Бывший лейтенант, а ныне главнокомандующий, взялся бы за это дело и сам, поскольку не хотел подвергать опасности людей, не посвящённых в свойства алхимической находки. Но тут подвернулся Коло.
В тот день, когда Пьетро увидел въезжающих на площадь Вожерона двух всадников. Один походил внешностью на ремесленника средней руки, а второй — на красавчика-головореза. Но первым делом он узнал коня.
Гнедой трагерский жеребец, стоивший полсотни золотых монет. Разве такого спутаешь с любым другим? Тонкие ноги, плавность движений, горделивая посадка головы. Приметив его из окна, кевиналец мог с закрытыми глазами назвать особые приметы. Звёздочка, скрытая густой чёлкой. Маленькая белизна — с ноготь большого пальца — между ноздрями. Правая задняя нога бела по венчику копыта. Если кто и мог бы обмануться, то не такой увлечённый лошадник, как Пьетро.
Когда год назад Ланс альт Грегор извёл своих товарищей по Роте Стальных Котов ежедневными страданиями по обладательнице зелёных глаз, офицеры собрали совет и решили помочь знаменитому менестрелю кто чем может. Ехать ему предстояло через добрую треть Кевинала и половину Аркайла, а деньги, которые Ланс прихватил, спешно удирая из замка герцога Лазаля, уже заканчивались. Собирали с миру по нитке. Пран Жерон дал сотню «башенок», лейтенант Сергио — совсем новые дублет на меху и тёплый плащ, покойный знаменщик Толбо, не нуждавшийся благодаря влиятельным покровителям в деньгах, поделился золотом и добротными сапогами, а Пьетро дал своего коня. Как от сердца оторвал.
Альт Грегор обещал вернуть честь по чести. Но, всё в руке Вседержителя, не задалось у него самого с возвращением. В том смысле, что слухи, добравшиеся до окраины державы, утверждали — великий менестрель, с одной стороны, счастливо избежал тюрьмы и каторги, а с другой — угодил в плен к браккарцам. Для Ланса оказаться у злейших врагов было равносильно смерти. Вот уже полгода о нём ни слуху, ни духу, а значит, скорее всего, сгинул влюблённый маг далеко на севере. В садке с миногами, на плахе или в схватке — кто теперь расскажет? Кто-нибудь из северян мог, конечно, но верить браккарцу — себя обмануть.
И вдруг Пьетро узнал жеребца, с которым уже успел мысленно попрощаться.
Лейтенант выбежал из здания ратуши, не забыв, впрочем, отдать распоряжения стражникам. Раскинув руки в стороны, остановил всадников.
— Чем обязаны, почтенный пран? — удивлённо воскликнул тот, кто походил на мастера-цеховика.
Второй сунул ладонь правой руки под плащ. Наверное, за кинжалом или маленьким арбалетом.
— У меня есть вопрос к вашему уважаемому спутнику, — вежливо ответил Пьетро, придерживая шпагу.
Пусть попробует обнажить оружие — сейчас в незнакомца должны целить самое малое полдюжины арбалетчиков, а кроме того, по ступеням с крыльца спускался наряд стражников с гизармами — оружие коварное, им можно и тыкать, как копьём, и рубить, словно у тебя шпага на удлинённой рукояти, и стащить с коня, зацепив крюком.
— Не будет ли любезен почтенный пран представиться для начала, — вкрадчиво проговорил усатый, не вынимая руки из-под плаща.
— Я — Пьетро альт Макос, главнокомандующий армией Вожерона! — Не без лёгкой рисовки ответил бывший наёмник.
— Ого! — Чуть присвистнул усатый. — Не ждали, не гадали, а попали прямиком к правителям провинции.
— Правит провинцией её светлость герцогиня Кларина, — возразил Пьетро. — Я же командую войсками по мере разумения. Но представьтесь и вы.
— Меня зовут отец Сабан, — не заставил себя ждать пожилой мужчина. — Я — духовное лицо, монах из обители Святого Бердана.
Недовольство промелькнуло подобно облачку, гонимому летним ветром, по лицу его спутника, который тоже представился, не нарушая рамки приличий.
— Меня зовут Коло. Ударение на последний слог. Я сопровождаю и охраняю святого отца. Какие у вас вопросы ко мне, пран Пьетро?
Держался Коло непринуждённо, как будто всю жизнь только и делал, что общался с князьями и герцогами, капитанами и генералами. Слишком уверенно. Слишком легко. Слишком на равных.
— Вы телохранитель?
— Можно так сказать. Вряд ли это станет делом сей моей жизни, но в настоящее время я охраняю отца Сабана, следовательно, я — телохранитель. Так что вы хотели спросить, пран Пьетро?
— Каким образом у вас оказался этот конь? — Не стал юлить кевиналец. Задавай прямые вопросы и будешь получать прямые ответы — учили его в отрочестве.
— Который? — деланно удивился Коло. — Вот этот? — Он похлопал гнедого по лоснящейся шее.
— Этот, а какой же ещё? Где вы его взяли?
— Купил у барышника в пригороде Аркайла. Он просил сотню «башенок», но мы сторговались за восемьдесят.
— И как давно?
— Прошу прощения, пран Пьетро, а что за допрос? У вас этого коня свели? — Улыбнулся Коло, вынимая руку из-под плаща.
— Нет, — покачал головой кевиналец. — Около года назад я одолжил его своему другу, направлявшемуся в Аркайл.
— И зовут вашего друга…
— Ланс альт Грегор.
