Шокирующие воспоминания.
Во мне вспыхнул гнев, сжигая неверие. Но это была не единственная эмоция. Их была целая буря, но печаль была не менее сильной, потому что я вспомнила. Наконец-то. И какая-то часть меня, что-то, что либо не было затронуто этой яростью, либо происходило из того же холодного места во мне, тоже поняла.
— Я все помню, — сказала я, и комната застыла. Я выпрямилась, сосредоточившись на Малике. — Почему? Почему ты тогда не сделал это? Не закончил?
Кастил повернулся ко мне, и я увидела, что его кожа побледнела, почти так же сильно, как во время жажды крови.
— Я сделал много ужасных вещей… совершил поступки, которые будут преследовать меня до последнего вздоха и после, но я не мог пройти через это. Даже веря в то, что я сделал, не смог, — сказал он с мрачным, сдавленным смехом. — Видимо, убийство ребенка было чертой, которую я не мог переступить.
— Ублюдок, — прохрипел Киеран.
— Нет, — сказал Кас, и это одно слово было жестким. Оно не оставляло места для споров. Это было заявление. Мольба. — Скажи мне, что этого не может быть.
Я не хотела ничего больше, чем иметь возможность так поступить.
— У меня была возможность. Когда я вытащил тебя из шкафа? Я собирался тогда… прямо тогда. Я собирался покончить с этим. Но я не смог. И попытался снова. — Малик откинул голову назад, глядя в потолок, а моя рука метнулась к горлу, где я почувствовала призрачное давление холодного лезвия. — Я попытался снова, но в тот раз я видел это… видел, что сделала Коралина.
Я вижу это. Я вижу, как она смотрит на меня.
Эти бессвязные воспоминания обрели смысл, когда их удалось собрать воедино.
— Что ты видел? Кого?
Глаза Малика закрылись, и все это время Кастил не двигался.
— Ее. Супругу. Я видел ее в твоих глазах, которые смотрели на меня.
Я резко вдохнула, когда Ривер выругался.
— Я не знаю, как это возможно. Она ведь спит, верно? — сказал Малик. — Но я видел ее.
— Супруга спит некрепко, — сказал Ривер. — Иногда случаются вещи, которые настигают ее даже во сне, частично пробуждая.
— Ты — Темный, — сказал Кастил в своей обманчиво мягкой манере. Я повернулась к нему, и мне следовало обратить на него внимание раньше. Если бы я не была поглощена своими открытиями, я бы почувствовала, как рядом со мной образуется пустота ледяной ярости. — Ты привел Жаждущих в трактир в Локсвуде. Ты отправился туда, чтобы убить ее.
— Жаждущие пошли по кровавому следу, который я оставил, — признался он. — Это был единственный способ, с помощью которого я знал, что смогу пройти мимо Коралины и Лео.
Киеран что-то сказал. Малик вздрогнул, но Кастил был кипящей массой ярости, и это погладило сущность в моей груди. Мне пришлось отключить свои чувства. Это было слишком.
Глаза Кастила были ярко-золотыми, а его голос… боги, его голос был ровным и наполненным силой. Шепот, превратившийся в гул, пронесся по моей коже и наполнил комнату.
— Возьми кинжал, Малик.
И Малик, брат Кастила, дрожащей рукой поднял кинжал… длинный, толстый, с остро отточенным лезвием. Сухожилия на его шее напряглись.
— На колени, — потребовал Кастил.
Все тело Малика задрожало, и он повиновался, упав на колени.
— Прижми его к горлу, — уговаривал король, бархатным и железным голосом.
Внушение.
Он использовал внушение.
Малик сделал то, что ему внушили.
— Чтобы все знали, — сказал Ривер, — я не буду убирать этот беспорядок.
Во мне было много противоречий. С одной стороны, я была рада видеть, что к Кастилу вернулась часть его сил. С другой стороны, он собирался заставить своего брата перерезать себе горло.
Я не знала, как мне относиться к этому — к осознанию того, что это был Малик. Мой шурин. Я не знала, как относиться к тому факту, что я на самом деле понимаю, почему Малик чувствовал, что ему нужно сделать то, что он сделал.
Но я знала, что не могу позволить Кастилу сделать это. Это не убьет Малика, но нанесет серьезный вред, а Кастилу не нужно, чтобы это тяготило его. Это было клеймо, которое я не позволила бы ему нести.
Я шагнула вперед, взглянув на Киерана. Он смотрел на Малика, его грудь быстро поднималась и опускалась, а кожа истончилась. Вольвен здесь не поможет.
— Не делай этого, Кастил.
— Не лезь в это, — рявкнул он, перехватив взгляд брата. Подбородок Кастила приподнялся. Появилась слабая струйка крови, стекающая по горлу Малика.
— Этого не случится. Малик не причинил мне вреда, — рассуждала я. — Он остановился раньше, чем мог.
— Он остановился раньше, чем мог? Ты себя слышишь? — Кастил выстрелил в ответ. — Ты пострадала из-за него.
— Она пострадала, — прошептал Малик.
Я бросила взгляд на принца.
— Тебе следует просто помолчать.
— Он оставил тебя там на растерзание Жаждущим! — прорычал Кастил.
— Но он этого не сделал. Он вытащил меня оттуда, — сказала я. — Теперь я вспомнила.
