– То сейчас Осло постигла бы судьба Шанхая. Судя по тому, что из этого города разбежалась половина населения, ваши подданные думают точно так же. Затем русские бомбы упали бы на Нью-Йорк, Лондон. И началась бы новая мировая война, по сравнению с которой та, прошедшая, показалась бы детской игрой.
– Зачем тогда было заключать договор, который вы не собирались исполнять?
– А вам знакомо понятие «по открывшимся обстоятельствам»? Кто знал, что у русских окажутся бомбы по пятьсот тысяч тонн! И реактивные воздушные торпеды, не сбиваемые никакой ПВО. Нет, мы не отказываемся от своих обязательств – но война за вашу свободу здесь и сейчас слишком дорого обойдется свободному миру.
– И вы отдаете нас под коммунистическое иго. Решив, что ваши драгоценные жизни дороже принципа свободы. Кто будет следующим – голландцы, датчане? Неужели ваши гарантии и сегодня стоят столько же, как те, что вы давали Польше в тридцать девятом?
– Положим, те гарантии дали британцы, а не мы. И все же объявили Гитлеру войну, в итоге ставшую для Рейха приговором.
– Так объявите войну Советам сейчас! Хотя бы отомстите за нас, если боитесь спасти.
– Мы отомстим – но когда-нибудь, после. А пока – позвольте вручить вам ноту от Правительства США.
– Что это?!
– Соединенные Штаты, верные Штутгартскому протоколу, ради проведения денацификации и сохранения мира в Европе… Есть вопросы?
– Вы объявляете нам войну?!
– А как, простите, нам спасти вас от полной оккупации русскими? Капитулируйте перед СССР и нами – и Сталин заберет себе север, который и так уже у него, ну а мы – что осталось. Слава богу, наши войска с вашей территории еще не выведены – так что технически осуществить все очень просто и быстро.
– При том, что это вы притащили в мою страну Гиммлера. А теперь умываете руки, что «не знали»?
– А вы, Ваше Величество? Неужели ваши приятели из «Асгарда» ничего вам не говорили?
– Нет, черт побери! Я понятия не имел, что этот… находится в моем королевстве! Это вы замутили какую-то свою игру – а нам расплачиваться по вашим счетам?
– Жизнь часто бывает несправедлива, Ваше Величество. Что поделать!
– Как я понимаю, у меня выбора нет? Иначе вы убьете меня, как убили моего отца? И думали, что я не узнаю?
– Искренне сожалею. Но вы, Ваше Величество, должны понимать, что такое политическая целесообразность. И знаете, что такие решения принимаю не я. Ну а теперь – вы ведь не хотите, чтобы в этой стране вместо короля стал президент? Причем, весьма возможно, коммунистический.
– Дайте мне еще время! Положение на фронте стабилизировалось. Не ваши ли военные всегда говорили мне, что русские не умеют воевать, и все их победы – это от неисчислимости их орд и заваливания трупами, своих потерь не считать? Но здесь у них нет превосходства – пока что они ввели в бой всего три дивизии, две свои и одна немецкая. Кстати, посол ГДР был здесь с подобной нотой два дня назад – отчего-то у советского блока гораздо ответственнее относятся к союзническим обязательствам!
– Вы еще Италию вспомните. Или опасаетесь, что макаронники пришлют сюда свои войска?
– Мне не до шуток – объявив нам войну, итальянцы в Средиземном море уже захватили шесть наших торговых судов! Надеюсь, вы и это включите в свой счет к коммунистам?
– Обязательно включим, Ваше Величество. Но мне хотелось бы услышать, на чем основан ваш военный оптимизм?
– У них всего три дивизии – хотя «Эдельвейс» можно за две русские считать. А у нас тринадцать, мы потеряли на севере пока лишь одну, Седьмую, и взамен сформировали и отправили на фронт добровольческую дивизию «Асгард», которая сейчас сражается возле Му-и-Рана! Если вспомнить, как финны, при гораздо худшем соотношении сил, в сороковом сопротивлялись русской агрессии почти полгода, то у нас есть шансы продержаться! И Советы не смогут раздавить нас числом – есть такое понятие, оперативная емкость театра, большее число войск там просто не развернуть! Тем более с массой техники. Кстати, у русских нет среди дивизий ни одной танковой – а у нас есть, развернута в районе Намсуса на случай русского прорыва. Полностью укомплектованная дивизия, две сотни «шерманов» – свежая, еще не бывшая в бою! И мы можем еще послать на фронт большое количество добровольцев, желающих сражаться! Беспокоит лишь русское господство в воздухе – после боев над Му-и-Рана наши самолеты опасаются даже приближаться к линии фронта. Если бы вы могли предоставить нам реактивные истребители, против «мигов»…
– Боюсь, Ваше Величество, это решительно невозможно, в свете озвученных мной политических обстоятельств. Максимум, что мы можем сделать, это закрыть глаза на поставку вам боеприпасов с наших складов. Ну и возможно, какого-то количества стрелкового оружия и амуниции.
– Тогда дайте нам обмундирование. А то есть сведения, что русские, а особенно немцы, считают наших необмундированных волонтеров бандитами и в плен не берут, расстреливают на месте. Что весьма пагубно влияет на боевой дух пополнения.
