Ну, и чего добились?
Да ничего.
Кроме того, что Франция теперь уже не просто из-за спины Германии в Россию заглядывает, а вполне себе даже нормально себя там чувствует.
Немцы, конечно, немного недовольны, но эти, можно не сомневаться, быстро наверстают…
Вы, кстати, когда-нибудь пили в совместных русско-немецких компаниях?!
Мне вот — доводилось. Могу честно сказать, порознь люди этих национальностей употребляют намного меньше. Намного. А тут — как какая-то химическая реакция начинается. Весьма, кстати, надо сказать, бурная.
И во что выльется в данном конкретном случае данная конкретная «химическая реакция» сейчас еще — можно только предполагать.
Общий враг
Я как-то писал, что настоящей «молодой демократии», в том числе и российской, без так называемых «этнических националистов» просто-напросто не существует.
И вовсе даже не по той причине, по которой в среде, к примеру, московского еврейства самым популярным печатным средством массовой информации, вы опять-таки будете смеяться, очень долгое время являлась газета «Завтра».
Просто поверьте, я знаю, о чем говорю: в силу специфики рекламной профессии я, естественно, проводил немало времени в том числе и в среде все различных финансистов и страховщиков: ремесел, традиционно среди представителей данного народа, по некоторым небезызвестным причинам, популярных.
Так вот. Стоило им только узнать, что я тот самый Лекух, который «футбольный фанат и фашист», как они сразу же норовили обсудить со мной какой-нибудь материал из последнего номера.
Причем, объяснить им, что я — при всем своем уважении к бесспорному таланту блистательного специалиста по политическому, да и не только, перформансу Александра Андреевича Проханова — данное издание как-то того… стыдно сказать… не читаю, — было совершенно и решительно невозможно.
Просто не понимали.
Приходилось врать и изворачиваться, а с евреями это, знаете ли, непросто.
А уж когда я выдал этому изданию полосное интервью — у меня среди них даже клиентов прибавилось: такой уж, вот, казалось бы, парадокс…
Исторический, так сказать, опыт последних лет убедительно показывает, что ни один условный украинский младодемократ, как бы его при этом ни звали — Ющенкотам, Тимошенко или вообще Янукович, — принципиально не может обойтись без своего безусловного Тягинбока.
Это, кстати, далеко не только Украины касается.
В Российской Федерации, где младодемократы, как известно, не совсем при власти и почти что «гонимы», все эти будущие «парнасцы» умудрились замараться вполне себе даже сотрудничеством с теми же «нацболами» небезызвестного и достославного Эдички Лимонова.
И это я уж молчу про культового ныне блогера Навального, которого шандарахает от «Русских маршей» до изготовления интернет-хомячков для праволиберальной оппозиции. Тут вообще чистое кино, конечно, но об этом уже и без меня много людей писали, нас сейчас не всякие забавные казусы больше интересуют, а, так сказать, предмет в целом…
Ну, вот так вот получилось: они друг другу очень нужны — старательно прививаемая на наших скудных почвах «молодая либеральная демократия» (англосаксонского, разумеется, образца) и самые звероватые и тупиковые формы чисто этнического антигосударственнического, антиимперского национализма — неважно, русского, украинского, башкирского или кавказского.
Хотя бы уже тем, что у них есть общий враг — и этот враг называется довольно просто: русская государственность, которая им почти что в одинаковой степени мешает. И, разумеется, у них просто не могут через некоторое время не возникнуть общие спонсоры, которым эта самая государственность тоже, так сказать, неприятна.
А ничто, как известно, так не объединяет солдат и туристов, как питание из общего котла.
Так что, думаю, в любые ближайшие предвыборные месяцы нам доведется увидеть немалое количество самых умопомрачительных, фантастических и, даже, просто, казалось бы, противоестественных союзов и сочетаний.
Такие дела.
О бремени свободного человека
Все-таки иногда у людей в мозгах презабавнейшие метаморфозы происходят.
Я бы их даже метаморфозами сознания назвал, наверное, да вот только тут не одни метаморфозы нужны, но и само, собственно говоря, сознание. Которое у нашего образованного сословия, к сожалению, все чаще и чаще заменяется эдаким уютным набором легко цепляющихся друг к другу штампов.
Ну, короче, детский конструкторский набор «Лего» видели когда-нибудь?
Вот и тут: берешь одну фишечку именуемую, допустим, «Ходорковский», присобачиваешь к ней еще какую хрень типа «прямых выборов губернаторов», заливаешь «правами сексуальных меньшинств» и посыпаешь сверху опилками из «химкинского леса». Все, считай, есть готовое «мировоззрение».
