Временному правлению атлантийцев, но я опустила эту часть. По-моему, мы не имели никакого дела с властью над смертными, но это нужно было обсудить с Кастилом.
— И как они отреагировали на требования? — потребовал Мурин.
Я взглянула на Киерана, который достал из нагрудного кармана своей туники письмо. Он передал его мне. Я развернула пергамент, и ответ, состоящий из одного предложения, стал ясен.
Мы ни на что не согласны.
— Конечно. — Мурин усмехнулся.
— Их ответ был разочаровывающим, но не неожиданным. — Я опустила взгляд на листок бумаги, призывая Первобытную сущность. С кончиков моих пальцев сорвался уголек энергии и пронесся над пергаментом. Через мгновение пепел упал на землю. Понимая, что выпендриваюсь, я подняла взгляд на генералов. Многие уставились на пепел, расширив глаза. — Так ли это, Киеран?
— Да, — подтвердил он. — Вот почему несколько человек остались после того, как Эмиль передал послание. Они наблюдали, разговаривали со смертными дельцами и теми, кто был похож на Последователей. Они говорили с как можно большим числом смертных, предупреждая их, что, если Раварель не примут наши требования, мы возьмем город завтра.
Еще одна волна неверия поднялась от генералов, когда Эйлард пробормотал:
— Кстати, я ни на что из этого не соглашался.
Мне очень не нравился этот человек.
Черты лица Валина застыли.
— Я не уверен, что это был мудрый шаг. — Он посмотрел на Хису. — Ты согласилась с этим?
— Да. — Хиса кивнула. — Это дает людям шанс покинуть город, прежде чем они окажутся между нашими силами.
— Но — Гейла подчеркнула это слово — теперь они знают, что мы идем.
— Они знают это уже давно, — ответила я.
Свен почесал бороду, отходя от генералов и приближаясь к другому столу, на котором была нарисована примерная карта города.
— Правители уже начали бы готовиться к вторжению, как только наша Королева избавила бы их от Короля.
— Только теперь они точно знают, когда мы возьмем их город, — рассуждал Мурин.
— Это риск, — согласилась я. — Но мы решили, что оно того стоит.
— Эта карта? — Лизет последовала за Свеном, взглянув на Хису, когда жестом указала на рисунок. — Это твоя работа?
Появилась короткая ухмылка.
— Да.
— Так и знала, — пробормотала вольвений генерал.
— Итак, предположим, что твой план сработает. Люди бегут из города, оставляя его в некотором роде открытым для нас. — Валин присоединился к остальным у карты. — Где можно найти Вознесенных?
— В любой момент, когда Вознесенные оказывались под угрозой в Масадонии или в столице, они отступали в Королевскую резиденцию, где их защищал внутренний Вал. — Я подошла к ним, Делано был рядом со мной, а Киеран и Вонетта стояли по бокам. — Я полагаю, что многие, если не все, будут в замке Редрок, когда мы возьмем город днем.
— Когда они будут слабее всего. — Мурин кивнул, наконец-то пробившись к ним.
— Любой Вознесенный, который нападет, должен быть убит, — продолжила Хиса, переходя к другой части плана, которая тоже, скорее всего, не понравится. — Всех, кто отступит и не будет сражаться, следует захватить и оставить невредимыми.
— С ними нужно будет поговорить, и определить, можно ли им доверять, чтобы они выполняли требования, — сказала я. — Не все Вознесенные — кровожадные монстры. Я знаю это. Мой брат не был таким.
Мурин посмотрел вверх, его брови поднялись.
— А что насчет нашего Короля? Согласится ли он с этим? Со всем этим?
Мои пальцы сжались, впиваясь в ладони.
— Если вы задаете этот вопрос, значит, вы совсем не знаете своего Короля. — Я держала его взгляд, пока он не отвел глаза. И я держала себя в руках, пока не убедилась, что не сделаю что-то необдуманное и очень неподобающее Королеве.
Например, ударить его ножом в лицо.
Челюсть Мурина напряглась.
— Есть ли еще какие-нибудь неожиданные указания?
— Есть. — Я улыбнулась ему, наслаждаясь маленьким уколом кислой злости, который исходил от Лорда. — По возможности, не должны быть повреждены ни дома, ни здания. Людям, которые убегут, нужно будет куда-то вернуться. А внешний Вал? Он должен остаться нетронутым. Он защищает людей от Жаждущих. — Чувство вины скользило по моим венам, как змеи. Разве я не лицемерила, стоя здесь и говоря о важности Вала, когда в порыве ярости чуть не разрушила целую часть этого самого сооружения? Я медленно выдохнула. — Им понадобится эта защита, когда мы закончим. Мы разрушим ворота. Этого будет достаточно.
— Для нас будет лучше, если мы не будем проникать через один проем, — возразил Мурин. — Черт, было бы лучше, если бы мы просто послали всех оставшихся дракенов, и пусть они с этим разбираются.
Глаза Ривера сузились, его явно не впечатлило это заявление. Я тоже не была впечатлена.
