Некоторые из вольвенов бросились к деревьям, уворачиваясь от стрел, а другие столпились возле тех, кто упал. Инстинкт подстегнул мои действия. Я обратилась к эфиру, бурлящему в моей груди. Сущность откликнулась сразу же, наполняя мои вены и сжигая почти болезненные толчки адреналина, когда несколько лучников прицелились в раненых вольвенов и тех, кто их охранял.
Я не беспокоилась о том, насколько использование силы ослабит меня, и не позволяла себе размышлять о том, кто эти лучники на стене. Это была война. Я постоянно напоминала себе об этом. Это была война.
В моем сознании образовалась серебристая паутинка эфира, обволакивающая лучников на стене и проникающая в них. Я не понимала, что именно он делает, что делаю я, пока во рту стоял металлический привкус. Все, что было известно, это то, что я хотела, чтобы это было быстро и как можно более безболезненно. И я думала, что так оно и есть. Они не издали ни звука, когда рухнули там, где стояли в бойницах, падая то назад, то вперед, замертво, не успев упасть на землю за огражденной стеной.
Такая сила…
Это немного ошеломило меня, когда я втянула эфир обратно, но не было времени зацикливаться на этом. Ворота закрылись, а стражники и солдаты снаружи бросились к вольвенам.
Во внутренних воротах было по крайней мере в четыре раза больше солдат и стражников, защищавших замок Редрок и Вознесенных, которым не было дела до тех, кто остался снаружи. Они пытались переждать это за стенами такой же толщины, как и на внешнем Вале — камень защищал их от вторжений и людей, над которыми они властвовали, позволяя богам знать, что творится за ними.
Я вспомнила дворец в Эваемоне, где ни одна стена не отделяла Корону от ее народа, и мое чувство удивления, когда я увидела, насколько Корона была доступна.
Внимание привлек мелькнувший огонек. Я подняла арбалет, выровняла его, как учил меня Кастил по дороге в Конец Спессы. Я прицелилась, выпустив болт толще стрелы.
Он попал точно в цель, зацепив одного из стражников прежде, чем тот успел добраться до Вонетты. Она промчалась мимо него, когда он упал назад, а затем подпрыгнула в воздух, сбив еще одного стражника. Я нашла в небе Ривера.
— Уничтожь его, — прошептала я, нацеливая арбалет на солдата, проносящегося по земле, направляясь к Делано. — Уничтожь внутренний Вал.
Я выстрелила, поразив человека. Его тело подкосилось, когда белый вольвен вцепился в руку стражника, замахивавшегося мечом на раненого вольвена. Делано дернул воющего человека назад, резко вывернув ему голову. Красный цвет брызнул и окрасил снежный мех.
— Отступаем, — крикнул Киеран вольвенам, а я обратилась через нотам ко всем, к кому могла.
— Отступайте!
Вольвены обступили стену и отступили, когда Ривер прорвался сквозь солнечные блики, резко пикируя над внутренним Валом. Воронка сильного огня выплеснулась наружу и врезалась в камень. Куски камня взорвались под ее мощью. Сверху хлынул еще один поток огня, а затем и третий… дракены пролетели над стеной, за которой прятались Вознесенные, и уничтожили строение, так что между замком Редрок и людьми не осталось ничего, как и должно быть.
Когда дым и обломки осели, я подтолкнула Сетти вперед. Вольвены выскочили из-за деревьев, и, как ни глупо это было, я затаила дыхание, пока мы не пересекли разнесенный в щепки каменный двор. Выдохнув, я окинула взглядом солдат и стражников, спешивших через двор, и направилась к главным дверям замка, замурованным железом…
Киеран остановил свою лошадь и наклонился, схватив поводья Сетти. Моя голова дернулась, когда зеленовато-коричневый дракен приземлилась во дворе прямо перед нами, ее хвост пронесся в нескольких дюймах от носа наших лошадей.
— Боже правый, — прохрипел он. — У них нет чувства восприятия пространства.
Действительно нет.
Огромные крылья Аурелии взметнулись назад, и она вытянула голову вперед, выпустив в стражников струю серебристого огня, который уничтожил огромную их часть. Дракены должны были устать, и я понятия не имела, как они восстанавливаются.
Наверное, стоило задать этот вопрос.
Еще несколько десятков стражников обогнули замок, заполонив внутренний двор.
— Я отзываю дракенов, — сказала я, и Киеран не стал спрашивать почему, так как Аурелия повернула голову в мою сторону.
— Иди, — настоятельно потребовала я. Лучники не представляли угрозы, так как в башнях Редрок, обращенных вперед, не было видно стрел. А те, кто был на внутреннем Вале… ну, они больше не представляли опасности. — Найдите безопасное место для отдыха.
Она издала грубый, глубокий хриплый звук, но поднялась. Я видела, как Ривер и Найт сделали то же самое, но не ушли далеко. Найт и Аурелия отступили к массивным дубам, к скалам и валунам вдоль обращенных к морю утесов двора. Но Ривер…
Он подлетел к одному из багровых шпилей и вонзил когти в камень, подняв в воздух тонкий туман пыли. Вытянув шею, он посмотрел вниз на двор, издав оглушительный рев, от которого многие солдаты разбежались в разные стороны, а другие остановились на месте, прикрыв головы щитами.
