больше не было. В сражение вступили все гильдии, а также господин Фейден, господин Карн, госпожа Самут и даже господин Сархан Вол, вернувшийся из Амонхета с внушительным копьем, принадлежавшим богине Хазорет и уже доказавшим свою пользу в битве. Двое из четырех Вековечных Богов — как и куча страшил обычного роста — были уничтожены. И самое лучшее из всего этого: Гекара снова была жива! В общем, это было круто.
Но на этом редкие лучики солнца угасали. И над всем остальным царила беспросветная тьма. Заклинание Старейшин Боласа вызвало мощную магическую бурю, погрузившую всю Равнику в искусственную ночь, тьму которой разрывали украденные искры мироходцев, кометами слетающиеся к дракону, и свечение таинственного камня, парящего между рогами Боласа и питающего его силу. Многие мироходцы лишились своих искр (как и жизней), вступив в битву с армией Вековечных, которая все еще бесчинствовала в нашем мире. Попытки уничтожить госпожу Черноволосую — Лиллиану Весс — не увенчались успехом, и некромантка успешно командовала армией чудовищ Боласа. Ну и конечно, новый Живой Договор Гильдий — мастер Нив-Миззет, Огненный Разум, — недвижимый лежал среди руин посольства, потратив всю свою таинственную силу на уничтожение всего лишь одного из Богов-Страшил.
И еще был Никол Болас собственной персоной. Старший Дракон все еще восседал на своем троне, как бы символизируя абсолютную тщету наших усилий.
Большинство из нас вернулось в особняк Сената Азориус на уже второе за этот длиннющий и невероятно ужасный день собрание.
Господин Джура снова взывал к толпе мироходцев, гильдиям Равники и ко мне: «Битва была неизбежна. Попытка возродить Нив-Миззета стоила усилий, но даже учитывая его помощь, нам все равно пришлось бы сражаться. Что ж, теперь у нас нет поддержки Огненного Разума. Но ситуация далеко не безнадежна. Мы проредили орду Вековечных. Убили половину Вечных Богов. Теперь пора нанести решающий удар — атаковать Боласа Черным Мечом».
Знаете, он говорил с такой уверенностью, так властно, что чертовски обнадеживал.
«На этот раз план предельно прост. Сейчас Болас отозвал большую часть своих сил в Цитадель. Мы ответим масштабной обоюдоострой атакой. На земле каждый член гильдии, каждый мироходец — черт побери, да каждый равникиец, способный держать оружие, — пойдет в лобовой штурм. Все, кто у нас есть. Все сразу. Каждый. Если только вы не умеете летать или не способны оседлать того, кто умеет. Потому что пока наземные войска будут отвлекать Вековечных штурмом, Аурелия, я и остальные представители наших объединенных воздушных сил ударят сверху. Я использую свою неуязвимость, чтобы подобраться как можно ближе. Потом нанесу Боласу удар Черным Мечом. И все закончится». В его изложении это звучало и правда очень легко и просто.
Слишком просто…
Я слышала, как мастер Врона попросил у госпожи Лавинии меч.
Мастер Зарек отвел его в сторону со словами: «Ты не боец».
«Сегодня мы все бойцы».
Тем временем Стражи устроили небольшое представление, принося новые клятвы. Господин Джура поднял Черный Меч и начал: «Никогда больше. Ни в одном из миров. Я клянусь: во имя Мореграда, во имя Зендикара, во имя Равники и всех народов, во имя мира и справедливости я буду на страже. И после падения Боласа, если Мультивселенной когда-нибудь будет грозить новая опасность, я встану на ее пути вместе с другими Стражами».
Я подумала, что у них будет одна общая клятва, но господин Белерен высказался короче: «Никогда больше. Ради Мультивселенной я буду на страже».
Ага. Вариации на тему. Ну, по крайней мере, не так скучно.
Вперед вышла госпожа Налаар и произнесла: «В каждом мире есть тираны, ведомые только своими желаниями и не видящие тех, по чьим головам они идут. И вот мое слово: никогда больше. Если это даст народам свободу, я буду на страже. Вместе с вами».
Господин Тефери провозгласил: «С незапамятных времен сильные подавляют слабых. Никогда больше. Во имя павших и забытых я буду на страже».
Затем, улыбаясь всем собравшимся, прорычал свою клятву господин Златогривый: «Я видел тиранов, чьи устремления не знали пределов. Существ, которые считали себя богами, преторами или консулами, но думали только о своих желаниях, а не о чаяниях тех, кем они правили. Все народы оказались обмануты. Цивилизации сгорали в пламени войны. Людей, которые просто хотели жить, обрекали на страдания. Обрекали на смерть. Никогда больше. Пока каждый не найдет свое место, я буду на страже».
Наконец все пятеро повернулись и посмотрели на госпожу Ревейн. Казалось, она, как обычно, не особо хочет говорить. Потом она взглянула на госпожу Налаар, которая кусала губу и с тревогой смотрела на нее.
И эльфийка улыбнулась. Улыбка лишь на мгновение мелькнула на ее лице, но я успела уловить ее. Она шагнула вперед и заговорила ясным звенящим голосом: «Я видела опустошенный мир, где земля превратилась в пыль и пепел. Если злу развязать руки, оно поглотит все на своем пути. Никогда больше. Во имя Зендикара и жизни, которую он питает, во имя Равники и существования каждого мира я буду на страже».
