– Мы готовы обсудить с вами условия мира в Китае, – сказал Райан, – в Европе же, армиям, авиации и флотам всех стран Атлантического оборонительного альянса отменена боевая готовность. Мы уходим из Франции, по договору с де Голлем, наши войска будут выведены в Британию, Данию и Голландию. Приостановлены полеты нашей военной авиации вблизи ваших границ. Все лишь ради того, чтобы мир не узнал пожара новой большой войны, всего через шесть лет после окончания войны прошедшей. И ради того, чтобы наши парни, окруженные в Шэньси, вернулись домой. Что мне передать моему президенту?
Слова унижения, позора! И Райан никогда не решился бы сказать их публично, чтоб не наносить недопустимый урон престижу США. В конце концов, русские танки пока еще на Рейне, а не на Миссисипи! И не в Европе, а в самих Штатах, военно-морским силам и стратегическому авиационному командованию объявлена полная боевая готовность. Приостановлены полеты вблизи границ советского блока, но того, что у нас сейчас есть на базах в Великобритании, Дании, Голландии, хватит, чтоб нанести Советам неприемлемый ущерб. Потери будут ужасными, русское ПВО на европейском направлении, надо думать, много сильнее, чем в Китае, – но даже если один из десяти бомбардировщиков прорвется к цели… И один дьявол знает, что за карты заготовлены у Сталина в рукаве. Так что мы готовы не более чем на тактическое отступление – ведь будет лучше, если мы сначала подготовимся к поединку? И уж тогда – пощады не будет! А сейчас улыбаемся и делаем вид…
– Соединенные Штаты признают Маньчжурскую империю, – утвердительно произнес Сталин, – а также Корейскую Народно-Демократическую республику. Территория севернее линии, разделяющей наши и гоминьдановские войска, признается безусловной сферой влияния СССР, где мы вправе поддерживать любой устраивающий нас политический строй, а также заключать с ним любые договоры…
Райан знал, что никакой линии не существует. По той причине, что чанкайшисты, испытав на себе мощь русского наступления, боялись приближаться к «северным дьяволам» ближе чем на сотню миль. Так что Советская армия остановилась не там, где ей воспрепятствовали, а там, где сами русские сочли нужным, чтобы обеспечить контроль над территорией и коммуникациями. И никто не помешает Сталину, если у него будет такое желание, отхватить еще полосу китайской земли – не станут же китайские «бароны», провинциальные генералы, этому препятствовать, а если самоубийца найдется, искренние соболезнования дураку! Понятно также, отчего разговор о «территории» – ведь ясно, что Мао ее не получит, в то же время и Сталин пока не предъявил миру еще одну свою ручную макаку, Гао Ган в Харбине на своем месте, а в Пекин кого? А ведь найдут – уже известно, что в Циндао и Вэйхайвэе русские ведут себя так, словно пришли надолго – стратегически выгодные базы для советского флота! Мы бы на их месте вели бы себя точно так же.
– …как и Синьцзян-Уйгурия, – продолжил Сталин, – что до вашего экспедиционного корпуса, то он подлежит интернированию. Личный состав мы вернем вам после окончательного урегулирования конфликта, а до того несем всю ответственность за жизнь и здоровье ваших военнослужащих, за их питание и содержание. Им также будет разрешено взять с собой личные вещи – но все вооружение, техника, прочее казенное имущество должно быть передано Китайской Народной республике в компенсацию ее жертв и убытков.
«В военном министерстве будут резко против, – подумал Райан, – танки „Паттон“ считаются секретными. Впрочем, после германского инцидента у русских уже наличествуют трофеи, не все же там сгорело?»
– …советскую сторону интересует судьба наших пленных, оказавшихся в распоряжении Армии США, – говорил Сталин, – потому мы также заинтересованы в скорейшем достижении согласия. Когда и наши, и ваши пленные смогут вернуться домой.
Сказано вежливо – но звучало издевательством. Что для русских, едва три десятка их сбитых летчиков равноценны нашим четырем тысячам, взятым в Циндао, а теперь еще к ним добавятся пятьдесят тысяч американских парней в Шэньси! Которые будут сидеть в сибирских лагерях до тех пор, пока все русские требования на мировой арене не будут удовлетворены. Странно, что судьба 82-й десантной в Яньани обходится стороной!
– …что до ваших парашютистов, которые сейчас совершают пеший марш на юг через территорию Мао, то поскольку председатель не просил нас о военной помощи, мы не намерены вмешиваться. Но любая попытка вторгнуться на территорию, контролируемую нами, будет решительно пресечена.
«У русских есть выражение „чужими руками жар загребать“, – подумал Райан, – конечно, и Сталин, и его верная макака Гао Ган будут не против, если наши парни хорошо потопчутся по территории Мао! Но это значит, что и сами советские не войдут в Особый район – что открывает и нам поле для маневра. В теперешнем положении Чан Кайши вряд ли станет возражать, если мы сделаем параллельную ставку и на Мао, пусть один правит на западе, второй на востоке?»
