Храм располагался у подножия Утесов Печали, за толстой каменной стеной, опоясывающей все строение. Улица была пуста, когда мы пересекли ее и прошли через открытые ворота, ступая по двору, построенному из сумеречного камня. Я не могла подавить дрожь, глядя на извилистые шпили, которые тянулись почти до самых скал, стройные башенки и гладкие, черные как смоль стены. Ночью полированный сумеречный камень, казалось, манил с неба звезды, запечатлевая их в обсидиановом камне. Весь храм сверкал, как будто в нем зажгли и расставили сотни свечей.
Мы поднялись по широким ступеням, пройдя между двумя толстыми колоннами. Двери были широко распахнуты и вели в длинный узкий коридор.
— Если этот храм чем-то похож на тот, что в Оук-Эмблере, то подземный вход, скорее всего, находится за главной комнатой, — сказал Киеран.
— Там могут быть жрецы и жрицы, — напомнила я им, пока мы шли вперед.
— Как мы должны с ними обращаться? — спросил Киеран.
— Сжечь их?
Я бросила взгляд на Ривера.
— Если они не мешают, то оставить их в покое.
— Скучно, — ответил он.
— Они могут предупредить других, что мы здесь, — заметил Киеран. — Нам не нужно их убивать, но мы должны заставить их замолчать.
Я кивнула, пока мы шли к целле — главной комнате храма. Лунный свет струился сквозь стеклянный потолок, заливая мягким светом пол. Не было видно ни жрецов, ни жриц. Из сотен канделябров, расставленных вдоль стен, горели лишь несколько десятков. Здесь не было ни лавок, ни скамеек, где могли бы собраться поклоняющиеся. Был только помост и то, что стояло на возвышении.
Я никогда раньше не видела такого трона.
Вырезанный из сумеречного камня, он был больше, чем троны в Эваемоне и здесь. Массивный. Лунный свет ласкал кресло, отражаясь от спинки, вырезанной в виде полумесяца… точно такого же, как трон в Вэйфере.
— Сидел ли когда-нибудь Никтос на этом троне? — прошептала я.
— Только некоторое время. — Ривер пошел вперед.
Я прошла в целлу.
— Почему здесь только один?
Незажженные свечи ожили, заливая всю целлу ярким серебристо-белым светом. Волосы поднялись у меня на затылке и под капюшоном, когда я огляделась.
Киеран остановился позади меня.
— Это было… странно.
— Это она. — Ривер продолжил путь, направляясь к правой стороне помоста.
— Я?
— В тебе течет кровь Первородных, — сказал он. — И ты находишься в храме Первородного. Он реагирует на твое присутствие. Сущность осталась здесь.
Все это звучало глупо, но в целле была энергия, которая пропитала сам воздух, которым я дышала, и потрескивала на моей коже. Эфир в моей груди гудел.
— Ты такая особенная. — Киеран полуулыбнулся, когда мы обходили помост.
— Очень, — сухо сказал Ривер.
Я бросила взгляд на спину дракена.
— Ни один из вас не похож на того, кто так думает.
— Очень особенная, — добавил Киеран.
Я закатила глаза, когда мы проходили мимо колоннады. Я увидела несколько дверей, все закрытые. Всего их было десять. Меня охватило разочарование, когда я осмотрела все вокруг.
— Ты случайно не знаешь, в какую дверь нам стоит зайти?
— Нет. — Ривер остановился. — Это заклинание? Думаешь, оно сработает отсюда?
Я не была уверена. Мне хотелось использовать его, как только мы окажемся под землей, но лорд Свен сказал, что заклинание будет действовать до тех пор, пока не будет найден пропавший предмет или человек. К тому же, последнее, что нам было нужно, это начать наугад открывать двери и потенциально столкнуться лицом к лицу со жрецами и жрицами, которые должны были быть где-то здесь. Придется попробовать и надеяться на лучшее.
— Я могу сделать это здесь. — Я потянулась за мешочком, надеясь, что была права в том, что здесь есть доступ к туннелям под храмами. — Мне просто нужно…
Ривер внезапно обернулся в тот же момент, что и Киеран. Они услышали тихие шаги раньше меня. Я обернулась и потянулась за кинжалом, когда в тени между колоннами появилась фигура в капюшоне. Он так слился с ней, что сначала я его почти не заметила.
Киеран поднял меч, и мое сердце гулко забилось в груди. Эта фигура, рост, форма и голос.
— Нет необходимости использовать этот меч, — посоветовала фигура в капюшоне, и голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Малик. Но это было что-то другое…
— Нам придется согласиться с этим, — прорычал Киеран.
— Я не могу винить тебя за то, что ты так думаешь. — Руки поднялись, откидывая капюшон. Яркие янтарные глаза окинули нас троих. — Я видел, как вы все довольно поспешно покинули Вэйфер и скрылись в тумане, оставив после себя немалый беспорядок.
Подбородок Киерана опустился, он крепко держал меч.
— Неужели?
Малик кивнул, держа руки на виду по бокам.
— Подумал, что мне стоит проследить за всеми вами. Я единственный. Пока что. Пройдет немного времени, и ваше отсутствие будет замечено. — Он сделал паузу. — Я знаю, почему вы здесь.
— Поздравляю, — огрызнулся Киеран. — Это означает лишь то, что ты доставляешь мне неудобства, с которыми я не могу справиться.
