— Значит неделя. А сколько времени пройдёт снаружи.
— Точно не знаю. Но с момента уничтожения последнего клона тринадцатого, тут прошло две недели.
— У нас там, прошло меньше суток.
— Вот из этого и исходи. Только учти, временной поток внутри пузыря нестабилен и может в любой момент сровняться с вашим или рвануть вперёд.
После объяснения учёного, Шилов непроизвольно скрипнул зубами.
— Обратного пути нет. Они останутся.
— Хорошо — согласился академик и указал наверх. — Ну что там, совсем всё плохо, или как?
— Мы выиграли три года. Теперь война с альянсом началась в 2045 году.
— Это интересно. Значит мои сыновья теоретически могут быть живы. Я бы многое отдал чтобы их увидеть — задумчиво проговорил Алфёров и они вместе с ассистенткой принялись забивать какие-то данные в терминал, провода от которого уходили в глубь квантовой установки.
При этом на Шилова посыпались вопросы, и он как мог рассказал о всём что успел увидеть и что пережил за последние сутки.
Особенно Академика впечатлил рассказ о американском учёном и его устройстве в прозрачном контейнере, которое могло гнать время вспять.
— Инверсия времени — заключил он, выудив у Шилова всё что он помнил. — Интересно это локальный эффект или он распространяется на всё сущее? — спросил академик словно сам у себя.
— А вот такие вопросы точно не ко мне — пробормотал Шилов, глядя как жена Алфёрова, водит Наташу с пацанами по подсобным помещениям лаборатории.
— Вы знаете, существует очень интересная теория, допускающая, что, когда наша вселенная максимально расширится и снова начнёт сжиматься, время пойдёт вспять, и все, кто когда-либо существовал смогут прожить свои жизни наоборот. Раньше я ей не доверял, но теперь… — учёный покачал головой.
— Что-то мне не верится — недоверчиво пробормотал Шилов. — Начинать жизнь с момента своей смерти и заканчивать в утробе матери. Хотя, вполне возможно, что так даже лучше, можно будет узнать всё и сразу, а затем постепенно забывать. Это как прожить пятьдесят лет в деревянном доме становясь всё моложе, а затем начать его собственноручно разбирать и брёвна отвозить в лес, превращая их снова в живые деревья — проговорил опер и тяжко вздохнул.
— Насколько я выяснил, время — это точно такая же физическая единица измерения, как и все остальные. А это значит с ним точно также можно работать.
— Что-то плохо у нас получается с ним работать. Снаружи снова началось то что мы пытались исправить — проговорил Шилов, когда учёный снова начал что-то быстро забивать в терминал.
— Это сам поток времени пытается нивелировать влияние внесённых изменений. Похоже я ошибался, когда ставил местечковые задачи, мы должны действовать более глобально, иначе всё снова вернётся на круги своя.
— И что вы предлагаете. Когда мы спускались сюда пришла новая хроно-волна?
— После визита Альфы у нас осталось прямое подключение к потоку, но я не знал где искать. Теперь я знаю и только что запустил новый алгоритм поиска.
— Значит у нас есть шанс вытянуть нужную инфу? — спросил Шилов, примерно поняв замысел учёного.
Алфёров кивнул и погрузился в вычисления и сортировку, начавших приходить данных. При этом Шилов видел, как изменилось лицо ассистентки. Видимо в этой мешанине цифр и графиков, она увидела нечто совершенно новое.
А затем к нему подошла Наташа. Короткий разговор перешёл в прощание со слезами и только присутствие детей не давало ей разреветься. А вот сами пацаны его удивили, младший не понимал, что происходит, и постоянно норовил отправиться в недра оплетённой световыми кабелями установки, видимо для её срочного исследования. А старшие вели себя по-взрослому и отнеслись ко всему с пониманием.
— Помогайте матери — напутствовал Шилов и в этот момент прощание прервала вибрация, начавшая идти от пола.
Академик тут же что-то выкрикнул и скрылся внутри установки, его жена устремилась туда же.
К Шилову подбежала ассистентка, воткнула световой кабель прямо в процессорный блок экзоскелета и начала закачивать туда информацию.
— Что там? — поинтересовался Шилов.
— Там очень много, передай Альфе, чтобы запустила эмулятор. Объяснить подробнее нет времени. Ей придётся выбирать самой что делать — загадочно заключила она и замахала руками призывая Сухова.
— Вадим, выводи его. У тебя где-то час, до того, как снова замкнётся контур.
Шилов хотел задать кучу вопросов и ещё раз попрощаться со своими, но всё что он успел после того как ассистентка отсоединила кабель, это поцеловать жену и потрепать голову младшего сына.
А дальше снова бег по коридорам, туннелям и лестничным пролётам, на пару с капитаном ВДВ.
Глава 11. «Мёртвый космос» (1).
2045 год.
Космонавт-стажёр Анна Алфёрова.
«АЛ» успел вывести на инфополе, голограмму парящей в космосе станции «МИР-5» и в этот момент её сотрясла серия микровзрывов, в миг разделивших творение человека на отдельные сегменты. Грузовой модуль «Прогресс-2» резко дёрнулся и в закрытый люк что-то врезалось. Удар был такой силы что Анну мотануло в кресле словно тряпичную куклу.