– …также Чан Кайши, если желает прекратить состояние войны с СССР, должен освободить и передать нам политических заключенных – по списку, который мы представим. Разумеется, и мы освободим тех пленных его армии, кто выскажет желание вернуться в Китай.
Иезуит! У русских сейчас, по примерным подсчетам, от двухсот до четырехсот тысяч наловленных макак! И насколько свободное волеизъявление вернуться может быть в русском ГУЛАГе, когда Сталину требуется рабочая сила на всякие великие стройки? Да еще такая, которую абсолютно не жалко – хотя есть сведения, что и в Маньчжурии безработных полно, так что навербовать миллион-другой строить хоть железную дорогу до Берингова пролива, хоть мост на Сахалин не проблема – не своих же соотечественников в землю укладывать вместо шпал?
– Теперь по делам европейским. Ответьте честно, как поступили бы США, если бы, к примеру, президент одной из сопредельных стран во всеуслышание назвал бы всех американцев «расово неполноценными» и «дикарями»? И призвал бы сделать с ними то, что Еврорейху, то есть Гитлеру, не удалось. Напомнил бы, что в не слишком давние времена «представители любой не белой расы являлись бесспорной собственностью расы белой, коль речь шла о материальном, а не духовном», а потому долг цивилизованных народов нести культуру на бесхозные земли. И в завершение потребовал бы передачи ему территории нескольких штатов США, которые никогда его стране не принадлежали – как король Хокон от нас Мурманский край. Эту речь своему монарху случайно не Квислинг в своей тюрьме написал? Или Его Величество дух Гитлера вызвал спиритизмом – настолько рассуждения похожи. Так я вас спрашиваю, как поступили бы американцы на нашем месте и как надлежит поступить нам? Второй вопрос: если Норвегия это член Атлантического оборонительного альянса, имеющего перед ней обязательства, то как Альянс относится к такому шагу короля, по существу объявляющего войну СССР от лица всего Альянса, включая США, а не только своей страны?
«Дурака не жалко, – подумал Райан, – и маловероятно, что кто-то из наших заговорщиков к этому причастен. Если только британцы – но не самоубийцы же они развязывать Третью мировую у своего порога? Но и Норвегию, вернее то, что от нее осталось, отдать Советам никак нельзя! Что ж, мистер помощник президента, сейчас посмотрим, насколько русские умеют играть в покер!»
– Я внимательно вас выслушал, генералиссимус, – Райан намеренно назвал Сталина его воинским званием, введенным в СССР полтора года назад, «исключительно для лица, занимающего пост Верховного Главнокомандующего всеми вооруженными силами страны», – и вы можете быть уверены, что все сказанное вами будет в точности передано моему президенту. Но я хотел бы спросить вас. Вы всегда говорили и поступали – не простим никому смерть своих. Однако же вы убивали американцев, не имеющих к вам никаких агрессивных намерений. Для начала – инцидент над Порт-Артуром.
Фотографии на стол. Как сдаваемые карты. Те самые фото, что сам Сталин вручил Райану двое суток назад. Хорошо видна эмблема на борту сбитого В-29. И американская газета за 1948 год, где описывается работа 93-й эскадрильи метеоразведки над Тихим океаном, и фото, где на самолете, снятом на острове Гуам, там тогда базировались «охотники за тайфунами», ясно различима та же самая эмблема эскадрильи, и номер – неслыханная удача, что самолет, сбитый «мигами» над Порт-Артуром, два года назад попал в объектив репортеру. А также то, что в посольстве в подшивке газет нашелся нужный номер и попался Райану на глаза! Это не флеш-рояль, и не каре – но фульгент (две и три в масть).
– Вы спросите, что тогда они сбросили? Всего лишь метеозонд. Хотели посмеяться – а вы их убили. Десять американских мальчиков, у которых в Штатах остались семьи – родители, жены, дети. Может быть, шутка была глупой и опасной – но уж никак не заслуживающей смертного приговора. И я прошу у вас сейчас лишь одного. Разрешить нам забрать их останки – чтобы похоронить в американской земле.
«Прошу лишь одного» – Это лишь прелюдия, эмоциональный фон. Не вышибать из оппонента слезу – не такой человек русский диктатор! Но слегка подтолкнуть его мысли в нужном направлении.
– Теперь Синьчжун. Согласитесь, что после Шанхая мы имели право быть в опасении. Одной из мер предосторожности были патрульные полеты, да, с атомным оружием на борту. В глубине нашей территории, никак не в советской зоне. И наш мирно летящий самолет был атакован и сбит вашими истребителями без всяких признаков агрессии с нашей стороны. У нас есть доказательства – обследуя территорию, мы нашли обломки. Пострадавшие после ядерного взрыва – но вполне опознаваемые как принадлежащие именно В-36. И на них следы от 30-миллиметровых снарядов, этот калибр есть сейчас лишь у вас и немцев. Как бы вы отреагировали, если бы ваш стратегический носитель атомного оружия на вашей территории подвергся бы неспровоцированной атаке? А бомба, аварийно сброшенная согласно инструкции, в итоге упала на ни в чем не повинных китайцев, Синьчжуну досталось лишь краем.