — От Кастила исходило беспокойство.
Я перестала идти. Делано прижался к моим ногам, а сердце колотилось…
На мои мысли наложился отпечаток, который напомнил мне о свежем дожде.
— Сейдж?
— Мы нашли конец тропы, — ответила она. — Здесь определенно что-то есть. Это что-то нехорошее.
Мои брови поднялись, и я посмотрела вверх, когда Кастил притянул Сетти к себе.
— Вольвены нашли конец тропы. Сейдж говорит, что в том месте, где они находятся, чувствуется что-то нехорошее.
Черты лица Кастила были жесткими, когда он кивнул. Прошло всего несколько минут, прежде чем мы присоединились к вольвенам, где они беспокойно шагали по разбитым столбам перед стеной скалы высотой с Вал, поросшей кровавыми деревьями, почти сложенными одно на другое. Их беспокойство было осязаемым, оно покрывало мою кожу.
Тропа заканчивалась прямо на краю деревьев перед скалистым холмом, который был больше похож на гору, чем на что-либо другое. Я посмотрела вниз и увидела, что тропа уже начала исчезать.