— А кто сказал что информацию нужно пускать прямо сейчас? Когда единственная вещательная телевизионная вышка находится как раз в руках дяди, а с радио вообще ничего не понятно… — отмахнулась Катерина.
— Кинескопов у нас в городе сейчас всё ещё очень мало, — кивнув согласилась мать Зиновия, присутствовавшая на встрече как технический специалист. — А если говорить о трансляционном оборудовании, то рабочие похоже остались только в Кремле и по ним активно транслируется военная пропаганда. Уж не знаю, кто у них там такой умный, но по моим данным ещё в первый день все остальные радио точки в Москве были уничтожены.
— Поэтому я и говорю, что сейчас в этом смысла нет, — кивнула Княжна, — но я считаю, что нужно заранее думать о том, что будет после нашей победы! Ведь давайте говорить честно, ни мы, ни наши противники особо о жертвах среди постецов на поле боя не заботимся… Так почему бы нам заранее не подсуетиться и подготовить материал о том, что простые москвичи должны быть именно нам благодарны за то что не умерли с голоду во время кризиса. Это как минимум создаст положительную репутацию нашим кланам и сильно поможет тёте Ольге укрепиться на троне.
— Знаешь, Катя… — потирая подбородок медленно проговорила Ольга Васильевна. — Эту мысль, нужно как следует обдумать. А пока, предлагаю принять предложение Князя Бажова о формировании сводных рук для защиты не только продовольственных, но и вообще других важных для выживания точек. Ведь если нам вдруг центральное водохранилище потравят, плохо будет всем… Вы и без меня знаете, что общественная стема водоснабжения одна из самых уязвимых структур Полиса. В то время как Кремль располагает автономным источником. Так что прошу высказывать своё мнение по этому вопросу.
** *
Тихо проскользнув в комнату на третьем уровне небоскрёба, Лариса плотно закрыла за собой дверь и едва дыша прислушалась. Обычная медсестра, третий год работавшая в Лубянском Полисном Доме Презрения Душевнобольных, она даже и представить себе не могла, что однажды окажется в подобной ситуации.
Ровно в тот день, когда в Москве начались проблемы, весь небоскрёб можно сказать захватили какие-то непонятные люди, которые явно к Москве не имели никакого отношения! Многие из них выглядели настоящими казанянами и говорили на странном языке. Весь персонал насильно собрали на нескольких этажах и что там с ними сейчас стало, Лариса даже думать не смела. Но хуже всего то, что они начали методично убивать пациентов. Зачастую просто выкидывая несчастных из окон.
Сама же медсестра, спаслась только по счастливой случайности. Девушка сделала то, что было строжайше запрещено правилами Дома Презрения, и то не специально! Во время захвата, она в панике, забежала в уличные апартаменты Главврача, где с удивлением обнаружила вскрытый тайный ход оборудованный за одним из книжных стеллажей. Она никогда бы и не подумала, что в изученном за годы работы здании вообще есть что-то подобное, если бы убегая, Главврач бы нормально затворил за собой фальшивый шкаф.
В любом случае это был её шанс и она им воспользовалась. За лазом Лариса обнаружила небольшую тайную комнату, забитую разнообразными шкафами с какими-то бумагами, а так же уже умирающего начальника, который корчился на полу пуская пену изо рта. Девушка с первого взгляда поняла, по валяющемуся рядом с мужчиной шприцу, что он похоже вколол себе какой-то яд. Вот только что это за вещество, которое после инъекции делало булки человеческих глаз чёрными она не знала. Тем более, что ненормальный цвет полностью ушёл, стоило только Главврачу испустить последний вздох.
Оттащив труп в дальний угол и закидав его содержимым шкафов, Лариса пряталась в тайной комнате почти три дня, опасаясь что её найдут и убьют, но наконец голод и жажда заставили её выйти наружу, чтобы попробовать добраться до столовой, которые располагались на каждом этаже Дома Презрения.
Так собственно она и провела около двух недель, прячась и совершая набеги за едой, благо что на этаже обычно никого не было, а медсестра хорошо знала внутренние помещения отделения и успешно пряталась когда там всё-таки появлялись люди. Но вот то что она однажды подслушала из разговоров, двух периодически патрулирующих этаж мужчин, глубоко испугало её и заставило наконец принять решение и попытаться бежать.
Пожарным ходом она за несколько дней пробралась на третий уровень Небоскрёба. Ещё примерно сутки, она потратила на то, чтобы из пользованных простыней и наволочек оставшихся на койках больных, сплести что-то вроде лестницы с петлями для рук и ног… Всё же за последнее время девушка сильно ослабла, да и в нормальном состоянии Лариса совсем не была уверена в том, что удержится на просто связанных в канат тряпках.
И вот наконец, пришёл момент действовать и медсестричка проскользнув в комнату с удобным окном. Как могла крепко привязала получившуюся конструкцию к батарее и выглянув на улицу сбросила тряпки в низ.
Спуск оказался настоящим мучением. Пусть высота до платформы была где-то метров шесть, но пару раз чуть не сорвавшись и наконец то ступив на твёрдую поверхность, Лариса почувствовала что совершенно лишилась сил. Ноги были ватными, а дыхание тяжёлым и прерывистым.
