Он умер…
– Виола, – услышала я.
Открыла глаза.
Ли тянулся со своей койки, чтобы меня разбудить: Шум испуганный, полный заботы… но и еще чего-то…
– Что такое? – по коже катился горячечный пот, одежда и простыни были уже насквозь мокрые…
(Тодд ускользает… ускользает от меня…)
В ногах койки возвышался Брэдли.
– Она это сделала, – сказал он. – Мистрис Койл скрылась и… кое-что сделала.
Звук был совсем тихий, и расслышать его мне как бы не полагалось – уж точно не через спящий Шум целого лагеря.
Но этот звук я узнал.
Вой.
В воздухе.
МАЛЬЧИК-ЖЕРЕБЕНОК? – нервно встрепенулась Ангаррад.
Я выскочил из палатки в сумерки, делавшиеся день ото дня все холоднее.
– Трассирующая бомба, – сообщил я кобыле… да хоть кому угодно, ежась от стужи и оглядываясь на предмет источника звука.
Те солдаты, кто еще не спал, тоже озирались по сторонам… потом по общему Шуму прошла рябь – это они ее увидели: бомба высокой, но какой-то неверной аркой подымалась из сухого речного русла… почти от самого основания водопада.
Она шла на север… туда, где, скорее всего, скрывалась в холмах некая часть спачьей армии.
– Да что они такое, к черту, творят? – рядом внезапно возник мэр, не отрывая глаз от горящей точки в небе. – Найти мистрис Брейтуэйт! Быстро! – бросил он заспанному мистеру О’Хеа, возникшему, протирая глаза, из своей палатки.
Тот как был, полуодетый, умчался выполнять приказ.
– Трассирующая бомба слишком медленная, чтобы нанести какой-то реальный ущерб, – негромко сказал мэр. – Это наверняка диверсия, – он метнул быстрый взгляд в сторону разрушенного холма с некогда зигзагообразной дорогой. – Ты не мог бы вызвать Виолу, Тодд?
Я нырнул в палатку за коммом, а когда выныривал, услышал далекий БУМММ – это бомба попала в деревья где-то на севере. Но вообще-то мэр был прав – трассирующую бомбу можно обогнать даже на волах… стало быть, цель у этого может быть только одна.
Отвлечь внимание спаклов.
Но от чего?
Мэр так и стоял, впившись взглядом в гребень холма, за которым дислоцировалась армия спаклов… по которому она больше не могла спуститься…
Или подняться…
Зато один человек мог…
Один вполне мог перебраться через завалы…
Особенно если у него не было Шума…
Глаза у мэра расширились – ему явно пришла в голову та же самая мысль…
И вот тогда-то все и случилось…
БУМММ!
С самой верхушки холма с зигзагом.
– Как она это сделала? – Брэдли вместе с остальными провожал глазами трассирующую бомбу, чертившую дугу по экранам в целительской (Ли наблюдал за происходящим через его Шум). – Как она умудрилась такое провернуть, чтобы никто из нас не узнал?
Комм бибикнул.
– Тодд? – немедленно ответила я.
Но это был совсем не Тодд.
– На вашем месте я бы нацелила зонд на гребень холма, и побыстрее, – улыбнулась мне мистрис Койл.
– Где Тодд? – рявкнула я. – Откуда у тебя комм?
Какой-то звук у Брэдли в Шуме заставил меня переключиться на него. Там Симона рылась в шкафу с запасными частями… еще два коммуникатора на полке… «надо составить опись» говорит она.
– Нет, – помотал головой он. – Она бы не стала. Ничего мне не сказав?
– Наведись на гребень, как она сказала, – вздохнула я.
Он вошел в настройки и направил зонд к указанной точке, заодно переключив на ночное видение. На экранах все стало зеленым и черным.
– И что нам полагается там увидеть?
Мне в голову стукнулась идея.
– Включи тепловизоры.
Еще пара манипуляций на экране.
– Ага!
Одинокая фигура, явно человеческая, скользила вниз по склону, стараясь держаться зарослей, но двигаясь достаточно быстро, чтобы стало ясно: увидят ее или нет, сейчас неважно.
– Это может быть только мистрис, – сказала я. – Мужчину они бы давно уже услышали.
Брэдли приподнял угол обзора, так, чтобы мы смогли разглядеть и то, что выше обрыва. Спаклы стояли вдоль него, вглядываясь в северный горизонт, куда только что ударила трассирующая бомба.
И не замечая мистрис, которая спасалась бегством в паре десятков футов ниже.
А потом весь экран заполонила одна-единственная вспышка. Датчики температуры закоротило, а еще через секунду через динамики зонда до нас донесся буммм.
За которым последовали звуки ликования снаружи, уже с нашего холма.
– Они что, тоже смотрят? – изумился Ли.
В Шуме у Брэдли снова нарисовалась Симона, а с ней изрядное количество очень грубых слов.
Я снова схватила свой комм.
– Ты что сделала?!
Но мистрис Койл там больше не было.
Брэдли снова защелкал настройками и включил трансляцию коммуникатора за пределы корабля. Шум у него глухо и страшно рокотал, набирая громкость и решимость с каждой секундой.
