– Погоня. Больше десятка бойцов. Узнаю шаги… У меня такое уже было один раз. Это не люди Саида. Это другие, верные псы Лёнчика. Он выпускает их в крайнем случае. Отморозки, называют себя берсерками. Против этих ребят фикус не защитит. Извини, малыш.
– Да брось ты фикус этот, – буркнул Че.
Сайгон мотнул головой. Не нужен, да? Ошибся команданте? А вот черта с два! Сайгон не оставит растение в туннеле: оно же погибнет без света! Из принципа теперь не оставит – столько тащил!
Вдруг туннель наполнился визгом и рёвом, хохотом и грохотом автоматных очередей.
– Они всегда так делают, если знают, что жертве не уйти. – Фидель снял пистолет с предохранителя.
– Нам с ними не справиться. – Растаман повесил ружьё на плечо. – Я не собираюсь ввязываться в заранее провальную авантюру и остальным не советую.
– Мы примем бой, Че, – хищно осклабился Мышка. – Спасатели лапки не задирают!
– А может, не надо? – Гильза покрепче прижала к груди ридикюль. Каждая последующая станция оказывалась хуже предыдущей. Девушка никак не могла расстаться со спасателями, так и шла с ними дальше.
Байда молча развернулся и присел за металлическим шкафом у стены. Хорошая огневая позиция – если не начнут долбить из гранатомётов. Это, конечно, полное безумие – наверняка обрушится туннель, но от берсерков всего можно ожидать.
Пример казака не убедил Че, зато вдохновил Мышку и Фиделя. Троица принялась бурно обсуждать дальнейшие планы команды. А Сайгон в очередной раз убедился, что в спорах рождается вовсе не истина. Потому что из-за разборок спасатели проморгали опасность, подкравшуюся вовсе не с той стороны, откуда её ждали.
– Сзади! – крикнул Лектор, развернув цепь.
Спасатели дружно замолчали. Полсекунды им понадобилось, чтобы сообразить, в чём дело. Ну а дальше действовали быстро и слаженно. Байда и Мышка прикрывали туннель там, откуда вот-вот должны были явиться берсерки. Че, Фидель и Сайгон развернулись навстречу врагу, зашедшему в тыл. Гильза села на рельс и обхватила голову ладонями. Правильно, надо держать себя в руках.
Картина маслом, как говорил Алексеевич, босс Святошина. Позади – то ли с палитрой, то ли без – нарисовалась большая группа людей: десятка полтора хорошо вооружённых ребят половозрелого возраста.
– Как они умудрились к нам подобраться?
– Просто некоторые слишком много говорят, – ответил Фиделю Сайгон.
Команданте покосился на него и неожиданно рявкнул:
– Эй, вы кто такие?!
При этом он выставил перед собой пистолет. Такой дурой и лыбидя испугать можно, а уж простых людей и подавно. Караванщики, а это были именно они, застыли с поднятыми руками. То есть застыла только троица в авангарде – остальные даже не подумали опустить оружие.
– Мы типа простые путешественники, – пояснил один из сдающихся, парень лет двадцати. – Идём с коммерческими целями. А вы кто такие и что вам здесь надо? Типа засада, да? Бандиты с Вокзальной? Типа сидим подстерегаем?
– Типа того, – улыбнулся Че.
Напрасно он так. Десятки стволов нацелились на спасателей, щёлкнули предохранители. К каждому автомату изолентой или скотчем был примотан фонарь. Свет бил в глаза, заставляя щуриться, но Сайгон всё же углядел в лицах караванщиков жгучее желание открыть огонь.
– Типа миру мир, мы такие, – втянув сопли, поведал всё тот же парень. – Но если к нам типа с мечом, то можно и огрести.
Слишком уж часто грабили караваны. В туннелях грабили и на станциях. Зачем платить за товар, если можно взять бесплатно? Такие мысли посещали, наверное, каждого обитателя метро. Сайгон – не исключение. И потому караванщики предпочитают стрелять первыми.
Растаман харкнул пренебрежительно и молниеносно приставил ствол разговорчивому торговцу ко лбу. Скучающее выражение тотчас покинуло лицо паренька.
Обычно караванщики брали с собой по пять громадных баулов, которые, конечно же, не могли все сразу утащить. Поэтому караван двигался по туннелям очень своеобразным способом. Трое уходили вперёд, в разведку. Они закреплялись на местности и ждали товарищей с грузом на плечах. За одну ходку можно перенести один, максимум два баула. Итого – от двух до пяти и больше ходок. При этом ещё трое бойцов прикрывали караван с тыла. В общем, на некотором отрезке туннель из-за нагромождения баулов становился непроходимым.
– Пройти, говорю, можно? – Че злобно разглядывал торговцев, одетых в цветастые халаты – точь-в-точь, как те, что спасатели примеряли на Берестейской.
Сайгон всё ещё жалел о своём трофее, пожертвованном мутанту из Обители Скорби. Но святое ведь дело, как не помочь убогому?
– Не пройдём здесь. – Обернувшись к Фиделю, Че легкомысленно провёл ружьём из стороны в сторону, чем вызвал оживление в рядах торговцев. Видать, те решили, что сейчас начнется эскалация конфликта. Как бы действительно не дали залп на упреждение…
– Эй, коммерсы, давайте что-то решать уже! У нас скоро обед по плану!
