Павлов нагнулся, забрал пистолет Флинна.
– Дорогие мои! – Его голос в оглушительной тишине прозвучал скрежетом гвоздя по стеклу. – У меня был квинталин. Так что все, в кого стрелял я, живы. Кроме этого урода, – он пнул тело Флинна. – А вот в его пушке – заряды боевые, – и он повел стволом. – Кто-нибудь еще жаждет выполнить преступный приказ?
Молчание.
– Сержант Харпер! – позвал Павлов.
– Да, сэр! – откликнулся парень, еще здоровей Флинна.
– Лично вы горите желанием выполнить преступный приказ?
– Никак нет, сэр! Сэр, разрешите обратиться?
– Разрешаю.
– Сэр, я только выполнял приказы капитана Флинна.
– Скажете федералам. Я подтвержу. Если вы будете благоразумны.
– Так точно, сэр. Сэр…
Он глядел на Радху.
– Она живучая, – заметил Павлов. – Займитесь остальными, я вызову медиков.
С меня наконец сняли наручники, и я подбежала к Радхе. Около нее уже стояла на коленях Мария.
– Мария, – сказала я. – От тебя утаили. Энрике умер.
– Я знаю, – бесстрастно произнесла она. – Ко мне во сне пришел черный человек и сказал: прощай, жена, ты была мне добрым товарищем.
– Стреляла она.
– Это не имеет значения. Делла, как ты не понимаешь? Я смирилась. Я вручила судьбу свою Господу. Я желала смерти свекрови, и она умерла, и вместе с нею погиб мой муж. Я больше никому не желаю смерти. Пусть уцелеет виновный, лишь бы вместе с ним не погиб праведник…
Кто-то бросил мне перевязочный пакет. Я подняла голову – Август.
– Она еще жива, – сказал он.
Ирония судьбы – Радха получила такую же рану, как Энрике. Только у меня был запас времени, чтобы спасти ее. Я перевязывала ее, Мария рядом на коленях молилась. За ее, мать-вашу-за-ногу, исцеление. Я приподняла веки Радхи:
– Ты же в сознании? Смотри на меня! И попробуй только не понять! Если ты, сука, отсидев, не уйдешь в монастырь, как обещала, я тебя лично найду и убью!
У Радхи дрогнули губы.
– Убивай, – прошептала она. – Я вылечусь, сбегу из тюрьмы и буду ее охранять. Ее и детей. Проклятье! Она, наверное, святая. Я хочу быть с ней. Наплевать, что навсегда непрощенная.
– Ты чокнутая, – честно сказала я.
Пришел Павлов с двумя парнями в обычной пехотной форме.
– Делла, – озабоченно сказал он, – ты свободна. Это парамедики. И я взял с собой все, что может понадобиться, если кого-то ранят. Пойдем, они справятся.
Я подчинилась. Парни так споро взялись за дело, что я выдохнула. К тому же у Павлова действительно нашлось все необходимое, включая несколько пакетов крови для переливания. Радха выживет.
А дальше – не мое дело.
Веста обняла меня, прижала к груди.
– Все в порядке, – бормотала она, – все уже в порядке, расслабься, хочешь, поплачь, тебе станет легче…
Я едва вырвалась:
– Веста, ты спятила? С какой стати я еще плакать должна?
– Вот только не говори, что ты не боялась. Даже я боялась. Особенно когда на сцену вышел Павлов… Я ему и так не доверяла. А тут… Как ты поняла, что он на нашей стороне?
– Да, кстати, – оживился Павлов. – Мне тоже интересно. Ты же меня чуть не выдала своим спокойствием.
Я растирала запястья.
– Дима, я была спокойна, потому что смирилась. Я поглядела на Флинна, сравнила ваши кондиции – и решила, что ты с ним не справишься. А федералы тупо не успеют вовремя. И смирилась.
– Но меня-то ты раскусила? – Он прищурился.
– Нет, – я улыбнулась. – Зачем? Я знала наверняка. Как Радха и сказала, тебе своя шкура дорога. Дима, я очень внимательно изучила светскую хронику Сибири. Тебя бросила жена и собралась замуж за молодого и перспективного олигарха. Ты в свое время устроил политический кризис, чтобы добиться ее взаимности. Русские не идиоты и не позволят тебе дважды сыграть эту игру. Значит, надо искать другие решения. Насколько я помню, ты ведь не был обвенчан с женой, у вас гражданская регистрация. А со своим олигархом она собралась венчаться. Церковные браки на Сибири не разводят. Ты можешь что-то предпринять только до свадьбы. Их свадьбу уже три раза откладывали, ходят слухи, что по личной просьбе государя. А ты сам торчишь здесь, вместо того чтобы решать личную проблему. Вывод? А вывод, что ты здесь по личному поручению царя. Поручению настолько важному, что царь убедил твою жену отложить свадьбу, чтобы дать тебе шанс примириться с нею. Разумеется, только при успехе твоей миссии. А что может быть интересно царю? На Сибири сектанты закрепиться не смогли. Ее и гражданская война не затронула бы почти. Отделяться и жить автономно русским не впервой. Значит, все эти тайны Чужих царя не волнуют. А вот что его может волновать – это открытый для сибирского грузового потока порт на Калипсо. На той самой Калипсо, которая недавно перешла в руки Маккинби. И я подозреваю, что не без помощи русских. Это же единственная транспортная артерия достаточной мощности, которая связывает Сибирь с обжитой частью галактики. И которая из-за Энстона долгое время была для вас недоступна. Таким образом, окончательный вывод – вот мы и есть твоя собственная шкура в этой операции.
