– Придумаю.
– Я пришлю за вами машину в аэропорт. В машине будут двое – индеец и, возможно, эльф. Или орк. Если вдруг возникнут накладки – в Триполи, здесь-то вряд ли, – обращаетесь к ближайшему индейцу и говорите: везу великой колдунье то, что она просила, помоги, меня хотят убить, чтобы великая колдунья не получила то, что ей нужно.
– А среди индейцев точно нет предателей?
– Орден Евы не работает с инородцами. Орки и эльфы для них, насколько я понимаю, не лучше домашнего скота, а в индейцах они вполне могут видеть конкурентов.
– Спасибо. – Он скосил глаза куда-то вниз и влево, видимо, на второй монитор. – Ага, есть рейс через сорок минут, я как раз успеваю… бронирую билет… Все, забронировал. – Он сообщил мне номер рейса и билета. – До встречи, леди Берг.
– Приятного путешествия.
Я отдала необходимые распоряжения и пошла к Скотту: надо же объяснить хозяину, что я собираюсь делать и зачем мне все эти странные люди. Скотт выслушал, одобрил. Подумал и выделил под лабораторию небольшой коттедж. На первом этаже можно было разместить технику, а на втором – тех, кто будет с нею работать.
– Делла, будешь заказывать оборудование – бери самое лучшее. Мы потом его для наших нужд используем. Я давно хочу унифицировать кое-что. Да и… Мы применяем, разумеется, ключи-перстни, но все наши ключи, помимо кларийского, который Август обновлял, износились и устарели. Твой замысел – отличный повод навести порядок. Скажи своей команде, что эта работа будет оплачиваться отдельно. Свои требования я сформулирую, когда они выполнят твой проект.
Я успела еще проведать выделенный коттедж и отправить туда Санту с Моникой, чтобы привели его в жилой вид, когда приехал первый участник моей авантюры – Хуан Антонио.
Он нисколько не вырос в высоту, но на костях появилось какое-то мясо – или, по крайней мере, жилы стали толще. Правда, ноги от этого казались еще более кривыми. Подростковая наглость сменилась юношеской самоуверенностью. Не скажу, что Хуан Антонио смягчился, но общаться с ним стало приятнее. И под маской возрастной гормональной бури уже просматривался будущий мужчина. Пожалуй, он напомнил мне Роя Тенерли, однокурсника и постоянного соперника Августа, уступившего ему на выпускных всего два балла. Из-за этого Август получил диплом первого класса с отличием, а Рой Тенерли – просто первый класс. Но я знала, что Рой тогда выложился на полную катушку, а Август параллельно с экзаменами вел сложное дело, поэтому берег силы.
В чем-то Хуан Антонио был поинтересней Роя Тенерли. При всей своей фантастической некрасивости Хуан Антонио обладал животной харизмой – тем, чем Тенерли никогда не мог похвастаться.
– А я своего отца нашел, – сказал Хуан Антонио. – Была у нас на курсе лабораторка по поиску, короче, я хохмы ради свои параметры как условия забил. И нашел! Прикинь, я все гадал, откуда у меня такое имя. А это мать меня в честь папаши назвала! Так что я Андрей Андреич Некрасов. Но ты ж меня знаешь? Мне этого показалось мало. Я взял и поехал к нему. Он в некотором смысле местный. Десять лет назад женился на шотландке, у нее конура в Линлитгоу. Ну, как конура? Местные считают, что это дом. С участком, ага. Два на два шага перед входной дверью, пять на пять – на заднем дворе. Удобств меньше, чем было у Вэня на Танире. При том, что Вэнь, как считалось, живет в старом ветхом сарае… Зато конура – на Земле. Да я не иронизирую, просто мне кажется, что аборигены напрасно так цепляются за свои традиции. Домик можно вылизать и обделать, игрушка получилась бы, а не домик. Но мачеха у меня – шотландка. Слушай, это что, норма? И все шотландцы упрямые, как бараны? Я, глядя на нее, первым делом Маккинби вспомнил. А я ж чего сделал? Я взял и тупо приехал. Подгадал под вечер. Отец мне открывает и глаза таращит. А я такой же, прикинь?! Только у него ноги прямые. Зато у меня лысины нет. Хай, говорю, я твой сын от танирской проститутки с китайского рынка, мне ничего от тебя не нужно, только поболтать, потому что мне просто стало по приколу взглянуть, от кого я родился…
– Ручаюсь, что у твоей мачехи чувство юмора оказалось даже получше, чем у твоего отца. Еще одна шотландская черта, имей в виду. Морда каменная, а отмочить могут такое, что не знаешь, как и ответить.
