только посвящал избранного. Он обладал не только канонической, но и государственной властью вёл переговоры со всеми русскими князьями и послами иностранных государств. Тяжёлая новгородская конница составляла «владыкин полк». Богатейшая казна новгородского владыки использовалась во время войн, для заключения мирных договоров, контрибуций, строительства оборонительных стен. По сведениям английского посла Д. Флетчера, даже после потери Новгородом независимости, в XVI веке, доход новгородского владыки ежегодно составлял 10–12 тысяч руб., главы же Московской церкви – около 3 000. Новгородский (исторического Великого Новгорода) архиепископ занимал совершенно особое положение в русской церковной иерархии. Например, до середины XVI века только он имел право носить белый клобук – головной убор, который до сих пор носят русские патриархи. Он был соправителем посадника и держал казну республики. В-третьих, веками русские и даже литовские князья, потерпевшие неудачу в усобицах или от татар, находили здесь приют. И город никогда не выдавал изгнанников. Никому. Не каждая держава даже в XXI веке способна на такое. Опять же – могут возразить: всё-таки Новгородом правили почти исключительно владимиро-суздальские князья. А потом – московские либо тверские. Одним словом, князем Новгорода был Великий князь Владимирский, вассал Орды. Но на это – опять же – можно напомнить: не правил, а участвовал в правлении, т. к. работал под контролем. И вообще – новгородцы не могли быть судимы в земле суздальской. А в новгородской – голос князя, опять же, не был решаемым. Хороши вассалы! Сюзерен их и судить не может (Отметим, что сей исключительной выгодой пользовались только жители столичного Новгорода. А уже псковитяне, вологодцы, копорчане там разные уже шли на общих основаниях, без всяких неприкосновенностей депутатских). И всё же это говорит об исключительной роли Севера и его столицы на Руси в целом и в глазах князя в частности. Даже во время военных действий его роль хоть и возрастала, но не становилась решающей. Реально такая роль выпадала только одному человеку – Александру Невскому. В силу его личных качеств хорошего военачальника. Братья же его и потомки никогда и на войне решающей роли не играли. Перечислим всех после Александра: Василий (сын), Ярослав (мл. брат), Василий (мл. брат), Дмитрий (сын), Андрей (сын), Даниил Московский (мл. сын), Михаил Тверской (племянник), Юрий Московский (внук), Иван Калита (внук). Ну и кто из них или их наместников, реально руководил новгородским войском? Разве что Юрий Московский. Легче перечислить тех, кому они накостыляли, начиная с дяди Вани Калиты в его знаменитом Двинском походе 1337 г. Дядя Миша Тверской сумел собрать объединённое войско Орды и Центральной России (в 1316 г.) с отборными туменами хана Узбека и с лучшими темниками. Ну и что? Стал дядя Миша князем Новгородским? Да как бы не так. Вылетел как пробка из шампанского! Новгород был не только самым большим на Руси, но и самым зубастым. Так было и при Андрее Боголюбском, и при Ярославе, и при Калите. И первый раз Новгород уступил московским войскам только в 1456 году, уже при Василии Тёмном. Просто летописи у нас, в основном, промосковские, и упоминают это вскользь. Если же говорить о более ранних уступках Новгорода князьям, то это были только те случаи, когда позиция князя находила поддержку у значительной части самих новгородцев. Это же Средневековье, и они, как и суздальские князья, тоже далеко не всегда были едины. Но тот князь, который становился врагом Новгорода, автоматически превращался в «хромую утку». Так было и с Дмитрием Александровичем, и с Михаилом Тверским. Но почему всё-таки Новгородскими князьями были Владимиро-Суздальские, а не, скажем, Смоленские? Здесь ответ лежит на самой поверхности. Князья Суздальские были более заинтересованы в защите новгородских интересов на Финском заливе. От этого напрямую их казна зависела. Вот в чём причина. Поэтому Новгород был, конечно же не вассалом Суздальских князей. ОНИ БЫЛИ СОЮЗНИКАМИ (в 1-ю очередь в деле обороны Финского залива). А у Смоленска главным торговым путём был Двинский, идущий от Риги до Полоцка по Западной Двине и дальше через Смоленск на Москву и на Восток. Итак, Новгородская республика была богатейшим по меркам Восточной и Центральной Европы государством. Она превосходила Суздальскую землю по населению и в 3 раза по доходам (500 тыс. населения и 500 000 серебряных гривен годовой доход; и это – в XIII веке, при Александре Невском; в XIV: 550 000 годовой доход) [105]. Новгород был почти монопольным (ещё был поток через Смоленск) поставщиком на Русь серебра и золота, а также главным поставщиком на Восток и Запад мехов и воска (а воск – это свет, причём свет дорогостоящий – в костёлах, замках и городских домах). Здесь жило самое грамотное, зажиточное, квалифицированное и продвинутое население на Руси: от Ржева и Великих Лук на юге до Холмогор на поморском Севере. Также несерьёзно заявлять о том, что эта Республика была хотя бы де-юре вассалом Монгольской