* * *
Так, в общем-то, и оказалось. По словам Ольги Васильевны, которая была и довольна, и одновременно зла меня видеть. Рада, потому что её действительно неслабо прижали, и то, что мы их спасли, было ну очень вовремя. Здание укрепили барьерными чарами пустоты случайные союзники Лесены, которые пусть и деревяшечники, но специализируются как клан именно на барьерах.
В общем, его, то есть барьер, практически уже сломали — и ещё немного, и был бы штурм, а тут пришли мы. Подвела Морозовых в первую очередь собственная уверенность в том, что пусть всё пошло наперекосяк, но никакого вмешательства извне не будет. Слишком верил глава их клана, который сумел-таки сбежать, в то, что артефакт, который приобрели специально для этого дела, способен подавить любое устройство связи. И был, в общем-то, прав, вот только не учёл того, что сидельцы смогут его обойти, опять же, благодаря чуть ли не безграничным свойствам пустотных барьеров.
Как я понял, эти штуки умеют чуть ли не всё. Разве что завтрак в постель не носят да кофий не готовят. Но это не точно! А кроме шуток, по словам Ольги Васильевны, «Пустота» вообще такая специфичная штуковина, которая одновременно может быть и всем, и ничем. Что заложишь как базис пустотных чар, то и будет, например, тот же самый барьер.
Так, например, будучи изолированными, они с главой Лесеных рассчитали, убив кучу времени, небольшой барьер, который… грубо говоря, считал, что пространство внутри него — это часть улицы за пределами работы глушилки. И это сработало. Главное, не задумываться над тем, как на самом деле всё это взаимодействует.
Впрочем, по словам Ольги Васильевны, вот сейчас же брать, да и бежать учиться пустотным чарам, потому как они такие универсальные, вообще не вариант. Если, конечно, до этого не грабануть архив какого-нибудь клана Пустотников. А эти чародеи настолько редкие, что некоторые даже не верят в их существование.
Так тот же фокус с барьером иного пространства провернуть удалось только потому, что Глава Лесеных действительно знал и хорошо разбирался в теории подобия и прочей умной ерундистике. Но без Ольги Васильевны он точно не смог бы вот так совершить необходимые сложнейшие расчёты, чтобы вывести последовательность из трёхсот сорока семи ручных печатей для создания барьерного купола метр на два.
Зла же на меня была Ольга Васильевна фактически за то же, за что и все остальные. За то, что полез спасать её, а не сидел в небоскрёбе. И вот на неё мои мотивирующие речи про военного вождя и моральный дух совершенно неожиданно не подействовали. Так что пришлось включить подростковый бунт и пообещать, что, есть она ещё раз попадёт в беду, я ещё раз её спасу. А если продолжит капать на мозги, спасу вообще в одиночку!
В общем, в итоге меня назвали шутом и просто отмахнулись.
Про меня и Катю я пока не стал её радовать. Не знаю я, что родственникам девушки в таких случаях говорят, а что могу представить, выглядит либо слишком слащаво, либо пошло. Так что сами разберутся, не маленькие девочки уже.
И да, ребята во время боя, оказывается, сумели захватить пленницу. Долго шутили на тему того, что традиционно подобный приз в первом же бою, да ещё и доставшийся, можно сказать, случайно, — хорошая примета для грядущего конфликта. Что же обо всём этом думает сама ледяная чародейка, узнать нам было не суждено. Нашла её Ольга Васильевна, когда проверяла с чаровниками раненых и убитых и собирала морозовский генетический материал, а потому погрузила её в искусственную кому, в которой она сейчас и болталась на плече одного из Бажовых.
Глава 5
Глава 5
Домой мы возвращались с победой, но, опять же, не через парадный вход. Всё-таки в эти дни в полисе складывалась очень нестабильная и опасная ситуация, при которой любой сосед мог сдуру воспринять перемещение даже не очень крупного войскового чародейского отряда по нейтральной территории как угрозу. Дело в том, что уже сейчас было понятно: развивающийся конфликт будет носить экстерриториальный характер. Что только усугубляло тот факт, что при любом исходе полис просто обязан продолжать жить.
Грубо говоря, во время многих ранее случавшихся в Москве внутриполисных разногласий обычно можно было чётко разграничить территории города, занимаемые различными фракциями. Приходило это в первую очередь по причине наличия явного лидерства определённого клана, чьи интересы, когда добровольно, а когда и вынужденно, разделяли соседи. А учитывая, что последний серьёзный конфликт происходил ещё до великой перестройки Москвы и появления небоскрёбов вместо крепостиц, общая планировка города, а следовательно, и клановых территорий, была всё же другой.
А так как изначально крупные кланы старались селиться в непосредственной близости от близких и по взглядам, и духу соседей, в то время как малые понимали своё место и принимали сторону сильнейшего, в полисе легко и быстро образовывались подконтрольные зоны. И пусть их границы становились ареной для ожесточённых сражений между чародеями, в центральных защищённых областях для простецов силами самих чародеев обычно была налажена более-менее нормальная гуманитарная ситуация.