– Это дадим. Но без огласки, сугубо неофициально. И сколько времени вы у нас просите?
– Хотя бы месяц. Когда начнутся шторма, русским будет затруднительно снабжаться по морю. И дороги снегом заметет. Будут шансы заключить мир на более приемлемых условиях.
– Хорошо. Я передам ваши предложения в Вашингтон. При условии, что вы не будете разбиты. По моему личному мнению, ответ будет благоприятный. Ну а если последуют военные успехи – то возможно и возобновление поставок, неофициально, разумеется. И мы закроем глаза на вашу эскадру, сейчас совершающую переход из Филадельфии.
– О большем я не мог и мечтать, господин посол!
– Удачи, Ваше Величество.
То же место, те же лица.
Вечер 24 сентября
– Ваше Величество, вы обещали военные успехи. По последней информации, дивизия «Асгард» полностью уничтожена, танковая дивизия «Мьельнир» подверглась массированному авианалету и понесла большие потери. Фронт рухнул, дороги на юг забиты вашими бегущими в панике «героями» – от которых и стало известно о разгроме, так как ваш штаб полностью утратил связь и управление войсками на севере. И как мне сказали ваши генералы, из названных вами тринадцати дивизий восемь являются кадрированными, то есть закончат развертывание не раньше чем через неделю – пока же бросать войска по частям под русский стальной каток – это обречь их на бессмысленное уничтожение, так что нет шансов остановить советское наступление до самого Тронхейма. При том, что у Советов полное господство и в воздухе и на море. В свете этого я вручаю вам ноту моего Правительства и настоятельно рекомендую капитулировать. Можете утешить себя тем, что совсем недавно точно так же бежала германская армия, от Вислы до Одера и от Одера до Рейна.
И лично от себя советую – решайте быстрее. Чтобы наши оккупационные войска могли приступить к выполнению своих обязанностей, спасая вас от нашествия русской орды.
Где-то в США.
То, что никогда не будет оглашено
– Что решим с «Охотой»? Деньги уже ушли, французам заплачено, «висельники» куплены и ждут.
– Вопрос лишь, что будет после? Со стороны русских – или тех, за Дверью… Если она есть.
– Игра стоит свеч. Если кто-то решил лично принять участие в сафари – то он не должен обижаться, когда сам станет дичью. Не думаю, что даже те, о ком вы говорите, обидятся по-крупному. В крайнем случае еще одну оплеуху от них можно перенести – за такую информацию!
– Еще тысяч десять наших парней? Или сожженный Нью-Йорк?
– В контексте конфликта даже не цивилизаций, а вселенных, это приемлемые потери. Даже полезные – в плане мобилизации американской нации и изживания в ней всякой симпатии к русским.
– Надейтесь, что эти ваши слова никогда не станут известными избирателям.
– Как и иные ваши дела. Итак, что решим?
– Кто за это ответит?
– А у нас есть другая кандидатура, кроме Дуга? Или вам так хочется, чтоб в Штаты вернулся Макартур-победитель?
– Если он предстанет перед Сенатской комиссией, будут проблемы.
– А если не предстанет?
– Ну, если так… Тогда, может быть, повесим на него и страховку на самый последний случай?
– Ту, что «потерялась» по пути в Синьчжун? Пятнадцать тысяч тонн, в пересчете на тротил.
– А это имеет значение?
– Действительно. Какая разница, с какой силой мы дернем за усы уже разозленного тигра?
– Положим, Советы сами официально заявили, что их людей в банде Ли Юншена нет. Значит, мы в своем праве.
– И как вы после намерены получить информацию с трупа? Если там есть человек «оттуда»?
– В этом случае – никак. Просто покажем, и русским, и другим, что мы тоже не прощаем крови своих парней.
– Тогда принято. Единогласно?
Валентин Кунцевич «Скунс».
Где-то в Китае.
24 сентября 1950 года
Мирно сижу на крылечке, смотрю на восход, который алеет.
Мирный такой китайский городок – вроде трупы с улиц уже все убрали? Погибших в процессе триумфального шествия советской власти – у нас в России было, как записано в учебниках истории, с конца 1917 по начало 1918 года, ну а тут наступило сейчас, нашими стараниями. И это ведь еще цветочки – отняли, поделили, порадовались. Ягодки, а то и просто арбузы-мутанты начнутся, когда плоды победы станут делить!
На колах бунтовщики торчат –
Те, кого вчера мы изловили.
Длинный-длинный протянулся ряд.
Крайнему псы ноги откусили.
Не воспевание жестокости – а точное описание духа китайской революции, наблюдаемой сейчас мной лично. Когда расстрелы это роскошь, поскольку патрон, вещь покупная, стоит дороже, чем человеческая жизнь, – а оттого изобретательность в способах лишения оной доходит до таких высот, что у сценариста голливудских ужастиков фантазии не хватит. Впрочем, если в этой реальности в СССР за каким-то чертом станут показывать такие фильмы, я буду смотреть их как забавную клоунаду. После того, что видел здесь.