Лицо госпожи Налаар озарила счастливая улыбка. И она была не одинока. Шесть клятв были более чем вдохновляющими.
Господин Джура взглянул на толпу и спросил: «Кто-нибудь еще?»
Собравшиеся смотрели друг на друга, кто-то сверлил взглядом землю. Госпожа Баллард слегка улыбалась. Господин Карн скрестил на груди свои мощные серебряные руки. На секунду показалось, что госпожа Кайя хочет высказаться, пока еще в силах владеть собой. Никто не вышел вперед. Никто не заговорил.
Мы с Тейо посмотрели друг на друга. Я считала, что он станет прекрасным Стражем, но ему не хватало уверенности сделать шаг — не потому что он боялся биться за людей, а потому что считал себя недостаточно опытным, чтобы сражаться в одной компании с такими великими героями.
Я шепнула: «Им бы с тобой повезло».
«Не знаю, — прошептал он в ответ. — А как насчет тебя?»
Я засмеялась. «Ты вряд ли сможешь защитить Мультивселенную, если застрял в одном мире, а твои союзники не могут ни видеть, ни слышать тебя, так ведь?»
Он неохотно кивнул и ответил: «Ну, если они не возьмут тебя, я тоже вступать не буду».
За это я ему врезала.
«Ай».
Я заметила, как господин Джура и господин Белерен схватили госпожу Налаар за руку и утащили подальше от толпы. Заинтересованная, я решила подслушать и последовала за ними — за окаменевший труп госпожи Исперии.
Подслушивать — это вроде как моя стихия, да?
«Что такое?» — вскричала она.
Господин Белерен жестом попросил ее говорить тише.
Она перевела дух и уже тише повторила: «Что случилось?»
Господин Джура ответил: «У нас для тебя есть особое задание. Нам нужно, чтобы ты вернулась в Новый Прав и снова включила Бессмертное Солнце».
«Что? — она опять повысила голос. — Да вы знаете, как трудно было вырубить эту чертову штуку?»
Все трое обменялись взглядами, которые подавили ее гнев еще в зародыше.
Она наклонилась и прошептала: «Вы думаете, что другие мироходцы могут попытаться сбежать».
Господин Белерен покачал головой: «Это не так. Солнце должно выполнить ту работу, для которой его создали. Оно не даст сбежать Боласу».
Господин Джура согласился: «Так или иначе, все закончится сегодня».
«Тогда вам стоит послать кого-нибудь другого, — ответила она. — Потому что вы, должно быть, сошли с ума, если решили, что я пропущу драку».
Chandra, Fire Artisan | Art by: Yongjae Choi
Господин Джура усмехнулся: «Никто из нас даже на мгновение такого не подумал».
Господин Белерен сказал: «Возьми любого, кто тебе нужен. Включи Солнце, оставь хорошую стражу и беги. И мы будем рады видеть тебя в битве».
«Не знаю, — с сомнением ответила она. — Болас тоже хочет включить Солнце. И я не уверена, что это хорошая идея».
«А мне кажется, идея отличная», — все четверо (включая меня) обернулись. На спине госпожи Исперии сидел господин Дак Фейден и широко улыбался: «Простите. Я не хотел подслушивать».
Госпожа Налаар фыркнула: «Посмотри, где ты сидишь. Конечно, ты хотел подслушивать».
«Ну… да. Я увидел, как могущественные Стражи скрываются за мертвым сфинксом, и мне стало немножко любопытно».
Вот видите, я не одна такая. Может, это какая-то особая воровская штука или типа того.
«Совсем немножко?» — спросил господин Белерен, приподнимая бровь.
«Совсем немножко, — подтвердил господин Фейден. — Слушайте, я знаю, что ваша стратегия не предусматривает моего участия, но я внесу пару своих зино. Никто не хочет снова пережить подобное. И если Болас сбежит, мы все сделаем то же самое». «Я согласен со здоровяком, — господин Фейден кивком указал на господина Джуру. — Так или иначе, все закончится сегодня».
Все повернулись к госпоже Налаар. Ее плечи опустились. «Хорошо», — согласилась она.
Я видела, как она взяла госпожу Рей, госпожу Ревейн и небольшой отряд из самых сильных рядовых членов гильдий. Они отправлялись в Новый Прав.
Мы с господином Фейденом наблюдали за их уходом. Он кивнул и еле слышно прошептал: «Удачи, леди».
Потом он отвернулся и ушел, бормоча: «В паре кварталов отсюда меня ждет здоровенная золотая безделушка, а я, вместо того, чтобы забрать ее, готовлюсь к драке со Старшим Драконом. Тоже мне вор…»
Наша маленькая армия шагала через Площадь Десятого Округа почти в полном молчании.
Наверняка сейчас каждого обуревали собственные мрачные мысли. И я думаю, все они потеряли куда больше меня. Ну, в смысле, у меня не было искры, которую могли отнять, и Вековечные не видели меня и не слышали. И я, наверное, была в меньшей опасности, чем все остальные.
С другой стороны, в моей жизни была всего горстка людей. И если я потеряю хотя бы одного — как было с Гекарой, когда я думала, что она мертва — мир мой чудовищно сузится. (Маловероятно, что еще хоть кто-то из тех, кто мне дорог, мог воскреснуть.) Но осознание этого было лишь половиной дела. Если бы я была еще малость…