Затем при Никодиме Пятом Беспалом началась перестройка Москвы на современный лад. И тогда, вследствие того, что из-за глобального строительства территории всех кланов оказались фактически временно упразднены, а сами высоченные башни строились по плану, а не просто повторяли хаотичное расположение бывших крепостиц, через обновлённый Совет была протолкнута так называемая «Территориальная реформа». Которая, чтобы никто не ушёл обиженным, проводилась в виде этакой лотереи.
Грубо говоря, хитрый Князь Московский этим шагом снёс единым махом веками выстраивавшуюся систему территориальных фракций, заложив основу современной политической системы. По сути, перемешав таким образом кланы с разными идеалами и взглядами, Никодим в значительной мере снизил риски разнообразных бунтов, ведь трудно решиться на подобный шаг, когда твои потенциальные союзники живут не под боком, а на другом конце полиса, в то время как соседи и так нехорошо на тебя посматривают. А также исключил появление в полисе ракообразных «Закрытых зон» и прочих территорий, на которых хозяева договаривались друг с другом о существовании там неких правил, отличающихся от общеполисных.
И это действительно сработало, обеспечив почти три века стабильности, хоть Москву иногда и потряхивало, а однажды кланы даже штурмовали Кремль, но вот крупных территориально-фракционных конфликтов с дроблением города на секторы более не происходило.
Другое дело, что сейчас в преддверии гражданской войны и полной парализации работы Кремлёвского Стола, по словам Ольги Васильевны, во весь рост вставала проблема возможного голода и эпидемий среди простецов, без которых полис просто не может уже нормально функционировать. Так что забота о простом народе вольно или невольно ляжет на плечи владеющих территорией кланов, а также, скорее всего, армии. Которая мало того, что обладает и ресурсами, и возможностями, так ещё и просто не сможет в данной ситуации занять ставшую уже привычной позицию полного нейтралитета.
В любом случае это всё были только нерадужные перспективы, в то время как мы, чтобы никого не провоцировать лишний раз, добирались до дома, вначале по Дну, где привычно всем на всех было наплевать. А затем через какое-то неприметное здание в технические инженерные ходы платформы второго уровня.
Как оказалось, в то время как я учился и хандрил, наши клановые умельцы навели и замаскировали множество подобных тайных ходов в платформах практически всех уровней, а также успешно освоили эти коммуникации. Которые, естественно, ещё потом и охранялись, в том числе и смертоносными ловушками, а не были просто очередной новой дверью на каком-то из этажей нашего небоскрёба. А уж насколько Бажовы даже в условиях дефицита ресурсов могут быть хитры и изобретательны в освоении разнообразных узких замкнутых тоннелей, я прекрасно помнил ещё на примере жившей сто тел назад одной маленькой ипокатастимы, пробравшейся в тайне от всех прямиком в московские катакомбы.
Но чему я действительно удивился, так это вместительному и бронированному шлюзу-предбаннику на входе в небоскрёб. Стены его были буквально забиты многочисленными чуть светящимися глифическими фигурами, которые вдобавок ко всему ещё и слегка мерцали, что выглядело очень опасно. Так что складывалась твёрдая уверенность, что, случись кому чужому попытаться пробраться сквозь это место без должного сопровождения, и с ним непременно произойдёт что-то очень и очень нехорошее.
Оценили конструкцию и Ланские, которые, в отличие от наших бойцов, чувствовали себя в этом шлюзе, когда закрылась входная дверь, ну очень неуверенно. Что же до того, зачем командующий группой вообще потащил с собой чужаков через это явно секретное место, то тут, как я понял, мотив был двойной: в первую очередь продемонстрировать определённую степень доверия к поддерживающей Ольгу Васильевну части их клана, а во вторую — показать безопасный и, главное, тайный ход в наш небоскрёб, которым можно будет воспользоваться в случае необходимости и невозможности действовать публично.
Внутри же оказалось, что этот проход находится на прямом контроле внутреннего охранного поста и тревожной казармы, в которой были расквартированы две дежурные мангруппы. Да и вообще, как мне позже объяснили, сделано здесь всё было по-хитрому и, благодаря подъёмнику, бойцы могли быстро попасть прямиком в холл второго уровня, располагавшийся выше.
Основная часть отряда была занята, выполняя резкие и чёткие приказы гвардейского офицера, ведь бой хоть и был для нас успешен, но без раненых не обошлось, а также имелось трое убитых, пленница, да и Лаские порядком поистрепались. И всех следовало любо поместить в госпиталь, либо разместить на отдых, а также накормить и сделать множество других важных дел, прежде чем отряд можно было бы отпустить.
Так вот, мы вместе с Ольгой Васильевной отправились непосредственно в зал Совета. Правда, перед этим командир и меня нагрузил, потребовав написать развёрнутый рапорт о нашем участии в боестолкновении. То ли для порядка и обучения, то ли в качестве дублирующей информации, потому как, покуда наша рука скакала по крышам, уклоняясь от разнообразных ледяных чар, мы разбежались довольно-таки далеко, так что лидер нашей руки вряд ли смог бы в точности описать все события.