империи и Золотой Орды на основании того, что в 1259 г. город дал переписать себя баскаками и согласился платить 1000 (одну тысячу) гривен, а именно: через князей и не имея дел с баскаками. И дальше Новгород общался с Ордой через послов, т. е. как независимое государство. Свою малую дань («Чёрный бор») Новгород платил не каждый год, но регулярно, по 8000 новгородских рублей, в среднем 1 раз в 8 лет [106]. Смоленск с 1274 по 1334 годы формально признавал хана сюзереном и дань платил через Москву. Заметим, Смоленские князья, подобно Галицко-Волынским, никогда не ездили в Орду и, подобно Владимирским, носили титул Великих князей ещё в XII–XIII веках. [107]. Поэтому очевиден вывод: Новгород не был вассалом ни Монгольской империи (как и Смоленск), ни Орды ни де-факто, ни де-юре. Смоленск был номинальным (т. е. чисто условным) вассалом Орды в 1274 – 1334 гг. Их дань была чисто символической. А вот теперь пришло время разобраться с Суздалем. Во-первых, сразу отметим, что Суздаль, так же, как и Новгород со Смоленском, жил по закону Ярослава. В 1257 году был переписан баскаками и обложен данями. Но после восстания 1262 года сбор денег для Орды переходит в руки Великих князей Владимирских. Далее. Малая дань; также малое вмешательство во внутренние дела; ярлыки выдаются в соответствии с русским наследственным правом и завещаниями (или решениями русских княжеско-церковных съездов) [см. 54]; тамга ненавязчиво пропадает вместе с баскаками; льготы, благодаря которым русский суздальский торговый флот преобладал над булгарским на Ордынской территории – на Волге, Дону, даже на Каспии, а через восточные притоки Волги попадали в реку Яик (Урал) в районе нынешнего Уральска. И всё это XIII–XIV, а не XV–XVI века. Они легко взаимодействовали с донскими и волжскими бродниками; а по информации из писем Рашида ад-Дина, русские корабли плавали даже к берегам Ирана (как правило, в Мазендаран), входившего тогда в монгольское государство Ильханов – главного врага Золотой Орды. Впоследствии Московские князья удачно использовали деньги, накопленные на торговле с Золотой Ордой, на создание единой православной Московской Руси. Всё это говорит о том, что Суздаль был младшим торговом партнёром Золотой Орды, а не просто вассалом. По факту. Именно этим прежде всего можно объяснить удачные переговоры Александра Невского с Бату, Сартаком (они вообще дань с владимиро-суздальских земель не брали), Берке (который, прямо скажем, оригинально отнёсся к изгнанию баскаков людьми Александра и просто повстанцами – мол, сами виноваты, двоечники нерадивые), а потом брата Александра – Ярослава с Менгу – Тимуром, в результате которых у Суздаля стала такая маленькая дань (Такую дань не платят угнетённые народы). Тем, что это были торговые переговоры о сохранности Великого Волжского торгового пути (прежде всего от Ильханов с юга и крестоносцев с запада) и совместном контроле над ним. Ну зачем ордынцам лезть в леса на Русь с войной за данью? Да, военно-политически они сильнее, но зачем им лезть на упёртого противника, когда у них не осталось китайских метательных машин и инженеров (а они с машинами-то там сына Чингисхана потеряли), особенно если с этим противником можно мирно договориться – и гораздо выгоднее. Поэтому Орда и Суздаль были в первую очередь торговыми партнёрами. Т. о. Суздаль подходит под определение вассального государства (точнее – государства с «мягкой», слабой вассальной зависимостью). При этом, будучи под ордынским влиянием и слабой зависимостью, Суздаль сам оказывал влияние на Орду вследствие: а) чрезвычайной важности Волжского торгового пути; об этом редко упоминают, но из всех улусов бывшей Монгольской империи казна Золотой Орды больше всех иных зависела от транзитной торговли: население у неё было гораздо меньше, чем у Юаней (Китай) и у Ильханов (Иран, Ирак, Закавказье и на восток до Инда), а транзитная торговля имела сопоставимые масштабы; и прежде всего за счёт Волжского и Босфорского (через Крым) торговых путей.
Б) Вследствие сильного влияния Русской православной церкви в Золотой Орде, с помощью которого сначала языческо-христианская ордынская элита уравновешивала мусульман и католиков, а потом уже мусульманская элита уравновешивала сильно возрастающее влияние католиков в Крыму и в Северном Причерноморье. Существовала и ещё одна проблема – несториане [108]. Будучи очень влиятельными в Орде и ещё более – у Ильханов, они внушали большой и двоякий страх хану Берки и его наследникам: страх «пятой колонны» в непрерывных войнах с Ираном и страх их союза с крестоносцами и Ватиканом. Парадокс был ещё в том, что Византия, будучи церковной главой Руси, не могла серьёзно помогать Орде, находясь под давлением Ильханов. Русским же Ильханы (кроме торговли) были глубоко по барабану, и, понимая это, Берки сам сделал осознанный шаг навстречу Руси: он отдал Русской церкви своих христианских подданных. А его наследники до узурпатора Мамая неизменно соблюдали это правило. Особенно эта тенденция усилилась при Узбеке, когда началось усиление Запада.