Впрочем девушка понимала, что оставаться здесь — смерти подобно. А потому, собрав всю свою волю в кулак, как могла быстро побежала вниз по улице, прочь от Лубянского Полисного Дома Презрения.
Глава 11 не вычитано
Глава 11
Металлический бок летуна производства бывших Шнуровски, мягко блестел под мощными светляками установленными в ангаре одного из верхних этажей небоскрёба, когда двое рыжеволосых рабочих из обслуги объекта, аккуратно выкатывали машину на подъёмную платформу. Помнится… несколько лет назад, только-только пробудив свою живицу, я был потрясён, когда агенты «Шипов» забрав меня из участка жандармерии, устроили мне настоящий атракцион в виде полёта вот на такой вот штуковине.
И так тогда меня едва только вышедшего со Дна поразила эта сделанная руками человека птичка, что я в восхищении даже не понял, что на самом деле эта штуковина нормально умеет только летать! То есть по земле, она на своих маленьких колёсиках конечно тоже может ездить, но со скоростью очень медленного человеческого шага. Ведь как мне объяснили, вес устройства давящего на шасси, таким образом целенаправленно механически блокирует установленный в агрегате крутейший созданный при помощи кудесников двигатель, чтобы из-за случайных действий пилота, вообще невозможна была ситуация, при которой летун вдруг сорвётся со своего места и в мгновение ока впечатается в ближайшую стену. С летальными последствиями для всех кто находится внутри него.
В общем, на земле данное устройство было мало манёвреным очень медленным. Даже припарковать его как обычный паровик было довольно трудно, ведь назад ехал он ещё медленнее чем вперёд, а поворачивал — вообще с трудом. Так что, проще всего было находясь на открытом воздухе, немного взлететь, а потом уже приземлиться на нужное тебе место развернувшись как надо. Здесь же в ангаре, летун именно что толкали при помощи ручной силы простецов. Что было чётко прописано в инструкциях к агрегату, потому как даже слабо обученные чародеи приложив чуть большую силу, могли банально повредить конструкцию.
Почти неделя прошла с того дня, когда в нашем небоскрёбе проводилось собрание фракции поддерживавшей Ольгу Васильевну. Многое уже было сделано и ещё больше планировалось. Нынешняя же ситуация, при которой я, Княжна, Кня’жина, а так же небольшая группа сопровождения собрались в ангаре для летунов, была связана с довольно старным срочным вызовом от Громовых.
Их клан совершенно неожиданно с потерями захватил один из казалось бы не играющих никакой роли в текущем противостоянии небоскрёбов, а именно Лубянский Полисный Дом Презрения, оказавшийся ни много ни мало бывшей резеденцией Дмитрия. И что-то они там такое обнаружили, из-за чего срочно просили нашего с Ольгой Васильевной участия.
— Тётя, ты действительно уверена, что хочешь туда лететь? — ещё раз с сомнением глядя на летун и чуть нахмурившись спросила Катерина. — Просто не знаю как тебе тётя, а мне эта штука кажутся ну очень ненадёжной…
В общем-то я мог понять свою будущую супругу. Сама она как я понял, раньше с летунами не сталкивалась за отсутствием такой надобности, пусть даже в Кремль подобные устройства и поставлялись. А так, выслушав инструкции и посмотрев на работников, которые толкают машину словно бы какую-то тележку, уверенности в ней у девушки явно не было. Вот она и волновалась за нашу сохранность.
Ведь, одно дело я, в своё время являясь не шибко образованным пареньком, мало чем отличающимся от простеца, восхищался ранее недоступной мне техникой о которой много слышал и читал, но никогда не видел. А потом просто залез внутрь и о чудо — полетел… А другое дело беременная девушка, только что выслушавшая инструкцию из разряда: «Аккуратно забраться внутрь, пристегнуться и ничего больше не трогать!!» Потому как красивый корпус летуна, с его обтекаемыми, хищными формами только со стороны кажется очень прочным, а на самом деле, его вполне может случайно проткнуть пальцем выпускник чародейской школы.
— Милая, тебе сейчас категорически вредно волноваться, — серьёзно посмотрела на Племянницу Ольга Васильевна. — Поверь мне, летун — давно проверенная и очень надёжная техника. Главное во время полёта соблюдать технику безопасности и всё будет хорошо!
— Но может всё же на нормальном транспорте поедите, или добежите… — всё никак не сдавалась девушка, с опаской продолжая поглядывать на машину, которую сейчас устанавливали на подъёмник.
— Не вариант, — покачав головой ответил я, — между нами и Лубянской площадью сейчас на всех уровнях идут серьёзные бои, как между нами и Дмитриевцами, так и просто между кланами. Нынче пылает фактически всё Садовое Кольцо и если с нашей, южной стороны, не такие уж и плохие условия, потому как наш клан с союзниками выбил противника и давит на «Нейтралов» дабы они вели себя прилично, то на севере по донесениям разведки всё гораздо хуже. Но даже так, воздушный путь куда как безопаснее наземного.