Которое очень четко «видит» («зрение» все-таки), что у нас все так херово и голодно именно потому, что нет «свободы», которая и кормит, и поит, и играет вместе с U2 и Шевчуком на гитарах, и представляет ваши интересы в Страсбургском суде по правам человека и в прочих необходимых для реализации этих «прав и свобод» лигах сексуальных меньшинств…
А голову включать не пробовали?!
Просто если бы попробовали, то поняли, что в мировой истории за любое новое «освобождение» приходится очень и очень жестко платить по счетам.
И дело тут не только в революциях и прочих бунтах. Любой слом привычной, консервативной по отношению к своему времени системы — это всегда больно.
И это вовсе не означает, что за свободу не надо бороться. Более того, современная медиевистика (дисциплина, изучающая обыденное историческое, прежде всего средневековое сознание) довольно убедительно доказывает, что наши предки (и в Западной Европе, и на Руси) вообще даже в быту признавали право считаться человеком — только человека свободного.
И это, по-моему, — в высшей степени справедливо. Потому как «свобода» — это прежде всего бремя сильных. Тех, кто «может унести», что называется.
Просто нужно очень четко помнить, что это не привилегия, а тяжкая повседневная ответственность за свободно принимаемые решения. Потому как право свободно насрать у себя во дворе, а потом возмущаться, почему Путин не убирает, — это, ребят, не свобода.
Это даже не классический буржуазный западный «либерализм», а самая настоящая отечественная воровская «либерастия».
Народ хрен обманешь: прилепит такой вот ярлычок — вообще никогда и ни разу не отчистишься…
Ну, и, самое главное: свобода — не кормит. Ну, не может она никого накормить и обеспечить полное изобилие. Она, понимаешь ли, вообще категория метафизическая, у нее несколько другие функции, не связанные с производством товаров и услуг.
Она просто — «по другому ведомству», да и все дела.
Свобода приходит нагая,
Роняя на сердце цветы…
Помните еще?
Хороший, кстати, поэт писал. И он — абсолютно прав. Хорошие поэты вообще часто оказываются правы, хоть, к сожалению, и посмертно…
А кормит, ребят, работа. Она же, говорят, иногда и освобождает.
Очень, конечно, цинично звучит.
Но — тем не менее, тем не менее…
К вопросам приватизации и эффективности управления
Вот что меня в последнее время уже совсем конкретно достало — так это постоянно несущиеся с самых высоких трибун призывы к приватизации, «подтвержденные» той незыблемой аксиомой, согласно которой «частный собственник всегда эффективнее собственника в лице государства».
Ага.
А вы, ребят, извините, в каком году с пальмы-то слезли?
У всех же ваших начальнических детей совершенно точно есть такое новомодное образование — МВА. Так вы хотя бы у них спросили, прежде чем такую клиническую ересь нести — в том числе, простите, и с трибуны питерского экономического форума, что выглядит уж совсем как форменное безобразие и, я бы даже сказал — в некотором роде мезальянс чего-то французского с чем-то нижегородским.
Начнем с простого: а где вы в этих самых приватизационных процессах эффективного частного собственника-то разглядели?! За безликими потоками IPO и «прямых офшорных инвестиций» его, скотину такую, даже при помощи Интерпола-то не каждый раз рассмотреть получается. Как только ни стараются…
Ладно, не будем тревожить неоднозначную общественную практику.
Обратимся к истокам, так сказать.
Эффективный частный собственник — это, вообще-то, как классиками имелось в виду — немного другой собственник, параллельно являющийся управленцем во времена, простите, «классического капитализма».
Лавочник. Пекарь. Ремесленник. Владелец мануфактуры или фабрикант, как правило, приличную часть ночей проводящий в служебном кабинете. Механик, вырастающий в Форда.
А вовсе не то, что вы думаете.
Ну, и где вы все это пытаетесь разглядеть в нынешней экономической модели, построенной на работе механизмов фондового рынка?
Билл Гейтс, простите, — это скорее исключение, чем правило.
А рядовой частный собственник ныне — это большей частью анонимный акционер, ценными бумагами которого управляет не менее анонимный брокер, которому, в общем-то, глубочайшим образом покласть на любую «эффективность управления» вверенного ему куска собственности. Его интересует только цена акции на сегодняшний, текущий момент. И все. Работа такая.
Я почему про новомодный МВА-то, кстати, заговорил: там еще в первом семестре проходят, что для успешности бизнеса необходимо согласие представителей трех различных групп: владельцев, управленцев и потребителей продукции.
Так вот: менеджеры уже давно — равноправная сторона данного переговорного процесса. Да-да, тот самый «офисный планктон». Ими в современной экономической модели — не командуют, с ними, подчеркиваю: договариваются. И им, в общем-то, так же глубоко плевать на форму собственности предприятия, как реальным собственникам-акционерам — на «эффективность управления».
Итого получается, что форма собственности на эффективность управления не влияет. То есть никак. Совершенно.