Презрев святош пещерный клир.
— И что тут пророческого? — разочарованно протянул Ак-Орр. — По-моему, какие-то вольнодумные призывы. Вдобавок оскорбление Церкви. Его не за этот катрен утопили?
— Кто знает? Может, и за этот… Он, хотя и жил при монастыре, о священниках и монахах отзывался весьма нелестно. И это я ещё очень мягко говорю. Но катрен вполне понятен, если немного подумать. Рабы — маги, покорные древнему обету не употреблять Силу на что-либо, отличное от музыки. Свободные люди — те, кто рискнул преступить запреты. Речь идёт именно о магии, ибо «желаньем, а не силой рук». Ну, и противоборство церковников, которое преодолевал наш Орден на заре своего существования, тоже отражено.
— Весьма спорно… Мне видится, что эти стихи допускают двоякое, а то и троякое толкование. О каких пророчествах может идти речь?
— Что ж, ваше величество. Постараюсь вас убедить. Вот катрен о смуте в Аркайле, когда наследники Дома Красного Льва убили отца и попытались захватить престол. Высокие Дома сцепились меж собой в борьбе за власть.
Кинжал отцу от малых львят.
Смутьянам — плаха и топор.
Весь север пламенем объят.
Тишайший выиграет спор.
— И что из этого следует?
— Тишайшим прозывали прапрапрадеда герцога Лазаля, который никогда не вступал в споры, не лез первым в битву, но сумел, как видите, добыть герцогскую корону для Дома Чёрного Единорога.
— Верится с трудом.
— В летописи?
— В пророческий дар Нола альт Гуафа.
— Тогда вот вам ещё катрен. Два с половиной века назад в Трагере враждовали Дом Золотой Розы и Дом Пурпурного Меча. Нынешний правящий Дом тогда победил в нелёгкой борьбе.
Встречая беспощадный меч,
Златая роза на щите
Утратит горностаи с плеч,
И дни окончит в нищете
Или вот война за королевскую корону в Унсале.
Пойдёт войной на князя князь
Кто прав, кто виноват из них?
Сестре вольёте в горло грязь,
Чтоб звон клинков навек затих.
Ангелина, дочь короля Эдеварда Второго пыталась сместить с престола своего младшего брата. Но большинство дворян не поддержали её притязания. Принцессу Ангелину арестовали и заточили в подземелье, где она и захлебнулась несколько лет спустя при очередном разливе Уна. А в державе приняли так называемый закон примогенитуры — власть отныне и вовеки должна передаваться старшему ребёнку мужского пола.
Ак-Орр хотел было возразить, но глава Ордена Магов-Учёных не дал ему и рта открыть:
— А вот несколько строк о ближайшем к нам времени. Помните созданную в прошлую трагерскую кампанию антибраккарскую коалицию?
— Мне ли её не помнить? Конечно помню.
— Тогда слушайте, что Нол альт Гуаф написал о грядущей коалиции.
Святоша и пропойца-плут,
Синица, ворон и журавль,
Когда к согласию придут,
То посох остановит сталь.
Обратите внимания, упомянуты все правители, готовые заключить договор о войне против нас. Святоша — епископ Руженский. Пропойца-плут…
— Позвольте, я угадаю. Это Ронжар Безумный?
— Я в восхищении, ваше величество. Только вы могли так быстро уловить суть поэтических образов прорицателя Нола. «Синица» и «Журавль» в поясннеиях не нуждаются, я полагаю.
— Альт Рамирез и альт Форреско?
— Вне всяких сомнений.
— А «ворон»…
— Нынешний дож Вирулии из Дома Белого Ворона.
— Правильно. И совсем не упомянут Аркайл…
— Который, как всем известно, является нашим союзником.
— А посох — это их миролюбивые действия, надо полагать.
— И он противопоставляется захватчикам-браккарцам, которых символизирует сталь.
— Знаете, пран Нор-Лисс, я пока не поверил окончательно, — в голосе короля промелькнули заинтересованные нотки. — Но мне хотелось бы ещё что-нибудь услышать.
— С радостью, ваше величество. Вот, к примеру, такой катрен. Думаю, вам знаком человек, о котором ведётся рассказ.
Ловец удач, любимец нот
Сыграет смерти импровиз.
Тому, кто рядом с ним идёт,
Судьба простит любой каприз.
— О, да! — Ак-Орр выглядел слегка ошарашенным к немалой радости мага-учёного, который начал уставать от недалёких вопросов, пропитанных властным апломбом. — Неужели речь идёт о Лансе альт Грегоре?
— Именно о нём. Когда я впервые ознакомился с этим четверостишием, то знать не знал и ведать не ведал, кто такой Ланс альт Грегор и чем он знаменит. Вы же знаете, все эти музыкальные потуги жалких недоучек с материков меня мало интересуют. Соперников моим ученикам я в них не видел и не вижу. Пиликать на скрипочке или бренчать на цистре — невеликая заслуга. Попробовали бы они отыскать залежи медного колчедана при помощи Силы.
— Но он вас заинтересовал?
— Да. Особенно, что касается «того, что рядом с ним идёт».
— «Судьба простит любой каприз…» Имеется в виду грех? Или проступок?
— Полагаю, речь идёт о том, что судьба потворствует друзьям и сторонникам Ланса альт Грегора. Вскоре после того, как я начал собирать сведения о менестреле, он сам заявил о себе. И громко заявил, убив Ак-Карра тер Веррона.
