И он открывает мне свой голос, и я уже рассылаю его повеления на языке Земли, не успев даже понять, что делаю…
Оно течет через меня, словно я просто канал…
Через меня и дальше, в Пути, в солдат, во всю Землю, ждущую вокруг, и это был не мой голос и даже не голос вот этого вот Неба, говорящий через меня, но голос великого Неба, существующего независимо от того, что за личность сейчас выступает под этим именем, Неба, которое есть всеобщее согласие Земли, накопленный, сгущенный голос всех нас, голос Земли, говорящей с самой собой, голос, который поддерживает в ней жизнь и хранит в безопасности, и помогает встретить будущее, – вот этот голос сейчас говорил через меня…
Это и есть голос Неба…
И он призывает солдат на войну, а остальных – тоже сражаться, собирать крутящиеся огни и оружие на боерогах в час нужды нашей…
Сработало, показывает Источник людям Расчистки. Помощь идет…
Но тут сверху раздается шипение, и мы все поднимаем головы…
Чтобы увидеть водопад огня, хлещущий из двигателей сосуда…
Пламя течет, как кровь из раны, дым и пар развеваются в холодном воздухе… оно стекает на Землю, и она загорается, а сосуд уже летит широким кругом, и огонь, ревя, подымается там, где упал, стенами, сжигая все, что могло гореть, – деревья, хижины, Землю, мир…
– Ракетное топливо, – шепчет человек из Расчистки.
– Он сейчас нас окружит, и мы окажемся в ловушке, – говорит одна особенная Ножа, вертясь во все стороны на своем звере, который кричит, в ужасе глядя на подступающее со всех сторон кольцо огня.
Сосуд взлетает выше; круг аркой расходится еще шире… огонь все так же рушится водопадом.
Он решил уничтожить все, говорит Источник. Он сжигает всю долину.
Корабль мотало то туда, то сюда; мне едва удавалось стоять стоймя перед панелью связи.
А на экранах повсюду бушевало пламя…
– Да што ты ТВОРИШЬ? – крикнул я, стараясь не паниковать и с боями продираясь через слова на панели…
– Старый трюк, которому Брэдли научил дедушка, а он и забыл, – любезно объяснил мэр. – Меняешь состав топлива, насыщаешь его кислородом, а дальше оно горит себе, и горит, и горит…
Мы уже были высоко в небе… переваливали через гребень верхней долины, кружили над нею и лили огненный дождь на деревья… огонь был липкий и ужасно горячий, вроде тех спакловых молний, и хотя снег так и продолжал сыпать, деревья просто взрывались от жара и подпаляли другие деревья, так что пожар просто бежал по ним бегом, быстрее спаклов… экраны показывали тянущуюся за нами по земле широкую… расширяющуюся ленту пламени, окружающую долину кольцом, заключающую людей внутри…
Он явно решил сжечь весь мир.
Так, назад, к комму. На экране несколько квадратиков… их можно нажать, но я еще даже самый верхний не прочитал, как называется. Пошл… пошлые? Нет, пошлед… пошледние комм… муникашии? Я сделал медленный вдох, закрыл глаза, постарался сделать Шум легким, почувствовать, как когда там был мэр…
– Смотри, как горит мир, Тодд, – объявил он по громкой связи. – Последняя война начинается.
Пошледние коммуникашии там сказано, вот что. Пошледние.
Я нажал.
– Тодд? – забеспокоился мэр. – Ты там смотришь?
Я посмотрел на его рожу на экране… осознал, што он меня не видит. Вернулся к квадратикам. Красный кружок внизу справа, написано Отключить изображение.
Ой. Я это прочитал прямо с ходу.
– Тебе все равно, кто победит, да? – спросил я.
Он летел, широким кругом обходя Новый Прентисстаун, обливая леса к югу и к северу огнем… который рано или поздно доберется и до города. Вон отдельный язык уже дотянул до ряда домиков на окраине, схватился за крайний…
– Знаешь что, Тодд? – задумчиво сказал мэр. – Похоже, мне действительно наплевать, ты прав. Круто, правда? Лишь бы все закончилось. Лишь бы все уже, наконец, закончилось.
– Все действительно могло закончиться, – сказал я. – У нас мог бы быть мир.
На экране комма теперь был целый список пошледних коммуникаший (я так думаю), и я пытался через него продраться…
– Мы могли бы построить этот мир вместе, Тодд, – сказал мэр. – Но ты решил, что это не для тебя.
Комм… читал я… комму… коммуникай…
– За что я должен от души тебя поблагодарить, – продолжал он. – Ты вернул мне мою настоящую цель.
Коммуникай… тор 1. Коммуникатор 1. Вот что там сказано. Коммуникатор 1. Это все – список тех, с кем отсюда разговаривали. От 1 до 6, но почему-то не по порядку. Сверху 1, потом 3 (то есть я думаю, что это 3), потом, видимо, 2… а дальше всякие остальные, вот…
– Ты говорил, што изменился, – напомнил я, только что потом на панель не капая. – Говорил, што ты теперь другой человек.
– О, я ошибался. Люди не становятся другими. Я всегда буду тем, кто я есть. А ты всегда останешься Тоддом Хьюиттом – мальчиком, который не умеет убивать.
– Ну да, ну да, – с чувством сказал я. – Люди-то – они меняются.
