Остальные чернила были слишком выцветшими, чтобы я могла прочитать, но три слова практически пульсировали на истертой странице.
Обряд. Вознесение. Избранных.
Три вещи, которых не существовало до того, как Вознесенные стали править Солисом.
Но это должно было быть невозможно. Он объяснил, что Вознесенные создали Обряд как средство увеличить свою численность и сделать из смертных скот. Вот только они питались не от всех третьих сыновей и дочерей. Некоторые несли в себе неизвестную черту, которая, как выяснила Избет, позволяла превращать их в этих тварей…в Восставших. И все же не имело смысла упоминать обряд в столь далеком прошлом, когда названия королевств были почти забыты. Во времена отсутствия Вознесенных.
Я перевела взгляд на один из выцветших портретов. Время, возможно, еще до того, как в результате испытаний родственных сердец был создан первый атлантиец? Отложив книгу в сторону, подол халата зашептал по полу, и я поспешила обратно к полкам в поисках старых записей… томов, которые, казалось, вот-вот распадутся. Взяв один из них в руки, я с еще большей осторожностью открыла книгу и просмотрела страницы, ища любое упоминание об обряде и датах.
И нашла — отрывок, в котором оставалось достаточно чернил, чтобы разобрать упоминание об Избранных, но я еще больше запуталась. Потому что, когда мне удалось сверить данные о рождении в другой книге, только у третьих сыновей и дочерей, родившихся в той же семье, не было дат смерти, только месяц, день и возраст. Я была уверена, что это не из-за выцветших чернил.
— Как же тогда стал возможен Обряд? — спросила я у пустой комнаты.
Единственным ответом было, что обряд существовал, а потом прекратился, каким-то образом забывшись к моменту рождения первого атлантийца. Это было единственное объяснение, поскольку я знала, что он не мог солгать об этом. Все атлантийцы и вольвены, которых я встречала, верили, что обряд начался с Вознесенных.
Когда я смотрела на книгу, мне пришло в голову, что эти записи могут быть намного, намного старше, чем я думала. Возможно, они были сделаны в то время, когда боги не спали.
Мои губы разошлись.
— Эти книги должны быть…
— Старше, чем грех и большинство родов.
Я вздрогнула от хриплого голоса. Мой взгляд метнулся к полуоткрытым дверям. Дрожь пробежала по позвоночнику при виде сгорбленной фигуры, окутанной черным.
Это была она. Старая женщина. Вдова… которая, возможно, даже не вдова.
— Но не так стара, как первый смертный, рожденный из плоти Первородного и огня дракена.
Я снова вздрогнула. Так ли был создан первый смертный?
Покрытая вуалью голова склонилась набок.
— Вижу, я напугала тебя.
Я сглотнула.
— Немного. Я не слышала, как вы вошли.
— Я тихая, как блоха, поэтому большинство меня не слышат, — сказала она, шаркая вперед. Я напряглась. Длинные рукава ее халата закрывали руки, и, когда она приблизилась, из-под кружевной вуали показался едва заметный намек на бледную, морщинистую кожу. — Странное для времени чтение, когда большинство спит.
Моргнув, я опустила взгляд на учетную книгу.
— Наверное, да. — Я снова посмотрела на нее, удивленная тем, что она так быстро приблизилась ко мне. — Вы точно знаете, сколько лет этим книгам?
— Старше королевства и самой мудрости, — ответила она тем хрупким голосом, который напомнил мне о сухих ветках.
Старуха слегка покачнулась, и я вспомнила о своих манерах. Большинство людей не садятся перед Королевой без разрешения. Я подумала, что смертные будут вести себя так же в присутствии бога.
— Не хотите ли присесть? — спросила я.
— Если я сяду, боюсь признаться, то, скорее всего, уже никогда не встану.
Судя по тому, как едва заметно шевелилась мантия, чтобы показать, дышит ли она, я тоже этого боялась.
— Я не знаю вашего имени.
— Я знаю, кто ты, с этим ярким, как звезда, свечением в глазах, — ответила она, и я сделала все, что было в моих силах, чтобы сохранить лицо равнодушным. — Весса — так меня когда-то звали.
Когда-то звали? Я сопротивлялась желанию протянуть руку и прикоснуться к ней, чтобы проверить, действительно ли она состоит из плоти и костей. Вместо этого я открыла свои чувства, и то, что ощутила, было… странным. Это было мутно. Как будто все, что она чувствовала, было как-то затуманено. Но были слабые следы сладкой радости, что тоже было странно. Я подумала, может, из-за ее возраста она стала хуже воспринимать свои чувства.
У меня было ощущение, что она, скорее всего, была самой старой смертной, которую я когда-либо встречала… и, возможно, даже существовала. Но ее возраст означал, что она, должно быть, видела многое из того, что произошло в Массене. Многое из того, что сделали Вознесенные.
— Что вы здесь делали, Весса?
Кружево перед ее лицом слегка колыхнулось, и я уловила запах чего-то смутно знакомого. Затхлый запах, который никак не получалось определить, пока она говорила:
— Я служила, — сказала она. — И служу до сих пор.
