— Ах! — ван Рийн со стуком опустил кружку на стол и вытер пену с усов. — Клянусь чумой и сифилисом, первая кружка в день хороша. Так же холодна и приятна, как… гм… черт побери, какое слово мне нужно? — он ударил себя по лбу волосатым кулаком. — С каждой неделей я все больше тупею.
— Ах, Торранс, когда вы станете бедным, одиноким, толстым стариком и вся ваша сила оставит вас, вы оглянетесь назад и, вспомнив меня, пожалеете, что были так недобры ко мне. Но будет слишком поздно. — Он вздохнул и почесал волосатую грудь. В близкой к тропической температуре, которую он заставлял поддерживать у себя, он нуждался лишь в саронге — набедренной повязке вокруг своего могучего тела. — Ну, что за глупость заставляет вас отрывать меня от дела?
Тон его был добродушным. Он и на самом деле находился постоянно в хорошем настроении с тех пор, как они спаслись от Аддеркопов. (Да и кто бы не находился? Для простой космической яхты, даже оборудованной сверхмощными механизмами, уйти от трех крейсеров было не просто удачей, а чудом. Ван Рийн все еще держал четыре зажженные свечи перед статуэткой святого Дисмаса). Правда, он швырял посуду в стюарда, если тот, по его мнению, слишком поздно приносил выпивку, и ежедневно обругивал кого-нибудь на корабле, но все это было нормой. Джерри Кофсед подняла брови.
— Твое первое пиво, Рикки? — промурлыкала она. — На самом деле? Два часа назад…
— Да, но это было по полуночи. Если не по Гринвичу, то на какой-нибудь планете уже была полночь. Значит, начался новый день. — Ван Рийн взял со стола свою длинную трубку и принялся ее раскуривать. — Ладно. Садитесь, капитан Торранс, устраивайтесь поудобнее. Вы как будто начинены динамитом, парень. Все вам не хватает выдержки. Когда я был космонавтом, мы сами решали свои проблемы. А теперь, гром и молния, приходите вы и просите вытереть вам носы. Нужно иметь твердый характер. — Он похлопал себя по животу[5].
— Итак, что же случилось?
— Я хотел бы поговорить с вами наедине, сэр.
Он видел, как побледнела Джерри. Она не была трусихой. Отдаленные планеты, даже такие, как Фрейя, не производили людей подобного сорта. Она согласилась участвовать в этом, как она знала, опасном путешествии: возможность совершить его с одним из торговых боссов компании Специй и Спиртных напитков, которая была самой могущественной из всех в Политехнической Лиге, — такая возможность слишком хороша, чтобы честолюбивая девушка отказалась от нее. Она отлично держалась во время стычки и последующего бегства, хотя смерть стояла совсем рядом. Но они все еще были слишком далеко от ее планеты, среди неизвестных звезд, и враги охотились за ними.
— Ступай в спальню, — сказал ей ван Рийн.
— Пожалуйста, — прошептала она, — я была бы счастлива услышать правду.
Маленькие черные глаза ван Рийна, посаженные близко к носу, загорелись.
— Грязь и параша! — взревел он. — Что за чудовищная чепуха? Когда я велю прыгать, каждая лягушка должна прыгать.
Джерри в негодовании вскочила на ноги. Не вставая, ван Рийн шлепнул ее по соответствующему месту, что прозвучало, как пистолетный выстрел. Она открыла рот, подавилась негодующим криком и выскочила в соседнее помещение. Ван Рийн знаком подозвал стюарда.
— Потребуется еще пиво, — сказал он Торрансу. — Ну ладно, не стойте, делая безумные глаза! У меня нет времени на глупости, даже если вы мне заплатите. Я должен проверить ценники на перец и мускатный орех, для Фрейи, прежде чем мы туда прибудем. Ад и дьяволы! Этот идиот мог получить на планете на десять процентов больше, не сокращая объема торговли. Черт бы его побрал! О добрые духи, услышьте меня и помогите бедному старику управиться с делами, когда у него в подчинении идиоты с овсянкой вместо мозгов!
Торранс с усилием сдержался.
— Сэр, я получил доклад Ямамуры. Вы Же знаете, что во время стычки в нас попали: снаряд разорвался вблизи машинного отделения. Конвертор казался неповрежденным, однако после того, как брешь заделали, инженеры решили его проверить. Оказывается, перегорело больше половины цепей генератора инфразащиты. Мы можем сменить лишь только немногие из них. Если же мы будем продолжать двигаться на квазискорости, весь конвертор сгорит за пятьдесят часов.
— Ах та-а-а-к. — Ван Рийн сразу стал серьезным. Щелчок зажигалки, когда он принялся раскуривать свою трубку, показался необыкновенно громким. — А нельзя ли остановить конвертор для починки? В гиперпространстве мы будем слишком маленьким предметом, и никаким вонючим Аддеркопам нас не отыскать. Ну, как?
— Нет, сэр. Я уже сказал, что у нас нет запасных частей. Это яхта, а не военный корабль.
— Но мы должны продолжать движение в гиперпространстве. На какой скорости мы можем двигаться, чтобы войти в пределы слышимости Фрейи, прежде чем наша машина взорвется?
— Одна десятая полной скорости. Потребуется шесть месяцев.
— Нет, дружище капитан, это слишком долго. Так мы никогда не достигнем звезды Белгаллы. Аддеркопы разыщут нас.