Моргающая голограмма в последний раз показала разлетающиеся модули и потухла, окунув девушку в полный мрак.
А затем «Прогресс-2» начало неистово дёргать, и разнонаправленные перегрузки обрушились на пытавшуюся сгруппироваться Анну. В этот момент ей показалось, что оторвавшийся грузовик попал на крючок некоего космического рыболова, который резко и неумело дёргает удочкой, пытается его подтянуть к себе.
Причём Анна чувствовала постоянно увеличивающееся ускорение, словно где-то работали разгонные двигатели. При этом в композитную оболочку «Прогресса» постоянно что-то стучало.
Затем сработала аварийная энергосистема и часто заморгали красные лампочки тревоги.
Нечто мелкое словно град колотило о поверхность модуля. Прилетали куски покрупнее и тогда внутри раздавались звонкие удары, заставляющие сердце Анны биться чаще, и жалеть, что она первым делом не надела скафандр, как это положено по инструкции.
В какой-то момент серия дёргающихся ускорений резко прекратилась, но ей на смену пришла сильная вибрация, сразу перешедшая в зверскую трясучку, пытающуюся вытряхнуть содержимое желудка Анны. А затем в «Прогресс-2» врезалось нечто большое, дернув модуль с такой гигантской перегрузкой, что девушка потеряла сознание.
Открыв глаза, Анна увидела моргающие лампы аварийного освещения, и услышала тревожный сигнал системы пожаротушения, перемежавшийся с очень нехорошим свистом воздуха, уходящего из пробоин. А прямо перед её глазами летали капельки крови, одна за одной отрывающиеся от немного вздёрнутого носа девушки.
Едва взглянув на сенсорную панель с быстро уменьшающими процентами улетучивающегося давления, Анна ударила по кнопке, экстренного отстрела ремней безопасности и оттолкнулась от кресла.
Между тем «Прогресс-2» опять дёрнулся, и она промахнулась мимо ниши со скафандром, влетев в один из хорошо прикреплённых грузовых контейнеров.
— Да мля! — вырвалась у неё.
При этом рука успела ухватиться за страховочную скобу, синхронизировав траекторию движения тела, с получившим боковое вращение грузовым модулем. Пальцы тут же нащупали сенсор, и прозрачная створка свернулась в рулон, открыв доступ к громоздкому скафандру.
Между тем свист начал стихать, и дёргающая колпак шлема Анна, почувствовала приход космического холода, вместе с ощущением что ей почти нечем дышать.
Год назад, в рамках подготовки, она принимала участие в восхождении на Эверест группы курсантов академии, так вот теперешние ощущения были сродни испытанным, во время возвращения в базовый лагерь.
Громоздкий колпак наконец поддался и отлетел в сторону, а тело девушки совершив кульбит, вошло ногами вперёд внутрь объёмного скафандра. Если бы на её месте оказался кто-то погабаритнее, то он навряд ли сумел так ловко и быстро попасть в армированные конечности руками и ногами. При этом Анна умудрилась попасть пальцами с первого раза точно в сенсорные перчатки.
Услышав жужжание сервоприводов, она первым делом потянула за сверхпрочную леску, не дающую отлететь колпаку шлема. Пальцы ухватились за толстые края и прозрачная сфера с щелчком встала на место, тут же запотев от частого дыхания.
Теперь Анна молила об одном, чтобы кислородная станция и баллоны были полностью заправлены. Ладонь надавила на внешнюю клавишу активации регулятора давления, и внутри скафандра раздалось шипение нагнетателя дыхательной смеси.
В тот же миг со щитка исчезли следы дыхания, и Анна увидела, как над саркофагом «Алёши» мечутся слабенькие лучи голографа, рисующие всего два слова.
«АННА, ОПАСНОСТЬ!!!»
— Мистер очевидность — пробормотала девушка и невольно ухмыльнулась.
Затем её взгляд пробежался по показаниям системы жизнеобеспечения, выводимым прямо на передний щиток шлема и улыбка слетела с её лица.
Тот недоделок, что последним выходил в этом скафандре в открытый космос, не поставил кислородную станцию на заправку, и вместо стандартных 5 часов 30 минут, система отчиталась о наличии дыхательной смеси на 2 часа 12 минут. Анна знала, что в её случае можно смело прибавить минут семь, но этого всё равно мало.
Заряд аккумулятора, на уровне — 80 %.
Наличие топлива в манёвровых двигателях ранца — 54 %.
Наличие сухой плазмы, в кассете плазмореза, встроенного в правый рукав — 72 %.
Скафандр явно недавно использовали, и после этого не дозаправили. Кроме этого последний носитель, не протёр его внутренности нейтрализующими салфетками и запах чужого пота ударил в нос девушки.
Анна потянулась к рычагу, открывающему магнитные держатели, и в этот момент в «Прогресс-2» что-то снова врезалось, да с такой силой, что она на пару минут потеряла сознание.
Когда Анна очнулась то не поверила своим глазам. По отсеку летали осколки композитной оболочки, а справа от люка зияла пробоина, в которую при желании могла пролезть её голова.