— Найти где-нибудь место для отдыха? — Эмиль посмотрел на меня, его золотые глаза расширились. — И он выбрал это?
— Это было не совсем то, что я имела в виду, когда говорила об этом, но Ривер… остается Ривером.
Киеран фыркнул, когда я перевела взгляд на солдат, занявших свои места перед широкими ступенями, ведущими к дверям замка Редрок. Их должно было быть не меньше сотни, щиты стояли рядом, копья были наготове. Они не двинулись с места, когда вольвены пробирались вперед, за остатки стены.
Позади нас наши армии преодолели холм и влились во двор. Я заметила Валина, его бронированная грудь была забрызгана кровью. Хиса скакала рядом с ним, ее грудь тяжело вздымалась и опадала. От их вида меня охватило облегчение.
Киеран направил своего коня вперед, меч наготове.
— Мы сражаемся не с вами. А с теми, кто стоит за этими дверями. Сдавайтесь, и вам не причинят вреда. Так же, как не причинили вреда тем, кто покинул город.
Я повернулась к щитам и копьям, держа арбалет наготове.
— Мы клянемся вам в этом.
Стражники и солдаты не двинулись с места, но я увидела, как несколько человек опустили копья. Пожалуйста, подумала я. Пожалуйста, просто послушайте.
Ривер выпустил со шпиля дымное дыхание и грохочущий рык, созвучный с рычанием вольвенов на земле, которые оскалились и обнажили острые, обагренные кровью зубы, вышагивая перед солдатами, лица которых были слишком молоды, чтобы принадлежать тем, кто держал строй. Они не должны были умереть сегодня.
Многие из тех, кто уже умер, не должны были этого делать.
Открыв им свои чувства, я сразу ощутила солоноватый привкус недоверия и горький привкус страха, когда они уставились на меня… на того, кого они, вероятно, считали ложным богом.
— Когда-то я была Девой, Избранной, но ни один бог не избрал меня, — сказала я им, пристегивая арбалет к одному из ремней Сетти. — Вознесенные выбрали меня, потому что знали, кто я.
Я облачилась в белое, чтобы напомнить людям о том, кто я.
Пришло время показать им, кем я стала.
Позволить сущности Первородного бога выйти на поверхность было все равно, что снять золотые цепи и приподнять вуаль. Чем больше я позволяла этому происходить, тем больше это казалось… естественным. Не думаю, что это может ослабить меня, потому что я чувствовала, что больше не скрываю свою сущность. Это было почти облегчение.
Гул в моей груди пульсировал и бился в венах. Гул силы перешел на мою кожу, где появилась серебристо-белая аура.
Волна удивления, словно ледяной дождь, обрушилась на стоящих передо мной.
— Я не Предвестница. Во мне течет кровь Короля Богов, а те, кто живет в этих стенах, не говорят ни с одним богом… или от их имени. Они — ваши враги. Не мы.
Никто не двинулся с места.
А потом…
Щиты и копья со звоном упали на каменные ступени, когда они сдались.
Волна облегчения, которую я почувствовала, была настолько сильной, что немного кружилась голова. Втянув эфир обратно, я потрепала Сетти по шее, а затем перекинула ногу через седло и слезла. Эмиль и Киеран быстро последовали за мной, а я прошла вперед, мои бедра болели от напряжения, в котором я находилась все это время.
Под пристальными взглядами вольвенов и Ривера мужчины смотрели, как я приближаюсь к ним. Несколько человек опустились на колени, сложив дрожащие руки на груди и на земле. Другие стояли, словно в оцепенении.
— Все, что мне сейчас нужно знать, это где в замке находятся Раварели и Вознесенные, — сказала я.
— В покоях. — Молодой человек в черной одежде Стража Вала вздрогнул, когда заговорил. — Они бы пошли в подземные покои.
***
Пока Вонетта вместе с несколькими другими отправилась охранять храм Теона и в надежде найти детей, я спустилась в покои под замком Редрок с Киераном, Эмилем и несколькими вольвенами, в то время как Валин обыскивал Редрок с Хисой и несколькими солдатами.
Я не стала смотреть дальше багровых знамен с королевским гербом и коридора, ведущего в Большой зал. Я не могла. Меньше всего мне нужно было напоминать о том, где Йен испустил свой последний вздох.
И где я в последний раз видела Кастила.
Итак, мы направились прямиком в зал, через который нас провела Прислужница в прошлый раз, когда мы были здесь. Страж Вала, который говорил снаружи, вел нас, а я все думала о том, что видела в одной из подземных комнат.
Клетку.
Моего отца.
Я прекрасно понимала, что вряд ли он все еще там. Я даже не понимала, зачем Избет вообще взяла его с собой, но сомневалась, что она оставила его там.
— Продолжай идти, — холодно посоветовал Эмиль, когда Тасос, охранник, замедлил шаг, когда мы спускались по узкой лестнице.
— Простите. — Тасос прибавил шагу, когда Арден в своем обличии вольвена подтолкнул его. — Просто здесь должны быть охранники. — Он сглотнул. — По крайней мере, десять из них.