— Я тоже так считаю. К тому же у нас на борту нет шестимесячных запасов. — Торранс взглянул на стол. — Мне кажется, мы можем достигнуть одной из ближайших звезд. Правда, мы вряд ли найдем там планету с индустриальной цивилизацией, которая поможет нам отремонтировать конвертор. Но, в конце концов, пригодная к обитанию планета там может быть…
— Нет! — Ван Рийн так затряс головой, что его черные жирные локоны свернулись на плечах. — Чтобы столько мужчин с одной женщиной провели всю жизнь на какой-то мусорной скале, где нет даже виноградной грозди!.. Предпочитаю получить снаряд Аддеркопов и погибнуть, как джентльмен, черт побери!
Появился стюард.
— Где вы дремали? Пива, и пусть Господь Бог проклянет нас! Я должен подумать, а как думать, если мой рот пересох, как пустыня в середине лета?
Торранс тщательно подбирал слова. Ван Рийну нужно напомнить, что в космосе хозяин он — капитан. Ему принадлежит решающее слово. И однако старому дьяволу нельзя противоречить: никто лучше его не может выпутываться из безвыходных положений.
— Я готов обсудить любое предложение, сэр, но не могу принять на себя ответственность, подвергая корабль риску вражеской атаки.
Ван Рийн встал и заходил по каюте, извергая непристойности и вулканические голубые облака дыма. Проходя мимо ниши со святым Дисмасом, он сбросил свечи. Казалось, что в нем заело какой-то спусковой механизм. Он повернулся к капитану и сказал:
— Да! Индустриальная цивилизация, да, может быть и так. Не одни паразиты Аддеркопы бродят в этом районе пространства. Мы ведь можем встретить и другой корабль, нет? Передайте Ямамуре, чтобы увеличили чувствительность нашего детектора так, чтобы он уловил колебания крыльев комара в моей конторе в Джакарте на Земле. Потом мы пойдем нужным курсом и будем вести поиски на уменьшенной скорости.
— А если мы найдем корабль? Он может оказаться вражеским? Вы знаете?
— Тогда мы его захватим.
— В любом случае, сэр, мы теряем время. Преследователи отыщут нас, пока мы будем следовать поисковой спиралью. Особенно, когда мы будем преследовать нечеловеческий экипаж, который никогда не слышал о людской расе.
— Этим мы займемся, если потребуется. У вас есть более обнадеживающий план?
— Ну… — Торранс замялся.
Вошел стюард со свежей кружкой пива. Ван Рийн выхлебал ее.
— Думаю, вы правы, сэр, — проговорил Торранс. — Я пойду и…
— Девственное! — проревел ван Рийн.
— Что? — подпрыгнул Торранс.
— Девственное! Это-то слово я и искал! Первое пиво дня приятно, как девственность, идиот!
Дверь каюты зазвенела. Торранс вздохнул. Он надеялся хоть немного соснуть. Он провел на палубе столько часов, что и не сосчитать. Но когда корабль блуждает во тьме в поисках другого корабля, который может оказаться здесь, а может и не оказаться, когда охотники бродят поблизости…
— Войдите.
Вошла Джерри Кофсед. Торранс глотнул воздух, вскочил на ноги и поклонился.
— Фриледи! Что… как… какой сюрприз… Я чем-нибудь могу быть вам полезен?
— Пожалуйста, — она взяла его за руку. Ее платье было мерцающим и невероятно коротким — ван Рийн иных не признавал, но взгляд ее сказал Торрансу, что все это ни при чем. — Я пришла к вам, Мастер Ложи, и если у вас есть чувство жалости, вы выслушаете меня.
Он указал ей на кресло, предложил сигарету и сам закурил. Дым, проникнув в легкие, немного успокоил его. Он сел напротив.
— Если я могу быть вам чем-нибудь полезен, фриледи Кофсед, я буду счастлив это сделать… Гм… фримен ван Рийн…
— Он спит. Но он ни в чем не может упрекнуть меня. Я не подписывала контракт или что-нибудь в этом роде. — Ее раздражение выразилось в сухой улыбке. — О, я согласна, мы все его подчиненные, как формально, так и по существу. Я не противоречу его желаниям. Просто он не захотел ответить на мой вопрос, а если я не узнаю правды, я начну визжать.
Торранс взвесил некоторые факторы. Объяснение наедине, с несколько большими подробностями, чем получил экипаж, для нее, возможно, действительно лучше.
— Как хотите, фриледи, — сказал он и объяснил, что случилось с конвертором. — Мы не можем сами исправить его, — сказал он. — Если мы продолжим движение на полной скорости, то конвертор расплавится еще до прибытия; тогда без энергии мы окажемся обреченными на верную смерть. Но если мы будем двигаться медленно, что сохранит конвертор, то до Белгаллы мы доберемся через полгода, а у нас нет достаточных запасов. К тому же Аддеркопы, несомненно, выследят нас через одну-две недели.
Джерри вздрогнула.
— Почему? Я не понимаю. — Она некоторое время смотрела на кончик своей сигареты, пока к ней не вернулось спокойствие, а вместе с ним и чувство юмора. — Капитан, я, лишенная наивности девушка с Фрейи. Я умею считаться с фактами. Но вы даже лучше меня знаете, что Фрейя — отдаленная планета на самом краю человеческой цивилизации. У нас нет никаких космических сообщений, кроме торговых кораблей Лиги, а они тоже никогда не остаются в порту надолго. Я в сущности ничего не знаю о законах ведения войны или политики. Никто не говорил мне, что наше путешествие больше, чем простая разведывательная экспедиция, да я никого и не спрашивала. Почему Аддеркопы так встревожены и пытаются нас поймать?