Подумав, что она имеет в виду Вознесенных, я подавила поднявшийся гнев. Королевские особы были всем, что знали смертные. И если бы она жила под их властью так долго, как жила, то страх, что ее сочтут неверной… как Последователя, было бы тяжело побороть.
Я заставила себя улыбнуться.
— Вы больше не обязаны служить Вознесенным.
Весса была так невероятно неподвижна.
— Я не служу им, пока жду.
— Тогда кому же вы служите? — спросила я.
— Кому же еще, как не Истинной Короне Царств, глупая девчонка?
— Я не глупая и не девчонка, — холодно сказала я, положив книгу на чайный столик, полагая, что она имеет в виду Кровавую Корону.
Весса отвесила шаткий поклон, от которого я боялась, что она упадет.
— Мои извинения, Ваше Высочество. С возрастом я утратила всякое чувство скромности.
Долгое время я молчала, позволяя оскорблению скатиться с меня. В прошлом я получал гораздо худшие имена и более жестокие оскорбления.
— Как получилось, что вы служите Истинной Короне, Весса?
— Ожидая.
Между слишком короткими ответами и более длинными, рифмованными, я быстро теряла терпение.
— Чего именно вы ждете?
Она выпрямилась короткими, отрывистыми движениями.
— Того, кто был Благословен.
Я напряглась.
— Того, кто родился от тяжкого проступка, от великой и ужасной Первобытной силы, с кровью, полной пепла и льда. — Ее слова гремели во всем ее теле, поднимая крошечные волоски по моему. — Избранный, который придет к концу, перекраивая царства. Предвестник смерти и разрушения.
Я резко вдохнула, услышав слишком знакомые слова пророчества. Должно быть, она услышала их от Герцога. Это было единственное объяснение.
— Ты. — Подол кружевной вуали затрепетал. — Я жду тебя. Я жду смерти.
Ледяные пальцы снова прижались к моей шее, словно к ней прикоснулся дух.
Старуха рванулась вперед, черная мантия затрепетала, как крылья ворона, когда из ее огромных складок высунулась рука. В свете ламп блеснуло серебро. Я замерла на кратчайшую секунду, когда меня охватил сильный, острый шок.
Я вырвалась из него, халат развевался вокруг моих ног, когда я вскочила на ноги. Поймав ее запястье, я просунула палец сквозь тяжелую ткань и обхватила тонкую, костлявую руку.
— Вы серьезно? — воскликнула я, все еще находясь в шоке, и отшатнулась. Весса попятилась назад, ударившись о чайный столик. Она сильно упала, ее голова запрокинулась вперед. Вуаль соскользнула и упала на пол. Белые распущенные волосы рассыпались клочьями по морщинистой коже головы.
— Вы только что пытались зарезать меня? — Недоумевая, я смотрела на нее сверху вниз, мое сердце сильно колотилось. — Когда знаете, что я такое?
— Я знаю, кто ты. — Она уперлась бледной, похожей на скелет рукой в пол и подняла голову.
Боже правый, она действительно была старой.
Ее лицо состояло почти из кожи и черепа, щеки и глаза запали, плоть была сильно изрезана, покрыта складками и имела отвратительный серовато-белый цвет. Губы были бескровными, тонкая линия отслоилась на зубах, а глаза… Они были молочно-белыми. Я невольно сделала шаг назад. Как она вообще могла меня увидеть?
Но в ее руках все еще был тонкий кинжал, и это было довольно впечатляюще, учитывая ее преклонный возраст.
— Предвестник, — тихо прошептала она.
— Вам лучше не вставать, — предупредила я, очень надеясь, что она меня послушает. С ней явно было что-то не так… возможно, из-за того, что она услышала это проклятое пророчество и страх, который из-за этого нагнетался. Или же такое поведение может быть побочным результатом ее возраста. Возможно, и то, и другое. В любом случае, я не хотела причинять вред старушке.
Весса поднялась на ноги.
— Да ладно, — пробормотала я.
На этот раз она бросилась на меня быстрее, чем я ожидала. Боги, тот факт, что она вообще встала на ноги, снова впечатлял.
Я легко уклонилась от нее. На этот раз осторожно, насколько это было возможно, я схватила ее за обе руки. Стараясь не думать о том, какие хрупкие у нее кости, я толкнула ее вниз, на этот раз на диван.
— Бросьте кинжал, — сказала я.
— Предвестник.
— Немедленно.
— Предвестник! — крикнула Весса.
— Черт побери! — Я слегка надавила на кости ее запястья и поморщилась, когда она вздохнула. Ее пальцы разжались, и кинжал с грохотом упал на пол. Она начала подниматься. — Даже не думайте об этом.
— Хочу ли я вообще знать, что здесь происходит? — буркнул Киеран от дверей.
— Ничего. — Я посмотрела на него. Очевидно, он только что поднялся. На нем были только бриджи. — Кроме того, что она только что пыталась меня зарезать.
Каждая линия тела Киерана напряглась.
— Это не похоже на ничего.
— Предвестник! — закричала Весса, и Киеран моргнул. — Предвестник!
— И если ты не заметил, она верит, что я — Предвестник. — Я посмотрела вниз на старуху, наполовину боясь отпустить ее. — Неважно, что вы слышали или вам говорили, я не такая.