— Завоевать доверие смертных будет не легче, если мы уничтожим их Вал, — сказала я, удивленная тем, что мне вообще пришлось это озвучить. — Да, нам будет легче, но если мы это сделаем, то большая часть нашей армии должна будет остаться для защиты Оук-Эмблера от Жаждущих или любого, кто захочет воспользоваться крахом Вала вместо того, чтобы блокировать любое западное продвижение.
Послышался ропот понимания, но горячий, едкий гнев бурлил под Эйлардом и заполнил мое горло.
— Я не думаю, что смертные… их доверие или общее благополучие, должны быть нашей заботой сейчас, — возразил Эйлард. — Нам нужен Оук-Эмблер. Нам нужен…
— Нам нужен мир, когда все закончится. — Я позволила немного гудящей энергии выйти на поверхность, когда перевела взгляд на Эйларда. В тот момент, когда серебристый оттенок заполнил уголки моего зрения, он сделал шаг назад. — Нам может понадобиться многое, но мы не завоеватели. Мы не захватчики. Мы будем использовать всю силу и влияние, которые у нас есть, чтобы уничтожить Кровавую Корону и освободить вашего Короля. Мы должны жить бок о бок в мире с народом Солиса, когда все закончится. Этого никогда не произойдет, если мы докажем, что Вознесенные утверждают о нас правду, оставив их беззащитными и сжигая при этом их дома.
Его бледные щеки раскраснелись.
— При всем уважении, Ваше Высочество, я боюсь, что вы слишком много помните о том, каково это — быть смертной. Вы гораздо больше беспокоитесь о них, чем об обеспечении будущего и безопасности своего народа.
Губы Делано оттопырились в низком рычании, когда в груди у меня зажужжал эфир, и я приветствовала эту сущность, позволяя силе выйти на поверхность, когда шагнула вперед. Вокруг меня раздалось эхо вздохов, а серебристый свет окантовал уголки моего зрения, за ним последовали ледяные разряды шока. На задворках сознания я поняла, что большинство генералов видят это впервые.
Стали свидетелями того, кем я была на самом деле.
Они знали, но видеть такое… ну, я представляла, что это нечто совсем другое.
— Проявление заботы и сочувствия к смертным не означает, что я не беспокоюсь о своем народе. Думая об их будущем, я думаю о нашем будущем, ибо они будут переплетены, хочу я этого или нет. Это единственный успешный путь вперед, поскольку мы не отступим за горы Скотос. Эта война будет последней.
Энергия зарядила пространство внутри помещения. Эйлард застыл, его золотые глаза расширились, а Лизет медленно опустилась на одно колено. Она положила одну руку на сердце, а другую прижала к полу.
— Мейя Лисса, — прошептала она, и по ее лицу медленно расползлась улыбка.
Все последовали за ней, опустившись передо мной — генералы, Хиса, мой свекор, Нейл, Эмиль, брат и сестра Конту. Первобытная сущность разлилась в пространстве вокруг меня. Сильные кожистые крылья Ривера развернулись и пронеслись над головами генералов.
Я уставилась вниз на Эйларда. На всех них.
— Я была рождена с плотью и огнем Первородного бога в моей крови. Не ошибитесь, с каждым днем я чувствую себя все меньше смертной, чем накануне.
Истина моих слов засела глубоко в моих костях. В те пустые, полые места внутри меня. И каждый раз, когда эти пустоты расширялись, я чувствовала себя… более холодной и отстраненной, менее смертной. И я не знала, будет ли это меняться или расти. Было ли это связано с отсутствием Кастила и всего остального или с чем-то еще. Но в данный момент мне было все равно.
— Я не смертная. И я не атлантийка. Я — бог, — напомнила я им. — И я не буду выбирать между смертными и атлантийцами, когда могу выбрать и тех, и других. Я втянула эфир обратно, и это было нелегко. Казалось, у него был свой собственный разум, и он хотел вырваться. Показать им всем, насколько я не смертная.
Но часть этого была ложью.
Сущность Первородного не была неконтролируемой. Она была продолжением меня. То, чего она хотела, было моим желанием. Это было то, чего хотела я.
Оставшись не в себе от этого, я собрала энергию и закрыла свои чувства. Серебристое свечение ослабло, и воздух успокоился. Ривер откинул крылья назад, ближе к бокам.
— Думаю, бог поступил бы именно так, не так ли? Они бы выбрали всех.
Лизет медленно кивнула.
— Думаю, да.
— Хорошо. — Я провела рукой по своей тунике, нащупывая игрушечную лошадку в чехле на бедре, пока концентрировалась на кольце между грудей. — Мне нужна ваша поддержка, потому что то, что мы делаем в Оук-Эмблере, задаст тон всему грядущему. О том, как мы обращаемся со смертными и Вознесенными, которые соглашаются на наши требования, будут говорить в других городах. И нас услышат. Это будет помогать нам еще долго и после окончания войны. Это покажет, что наши намерения добры в случае…
Я посмотрела на собравшихся, понимая, что должна поступить так, как учил меня Кас.
— Можете подняться.
— В случае чего? — тихо спросил Валин, первым поднявшись на ноги.
Я встретила его взгляд, когда давление опустилось на мои плечи.
— На случай, если наши намерения изменятся.
Гейла перевела взгляд на меня, и мне показалось, что в нем появилось какое-то понимание. Как будто она знала, что я понимаю, что это был лучший сценарий.