изменениях с изменениями. Конечно, в армейской жизни это квалифицируется как маневр. Но он не случайно берет даосскую мысль. Потому что он начинает именно с того, что есть в Дао дэ цзин, с того, о чем говорит Лао-цзы. Вот он сказал: бой, маневр, и тут же начинает разворачивать: «Поэтому тот, кто хорошо пускает в ход маневр – безграничен, подобно Небу и Земле». Фух! (Делает жест, подобный взрыву.) «Небо и Земля» – это что такое? Это «Верх» и «Низ». Это первое разделение, которое происходит, когда ты делаешь любое движение из нэйцзя. Расщепил минмэнь – все: легкое – вверх, а тяжелое – вниз. Но это же природа, в том числе. «И неисчерпаем подобно Чан-цзяну и Хуан-хэ». То есть вот он говорит об основных реках, которые (какие бы отводы крестьяне ни делали) не иссякают, а питают деревья, деревни, поля и т. д.
То есть в данном случае речь идет о бесконечности, о том, что вот это разделение – бесконечно. И как нам тогда действовать? Тогда появляются четыре сезона. Сезоны, в которые мы сажаем, поливаем, удобряем, собираем. Четыре сезона, про которые мы знаем, что их пять. И тогда дальше он говорит о пяти. Почему? Потому что важны не пять тонов, не пять звуков, цветов, вкусов и всего остального. А пять переходов [у син 五行]. То есть важным является, как один тон переходит в другой. Как вода порождает дерево, как дерево порождает огонь, как огонь порождает землю, как земля порождает метал, а металл порождает воду[68]. То есть сам процесс. Поэтому Сунь-цзы здесь намекает и говорит именно о том, что это должны быть непрерывные изменения. Перед этим он говорит об управлении, поэтому, собственно говоря, ты сказал, что наши мысли идут параллельно. Потому что верховный скомандовал, а командир взвода говорит: «А у нас здесь вот кусты. Ну, если через них будем продираться, через эти колючки, то это все латы посрывает». И поэтому он не должен докладывать наверх. Он должен решить эту задачу здесь. Сейчас. И он будет обходить кусты, он, может быть, их выжжет. Может, он не просто их подожжет, а пустит туда какие-нибудь телеги. Не знаю, это уже вот изменение с изменениями. Это переход. Да, это пошли пять переходов у син. И тогда мы и говорим: «стратегий сражения не больше двух». Мы говорим вместе с товарищем Сунь-цзы, я имею в виду (Смеется) правильный бой и маневр. Изменений в правильном бое, маневре всех не исчислить, несмотря на то что всего пять переходов. Две составляющих (Небо и Земля) и четыре сезона, вот эти пять переходов делают все бесконечным, как Хуанхэ и Янцзы. Они ведь тоже разделяют фактически на северный и южный Китай, фактически на регионы.
В.Б.: Да, но вот что я хотел бы отметить отдельно это же доимперское время, то есть еще не было большой связанной империи. Но уже в этом тексте есть отсылка: «читатели могут быть как на севере, так и на юге». Это важно понимать, что это было еще до того, как было создано единое государство. Но у нас же в мыслях, что это все «в Китае». Это очень важно, потому что трактат как бы всем адресован: и тем, кто будет воевать на юге, и тем, кто на севере.
А.С.: Да, это очень важное замечание. Мне бы в голову не пришло, что это все доимперское время. Вот ты, как знаток истории Китая, показываешь еще одну очень важную вещь, которую человек читающий не увидит. Дальше Сунь-цзы как бы резюмирует: «Правильный бой и маневр взаимно рождают друг друга, словно круговое обращение, у которого нет конца. Кто может их исчерпать…» Это о потоке изменений.
В.Б.: И дальше: «То, что позволяет быстрому горному потоку прибивать к берегу валуны, – это мощь. То, что позволяет хищным птицам нападать на жертву, – это своевременность. По этой причине того, кто хорош в сражении, удары своевременны и кинжально коротки. Мощь подобна натягиванию лука, своевременность подобна пуску стрелы».
А.С.: Здесь у меня есть просто совершенно замечательная иллюстрация со вчерашнего дня. (Смеется.) В принципе, она абстрактна. Но просто вчерашний день, я думаю, запомнят многие. Что было вчера?
В.Б.: А что было вчера? Снегопад.
А.С.: Да. Мощнейший снегопад. Такой, которого не было, по записям, последние семьдесят лет. Когда мы вчера занимались, то в обеденный перерыв не смогли выйти [из клуба]. Дверь завалило так, что мы не смогли ее сразу открыть. Конечно, мы ее вытолкали, но не в этом дело. Дело в том, что, когда все закончилось, я уходил и впервые не смог закрыть дверь. Я со своей массой навалился плечом на дверь, поворачиваю (что всегда получалось хорошо), и дверь не закрывается. Тогда я думаю, как же быть? Значит, там внизу намерз лед и не дает закрыть. Но дверь все-таки играет. Я почистил лед – не помогло. Тогда я понял и ударил плечом, и дверь закрылась. Спустя какое-то время (сейчас в клубе проживает один из учеников, Дима) он ночью мне звонит со страшными извинениями (вышел по делам и потом решил вернуться ночевать в клуб). Говорит: «Я не могу открыть дверь». Отвечаю: «Ты надави на дверь. Поверни ключ». Он опять: «Я уже все это делал, шифу, поверьте. Я это все делал, дверь не открывается». И я ему там еще что-то объясняю, он повторяет, что «и это я пробовал, и то я пробовал». Я тогда: «Давай так: здесь сейчас важна не сила, а тайминг. Именно в момент удара плечом поверни ключ, не надави и поверни, не толкни и поверни, а в тот момент, когда ты ударишь, поверни ключ». Он такой: «Ой, открылось». (Смеются.)