Взгляд принца переместился на меня.
— Ты спросила меня ранее, знаю ли я, как добраться до Каса. Знаю, — сказал он, и мои чувства потянулись к нему. Щитов не было. В горле собралась решимость. — Вот почему я здесь. Я отведу вас к нему, а потом вам всем нужно убраться из города.
— Да, — пробурчал Ривер, когда Киеран взглянул на меня. — Как удобно с твоей стороны появиться и быть таким полезным.
— Не удобно. Просто огромный риск. — Взгляд Малика не покидал меня. — Ты можешь чувствовать мои эмоции. Ты можешь сказать, что я здесь не для того, чтобы обмануть вас.
— То, что я могу чувствовать, не определяет, лжешь ли ты. Особенно если ты намеренно скрываешь свои эмоции под личиной другого.
— Я не обманываю. — Он шагнул вперед и остановился, когда Киеран поднял меч выше, направив его в грудь Малика. В его виске запульсировал мускул. — Я помог Касу после того, как она послала тебе тот подарок. Я сделал все возможное, чтобы избавиться от инфекции, с которой его тело не могло бороться. Верите или нет, но я не хочу, чтобы мой брат был здесь. Я не хочу, чтобы он находился поблизости. Вы должны довериться мне в этом.
— Довериться тебе? — Усмешка Киерана была резкой.
— У нас нет на это времени, — возразил Ривер. — Либо убей его, либо сделай так, чтобы он не смог нас предать.
Глаза Малика ярко вспыхнули.
— Это она. Ты права. Я здесь из-за нее.
Я снова почувствовала терпкий, почти горький вкус страдания. Он был сильным, но сквозь него пробивалась сладость, напоминающая мне шоколад и ягоды.
Я резко вдохнула.
— Миллисента.
Киеран нахмурился.
— Прислужница?
Он кивнул.
— Почти все… — Голос Малика огрубел. — Почти все, что я сделал, я сделал ради нее. Она мое родственное сердце.
У меня открылся рот. Я не ожидала этого.
— Какого черта? — пробормотал Киеран, его меч опустился на дюйм. — Прислужница? Восставшая? Эта очень странная, возможно, безумная…
— Осторожно. — Малик резко повернул голову в сторону Киерана, в нем бурлил гнев. — Помнишь, я говорил, что тебе не стоит связываться с Элашьей? Что это закончится только душевной болью?
— Да, я помню. — Кожа Киерана, казалось, истончилась. — Я сказал тебе, что, если ты еще раз заговоришь об этом, я вырву твою гребаную глотку.
— Именно. — Улыбка Малика была свободной, но кислотный ожог, который я почувствовала, обещал насилие. — Я все еще люблю тебя как брата. Ты, наверное, не веришь в это, но не заблуждайся, если ты скажешь еще хоть одно дурное слово о Миллисенте, я вырву твою поганую глотку.
Мои брови поднялись.
— Это все душевно и дерьмово, — прошипел Ривер, — но у нас серьезно нет на это времени.
— Ты остался из-за нее, — сказала я.
Малик вздрогнул.
— Я сделал для нее много невообразимых вещей. То, о чем она никогда не узнает.
Приняв решение, я шагнула вперед.
— Я верю тебе. Но это не значит, что я тебе доверяю. Покажи нам, где Кастил. Но если ты предашь нас, я сама тебя убью.
ГЛАВА 30
Малик провел нас мимо ряда дверей и дальше в глубь храма. Входом оказалась дверь, которую мы никогда бы не подумали открыть. Она вела в кладовую, скрытую фальшивой стеной.
Вход в подземную камеру был узким и, казалось, таким же старым, как и храм, а ступеньки крошились под нашим весом. Он выходил в коридор, который вливался в многочисленные дорожки, и стоило нам пройти не более десяти футов, как мы сворачивали налево или направо.
Я понятия не имела, как кто-то мог запомнить этот путь, но одно я знала точно — заклинание здесь, возможно, и сработало, но мы никогда бы не нашли обратного пути, не пробив потолок и не попав в боги знают что. Потому что не было никаких шансов, что мы все еще находимся под храмом.
Мы все не сводили глаз с Малика. Недоверие Киерана к своему бывшему брату было столь же сильным, как и его нежелание верить, что Малик не оставил свою семью и свое королевство ради Кровавой Короны. Он боролся с этим. Я чувствовала и видела это каждый раз, когда мое внимание переключалось на принца, куда бы он нас ни вел. В его челюсти был гнев. Надежда в том, как резко вздымалась его грудь. Разочарование в сужении его глаз. Неуверенность во взгляде, который он послал мне, и который отражал мой. Совершили ли мы ошибку? Если нет, то оправдывает ли причина, по которой Малик остался с Кровавой Короной, все то, что он сделал?
— Почему ты не помог Кастилу сбежать? — спросила я. — Ты мог бы сделать это в любой момент.
— Ты видела, в каком он состоянии. Ему не удалось бы далеко уйти, — ответил Малик сквозь стиснутые зубы. — Его исчезновение тоже быстро бы заметили. Они бы поймали его, и это не закончилось бы хорошо для Каса.
— Ты мог бы вывезти его из города к нам, — возразил Киеран.
— Я не оставлю ее здесь, — сказал Малик без колебаний. — Даже ради Каса.