И вот настал момент истины. Мы вышли на пригорок перед равниной, на которой стояло мёртвое войско. За всё это время пока шли к месту будущего сражения мы не встретили не единого врага и теперь понятно почему. Всех, абсолютно всех, собрали под стенами замка, вросшего в гору.
Сам замок был огромен. Стены более тридцати метров в высоту, и таких стен было трое, каждая последующая возвышалась над предыдущей. Донжон, имевший четыре этажа, был наполовину встроен в гору. Создавалось ощущение, будто он вырезан из скалы. Имелось множество других построек, не менее монументальных. Сколько в такой крепости может поместиться народу, я не представлял. Но то, что она уходит в гору, я знал точно. Мне об этом подробно рассказал магистр. К слову, в базах данных этого строения здесь быть не должно. А вообще это поражает. Как они умудрились построить сие чудо, не попав в базы данных, и как жаль будет его уничтожать.
До замка чуть меньше двух километров, и половину этого пути занимает мёртвое войско. Выпив зелье «Зоркий глаз», я огляделся. Теперь мне стало понятно, где все живые. Они стояли на стене и смотрели на нас. Страха я в их глазах не увидел, да ничего, ещё увижу. От этих мыслей на моём лице непроизвольно вылез оскал.
"Стройся!" — мой голос, усиленный ментальным импульсом, разорвал предрассветную тишину. Колонна пришла в движение, стальные доспехи заскрипели, клинки с мрачным лязгом вышли из ножен. Я все ещё лелеял призрачную надежду — вот сейчас распахнутся массивные дубовые ворота замка, появится парламентёр с белым флагом... но вместо переговорщиков к нам навстречу выдвинулись вражеские войска отмётшие эти мысли.
Щадить? Это слово потеряло всякий смысл. Наше лекарство бессильно вернуть украденное сознание. То, что движется на нас — лишь пустые сосуды, оболочки, окончательно и бесповоротно мёртвые. Все, что нам остаётся — предать их очищающему пламени и вознести последнюю молитву забытым богам этих несчастных.
Кантемир или "Объект-13" и его элитный отряд заняли позицию на левом фланге. С почти ритуальной точностью они опустили на землю зеленные ящики с тревожными черными рунами. Но я-то знал, что это лишь обычная маркировка. Эти контейнеры или похожие на них я видел не впервые — такие же хранились на наших секретных складах в замке на горе. Когда крышки со скрипом открылись, в воздухе запахло серой и нитратами.
"Готовьсь!" — команда Кантемира прозвучала как приговор. Сорок одна пара рук синхронно провернула кольцевые взрыватели. "Бросай!"
Сорок две гранаты описали в воздухе зловещие параболы. Я зажмурился, мысленно отсчитывая:
"Три..." — смертоносные сферы достигли апогея.
"Два..." — начали своё падение.
"Один..."
Грохот взрывов слился в единый адский рёв. Всепожирающее пламя взметнулось к небу, разбрасывая горящие обломки тел. Напалм — адская смесь, впивающаяся в плоть и горящая даже под водой — превратил передовые ряды в живой факел.
Результат? Хотел бы я сказать, что сокрушительный. Но реальность оказалась куда мрачнее. Тысяча уничтоженных, ещё три-четыре тысячи охвачены пламенем — капля в этом бурлящем море смерти. Горящие мертвецы падали, их тут же затоптали собственные же товарищи, безжалостно вминая в кровавую грязь.
Кантемир отвёл отряд на возвышенность. Четверо снайперов заняли позиции — их миссия заключалась в ликвидации контролёров, этих кукловодов, управляющих мёртвой массой. Первый выстрел прозвучал через десять минут.
"Черт возьми!" — я сжал кулаки до хруста костяшек. Лишь один из десяти выстрелов достиг цели. Контролёры не стояли отдельно, как я предполагал — они умело маскировались среди обычных солдат, как змеи в траве.
Когда контроллер рухнул, на левом фланге часть мертвецов замерла, словно наткнувшись на невидимый барьер. Но ненадолго — оставшиеся кукловоды тут же перехватили управление, как пауки, чувствующие разрыв в своей сети.
Под эликсиром я смог разглядеть приблизившихся нелюдей более детально... Это были не просто одурманенные люди. Они мутировали — длинные грязные когти, выступающие клыки, у некоторых неестественно вытянутые конечности. Живая пародия на людей, искажённая до неузнаваемости. И это ждёт нас всех. От одной только мысли, меня бросило в холодный пот.
Двести метров... Сто... Пятьдесят...
Стражи ринулись вперёд, развивая нечеловеческую скорость. То, что последовало, не поддаётся описанию. Ни боевых кличей, ни стонов раненых — только глухие удары по плоти, лязг металла, хруст ломающихся костей. Мертвецы атаковали в зловещем молчании. Стражи не издавали ни звука.
Эта безмолвная бойня стала самым жутким сражением в моей жизни. Мы сражались не с армией, а с ожившим кошмаром, где даже смерть не приносила тишины — ведь мёртвые и так уже молчали вечным молчанием.
В разгар битвы наши «элитные» войска формиков по руководством полководца Александра ринулись бой. Солдаты её величества Феромиры были оснащены устрашающими клинками на передних конечностях — при атаке они вонзали их в грудь противника, а затем, раздирая тела смертоносными движениями, отправляли врагов в небытие.
