– Следуйте за мной! – крикнул я.
– Но мои руки… – ответил он.
Я не решался подойти к нему, боясь не рассчитать шагов и свалиться в пропасть. Кейвор понял и подошел ко мне, протянув руки. Я стал развязывать его цепь.
– Где они? – прошептал он.
– Убежали, но они вернутся. Это мстительные существа. Куда нам бежать?
– Туда, к свету, в туннель…
– Хорошо, – согласился я, снимая цепи с его рук.
Я встал на колени и начал развязывать цепи у него на ногах. Что-то с плеском упало в ручеек, обдавая нас брызгами. Вдалеке, справа от нас, послышался какой-то свист и писк.
Я сорвал цепь с ног Кейвора и сунул ее ему в руку.
– Бейте вот этим! – проговорил я и, не дожидаясь ответа, побежал большими прыжками обратно по тому пути, по которому мы шли. Позади меня раздался шум от прыжков Кейвора.
Мы бежали, но наш бег, конечно, не походил на бег по Земле. На Земле после прыжка почти тотчас же снова касаешься почвы; на Луне же несешься по воздуху несколько секунд, прежде чем опустишься вниз. Получалась как бы передышка, в течение которой можно было сосчитать до семи или восьми. Шаг – и я взлетаю на воздух! В моем мозгу проносятся вопросы: «Где селениты? Что они собираются делать? Доберемся ли мы до туннеля? Далеко ли позади Кейвор? Уж не отрезали ли они его от меня?» Новый прыжок – и новая передышка.
Вдруг я увидел селенита, бежавшего передо мной. Его ноги передвигались совершенно так же, как у человека, ходящего по Земле. Я увидел, как он оглянулся, услышал, как он запищал и бросился в сторону, в темноту. Мне показалось, что это был наш проводник, однако я не уверен в этом. Скоро мелькнули каменные стены, и еще через два прыжка я уже находился в туннеле и стал передвигаться медленней из-за низких сводов. На повороте я остановился и оглянулся. Шлеп, шлеп, шлеп – вдали показался Кейвор, разбрызгивавший при каждом прыжке струи голубоватого света. Он приблизился и налетел на меня. Мы стояли, схватившись один за другого. Хорошо, что мы были одни, без наших тюремщиков. Мы оба запыхались и говорили отрывисто.
– Вы все испортили! – начал Кейвор. – Что нам делать?
– Ерунда. Все равно нам грозила смерть.
– Что же делать?
– Спрятаться.
– Но как?
– В темноте.
– Где?
– В одной из боковых пещер.
– А потом?
– Там видно будет.
– Хорошо, идемте.
Мы добрались до темной пещеры. Кейвор шел впереди. Он остановился в нерешительности, потом выбрал какой-то темный проход, обещавший надежное убежище. Он пошел вперед, потом обернулся.
– Совсем темно.
– Ваши ноги будут освещать нам дорогу. Вы забрызганы светящейся жидкостью.
– Но…
Послышался отдаленный гул вроде ударов гонга со стороны главного туннеля: очевидно, началась погоня. Мы кинулись дальше в темную боковую пещеру. Дорогу нам освещал фосфорический блеск от ног Кейвора.
– Хорошо, – проговорил я, – что они сняли с нас ботинки. Иначе эхо от топота наполнило бы всю пещеру.
Мы бежали, делая маленькие прыжки, чтобы не удариться о свод. Как будто мы удалялись от гула. Звуки становились глуше, реже и наконец совсем заглохли.
Я остановился, огляделся и услышал шаги Кейвора. Скоро он тоже остановился.
– Бедфорд, – прошептал он, – впереди нас какой-то свет.
Я взглянул, но сначала ничего не заметил. Затем различил голову и плечи Кейвора, выступавшие темным пятном на более светлом фоне. Этот сумрак не походил на голубоватый блеск: его сероватый белый оттенок напомнил дневной рассвет. Кейвор тоже заметил это, и у нас обоих появилась надежда.
– Бедфорд, – шепнул он, и голос его дрогнул, – этот свет… возможно.
Он не решался высказать свою тайную надежду. Мы молчали. Потом по звуку его шагов я понял, что он пошел вперед. Я последовал за ним. Сердце у меня сильно билось.
Глава XVIРазличные точки зрения
Свет все усиливался. Скоро он стал почти так же ярок, как фосфоресценция на ногах Кейвора. Туннель расширился в пещеру, и этот новый свет брезжил на дальнем ее конце. Я заметил еще один признак, и сердце мое запрыгало от радости.
– Кейвор, – сказал я, – свет падает сверху. Несомненно, падает сверху.
Кейвор ничего не ответил, но ускорил шаги.
Несомненно, это был сероватый, серебристый свет. Скоро мы в него попали. Он падал сверху в щель пещеры, и когда я заглянул вверх, то хлоп – на лицо мне упала капля воды. Я отступил в сторону; хлоп – другая капля упала на камень.
– Кейвор, – сказал я, – если приподнять одного из нас, то можно будет достать рукой трещину.
– Хорошо, я подниму вас, – согласился Кейвор и легко поднял меня, как ребенка.
Я сунул руку в щель и сразу нащупал выступ, за который можно было держаться. Белый свет отсюда казался еще ярче. Я подтянулся выше, держась за выступ двумя пальцами, почти без всякого усилия, хотя на Земле мой вес больше восьмидесяти килограммов; ухватился за другой выступ повыше и стал ногами на первом. Потом ощупал скалу. Расщелина расширялась кверху.
