— Вы отдохнули? — Она оглянулась на Киерана. — Кто-нибудь из вас двоих отдыхал?
— Конечно, — солгал Киеран так гладко, что я почти поверил ему.
Поппи наблюдала за Киераном какое-то мгновение, а затем посмотрела на меня.
— Как ты себя чувствуешь?
— Божественно, — сказал я ей, проводя большим пальцем по изгибу ее ключицы.
Она внимательно изучала меня, а затем села, тонкое одеяло сбилось на ее бедрах, а буйство волн и локонов разлетелось во все стороны. — Малик все еще здесь?
Я проигнорировал внезапный толчок в груди, обхватив ее талию рукой, полагая, что она была в нескольких секундах от того, чтобы подняться с кровати.
— Он здесь.
— Только что видел его. — Взгляд Киерана переместился на меня. — Все еще спит.
— А Ривер? — спросила она, когда я притянул ее между ног, так что она оказалась прижатой к моей груди. Она позволила это, расслабившись так, что трудно было поверить, что раньше она сидела так скованно рядом со мной. — Он…?
— Он в порядке, — сказал Киеран. — Никого не сжег заживо. — Он сделал паузу. — За последнее время.
Я приподнял бровь.
— У Ривера, — со вздохом пробормотала Поппи, положив ладонь на мою руку, — есть навязчивая идея сжигать людей. Полагаю, это дело рук дракенов.
— Я думаю, это просто особенность Ривера, — сухо заявил Киеран.
— Верно. — С небольшой ухмылкой она поднесла мою левую руку ко рту и поцеловала ее. — А что насчет тумана? Пробрался ли кто-нибудь из Жаждущих в город? Как мы…?
— Так много вопросов… — засмеялся Киеран, откидывая с ее лица непокорную прядь волос, которая так и норовила выскользнуть. — Это должно подождать.
Ее глаза сузились на него.
— Не думаю, что кому-то из них нужно ждать.
— Им нужно, — сказал я, и ее взгляд переместился на меня. Я улыбнулся.
— Не улыбайся мне, — огрызнулась она.
Моя улыбка стала шире.
— Такая вздорная.
Ее взгляд потеплел, даже когда она вздернула подбородок.
— Дурацкие ямочки, — пробормотала она.
Смеясь, я прильнул к ее рту и поцеловал.
— Тебе нравятся мои ямочки, — сказал я ей, выпрямляясь. — И тебе нужно питаться.
Она открыла рот, затем сомкнула его.
— Я вызвался, даже не спрашивая, — заверил ее Киеран. — Учитывая, сколько эфира ты использовала, и сколько крови отдала Касу, это просто необходимо.
Поппи на мгновение замолчала.
— Я знаю, но я…
Загнув пальцы под ее подбородок, я вернул ее взгляд к своему.
— Твои сомнения не могут быть из-за меня.
— Это не так. — Она опустила голову, целуя кончик моего пальца. Ее взгляд остановился на Киеране. — Просто мне не нравится использовать тебя в качестве закуски.
Его брови взлетели вверх.
— Ну, во-первых, мне не нравится думать о себе как о закуске. Скорее, это целая трапеза.
Я опустил лицо на макушку Поппи, и мне потребовалось все, чтобы не рассмеяться.
— Ладно, мистер Целая Трапеза, мне не нравится использовать тебя в целом, и ты это знаешь. — Внезапно переместившись, она ткнула меня локтем в живот, заставив меня ахнуть. — А ты? Это не смешно.
— Конечно, нет, моя королева, — ответил я, ухмыляясь ей в волосы.
Она двинулась, чтобы снова ткнуть меня локтем, но я обхватил ее другой рукой, останавливая и смеясь. Наклонив голову, я поцеловал ее в щеку.
— Ты не используешь его. Это взаимовыгодный акт.
Поппи повернула шею, чтобы посмотреть на меня.
— Как это взаимовыгодный акт?
Киеран открыл рот, но тут же благоразумно закрыл его, когда его взгляд встретился с моим.
— Потому что, — сказал я, ослабляя свою хватку, — это помогает ему чувствовать себя полезным.
Она закатила глаза.
— Поппи. — Киеран наклонился вперед, подложив пальцы под ее подбородок и переключив внимание на себя. — Ты знаешь, что я счастлив быть полезным тебе таким образом. Ты не используешь меня. Ты позволяешь мне помочь тебе. Между этими двумя вещами есть огромная разница.
Она молча смотрела на него, и у меня возникло ощущение, что она читает его. Что бы она ни чувствовала, мне придется поблагодарить Киерана за это позже, потому что она со вздохом кивнула.
— Хорошо.
Меня пронзила волна облегчения. Я еще раз быстро поцеловал ее в уголок губ, а затем поднял руку. Мне не нужно было ничего говорить. Киеран протянул свою, и Поппи прижалась ко мне, когда я опустил рот на его запястье. Ее хватка вернулась к моей руке, когда она повернулась, давая мне место. Я нерешительно коснулся кожи Киерана и поднял глаза на нее. Крошечные ноготки впились в плоть моей руки, когда она смотрела, как я пронзаю кожу Киерана. На языке ощущался землистый привкус. Я не пил и не погружался слишком глубоко. Киеран даже не пошевелился, но обеспокоенный взгляд Поппи переместился на вольвена.
— Я в порядке, — заверил он.
Подняв голову, я все еще держал руку Киерана, когда он поднес к ее рту струйку крови. Какое-то мгновение Поппи не двигалась, но потом опустила голову, смыкая рот вокруг следов.