В первые минуты сражения ситуация складывалась катастрофически. Трупы падали, словно осенняя листва, покрывая передовые отряды плотным слоем. Однако уже через полчаса мы заметили, как ряды противников начали редеть. Увы, это затишье длилось недолго — волны врагов накатывали одна за другой, захлёстывая измождённых воинов.
Пал первый страж. Две женщины взобрались на его спину и, демонстрируя невероятную силу, вцепились зубами в шею, вырвав несколько кусков мяса, а затем, к всеобщему ужасу, оторвали ему голову. Стоявший неподалёку Марк на мгновение скривился — видимо, смерть подопечного не проходила для него бесследно.
Ко мне подъехал Ичиро.
— Артур, нам необходимо вступить в бой. «Иначе их сметут», —произнёс он с присущей ему прямотой.
— Знаю, учитель. Удачи тебе, — ответил я, чувствуя тяжесть предстоящего решения.
— Удачи всем нам, — протянул он руку, которую я крепко пожал, понимая, что, возможно, это наша последняя встреча.
Дёрнув за поводья, он увёл лошадь к ожидавшим его воинам. Встав перед ними, он извлёк меч и прокричал:
— Мы покажем этим тварям, кто такие самураи! Пусть узрят нашу мощь! Нет захватчикам! За новый мир! За свободу! — ответом ему был рёв тысячи глоток.
— За непобедимого! За Японию! В бой!
Развернув коня и вскинув меч вверх, Ичиро ринулся в атаку. Новый, ещё более яростный крик тысячи глоток пронёсся над полем, и волна самураев, взмахнув мечами в воздухе, устремилась в атаку вслед за своим командиром.
Набрав скорость, японцы, словно таран, врезались в ряды мертвецов, оставляя за собой реки бурой крови. Тысячи копыт лошадей превратили поле в кровавое месиво. Окинув взглядом сражение, я немного успокоился — мы начали теснить врага и постепенно переходили в наступление.
— Камиль! — крикнул я, выискивая его глазами.
— Да, командир, — оказавшись рядом, он привычным жестом ударил кулаком в грудь и стал ждать приказа.
— Берёшь свои пять сотен и обходишь справа. Звери помогут вам.
— Сделаю, — отсалютовав, он направился к своему отряду, и уже через несколько минут они начали обходить сражение с фланга. Вслед за ними направились изменённые, всё это время исходившие слюной в порыве броситься в атаку.
— Удачи тебе, брат. Надеюсь, ещё свидимся. Ты мне будешь нужен в том мире, который я хочу построить, — произнёс я, глядя вслед Мишке.
Урсус ничего не ответил. Тряхнув мордой, он устремился вслед за Камилем и его людьми, а за ним последовали все остальные звери. Я наблюдал, как они ударили с правого фланга, и ударили хорошо. Тигрисы, люпусы, сотни вулпесов и варанов рвали тела нелюдей, словно те были сделаны из тряпок. Но и изменённые получали ранения и падали замертво, когда на них набрасывались десятки двуногих, разрывая тушки зверей на части, впиваясь в них клыками и когтями.
Внезапно винтовки смолкли, и я тут же сосредоточился на них.
— Что случилось? — спросил я, чувствуя недоброе.
— Эти гады попрятались за стенами, когда поняли, что мы научились вычислять контролёров, — ответил Кантемир.
— И как же?
— А у них лица ничего не выражают, в отличие от обычных солдат.
— Скольких убили?
— Семерых.
— Твою налево, — выругался я, понимая, что их явно куда больше, чем я предполагал. Ведь враги ни на секунду не ослабили натиск, продолжая закидывать нас телами.
— Есть такое, — согласился тринадцатый. — Мы пока будем выбивать офицеров и охранять наших «Ведущих».
— Это разумно. Так же, будьте готовы. Сейчас я призову друзей, и полетим, — приказал я, чувствуя, что переломный момент битвы приближается.
— Мы готовы, — с воодушевлением ответил он, предвкушая предстоящий полёт, и отправился готовить отряд. Не все полетят, кто-то останется охранять.
Вчера, когда мы были уже в нескольких переходах от земель ордена, в наш лагерь спустилась величественная Аквила, а за ней последовали ещё три десятка её сородичей. Нет, это были не родичи моего брата, но они знали его, признавая в нём своего вожака. Я договорился с ней о том, что когда придёт время, она перенесёт нас прямо в сердце вражеского замка, не раскрывая преждевременно наши карты.
И вот этот момент настал. Грозные птицы, словно тени смерти, опустились рядом с нами и, подхватив подготовленных бойцов, взмыли в небо. В воздух поднялись все мои воины, а также Кантемир с частью своего отряда. Остальные остались прикрывать снайперов и Ведущих.
О, как восхитительно было наблюдать за лицами тех, кто стоял на стенах замка и теперь указывал на нас в немом изумлении! Когда же мы приземлились в самом центре, точнее у входа в донжон, у защитников знатно так забурлило внутри. Офицеры чуть ли не пинками погнали солдат на нас. Мы же, заняв позицию полукругом у входа, начали методично отстреливать приближающихся врагов. Это были живые люди, а потому шум стоял невообразимый. Слышались крики от пронзённых пулями доспехов, от оторванных гранатами конечностей. Стояла такая какофония звуков, что я едва различал голоса своих бойцов.