– Тут можно карабкаться, – сказал я Кейвору, – сможете вы подпрыгнуть до моей руки, если я протяну ее вам вниз?
Я встал в расщелине, опираясь ногой и коленом о выступ, и протянул руку. Кейвора я не мог видеть, но слышал легкий шум от его движений, когда он нагнулся, чтобы подпрыгнуть. Прыжок – и он повис у меня на руке, легкий, как котенок. Я подтянул его кверху, пока он не ухватился рукой за выступ и не выпустил мою руку.
– Черт возьми! – воскликнул я. – Здесь, на Луне, поневоле приходится сделаться горцем.
И стал карабкаться дальше. Через несколько минут я взглянул вверх. Расщелина расширялась, и свет становился все ярче. Только…
Это оказался вовсе не дневной свет!
Скоро я разглядел, что это за свет, и готов был разбить себе голову о камни от разочарования. Я увидел склон, проросший целым лесом небольших булавовидных грибов, светившихся мягким серебристым светом. С минуту я смотрел на нежное сияние, затем прыгнул в самую середину грибной заросли. Я сорвал с полдюжины грибов и с досадой расшиб их о камни; сел и рассмеялся желчно.
Скоро показалось красное лицо Кейвора.
– Опять фосфоресценция, – крикнул я ему, – не стоит торопиться! Присаживайтесь и будьте как дома.
Он пробормотал что-то по поводу постигшей нас неудачи. Я принялся сшибать грибные макушки и сбрасывать их в расщелину.
– Я думал, что это дневной свет, – проговорил Кейвор.
– Дневной свет! – воскликнул я. – Утренняя заря, закат солнца, облака, небо. Увидим ли мы все это когда-нибудь?
Говоря это, я вдруг ясно представил себе наш земной мир так отчетливо и ярко, как задний план какой-нибудь старой итальянской картины.
– Изменчивый колорит неба, моря, зеленые холмы и рощи, солнечные города и деревни! Вспомните, Кейвор, как блестят крыши при закате. Вспомните, как пламенеют от солнца окна!
Он не отвечал.
– А тут мы пресмыкаемся в этом диком мире. Что это за мир с чернильным морем, запрятанным в бездне, на поверхности – то дневной зной, то мертвящая тишина ночи. И эти существа, гоняющиеся за нами, покрытые чешуей, насекомые-люди, порождение кошмара! Впрочем, они правы. Зачем мы явились сюда давить их и разрушать их мир? Теперь уже вся планета знает о нашем прибытии, и все гонятся за нами. Каждую минуту мы можем услышать их писк или гонг. Что нам делать? Куда скрыться?
– Это вы виноваты, – сказал Кейвор.
– Как так? – удивился я.
– Я уже составил план.
– Знаю я ваши планы.
– Если бы вы не сопротивлялись…
– Под их копьями?
– Ну да. Они бы нас перетащили.
– Через мост?
– Да. Перенесли же они нас вглубь.
– Скорей муха перенесет нас на потолок.
Я снова принялся за истребление грибов. Потом вдруг вскрикнул от радости:
– Кейвор, наши цепи из золота!
Кейвор сидел задумавшись, обхватив голову руками. Он медленно повернулся и равнодушно поглядел на меня. Потом, когда я повторил свои слова, так же равнодушно посмотрел на цепь, обмотанную вокруг его правой руки.
– Да, – сказал он, – действительно, это золото.
Отвлекшись на минуту, он снова погрузился в свои размышления. Я тоже молчал, пораженный своим открытием; при голубоватом свете металл казался бледным. Неожиданное открытие дало новое направление моим мыслям, которые унесли меня далеко. Я забыл, что недавно только упрекал Кейвора за наш полет на Луну. Золото…
Кейвор первый прервал молчание.
– Мне кажется, – сказал он, – есть только два выхода из нашего положения.
– Какие?
– Либо попытаться проложить себе дорогу, пробиться силой, если понадобится, на поверхность и продолжать наши поиски шара до тех пор, пока мы не найдем его или пока холод нескончаемой ночи не прекратит наше существование, либо…
Он остановился.
– Продолжайте, – подстрекнул я его, хотя знал, что он скажет.
– Или попытаться еще раз установить добрые отношения и взаимное понимание с обитателями Луны.
– Что касается меня, то я предпочитаю первый выход как более благоразумный.
– Я сомневаюсь в этом.
– А я не сомневаюсь.
– Видите ли, – пояснил Кейвор, – я не думаю, чтобы можно было вообще судить о селенитах по тем, которых нам пришлось видеть. Их центральный мир, их цивилизованный мир находится внизу, в глубинах около моря. Эта часть Луны – только окраина, пастбища. Те селениты, которых мы видели, – пастухи и машинисты. Они употребляют копья, очевидно, для погони скота. Недостаток сообразительности, – они думали, что мы можем делать то же, что и они, – несомненная грубость – все это подтверждает мои предположения. Но если бы мы вынесли…
– Ни один из нас не может вынести перехода по шестидюймовой доске через бездонную пропасть.
– Верно, – согласился Кейвор, – но…
– Я не согласен, – обрезал я.
– Предположите, – продолжал убеждать меня Кейвор, – что мы заберемся в какой-нибудь уголок, где мы в состоянии будем защищаться. Если мы продержимся с неделю или около того, то, наверное, весть о нашем появлении дойдет до более образованных селенитов…