Растаман как-то запамятовал сказать о том, что вот-вот сюда явятся отборные головорезы Космоса и мало никому не покажется.
– Эй, я с кем разговариваю, с пацюками неразумными?!
Караванщики ответили гробовым молчанием.
Че прищурился, разглядывая авангард каравана в прицел:
– Я помню, давно учили меня отец мой и мать: лечить так лечить, любить так любить, стрелять так стрелять![43]
Палец коснулся спуска.
Но выстрелить Че не успел.
Ему помешал Сайгон. Ведь сражаться на два фронта не годится, верно?
– Господа! – Он шагнул вперёд. – Как приятно встретить во мраке подземелья коллег!
Караванщики подозрительно забухтели.
– В честь нашей встречи я хочу подарить вам это чудное растение! – Напрягшись, Сайгон оторвал кадку от пола и, кряхтя, поднёс к троице, которая не торопилась опускать руки.
– Это что такое?! – В голосе караванщика прозвучало искреннее восхищение.
– Фикус. То есть пальма. – Подумав, Сайгон добавил: – Типа.
– Пальма?! – Из-под халата возник потрёпанный довоенный журнал. На глянцевой обложке красовались голые девицы. Фон: пляж в обрамлении высоких пальм. – Типа?!
– Только ещё маленькая, – смутился Сайгон. – А вот когда вырастет… – Он сделал многозначительную паузу, чтобы парнишка понял: когда это случится, от безотказных девиц отбоя не будет, причём пляж и океан тоже как-то образуются. – В знак наших добрых намерений!
– Спасибо! – Подарок явно пришёлся по душе. – А мы типа в свою очередь хотели бы…
– Пропустить нас! – закончил за караванщика Сайгон. – Мы ведь очень спешим!
Че опустил ружьё. Лектор спрятал цепь. Гильза поднялась и шагнула к нигерийцу. За его спиной она чувствовала себя комфортней. Типа в безопасности.
– Ну… – замялся торговец.
Сайгон знал, что для коммерса уступить дорогу – всё равно что снять штаны и подставить тыл кошевому с Политеха. Дабы караванщик на такое согласился, одного фикуса маловато. Ни секунды не колеблясь, Сайгон снял с себя кожаную куртку:
– А это лично тебе, братишка!
– Что ж ты делаешь, ведь я… – возмутился Фидель.
Сайгон пожал плечами – мол, не о том думаешь, команданте.
Караванщик натянул на себя турецкую кожу. Сделка состоялась.
И тут потянуло невыносимым смрадом.
– Что за вонь?! – Мышка согнулся вдвое и выплеснул из себя остатки последнего завтрака… или ужина? Гильза брезгливо зажала нос пальцами. Маникюр, блин?! И когда только успела?
Разглядывая свою новую куртку, торговец пояснил:
– Да это типа врубились вентиляторы. Нагнетают воздух с поверхности. Тут рядом типа боковой туннель к вентшахте. А с электричеством проблемы: то врубается установка, то целыми сутками тишина. Когда она работает, в туннеле типа дышать нечем.
– Это почему ещё? – Фидель, как и прочие спасатели, не уловил связи между установкой и смрадом.
– Потому что урки устроили там кладбище.
– Типа?
– Неа, настоящее кладбище.
Глава 16Гарпии
На Святошине тела умерших сбрасывали в ливневую канализацию. То есть смывали, так сказать, в Стикс.
А у блатных всё было не как у людей. Под кладбище они определили отвод, ведущий к воздушному коллектору. Похоже, им нравилось дышать вонью почивших авторитетов и шестёрок. И как обитателей Вокзальной до сих пор не скосила эпидемия, разносчиками которой могли стать крысы или ещё какие падальщики?..
– Зачем ты отдал куртку этому торгашу? – спросил Фидель.
Натянув на лица респираторы, платки, майки – всё что можно и нельзя, – спасатели свернули в отвод.
– Жалко его стало. Зато теперь эту куртку на нем дырявят, не на нас. – Сайгон отчётливо слышал звуки перестрелки. – Пусть будут пухом ему шпалы. Хороший был мальчик…
Похоже, караванщики и берсерки решили отметить приятную встречу шквальным огнём. Сайгон надеялся, что фикус убедит берсерков в том, что дальнейшее преследование лишено смысла. Но Фидель придерживался иного мнения:
– Берсерки хоть и обезумели от мухоморов, но глупцами их назвать нельзя. Торгашам отрежут головы и отправят с ними гонца к Космосу. А сами берсерки продолжат погоню. На всякий случай, мало ли…
Потому спасатели и свернули в смрадную нору, сплошь заваленную трупами.
Все в команде хорошо одеты, даже Лектор, которого на Политехе привели в человеческое подобие. Один лишь Сайгон в дырявой тельняшке с обрезанными рукавами да в прожжённых штанах. Оступись, поранься, кожа ведь открыта – и заражение с гангреной, считай, обеспечены.
– Берсерки сюда не полезут, западло им. – Фидель, похоже, сам себя пытался в этом убедить. – Только низшие в иерархии Вокзальной заглядывают сюда, чтобы оставить очередного жмура. Авторитеты бывают здесь только после смерти.
Вонью пропиталось всё. Она конденсировалась каплями на стенах, капли медленно стекали вниз, объединяясь и образуя мутные ручейки, вляпавшись в которые вовек не отмоешься, будешь мертвечиной фонить.