— Да? — Тон Коло в одно мгновение из слегка ироничного стал недоверчивым. — А где вы с ним познакомились и с какой целью отправился он в Аркайл?
Пьетро нахмурился.
— Вы серьёзно полагаете, что имеете право допрашивать меня? Я — главнокомандующий армией Вожерона. Вы находитесь в городе, осаждённом… Кстати. как вы сюда попали? Как вы миновали посты аркайлских войск?
— Солдаты армии герцога-консорта не стоят вокруг Вожерона плечом к плечу. Кстати, точно так же, как и ваши ополченцы, господин главнокомандующий. Есть очень много способов миновать линию соприкосновения армий. По дороге я наблюдал купцов с доверху гружёными телегами, которые спокойно проходят через заставы обеих сторон. За хорошую мзду, конечно.
Главнокомандующий почувствовал, что начинает закипать. Он и сам знал, что восставшая провинция незащищена от возможного проникновения шпионов или даже вооружённых отрядов. Небольших, конечно. Но даже десяток хорошо обученных бойцов способен творить чудеса — убивать командиров, поджигать полевые лагеря и склады. В конце концов, подложить бочонки с порохом под городскую стену и взорвать её. Он старался изо всех сил, принимал любые меры, чтобы обезопасить город и армию, но, из-за лени и разгильдяйства местных ополченцев, желаемое достигалось ужас как медленно. Попробуй заставь охрану ворот проверять всех въезжающих и выезжающих… Непосильная задача, сравнимая с чудесами, которые являл Вседержитель, проповедовавший в окружении своих учеников и первосвященников. Вот эти двое, наверняка не вызвали у сержанта, командовавшего охраной, и его подчинённых никаких подозрений. А могут оказаться кем угодно. Приказать, что ли, арестовать их…
— Предвижу ваше негодование, — будто подслушав его мысли, продолжал Коло, теперь уже деловито, словно они обсуждали совместное важное дело. — Поэтому хочу пояснить — я знаком с Лансом альт Грегором и мне известны кое-какие обстоятельства его пребывания в Аркайле минувшей зимой.
— Да? И что это за обстоятельства? — Пьетро был рад сменить тему разговора.
— Мы с ним сидели в подземелье, когда альт Грегора обвинили в убийстве наследника Гворра.
— А вы за что сидели?
— Не сдержался, пырнул кинжалом одного мерзавца в портовой таверне.
— За это сажают в одну тюрьму с благородными пранами?
— Оказалось, что этот мерзавец — правая рука посланника Унсалы. Дворянин в двенадцатом поколении и герой двух войн. Он любил переодеваться в простонародное платье и надираться дешёвым пойлом. Каждый развлекается по-своему.
— Возможно, — усмехнулся Пьетро. Его собеседник мог врать, а мог быть кристально честным. Всё равно не проверишь, но звучала история правдоподобно. — И что дальше?
— А что дальше? Меня обвинили в государственной измене. Сам Гвен альт Раст занимался моим делом. Слыхали о таком?
— Слыхал, конечно. Очень известный пран.
— Он подвёл бы меня под виселицу, если бы не амнистия по случаю коронации Айдена. Повезло. Так иногда бывает.
— А что Ланс?
— Лансу заменили повешение каторгой. Одна малоизвестная широкому круг прана из северных земель попросила меня помочь ей освободить знаменитого менестреля.
— Из северных земель?
— С островов, если быть точным.
— То есть браккарка?
— Да. Браккарка. Шпионка. Она этого не скрывала. Кстати, она как-то обмолвилась, что водила знакомство с главой Дома Бирюзовой Черепахи и с баронессой Клариной…
— Герцогиней, — не задумываясь, поправил Пьетро.
Оказывается за время, проведённое в Вожероне, он уже свыкся с мыслью, что служит законной герцогине Аркайла, хотя когда-то они шутили с Марцелем и Сергио, считая претензии Кларины надуманными и безосновательными. Впрочем, глядя на бесчинства, творимые армией, присланной из столицы, любой мало-мальски здравомыслящий человек пришёл бы к мысли — корону должен носить кто угодно, но не Мариза с её безжалостными генералами и солдатами-мародёрами. И Кларина — прекрасная замена правительницы Аркайла. Во всяком случае, гораздо лучше, чем множество других претендентов.
— С герцогиней Клариной, — легко согласился Коло.
— И таким образом Ланс альт Грегор попал в плен к браккарцам, — уточнил кевиналец.
— Не думаю, что тогда у него был выбор.
— Друзья так не поступают.
— Я не говорил, что мы с альт Грегором друзья. Но я сочувствовал ему. Сделал всё, что мог.
— Чтобы он оказался на браккарской плахе?
— Чтобы он не умер в Аркайле.
— Забавно… — Пьетро покачал головой. — А зачем вы явились в Вожерон?
— В Вожерон он явился по моей просьбе, — неожиданно вмешался отец Сабан.
Коло едва удалось сохранить невозмутимое выражение лица. Вот уж чего он не ожидал, так этих слов священника. Духовник Лазаля, оказывается, умел врать, не моргнув глазом. Впрочем, не удивительно для человека, который столько лет провёл при дворе. Даже для духовной особы. И кто кого, спрашивается, водил за нос всю дорогу? Может, отец Сабан сам всё подстроил для того, чтобы в сопровождении надёжного человека оказаться в мятежной провинции. Да нет… Быть не может. Коло видел своими глазами запись в книге Чёрного Джа — кто заказал убийство его спутника и сколько за это заплатил.