Тогда Киеран пошевелился.
Всего лишь небольшой рывок. Не думаю, что Поппи заметила это, поскольку я собрал пряди ее волос, упавшие вперед, и зачесал их на одно плечо.
Затем моя рука покинула руку Киерана, и я обхватил ее за талию, положив ладонь на одно бедро. Она слегка вздрогнула от этого прикосновения, а затем ее нога просунулась под одеяло и прижалась к моей, пока я проводил другой рукой вверх и вниз по ее спине.
Я наблюдал за ней — за густой бахромой ресниц на ее щеках, за тем, как ее горло напрягалось при каждом глотке, когда я проводил пальцами по ее бедру медленными, ровными кругами. Я не отрывал от нее глаз. Я увидел момент, когда тени под ее глазами рассеялись. Я вдохнул знакомый аромат. Уголки моих губ приподнялись, чтобы поцеловать ее макушку, а затем висок.
Эти острые маленькие ноготки впились в мою плоть, когда по ее щекам разлился розовый румянец. Ее глаза распахнулись, уставившись на Киерана. Этот ублюдок ухмылялся, выглядя слишком гордым собой, и у меня возникло ощущение, что она наткнулась на его воспоминания, и он показывает ей что-то, что она, вероятно, сочтет крайне неуместным.
И интригующим.
Потому что этот запах усилился, присоединившись к другому, и моя кровь стала густеть в ответ. Поппи беспокойно покачивалась, заставляя свое бедро касаться моего полностью заинтригованного члена. Я сжал ее бедро, притягивая к себе плотнее.
Поппи сглотнула в последний раз, а затем открыла рот.
— Спасибо, — прошептала она, сложив обе руки вокруг предплечья Киерана, чуть ниже моего укуса. От ее рук исходило серебристое сияние, и неважно, сколько раз я видел, как она это делает. Это было чертовски впечатляюще. Две ранки от проколов исчезли через несколько ударов сердца. Она отпустила его руку. — Но ты все равно придурок.
Усмешка Киерана сморщила кожу в уголках его глаз.
— Тебе достаточно?
Поппи прислонилась к моей груди.
— Да.
— Хорошо. — Он посмотрел на меня яркими глазами — глазами, в которых за зрачками пульсировал огонь, затем схватился за затылок Поппи и наклонился, целуя ее лоб. Он поднялся с кровати. — Я буду ждать.
Как только за Киераном закрылась дверь, я схватил ее за щеки и перевел взгляд на нее. Розовый румянец на ее коже усилился.
— Моя королева?
Кончик языка смочил ее губы.
— Да?
— Ты нужна мне на моем члене. — Опустив голову, я провел языком по ее губам. — Сейчас.
Поппи вздрогнула.
Я скользнул руками по ее бокам, приподнял ее бедра и поставил на колени. Ее рот нашел мой, и в поцелуе, черт возьми, чувствовался вкус сладости и чего-то теплого. Земли. Ее руки легли на мои плечи, на волосы на затылке. У нас было много важных дел, которые нужно было обсудить и закончить, но мне нужно было то же, что и ей. Быть внутри нее. Я потянулся к пуговицам на своих бриджах, с трудом сумев расстегнуть их, не порвав. Обхватив руками талию, я потянул ее вниз.
Первое прикосновение к ней, горячей и влажной, почти развязало меня. Как и звук, который она издала, прижавшись к моим губам, когда я потянул ее вниз, пока между нами не осталось пространства. Ничего. Я запустил пальцы в ее волосы и просунул руку под подол рубашки, обхватив ее попку.
— Как я уже говорил… — Я покачивал ее на себе. — Ты — мой любимый вид пытки.
Она застонала, дрожа.
— А ты мой. — У нее перехватило дыхание, когда я сжал ее попку, насаживая ее на свой член. — Ты — все для меня любимое.
Я прикусил ее нижнюю губу.
— Знаю.
— Высокомерно.
— Просто говорю правду. — Я завладел ее ртом, втягивая в себя неповторимый аромат ее поцелуя. — Я чувствую вкус его крови на твоем языке.
Ее бедра издали восхитительный рывок, но она начала отстраняться. Я остановил ее.
— Это не плохо, — сказал я ей, заставляя ее бедра двигаться, работать. — Какова на вкус его кровь?
— Ты… не пробовала ее на вкус? — Ее слова вырвались короткими фразами.
— Мне она показалась землистой на вкус.
— Это… его кровь на вкус как осеннее утро, — сказала она.
— Мне немного завидно. — Я скользнул рукой по мягкой плоти ее задницы, проведя пальцем и войдя в тугую плоть. Все ее тело напряглось, и она резко вдохнула. — Это больно?
— Нет, — прошептала она, ее грудь быстро поднималась и опускалась на мою. — Просто ощущения другие.
— Но хорошо? — Я внимательно наблюдал за ней, ища любой намек на дискомфорт, оставаясь под ней неподвижным.
Поппи прикусила губу.
— Да.
Я улыбнулся ей, а затем снова начал двигать бедрами.
— Ты читала о чем-то подобном в дневнике мисс Уиллы?
Ее лицо стало еще розовее.
— Возможно.
Я грубо усмехнулся, захватив своими губами прикушенную ею губу. Руки на моих плечах дрожали.
— Тебе было интересно, когда ты его читала? Готов поспорить, что да.
— Может быть, немного, — сказала она.
— Боги. — Я укусил ее за шею, избегая почти заживших следов от укусов. — Я в восторге от этой гребаной книги.