то› вероятным руководителем объединенной республики видится фигура Пушилина. Ему бы мог составить конкуренцию Губарев, но он, вероятнее, займет несколько менее значимый пост, вроде мэра Донецка или же члена кабинета министров.
В целом, объединенную республику вряд ли ждут легкие времена, как в свете экономических трудностей, так и в свете продолжающейся войны. Вариант с вступлением в состав РФ диктуется как военными, так и экономическими причинами. Но если он будет по ряду причин отложен, новой республике придется изрядно постараться, чтобы переходный период не перерос в крутое пике, так как стартовые условия будут значительно хуже, чем у Крыма.
Но лично я уверен, что эти трудности вполне преодолимы, при адекватном и твердом руководстве. Получится ли — увидим в ближайшие месяцы. Ну а пока главная задача — разгром хунты на Донбассе.
2 октября. О политике России на Донбассе — часть № 1
Как уже говорилось в предыдущих материалах, политика Кремля в вопросе гражданской войны на Украине всегда носила двойственный и ситуативный характер. Форсированный США государственный переворот на Украине и свержение Януковича вынудили Россию перейти к более активной политике на украинском направлении. Присоединение Крыма совместными силами крымчан и «вежливыми силами специальных операций» оказалось неожиданным ходом как для США и ЕС, которые не ожидали от России такой прыти, так и для самих россиян, которые, в принципе, привыкли к трескучей патриотической риторике, но в целом воспринимали это как часть какой-то идеологии, об отсутствии которой сам Путин неоднократно говорил. Все это породило настоящий феномен «Крым-наш», когда рейтинг Путина (причем не нарисованный, а реальный) перевалил за 80 % и обществе возникло консолидированное пропутинское большинство, что вынуждены были признавать даже открытые враги существующего режима. Были озвучены программные вещи о защите соотечественников, восстановлении исторической справедливости. В феврале — марте Россия фактически перешла в контрнаступление на украинском направлении, причем риторика на этот раз не расходилась с делами. После успеха «Крымской весны» эйфория поднялась до небывалых высот — многие люди впервые после окончания советских времен почувствовали сопричастность к чему-то историческому, грандиозному. Многие противники Путина в этом период публично каялись или открыто выражали свою поддержку Владимиру Таврическому. И ведь Крымом же дело не ограничилось — разгоревшийся в Крыму пожар восстания против против американских марионеток в Киеве рассыпался тлеющими углями по всему Юго-Востоку Украины, и если где-то эти искры так и не привели к пожару, то Донбасс полыхнул в полную силу.
Разумеется, часть этого взрыва была следствием не только протеста против государственного переворота или местного сепаратизма, но и попыткой местных олигархов использовать этот взрыв в целях торга с Киевом о гарантиях власти и собственности. Полновластный владелец Донбасса через своих людей пытался действовать по формуле «не можешь победить — возглавь». Но он не до конца понимал, какие силы он невольно высвобождал, путаясь в своих манипуляциях. Восстание очень быстро начало выходить из-под контроля Ахметова, при этом российская политика и российская пропаганда всячески поддерживала происходящее брожение. Парадокс Новороссии в значительной степени состоит в том, что в отличие от Крымского сепаратизма, местный сепаратизм был очень слаб и не имел широкой поддержки в обществе. Но в ходе восстания сугубо виртуальная идея неожиданно для очень многих стала обретать форму. Появился Губарев как «народный губернатор Донбасса» (чистая калька с «народного мэра Севастополя Чалого), и эта идея независимого Донбасса стала набирать сторонников. Так как хунта фактически обрушила старый государственный аппарат, то на Донбассе образовались уникальные условия, когда незначительное восстание вокруг виртуальной идеи довольно стремительно превратилось в мощное сепаратистское движение, которое имело корни именно на Донбассе. Разумеется, оно получило подпитку российскими добровольцами и крымчанами, приехал Стрелков со своими людьми, но очень важно понимать, что без внутренней основы ничего на Донбассе не получилось бы. Виртуальность стала реальностью меньше чем за месяц, природу этого феномена еще предстоит в полной мере изучить.
На волне крымской эйфории Россия вполне открыто одобряла процессы, происходившие на Юго-Востоке, где массово вывешивались российские флаги в ожидании, что крымский сценарий, ставший ответом на киевский переворот, повторится и там. Именно в марте — апреле активно продвигалась, в том числе и официальной идеологией идея Большой Новороссии, составленной из областей Юго-Восточной Украины, причем в полном соответствии с мартовскими заявлениями Путина, Кремль был готов оказать как различные формы неофициальной поддержки, так и ввести войска для защиты населения Юго-Востока. Активно шла работа соответствующих служб по борьбе с аналогичными американскими службами (и их украинскими марионетками) в ключевых регионах, через границу РФ вполне себе спокойно на территорию Донбасса начали приезжать первые организованные добровольцы. Киевский режим официальной пропагандой подавался как преступный и нелегитимный. Это было необходимо для обоснования продолжающейся линии на создание Большой Новороссии.