– Брэдли, что ты…
– Очистить прилегающую зону, – сказал он в комм, и голос прогремел по всей округе. – Корабль поднимается.
– Вот сука, – бросил мэр, читая солдат вокруг.
На площади царил хаос. Никто не понимал, што происходит.
Я пытался связаться с Виолой, но сигнал не проходил.
– Когда мужчина зовет женщину сукой, – рядом с нами на краю лагеря остановилась телега, – значит, она сделала что-то правильное.
Мистрис Койл торжествующе улыбалась нам с облучка – ни дать ни взять собака, только что обнаружившая помойное ведро.
– Мы уже послали запрос о мире! – прогремел мэр. – Как ты посмела…
– Не смей мне читать мораль, – точно так же ответила она. – Я всего лишь показала спаклам, что те, у кого Шума нет, могут ударить в любой момент.
Секунду мэр еще тяжело дышал, но потом его голос сделался опасно шелковым.
– И ты приехала в город одна, как есть, мистрис?
– Ну что ты, – засмеялась она и показала на зависший над лагерем зонд. – У меня есть друзья в самых верхах.
Знакомый далекий гул донесся с востока. Корабль-разведчик медленно поднимался в воздух. Мистрис Койл чуть-чуть припоздала с попытками скрыть удивление.
– Все ли твои друзья в курсе твоего маленького плана, мистрис? – кажется, мэр снова обрел счастье на этой земле.
Комм запищал, и на экране возникло лицо Виолы.
– Виола…
– Держитесь, – перебила она. – Мы на подходе.
Комм отключился.
Тут со стороны армии донеслось какое-то новое клокотание, а со стороны главной дороги на площади показался мистер О’Хеа, толкая перед собой мистрис Брейтуэйт в манере, которую она явно не приветствовала. В тот же самый момент из-за провиантского склада появился мистер Тейт с мистрис Надари и мистрис Лоусон. На вытянутой руке он держал рюкзак.
– Прикажи своим людям убрать руки от этих женщин, – гаркнула мистрис Койл. – Сейчас же!
– Их просто захватил вихрь событий, – с улыбкой отозвался мэр. – Мы же все здесь союзники, в конце концов.
– Поймал ее у самого холма, – сообщил, подходя, мистер О’Хеа. – С поличным.
– А эти две прятали взрывчатку у себя в палатке, – добавил, протягивая рюкзак мэру, мистер Тейт.
– Взрывчатку, которая была вам же в помощь, ты, идиот! – выплюнула мистрис Койл.
– Корабль заходит на посадку, – я приставил ладонь козырьком к глазам.
Разведчик снижался, подымая жуткий ветер. Для приземления годилась только площадь, полная солдат, которые кинулись врассыпную, штобы освободить место. Разведчик, в общем-то, ничего не испускал, да и жара от него было мало, но… очень уж он был огромный. Мне даже отвернуться пришлось: волна воздуха при контакте с землей чуть не валила с ног…
Отвернувшись, я невольно посмотрел на спачий холм…
Где в темноте собирались огни…
Люк корабля открылся, не успел он полностью встать на опоры, и оттуда почти вывалилась Виола, хватаясь за шлюз, – господи, как же скверно она выглядела… куда хуже, чем я даже боялся, слабая, исхудалая, едва держащаяся на ногах… даже рукой не пользовалась, которая с браслетом, нельзя было ее бросать нельзя было оставлять одну слишком долго нельзя так и я уже бежал мимо мэра который попробовал было меня остановить но я просто отбросил его руку…
Я добежал…
Ее глаза встретились с моими…
Она сказала…
Сказала…
Сказала, когда я был уже рядом…
– Они идут, Тодд. Они спускаются с холма.
Безголосые
[Возвращение]
Это не то, чем кажется, показывает Небо.
Мы глядим, как до странности слабая ракета медленно летит через ночь, направляясь к северному краю долины, где Земля без труда уберется из того места, где она упадет.
Будьте внимательны, показывает Небо всей Земле сразу. Будьте внимательны.
Расчистка начала показывать силу. В то же самое утро, когда мы возобновляем атаки, они уже откуда-то знают, с какой стороны мы идем. Эту первую атаку мы видим глазами тех, кто ее осуществляет, – специально смотрим, как перегруппируется Расчистка в своем новом единстве, чтобы оценить ее новые сильные стороны.
Через мгновение эти голоса пропадают в вихре огня и щепок.
Объяснение может быть только одно, показывает Небо после.
Расчистка без голосов, показываю я.
И мы с Небом скорей возвращаемся к Концу Путей.
Конец Путей связывает голоса тех, кто в него вошел.
Знать, кто такой Источник, что он – отец Ножа во всем, кроме факта, что Нож скучает по нему в своем голосе, когда думает, что его никто не слушает, …что этот человек был от меня на расстоянии вытянутой руки все это время, – способ нанести удар в самое сердце Ножа…
Эти чувства так и полыхают во мне, ярко и прямолинейно, их никак не удалось бы спрятать от Земли. Но Небо приказывает Концу Пути говорить единым голосом, окружая наши голоса, чтобы все, что мы по этому поводу думаем, осталось только на этом Пути. Наши голоса не меняются, но не попадают в голос Земли. Они остаются здесь, в Конце Пути.