Павлов криво усмехнулся:
– Делла, если б было все так просто…
Вокруг нас уже собрались все. Ашен проверил время, затравленно оглянулся и сквозь зубы процедил:
– Внимание…
По земле прокатилась дрожь. Легкая, но узнаваемая.
С пронзительным шорохом в сотне метров от нас из шахты вырвалась ракета. Вознеслась свечой, на высоте около километра довернула и легла на боевой курс. Задрав голову, я смотрела, как она гоняется за машиной Ронту. Надеюсь, Ашен не спятил и не снарядил ракету ядерной боеголовкой.
На ясном небе вспыхнула звезда, рассыпалась ослепительным фейерверком. Я машинально, как в детстве после молнии, начала считать секунды.
Отдаленный грохот докатился до нас очень не скоро.
– Я так рассчитал, чтобы не над жилыми кварталами, – сказал Ашен. – Нам и за этот взрыв московиты предъявят, конечно, но мы скажем – извините, форс-мажор…
Он посерел, его трясло, зубы стучали. А потом он начал нервно хихикать.
– Представляете, все по закону. Он сам и утвердил это распоряжение… Представляете? Ну я извернулся…
– Зря ты так резко, – укоризненно сказал Павлов. – Его, между прочим, на финише уже ждали.
Ашен выругался.
– Как ты еще решился-то, – фыркнул Август.
– Я не мог допустить! – фальцетом воскликнул Ашен. – Понимаешь? Просто не мог!
…Ашену казалось, что надеяться ни на кого нельзя. Все ведут свою игру. А ему нужно спасти человечество. Раньше здесь были жилые кварталы. Их снесли, но все подземные коммуникации сохранились, особенно чуть поодаль от главного ствола, соединявшего бункер с поверхностью. Трое суток назад в канализационной шахте смонтировали пусковую установку. Сутки назад ее зарядили. А дальше все зависело от ловкости рук. Ашен секунду подержался за сейфик, этого хватило, чтобы прилепить к днищу крохотный маячок. Через минуту тот заработал, дав сигнал на запуск ракеты и наведя ее на цель.
Мария разрыдалась, сев в кучу песка. Веста и Фатима вдвоем утешали ее. Павлов заметил, как Тесса и Ясмин Фора пытаются уползти и скрыться, но преследовать не стал. А смысл? Куда они денутся?
– Послушайте, федералов кто-нибудь вызвал? – спросил Крис. – Что мы тут паримся-то, в самом деле…
Я следила за Августом. Странный он какой-то. Он двигался, как сомнамбула, будто не понимал, где он и что происходит. Подошел к красной машине, погладил ее по корпусу.
– Федералы уже в пути, – сказала я.
– И они, конечно, знают, куда прибыть? – спросил Павлов с подозрением.
– Конечно, Дима. Они знают все.
– Слушай, открой секрет: как ты это сделала? Ведь не было на тебе ничего. Не было! Ну расскажи.
– Ни за что.
Август подошел к нам, ступая непривычно тяжело. Выглядел он хуже трупа.
– Жаль, перстень погиб, – сказал он невыразительно. – Коды доступа-то я восстановлю. А вот архив был в единственном экземпляре.
Павлов хохотнул, вынул из кармана перстень и отдал ему:
– Наслаждайся. Не думаешь же ты, что я мог отдать настоящее герцогское кольцо? Уничтожать произведения искусства – нехорошо. Кстати, Делла, с твоей стороны это было не слишком умно – носить при себе оригинал.
– Конечно, – согласилась я. – Поэтому я его и не носила. Оригинальная у этого перстня только оправа. Камень и чип совершенно другие.
Павлов смущенно хохотнул:
– Небось на этом чипе то же самое, что на трех других?
– А что? Понравилось? Симпатичная порнушка?
Павлов ощутимо напрягся. Я звонко расхохоталась.
– В чем дело, в чем дело? – засуетился Ашен.
– У нее был лазуритовый гарнитур, – медленно сказал Павлов, не спуская с меня взгляда. – Серьги и кольцо. На каждом камне с внутренней стороны наклеен чип. Разумеется, проверили все. Каждый чип – удивительно похож на искомый. Отдельно коды доступа, отдельно – архив. На всех трех – разные. Надо сказать, давно я не видал настолько дорогой и качественной порнухи. Тоже в некотором роде… Произведение искусства. Вот уж действительно – архив принца. Делла, но я проверил на вирусы…
– Хуана Антонио помнишь? С Таниры?
– Делла… – охнул Ашен.
– Все еще хуже, Джет. Вирус был из четырех частей. По одной на каждом чипе плюс отдельно стартовая. Вписан так, что его можно найти, только вручную просмотрев код. Весь код, содержавшийся на чипе. Но при просмотре он загрузился бы в компьютер. А четвертая часть, стартовая, хранилась на облаке. Ребята получили удовольствие от качественной порнушки? Отлично. Четыре часа назад я дала команду на сборку вируса. Час назад вирус начал работать. И первым делом он отправил приказ военного министра. В галактике – общая боевая тревога. По всем колониям. По всем до единого космодромам. На каждой малюсенькой планетке ждут вторжения. Ронту мог получить доступ к системе Чужих, но это ему ничего не дало бы. Потому что к тому моменту, как он отдал бы приказ о наступлении, его уже ждали бы. Всюду. Джет, я княгиня Сонно. Я знаю, как строится внешняя оборона. Я знаю, какие меры принимаются при объявлении общей боевой тревоги. Этих ребят разгромили бы наголову уже сегодня вечером.