Понимаешь? Важным оказались не сила, не ключ, не что-то еще, а тайминг.
В.Б.: (одновременно) Тайминг.
А.С.: Да, тайминг. Дима сказал: «Удивительно, как такая простая, казалось бы, вещь, как своевременность, смогла оказаться сильнее, чем сила, которую я прилагал».
В.Б.: Прямо урок для него. Станет страшный боец после такого.
А.С.: Да-да-да-да. Поэтому, понимаешь, это «то, что позволяет хищной птице ударом поразить жертву – это своевременность». Потому что, если уже змея проползла, ее тело приняло другой изгиб, а птица бьет клювом – она не в змею клюнет, она мимо.
В.Б.: Глубоко.
А.С.: Вот она, можно сказать, ключевая фраза: «По этой причине у того, кто хорош в сражении, мощь – стремительна, удар – своевременен и короток». Да, то есть здесь [секрет] не в длинной силе, не в сильном нажиме, не в наваливании, а именно в своевременности. Своевременен и короток. И тогда «мощь подобна натягиванию лука, а своевременность подобна пуску стрелы». Это уже философские категории, которые присутствуют в том числе в классических видах китайских боевых искусств, включая рукопашный бой, а не только армейские сражения.
В.Б.: Так, и завершающий небольшой резюмирующий отрывок. Это вам понравится. «Величайший изначальный хаос Хуньдунь формирует круг и поэтому не может быть побежден. Хаос перерождается в управляемость, трусость перерождается в храбрость, слабость перерождается в силу. Управление хаосом – [кроется] в числе. Храбрость трусливых – [кроется] в мощи. Сила слабых – [кроется] в форме. Поэтому тот, кто хорошо [вынуждает] врага маневрировать, формирует его [так], что враг непременно следует за ним; дает ему то, что враг непременно [возжелает] заполучить. Суля ему выгоду, приводит его в движение. И, наполнившись, [во всеоружии] ожидает его там. Поэтому тот, кто хорош в сражении, ищет это в мощи, не перекладывая ответственность на людей. Поэтому он умеет выбирать людей и ставить [их на должность согласно] их мощи. У того, кто ставит людей [на должность согласно] их мощи, люди сражаются так, будто это перекатываются бревна и камни. Природа бревен и камней такова, что, когда безопасно – они находятся в покое, а при наступлении опасности – приходят в движение. Когда квадратны – стоят, когда округлы – перемещаются. Поэтому мощь того, кто хорош в сражении, подобна круглому камню, катящемуся с высоты горы в тысячу жэней. Это и есть мощь». Этим и вернулись в начало.
А.С.: Здесь мы опять можем говорить о том, что по большому счету автор резюмирует. И показывает, что это именно философская основа, порождающая принцип. И неважно, у тебя многочисленные подразделения или малочисленные. У тебя фронты и армии, дивизии или у тебя батальоны, роты, взводы, отделения. То есть это все должно действовать таким образом. А главное, что здесь приводятся несколько примеров, которые мы знаем из традиций того, чем мы занимаемся. Например, вот эти катящиеся бревна – это один из принципов, которому обучал Алекс Анатоль. И у него в системе есть эта отработка, когда ты оказываешься как катящееся бревно, то есть ты себя на земле ведешь так, что к тебе никто не хочет подойти. Начинаешь кататься, перекатываться, выбрасывая ноги, руки и т. д., так, что любой, кто к тебе приблизится, фактически окажется под этим бревном. А бревно, когда оно падает, оно уже перепрыгивает и перепрыгивает, вращается, перепрыгивает с конца на конец, как рычаг, вращается вокруг своей оси и центра масс и перекатывается при этом, и остановить его в такой момент практически невозможно. А про камень, катящийся с горы, ты знаешь, что так говорили старые учителя Илицюань: камень, катящийся с горы, он либо все сминает: встречая преграду, он ее может вмять или перепрыгнуть, – если преграда не убирается, он ее обкатывает. Но нет ничего, что могло бы остановить катящийся камень. Потому что он уже набрал силу, скорость, инерцию, масса его огромна, и поэтому, пока он не выйдет на равнину, он будет реализовывать свою мощь, энергию. Поэтому и говорится: «тот, кто хорош в сражении, ищет все в мощи». Вот тебе мощь бревна, а в бревне, помимо всего прочего, если мы уж углубляемся, там есть сила взаимодополнения, то есть присутствует цилиндрическое вращение рычага из стороны в сторону, а также присутствует вращение в разных плоскостях и качение вдоль продольной оси. Все эти три силы – это силы взаимодополнения, левую усиливает правая, правая усиливает левую. Верх усиливает низ, низ усиливает верх. И масса, которая там присутствует, вокруг ее центров происходит это движение, и поэтому оно, так сказать, «в своей мощи стабильно». Соответственно, следующий момент здесь очень важен. Почему камни и бревна? Потому что камни складывают или в бруствер, или в какие-нибудь холмики и т. д. Бревна складывают в штабеля. Но стоит дернуть за одну лишь веревку, и это все посыпется. То есть этот порядок мгновенно переходит в