— Пока ещё не за что. Вот когда всё получится. Мы с тобой поговорим.
— Услышано. А теперь вернёмся к тому, из-за чего я здесь. Глава рода приглашает тебя отужинать вместе с нашей семьёй. Он будет крайне рад, если примешь его приглашение.
— Хм-м. Заманчиво. Только я как бы не один.
— Не-не-не, — замахал руками Альберт. — Даже и не думай нас тащить за собой. Там наверняка будут ложки, десерты, вилки и прочее этикетное дерьмо... Скучные разговоры. Нет уж, увольте. Мы лучше по старинке, в таверну. Тем более я знаю тут неподлёку замечательное заведенице. Всё, бывай. Завтра увидимся, — выдал Ловкий, и все с ним согласились.
— Старейшина, может хоть вы со мной?
— Не за что. Мне этого всего и в замке хватает, — категорично заявил Леонард.
С счастливыми лицами они утопали куда-то в западную часть города.
— Веди, друг, — изрёк я, чувствуя голод. Живот громко заурчал, подтверждая мои слова.
— Ничего, милый, скоро мы тебя накормим, — погладил я его и направился к ожидающей карете.
Заметив мой жест, он не выдержал и засмеялся, теряя всю свою важность.
Когда мы сели в карету, Леони, сидевший напротив, не выдержав, спросил:
— Это…
— Ага, он собственной персоной. Главный алхимик ордена «Искателей истины» Леонард «Великий», ну или «Доставучий». Смотря, кто с какой из его сторон знаком.
— Он… — замялся немного мой собеседник.
— Выглядит моложе? А как ты хотел? Если уж короли живут и здравствуют по три сотни лет, при этом бегая за женщинами, будто им по 16. Что уж говорить о том, кто всё это готовит.
Ему казалось, будто Артур читает мысли. Ясно дело, невозможно. Наверное. Мысленно тряхнув головой, отгоняя бренди, он сосредоточился на разговоре.
— Боги, сколько всего чудесного в этом мире. Не перестаю поражаться.
— Поверь, намного больше, чем можешь себе представить. Возьми отпуск и приезжай погостить к нам с семьёй. Там вы увидите столько всего необычного. Один рынок с предметами предков чего стоит. Наш музей, больницы, школы. Небольшие предприятия, построенные по технологиям предков.
— А вот возьму и завтра же поеду. Здесь и без меня есть кому делами заняться. Наверное, — добавил он с лёгкой неуверенностью в голосе.
— Поедешь-поедешь, — усмехнулся я. — Поверь, делать это тебе придётся очень много раз. Если сегодня всё пройдёт, как я задумал, то от вас целая делегация к нам тронется, и вряд ли они управятся за месяц.
— Лоренцо что-то говорил об этом, — он потёр висок, словно пытаясь вспомнить. — Теперь понятно, почему мы дежурили в порту, ожидая твоего приезда, каждый день в течение последнего месяца.
— Рад слышать, что глава рода не теряет хватки.
Так за разговорами дорога, длившаяся почти полтора часа, пролетела незаметно. Когда карета остановилась, и я вышел наружу, то не сдержал эмоций восхищения.
— Вау. Вот это красотище. Вот это я понимаю сделано со вкусом.
— Ты не представляешь, что тебя ждёт внутри, — произнёс он, будто змей-искуситель. Очутившись внутри, я был склонен с ним согласиться, такого великолепия я и не мог себе вообразить.
Представьте себе момент, когда вы, уставший от городской суеты, вида трущоб, деревянных таверн, обветшалых стен домов, вдруг оказываетесь перед величественным фасадом чего-то невероятно красивого.
Первое, что поражает, — это безупречная симметрия здания, словно выгравированная в камне гармония. Забавно, что именно это слово пришло на ум.
Взгляд невольно скользит по изящным колоннам, каждая из которых кажется воплощением идеальной пропорции.
Воздух здесь словно пропитан историей. Великолепие этого строения напоминает палаце Медичи, который давно канул в Лету. Хотя не совсем точно я выразился. Коли кто-то смог повторить, значит, не всё утрачено, и это меня однозначно радует.
Да, это не древние камни, хранящие память о великих людях, чьи шаги когда-то эхом раздавались в залах его брата-близнеца. Но тем не менее. Я прям чувствовал, как время замедляет свой бег, когда подходил ближе к массивным дверям, украшенным искусной резьбой.
Когда я вошёл внутрь, нас встретила прохлада и полумрак, контрастирующие с заходящими лучами солнца снаружи. Стены, покрытые фресками, рассказывают целые истории, а каждая деталь интерьера — от лепнины на потолке до мраморных полов — говорит о богатстве и утончённом вкусе владельцев данного дворца.
Я шёл и воображал, что нахожусь в том самом доме, где когда-то жил знаменитый банкир «Великолепный». Интересно он и внутри такой же?
Например, проходя мимо огромного зала с открытыми дверями, где сейчас царит тишина. Я на миг представил, что когда-то в таком же зале звучала музыка, велись важные беседы или проходили величественные балы. Тишина была не гнетущая, а скорее благоговейная, словно пространство помнит каждое произнесённое здесь слово. Свет, проникающий через высокие окна, создаёт причудливые узоры на старинной мебели, заставляя предметы отбрасывать длинные тени, которые кажутся живыми.