Укрепление хунты и появление на Донбассе американских силовых подразделений (ЧВК «Грейстоун» и «Академи»), усиление работы СБУ по борьбе с сепаратистскими структурами и агентурными сетями российской разведки, в конечном итоге [вело] к переводу противостояния в силовое русло, так как захватив большую часть Украины (потеряв при этом Крым), американцы и их киевские марионетки вступили в борьбу с РФ за контроль над Юго-Востоком. Теневое противостояние американских спецслужб, подпитывающих хунту, и российских, подпитывавших местных сепаратистов, постепенно [при]вело ситуацию к логичному переходу к открытому силовому противостоянию в начале апреля. На фоне убийств в Харькове, зачистки местной ОГА и начавшихся арестов активистов в городах Юго-Востока, разгорается восстание в Донецке и Луганске, где начинают захватывать административные здания, и прежде всего Луганское СБУ, где было захвачено вооружения на целый моторострелковый батальон. 12 апреля в Славянске группа Стрелкова, выдвинувшись из Крыма (среди тех, кто тогда поехал на Донбасс, были такие известные люди как Безлер и Бабай) захватывает здание МВД. Восстание перекидывается на Донецкую область, Ахметов в этот период стремительно теряет контроль над происходящим (фальшивые ролики с переговорами под ОГА никого не убеждают в том, что Ахметов то, что нужно Донбассу), на первый план выдвигаются народные вожаки, многих из которых мы сейчас хорошо знаем. Так как процесс теперь уже не контролируется Ахметовым, то хунта объявляет АТО и под Славянском завязываются первые бои — полноценная война началась.
По городам Донбасса начинает катиться волна свержений украинской власти (простые люди начинают уничтожать символы украинской власти и вешать новую символику, создавая отряды ополчения), начинается процесс складывания новой государственности, которая с самого начала содержала в себе определенный дуализм — с одной стороны это были как бы народные республики, но с другой стороны над ними довлела идея Новороссии, которая в тот период рассматривалась как один из возможных вариантов переформатирования Украины.
Если март был месяцем наступления России, то уже апрель стал во многом переломным. Посаженный в Днепропетровске Коломойский развернул бурную деятельность по подавлению сепаратистского движения в этом ключевом регионе, положив начало созданию карательных батальонов, окончательно сделавших неизбежной гражданскую войну. Хунта смогла путем террора и силы удержать за собой Харьков, началось подавление сепаратистских движений в Николаеве, Запорожье, Одессе. Посткрымское наступление, поддержанное обществом, ожидавшим новых успехов, начало буксовать по сугубо объективным причинам. Кремль в какой-то степени пожинал плоды собственной политики в отношении местного русскоязычного населения, которое годами подвергалось украинизации и не имело сколь-нибудь системных пророссийских партий и движений для консолидации и отпора хунте.
В отличие от американцев, еще за год развернувшими на Украине организационную и информационную инфраструктуру для будущей войны, Кремль в этом вопросе (когда игра пошла уже по всему Левобережью) начал катастрофически отставать в организации масс для реализации своих целей. Плюс ко всему, сказались плоды 23 лет воспитания молодых поколений жителей Украины в ненависти к России (американцы также весьма плотно работали с этим вопросом, в отличие от России). Иллюзии на тему уже умершей советской идеи дружбы народов, спонсирование Украины даже в ее откровенных антироссийских проявлениях, опора на заведомо гнилого Януковича не могли сформировать сколь-нибудь внятной и последовательной стратегии России в Украинском вопросе, в отличие от тех же американцев, которые хорошо знали, чего они хотят тут добиться, как этого добиться и за чей счет.
Конечно, даже отнюдь не идеальная американская линия была более эффективной, нежели робкие попытки привязать к себе Украину экономическими подарками или частично разворовываемыми деньгами на поддержку пророссийских движений. В итоге к началу войны среди «пророссийских сил» числилась «классово-чуждая» КПУ, гнилая Партия регионов (многократно ухудшенный клон «Единой России») и спешно накачиваемая российскими деньгами партия бывшего главы аппарата Кучмы Медведчука, что было особенно симптоматично, с учетом того, что именно патрон Медведчука накатал книгу «Украина не Россия» и немало сделал для удушения реальных пророссийских организаций.
В итоге, на фоне весьма аморфного населения, пронизанного «хатаскрайничеством», потребительством и не имеющим даже каких-то серьезных пророссийских организационных структур (Крым тут исключение из правил), американцы и их марионетки смогли опереться на уже развернутую инфраструктуру и подготовленные для борьбы массы (обученные в лагерях фашистские боевики и обученные на евромайдане «сотни», ставшие основой будущих карательных батальонов). Если говорить коротко, то США значительно опережали Россию в развертывании и уровне организации, и наша страна фактически находилась в состоянии догоняющего, пытаясь отыграть в короткий срок упущения многих лет и даже десятилетий.