— Которого его отец, мой кузен, очень хотел сосватать к моей дочери. К любой из дочерей. Но радостнее всех предложение руки и сердца восприняла бы Ирелла.
— Да, Ак-Нарт очень хотел воспользоваться тем, что сыновей у вас нет. Спал и видел своего Ак-Карра в короне Браккары.
— И он тоже погиб от руки альт Грегора.
— Да. В то время мне удалось убедить прана Ланса, что мы — его друзья.
— Мы — это кто?
— Вы и я. Те, кто правит Браккарой. Ак-Нарт из Дома Жемчужного Нарвала сам выбрал свою судьбу. А может, высшие силы подтолкнули его под клинок менестреля.
— А потом он сбежал, — почти прорычал король.
— Что поделаешь? Он ли подкупил айа-багаанского купца или южанин разыграл неизвестную нам карту — мы не узнаем уже никогда.
— Если не пленим Ланса альт Грегора и не допросим с пристрастием.
— Думаю, не стоит так рисковать. Какие ещё потрясения он принесёт Браккаре? Лично я, увидев альт Грегора, не смогу перебороть желания немедленно расправиться с ним. Он слишком много знает.
— По вашей вине, пран Нор-Лисс.
— Готов понести любое наказание, но лишь после того, как сам исправлю ошибку.
— Расправившись любой ценой с альт Грегором?
— Именно так, ваше величество.
— Что ж… Не буду вас отговаривать. Хотя и не представляю, каким образом вы намерены осуществлять свои замыслы.
— Очень просто. Менестрель сейчас в Эр-Трагере. Или в его окрестностях. Зная его натуру, я могу предположить, что альт Грегор сейчас записался в армию или флот Трагеры и готовится сражаться с нами.
— Откуда у него эта ненависть к Браккаре?
— Я так и не смог это выяснить в частных беседах. Возможно, наш соотечественник обидел его в детстве? Так бывает иногда. Отняли игрушку у ребёнка, а ненависть сохраняется до конца дней, даже у глубокого старца.
— Я так понимаю, пран Нор-Лисс, сейчас вы говорите не серьёзно.
— Иногда надо и не серьёзно, ваше величество. Я уверен, что менестрель будет не просто сражаться. А попытается использовать полученные на островах знания против нас же.
— В борьбе против сильного противника хороши все средства.
— Предполагаю, что его друг — маг-музыкант Регнар альт Варда тоже с ним.
— Откуда такие умозаключения?
— Из чтения катренов Нола альт Гуафа. Вот послушайте, что он пишет в одном из более поздних четверостиший, сложенных незадолго до ареста и казни:
Отважных тысячи падут.
Огонь, сверкающий в ночи,
Вцепившись лапами в редут,
Дарует смерть грозе пучин.
— Что означает эта аллегория? «Огонь, сверкающий в ночи», «гроза пучин», редут какой-то… Как по мне, так этот катрен полностью лишён смысла, в отличие от других, которые вы мне зачитывали.
— А на мой взгляд, всё просто и понятно. Грядёт сражение. Некто, обороняющий укрепление, которое альт Гуаф ошибочно назвал редутом… Ему простительно, он никогда не был военным. А это вполне может быть форт береговой обороны Эр-Трагера. Так вот, некто, обороняющий форт посягнёт на жизнь грозы пучин, то есть белой акулы, ваше величество.
— Вот как? — плечи короля напряглись. Того, кто решил бы, что Ак-Орр тер Шейл способен испугаться, ждало жестокое разочарование. Уж кто-кто, а браккарский король от опасности не бегал никогда. Напротив, увидев её, он устремлялся навстречу. Истинная кровь древних воителей, которые созидали державу, раскинувшуюся на северных островах, и покрыли её неувядающей славой. — Кто же это такой? Огонь, сверкающий в ночи? Светлячок? Или дракон? Герб какого Дома приходит вам на ум в первую очередь?
— Дом Огненной Саламандры.
— Как-как? Саламандры?
— Огненной Саламандры, ваше величество. В стародавние времена люди полагали, что есть вид саламандры, который светится ночью и приводит путника к кладам, если, конечно, зверушка настроена доброжелательно. Огненная Саламандра — герб Регнара альт Варда.
— Друг Ланса альт Грегора. — Король не спрашивал, король утверждал. На щеках его заиграли желваки. Должно быть, он уже представлял, как ударом абордажного тесака сносит голову магу-музыканту.
— Именно так.
— Что ж. Мы ещё поборемся. Поглядим, чья возьмёт. Ведь, как показал катрен об антибраккарской коалиции, не все его пророчество обязательно сбываются.
— Я бы даже сказал, пророчества существуют для того, что осведомлённые люди могли их подправить к своей пользе. Чем я и занимаюсь, упорно и усиленно.
— Жаль, менестрели и маги-музыканты не сидят во дворцах, а странствуют по свету. Не всякий убийца сыщет, даже за хорошие деньги.
— Но в настоящее время мы знаем их местоположение.
— Весьма приблизительно. Эр-Трагер — город не маленький. А с учётом того, что к нему сейчас стянуты войска со всего великого княжества, найти там двух не слишком приметных менестрелей, как мне кажется, равнозначно надежде отыскать иголку в стоге сена.