– Ты что, меня не слушал? – расхохотался он. – Они НЕ меняются, Тодд. Никогда не меняются.
Корабль снова завалился вбок, закладывая еще один вираж и поджаривая мир внизу… Я продолжал потеть над панелью комма. Совершенно непонятно, который из этих квадратиков Виола, но если все они недавние и идут по порядку вызова, значит, она должна быть или 1, или 3, потомуш…
– Ты вообще чем там занят, Тодд? – весело поинтересовался мэр.
Панель погасла.
Корабль было уже едва видно сквозь поднимающийся отовсюду дым. Нам в данный момент ничего не грозило (мы сгрудились посреди сухого русла), но деваться отсюда было решительно некуда – огонь отрезал нас со всех сторон. Мэр успел облететь всю долину по периметру, и она сейчас полыхала так, что больно было смотреть…
КАК У НЕГО ПОЛУЧИЛОСЬ СТОЛЬКО ОГНЯ? Бен оторопело глядел, как огонь бушует среди деревьев, распространяясь почти сверхъестественно быстро.
– Нескольких капель в свое время хватило, чтобы целый мост взлетел на воздух, – сказала я. – А теперь посмотри, на что способен целый корабль.
ТЫ НИКАК НЕ МОЖЕШЬ СВЯЗАТЬСЯ С СОСУДОМ? спросил Небо.
– Не отвечает, – я помахала коммом. – Но я продолжаю пытаться.
В ТАКОМ СЛУЧАЕ, ПОСКОЛЬКУ СОСУД СЕЙЧАС ВНЕ ЗОНЫ ДОСЯГАЕМОСТИ НАШЕГО ОРУЖИЯ, Шум Неба сгустился в какое-то решение, НАМ ОСТАЕТСЯ ТОЛЬКО ОДНО.
Пару секунд мы таращились на него, но потом до нас дошло.
– Река, – сказала я.
Но тут в воздухе послышался рев, на который все обернулись…
– Он возвращается! – вскрикнул Брэдли.
И действительно: в прорехе дыма было видно, как корабль развернулся над обрывом и, вопя с небес, как судный день…
…пошел прямо на нас.
На экранах теперь был сплошной огонь, везде один только огонь, кольцом вокруг долины, кольцом вокруг города, на спачьем холме, где сейчас застряла Виола… там, посреди всего этого пожарища…
– Я тебя прикончу! – прокричал я. – Слышишь меня? Я тебя ПРИКОНЧУ!
– Надеюсь, что да, Тодд, – на экранах плясала дикая улыбка – все, что осталось от мэра. – Ты и правда ждал слишком долго.
Я лихорадочно озирался по сторонам в поисках еще хоть какого-то способа связаться с Виолой (пожалуйста ну пожалуйста ну пожалуйста). Панель связи мне, понятное дело, не оживить, но бьюсь об заклад, я помню, как мистрис Лоусон мудрила чего-то на маленьком экране возле койки…
Я ткнул в экран, и он сей же час озарился и высыпал цельный ворох слов…
Одно из которых было комм.
– Мне, наверное, стоит тебе рассказать, что будет дальше, Тодд, – сообщил по трансляции мэр. – Важно, чтоб ты понимал.
– Пасть захлопни, – огрызнулся я и нажал «комм» на экране.
Там выскочил еще набор квадратиков… – и из них цельная куча, штоб его, начиналась со слова «комм».
Я вдохнул поглубже и попробовал перестроить Шум в читальный режим. Если мэр может воровать знания, то смогу и я.
– Я приказал капитану О’Хеа возглавить небольшое подразделение, которое даст отпор спаклам с их неизбежной атакой на город. Отряд самоубийц, ясное дело, но, в конце концов, капитан О’Хеа всегда был расходным материалом.
Коммуникашейный узл, прочитал я. Прищурился, еще подышал. Ну, давай давай давай… Коммуникашио… нный узёл. Господи, да что это за хрень-то такая? Вдохнул в третий раз, закрыл глаза (Я есмь круг и круг есть я). Открыл их. Комммуникационный узел.
Вот он, милый, вот что там написано! Я нажал этот квадрат.
– Капитан Тейт в это время уже ведет остальную часть армии на холм, где дислоцируется Ответ, – продолжал вещать мэр, – дабы уничтожить остатки бунтовщиков…
Я аж от экрана оторвался.
– Что?!
– Ну, мы же не можем рисковать, чтобы меня взорвала какая-нибудь очередная террористка! – рассмеялся он.
– Ты етьский монстр!
– После чего капитан Тейт поведет армию к океану.
Тут я правда подскочил.
– К океану?
– Где мы займем нашу последнюю позицию, Тодд, – сказал мэр, и в экран снова вплыла его улыбка. – Океан в тылу, враг впереди; идеальная война – о чем еще можно просить! Ничего больше делать не надо, только драться и умирать.
Я оторвался от него и глянул на малый экран.
Да! Пошледние коммуникашии. Нажал. Еще квадратики.
– Но первым делом нам нужно убить вождя спаклов, – не унимался мэр. – И – мне жаль тебе это говорить – это означает всех, кто вокруг него.
Обзорный экран… Мы как раз над обрывом… Корабль перевалил через него и пошел вдоль речного русла по направлению к все еще пытающимся спастись спаклам…
К Виоле…
Которую я теперь видел!
Да, ее было видно на экране!