– Ну да. Хотя нормально было. Отец меня в дом приглашает, выходит его жена. Вот, говорит, Пенни, мой сын. Я после колледжа поехал на курорт, заглянул на китайский рынок, там был игорный притон. Сколько выпил, не помню. Помню, что потом была какая-то женщина… На следующий день уехал. Что из этого получилось – ты видишь. Ну, я представился: говорю, звать Андреем Некрасовым, но мне больше нравится, когда кличут Хуаном Антонио. А вот, говорю, результаты сравнительной экспертизы, – кладу на стол карточку со своей лабораторкой. И хвастаюсь: сам, мол, делал, хотел соригинальничать в колледже. Ну и соригинальчал. Пенни – мачеха моя, – говорит: раз такое дело, давайте чай пить. На стол накрывает. Мы по чашечке скромно так выпили, потом Пенни несет из кухни миску с ирландским рагу, три стакана и бутылку виски. Я, говорит, с вами за компанию чуть-чуть выпью, а вам для беседы нужно. И тут я понял, что настал мой звездный час. Ты ж понимаешь, у меня биография такая, что ею хвастаться-то можно. Даже в хорошем обществе. Ну и рассказываю: добрые люди не дали сдохнуть, а потом я прибился к дому одного чудака. Старый мастер по чипам, китаец весь из себя на традициях. Воспитывал кучу сирот на свою пенсию и помощь местных жителей. Вы ж понимаете, это китайский рынок, там всегда что-то остается, ну и люди жертвовали – на сирот. А иногда к нему отдавали детей на обучение, потому что он в натуре знатный мастер был. И отдали ему однажды реально молодого гения, Ваську. Я у Васьки под ногами крутился и все запоминал. Так-то я в школе не учился, меня Мастер Вэнь – тот чудак – сам учил. А работал я подметальщиком на рынке. В общем, все грустно, да? А дальше было как в китайской сказке. Ну, вы знаете: нищая деревня, на горушке в пещерке живет чудаковатый старик, дети его любят, взрослые жалеют. А потом начинаются неприятности, и выясняется, что старик – на самом деле крутой воин, а в пещеру ушел ради духовного пути, и у него есть покровители, а детишек он выучил древнему знанию, такому, что они всех врагов победили. Ну и в конце все получили по заслугам: старику дали пенсию и почет, детишек разобрали вельможи себе в штат, деревня прославилась, зло растоптано… Мои, понятно, ржут.
Я тоже хихикнула, вспомнив то дело. Хуан Антонио с тоской посмотрел на чай:
– Делла Берг, а виски у тебя нет? Не, ты не думай, я в этом году всего один раз выпил, у отца, и то от волнения. И сейчас на самом деле волнуюсь. А так я даже к Йену приехал – мы кофе пили, я от пива отказался. Можешь у него спросить. Не, ну пойми, я впервые в настоящем поместье принца.
Я уступила. Позвала Санту, попросила сходить на кухню и спросить у повара, нет ли истинно шотландской закуски под виски, ну и бутылочку принести. Санта сказала, что бутылочка есть у меня в баре, а закуску сейчас Моника приготовит. Индейская под крепкое ничуть не хуже будет.
Хуан Антонио выпил, порозовел. Вот странно: кожа у него была смуглая, но краснел он как блондин – не темнел, а обретал румянец.
– А я им говорю: вы смейтесь, смейтесь. Потому что у нас получилась не сказка, а натуральный китайский боевик. Я вот даже задумался: а правда ли, что китайцы свои сказки придумывали? Похоже, для них это вполне заурядная жизненная история. Короче, говорю своим, Васька, наш гений, оказался духом слабоват, и Мастер Вэнь его выгнал. А Васька тут же влип в криминал, да такой, что там вся Танира охнула. С кровищей. И по следам Васьки приходит к нам красавица. Ну мы про нее все наслышаны, она крутая. Ассистентка инквизитора Маккинби, знаменитая Делла Берг… Тут мои как-то притихли и глаза таращат. А я дальше говорю: вызывает меня Мастер Вэнь и приказывает – иди с ней и не посрами мое искусство. Ну я не посрамил, а как же! – Хуан Антонио засмеялся. И снова выпил. – Не, я тогда реально постарался. В общем, не зря. А потом была раздача по справедливости. Мастер Вэнь оказался майором разведки, причем работал в Шанхае, и так, что его потом сам император в Нефритовом кабинете лично принимал и за жизнь расспрашивал. А это, знаете, не хухры-мухры. Это настолько не хухры-мухры, что таких людей по пальцам можно пересчитать, которые подобной чести удостаивались. На Танире-то он казался старым, потому что болел. Но нашлись добрые люди, отправили его на Сибирь, так что он теперь лысый без пяти минут киборг. Ваську посадили, но для него это спасение, его реально от смерти спасли. Потом его амнистировали, Васька тут же в монахи постригся – в православные, теперь живет в монастыре и иконы пишет. А в промежутках на контрразведку работает. И там-то его гений развернулся как надо. Ну, я так намекнул, что о тех проектах, какие Васька тянет, даже заикаться нельзя. Положим, я-то знаю, что он с андроидами работает. Самое то для Васьки, как по мне. А знаю потому, что он один раз меня для помощи позвал. Круто, если хочешь знать мое мнение. Реально круто. Я справился, но от осознания крутизны задачи чуть не обосрался. А Васька в своей стихии. Вот, говорю своим, сирот, каких Вэнь воспитывал, всех пристроили добрые люди, кого в армию, кого замуж, кого в хороший интернат. А мне в качестве благодарности за помощь выбили стипендию в колледже. Тут я гляжу, у моих лица-то совсем изменились. То есть сначала они слушали как байку, а тут пошел конкретный базар, в понятных для них категориях. Ну я и выкладываю: стипендию мне дали в полицейском колледже Кабаны. Я живо сдал экстерном на школьный аттестат, поехал в кампус, программу нагнал. Только привык – а там конкурс. На стипендию в Джорджии. И мне неловко как-то было участвовать, потому что меня рекомендовали же для того, чтоб я потом в полицию работать пришел. Но заявку подал. Работу делал нарочно задней левой, чтоб не выиграть. Ну вроде как тогда моя совесть будет спокойна – и попытался, и не выиграл. А хрен вам. Выиграл с большим отрывом. Короче, через месяц я уже был в Джорджии, на факультете криминалистики. Год ваще как в тумане прошел, потому что я программу нагонял и хотел оправдать надежды людей, которые в меня поверили. А потом влюбился. И неделю перед выпускными просто на койке пролежал, в потолок пялясь. Ну и результат: шел на первый класс, а сдал на третий…