— Жаждущие уже добрались до нее, — сказал ему Малик. — Укусили ее. Вцепились когтями…
— Заткнись, — зашипела я на Малика, когда по Кастилу пробежала дрожь. Протянув руку, я схватила его за плечо. — Он думал, что поступает правильно. Но все было не так. Он был неправ. Но он остановился. Он не причинил мне вреда…
— Прекрати это говорить! — Кастил обернулся ко мне, его глаза полыхнули золотыми копьями. Когда его внимание было рассеяно, внушение Малику разрушилось. Кинжал упал на пол, а плечо Малика опустилось. — Он причинил тебе боль, Поппи. Может быть, не своими руками, но этих Жаждущих никогда бы не было, если бы не он.
— Ты прав. — Я прижала ладонь к его щеке, направляя…
— Не надо. — Кастил рывком откинул голову назад от моего прикосновения. — Не смей использовать свои силы. Мне нужно это почувствовать.
— Хорошо. Не буду, — пообещала я, снова положив руку ему на щеку. На этот раз он не отстранился, но я почувствовала, как его мышцы напряглись под моей ладонью. — Ты прав. Жаждущих никогда бы не было, если бы не Малик, но он действовал в соответствии с тем, во что верила Избет. Вина лежит на ней.
— Это ничего не меняет. — Он посмотрел на меня, когда Малик поднялся на ноги. — Он не невиновен в этом. Им не манипулировали. Он сделал выбор…
— Чтобы защитить свое королевство. Чтобы защитить тебя. Царства. Вот почему он сделал свой выбор. Никто из нас не обязан его любить или соглашаться с ним, но мы можем его понять.
— Понять? Быть готовым убить ребенка? Даже подумать об этом? — воскликнул он в недоумении. — Подставить тебя под удар. Тебя? Мое чертово родственное сердце?
— Тогда он этого не знал. — Я сжала в кулак край его рубашки.
— Даже если бы знал, я бы все равно это сделал, — признался Малик. — Я бы все равно…
— Заткнись! — крикнула я.
Малик покачал головой.
— Это правда.
Кастил двигался так быстро, что даже Ривер не смог бы его остановить… если бы захотел. Он пронесся через всю кухню и ударил кулаком в челюсть брата. Удар отбросил Малика назад на стул. У него не было шанса прийти в себя. Кастил повалил его на пол, рука взметнулась так быстро, что это было лишь смазанное пятно. Сильный удар его кулака эхом разнесся по кухне.
— Кастил! — крикнула я.
Он схватил Малика за рубашку и поднял его с пола, продолжая бить брата.
Я бросилась к Киерану.
— Ты собираешься остановить его?
— Нет. — Киеран скрестил руки. — Этот ублюдок заслужил.
Малику, очевидно, было достаточно. Он поймал запястье Кастила и перевернул его, затем сел, кровь текла из его носа и рта. Короткая передышка длилась целую секунду, когда Кастил вскочил на ноги и ударил коленом в подбородок Малика, отбросив его голову назад.
А потом они снова упали, врезавшись в ножки стола.
Я повернулась к Риверу.
— Не смотри на меня. — Ривер поднял свое печенье. — Это чертовски занимательно.
Мой взгляд сощурился.
— Вы, ребята, бесполезны, — огрызнулась я, поворачиваясь к братьям. Я была близка к тому, чтобы самой выбить сопли из них обоих. Потянувшись к эфиру, я подняла руку. Серебристое свечение заискрилось на моих пальцах. — Перестаньте, — сказала я поверх ворчания. Либо они меня не слышали, либо предпочли не слушать. — О, ради всего святого, я должна быть самой яростной, а приходится быть самой разумной и спокойной.
Мысленно я разняла их, и то, что я пожелала… что ж, оно соединилось с сущностью, и это сработало. Возможно, даже слишком хорошо, поскольку в данный момент я не слишком беспокоилась о том, чтобы не навредить ни одному из них.
В одну секунду они катались по земле, как два ребенка-переростка. В следующую, они уже неслись по полу в противоположных направлениях. Малик врезался в стену под окном с такой силой, что сотряс весь дом. Я вздрогнула, когда Киеран поймал Кастила, прежде чем тот успел оторвать вольвену ногу.
Голова Кастила дернулась в мою сторону. Кровь запеклась на его рассеченной губе, когда он уперся в ноги Киерана.
— Какого хрена?
— Именно. — Я снова втянула эфир.
— Дерьмо. — Малик шарахнулся в сторону, закашлялся, опираясь на одну руку. — Это было больнее, чем все его удары. Думаю, ты сломала несколько ребер.
— Я сейчас разобью тебе лицо, если ты скажешь еще хоть слово, — ответила я.
— Разобьешь ему лицо? — повторил Кастил, его брови взлетели вверх.
— И твое тоже, — предупредила я.
Медленная, кровавая ухмылка расползлась по его губам, и появилась эта дурацкая, богом забытая ямочка. Я просто знала, что он сейчас скажет что-то такое, от чего мне захочется его ударить.
— Не хочу вас прерывать, — сказала Клариза с порога, войдя незаметно для нас. Я повернулась к ней, мои щеки пылали. Ее глаза были широко раскрыты. — Но на улице небольшая армия Стражей Вала, они ходят от дома к дому.
За то время, которое потребовалось моему желудку, чтобы сжаться, шокирующие открытия были отброшены в сторону. Кастил поднялся на ноги и присоединился ко мне, прикрывая рот тыльной стороной ладони.