Я невольно замедлил шаг, боясь нарушить эту тишину. Каждый предмет здесь — произведение искусства, каждая линия дышит историей. Время здесь течёт иначе — медленнее, глубже, насыщеннее. И я осознал, что оказался в месте, где прошлое и настоящее сливаются воедино, создавая неповторимую атмосферу величия и красоты. Система подсказывала, что по большей части всё, что я вижу, это копии, но имелись и оригиналы. От этого знания, чувства, захватившие меня целиком и полностью, ничуть не утратили своей силы.
Это ощущение — будто бы вы прикоснулись к чему-то священному, к чему-то, что существовало задолго до вас и будет существовать ещё долгие века. Дворец Медичи — не просто здание, это живое существо, хранящее в себе дух эпохи и рассказывающее свою уникальную историю каждому, кто готов его услышать. Тот, кто это построил, не побоюсь этого слова, — гений.
Это всё пронеслось в моей голове, пока я шёл по широким коридорам до обеденного зала. Леоне, шедший со мной и иногда подсказывавший о том или ином предмете, у которого я замирал, наслаждался тем эффектом, который они на меня произвели.
Как подсказывает Олька, строение выполнено почти в точности как то, в котором жили те истинные «банкиры» из Флоренции. Проживавшие там более трех тысяч лет назад. Процентов на 70%, оценила система. Как это возможно, уму непостижимо. Боюсь представить, сколько ушло на всё это… Нет, не денег, конечно. Времени, да, именно времени, чтобы воссоздать нечто подобное. Где они только взяли облик того дворца, что давно превратился в пыль? Хотел бы я побывать в том, настоящем дворце, где жил оставивший огромный след в истории Лоренцо по прозвищу «Великолепный».
— Вернёмся в Гармонию, и когда всё устаканится. Проведу тебе виртуальный тур по нему. Поверь, тебе понравится.
От этой мысли моё и без того прекрасное настроение взлетело выше небес. Улыбаясь, я вошёл в зал, где за столом сидело не меньше двадцати человек.
От избытка чувств я слегка не рассчитал сил. Двери в обеденный зал с небольшим грохотом отворились, и тут показался я.
— Добрый вечер, уважаемые! И приятного всем аппетита! Разрешите представиться — Артур «Бесстрашный» к вашим услугам!
Я стоял перед собравшимися во всём своём великолепии: в белоснежном жакете, который Вика когда-то подарила. К моей радости, наши искусные мастерицы умудрились перешить одежду под мои новые габариты. Да-да, после перехода на четвёртую стадию плечи снова устроили соревнование с дверным проёмом. Вооружённый до зубов (включая зубы, которые я недавно отрастил после неудачного спарринга с Резким. Всё-таки он какой-никакой, а биоробот) и сияющий улыбкой во все тридцать два отполированных клыка, я был готов покорять сердца и умы собравшихся.
Эффект от моего появления превзошёл все ожидания. Дама преклонных лет, сидевшая по правую руку от Лоренцо, наверное, заключила для себя, что сегодня явно не её день, и отправилась в короткий обморок. Две её более молодые соседки синхронно подавились, словно репетировали этот номер всю жизнь. А детишки, впечатлительные создания, с громким визгом бросились к главе дома, видимо решив, что настало время для семейного воссоединения с предками.
"Упс", — мысленно почесал я затылок. Кажется, я слегка перестарался с эффектным появлением. Или не слегка?
В полутёмном зале старинного особняка раздавался громогласный хохот. Леоне, пятидесятилетний мужчина, веселился так, словно ему было вдвое меньше. Его безудержный смех эхом отражался от высоких сводчатых потолков, заставляя подпрыгивать пламя свечей в массивных канделябрах.
Лоренцо, нахмурившись, склонился над потерявшей сознание женщиной, брызгая на её бледное лицо водой из серебряного кувшина.
— Чего ты ржёшь, как конь? — прорычал он, не скрывая раздражения. — Мы должны были встретить гостя подобающе, а не устраивать балаган!
Леоне, наконец, отсмеялся и вытер выступившие слёзы.
— Не хотел отрывать вас от ужина, — прохрипел он. — Время позднее, все проголодались.
— Какой заботливый брат, — фыркнул Лоренцо, оборачиваясь ко мне. — Видишь, Артур, с кем приходится иметь дело? И не выгонишь — семья.
— А можно я сам уйду, пожалуйста? — Леоне картинно сложил руки в жесте намасте, изображая смиренную мольбу.
— Обойдёшься, — в глазах главы рода промелькнуло едва заметное удовлетворение от маленькой мести. — Страдай как все.
Под совместными усилиями девушек-служанок, хозяина дома и его брата, женщина постепенно приходила в себя. Когда все вернулись на свои места, Лоренцо приступил к церемониям представления.
Очнувшаяся дама оказалась Лукрецией, матерью семейства. Две молодые женщины, сидевшие рядом с мужчинами, были их супругами. Франческа, жена Леоне, обладала пронзительным кареглазым взглядом и точёной фигурой. Её чёрные, как нефть, волосы спускались до талии тяжёлыми волнами. Паола, супруга Лоренцо, не уступала красоте своей золовки, хотя и отличалась пышными формами, которые искусно скрывала под покровом строгого платья.