.
По сути, это было готовое обвинительное заключение против Г. К. Жукова. Основной вектор намеченного МГБ плана просматривался отчетливо — доказать существование широкой и разветвленной сети военного заговора во главе с Жуковым, якобы, пытавшимся узурпировать власть.
Однако методика очернения прославленного военачальника с помощью коронных приемов 37-го года могла не сработать. Поэтому родилась идея представить окружение маршала, а потом и его самого, в качестве уголовных преступников. К тому времени уже начала складываться судебная практика, когда при осуждении офицеров и генералов их преступные действия квалифицировали по закону от 7 августа 1932 года как хищение трофейного имущества (или по другой уголовной статье) в неразрывной связке с контрреволюционной статьей. Как правило — 58–10 УК РСФСР.
Характерным в этом отношении является дело командира 21-й запасной стрелковой дивизии гвардии генерал-майора А. Е. Овсиенко. Согласно совершенно секретному приговору Военной коллегии от 12 июня 1946 года он сообщал в анкетах ложные сведения о прохождении службы, получив незаконно за выслугу лет орден «Красной звезды», а в 1944–1945 годах допустил ряд злоупотреблений по службе. В частности, согласно приговору Овсиенко присвоил ценное трофейное имущество. Одновременно генералу вменили в вину, что в 1943 году, будучи командиром 53-й стрелковой дивизии, он допускал в разговорах с подчиненными офицерами «антисоветские и антисемитские выражения и пытался дискредитировать одного из руководителей партии и правительства»[363]
В злоупотреблениях по службе генерал Овсиенко признал себя виновным частично. Что касается обвинений в антисоветской агитации, то и на следствии, и в суде он их категорически отрицал. Судьи Военной коллегии, понимая шаткость доказательств, на этот раз проявили мягкосердечность. За антисоветскую и антисемитскую агитацию ему определили всего три года лагерей, поглотив более мягкие наказания по другим статьям, и в итоге освободили Овсиенко от отбывания наказания по амнистии[364].
По другому сценарию развивалась ситуация по делу генералов, приближенных к маршалу Жукову.
23 августа 1946 года первый заместитель министра Вооружённых Сил СССР Н. А. Булганин сообщил И. В. Сталину о задержании на таможне 7 вагонов с мебелью и другим трофейным имуществом, принадлежавшем Г. К. Жукову.
После этого, состоялось несколько судебных процессов, свидетельствовавших о неблагополучном положении дел в ГСОВГ. Так, в ноябре того же года под трибунал попали три офицера оперсектора МТБ в Тюрингии — майор 3. Габдракипов, старший лейтенант А. Камалян и гвардии капитан С. Мкртычев. Согласно приговору, они в корыстных целях производили у арестованных и задержанных лиц изъятие имущества и ценностей, которые присваивали. Потом дело дошло до их начальников.
29 ноября 1947 года министр МТБ СССР В. С. Абакумов направил И. В. Сталину докладную записку о многочисленных фактах злостного разворовывания трофеев высшим начсоставом ГСОВГ. В декабре 1947 года были арестованы подчиненные И. А. Серова генерал-майоры С. А. Клепов (начальник оперсектора НКВД по Саксонии), Г. А. Бежанов (Бежанян) (начальник оперсектора НКВД по Тюрингии) и А. М. Сиднев (начальник оперсектора в Берлине)[365]. У последнего, например, в ходе обыска было изъято около сотни золотых и платиновых изделий, полсотни дорогостоящих ковров и целый вагон другого ценного имущества. У арестованных офицеров и генералов, в том числе у адъютанта Жукова подполковника Семочкина, были получены показания о присвоении трофейного имущества И. А. Серовым и Г. К. Жуковым.
В начале 1948 года были проведены обыски в московской и одесской квартирах маршала, а также на его подмосковной даче. Искали чемодан и шкатулку с золотом и другими ценностями. Не нашли. Зато изъяли много мебели, тканей, шкурок пушных зверей, 44 ковра и гобелена, 55 картин. 7 ящиков с хрусталем и фарфором, 2 ящика серебряных гарнитуров, 20 ружей. Золотых изделий было немного — 13 кулонов и брошей, 9 часов, 16 колец, 2 пары сережек…
В постановлении Политбюро от 20 января 1948 года говорилось: «Тов. Жуков, в бытность главнокомом группы советских оккупационных войск в Германии… встал на путь мародерства, занявшись присвоением и вывозом из Германии для личных нужд большого количества различных ценностей»[366].
Маршала освободили от должности командующего Одесским военным округом и обязали «немедленно сдать в госфонд все незаконно присвоенные им драгоценности и вещи».
Тогда же. в январе, был арестован бывший член Военного совета ГСОВГ генерал-лейтенант К. Ф. Телегин. При обыске у него изъяли 16 кг. изделий из серебра, около 250 отрезов шерстяных и шелковых тканей, 18 охотничьих ружей, много других ценных антикварных изделий.
Дело К. Ф. Телегина Военная коллегия рассматривала 3 ноября 1951 года. Когда подсудимый рассказал, что на одном из банкетов Жуков обещал дать офицерам «три дня воли после овладения Берлином», председательствующий генерал-майор юстиции Зарянов сразу же за это зацепился:
— Значит, была дана команда грабить и убивать?
Телегин на это ответил:
— Нет. нами велась строжайшая борьба с мародерством[367].
Впрочем, тема трофейного имущества на этом процессе оставалась на втором плане. Главное внимание судьи уделили исследованию вопроса об узурпации Жуковым власти, но добытые следователями-костоломами доказательства об антисоветской агитации оказались недостаточными. Дело было направлено на дополнительное расследование. При новом судебном разбирательстве, которое состоялось 20 марта 1952 года, обвинение К. Ф. Телегина по статье 58–10 УК РСФСР вновь не нашло своего подтверждения. Эта статья была исключена. По двум другим — 58–12 (не донес об антисоветских беседах с братом) и закону от 7 августа 1932 года — Военная коллегия определила К. Ф. Телегину наказание в виде 25 лет лагерей, с лишением генеральского звания и поражением в правах.
В сентябре 1948 года был арестован Герой Советского Союза генерал-лейтенант В. В. Крюков. А потом и его жена — известная певица Лидия Русланова. Обвинялись они в присвоении большого количества антикварной мебели, драгоценностей и др. Согласно материалам архивно-следственных дел № 0046 и № 1762. в ходе обысков у них были изъяты: 4 автомобиля. 132 картины русских художников. 35 старинных ковров, гобелены, антикварные сервизы и другое имущество.
28 октября 1949 года Лидия Русланова была приговорена ОСО при МГБ СССР к 10 годам лагерей, с конфискацией имущества. В. В. Крюкова Военная коллегия осудила 2 ноября 1951 года по статье 58–10 УК РСФСР и закону от 7 августа 1932 года на 25 лет лишения свободы, с лишением генеральского звания и поражением в правах.
На основании постановления Президиума ЦК КПСС от 13 июля 1953 года были реабилитированы и восстановлены в наградах и званиях генерал-лейтенанты К. Ф. Телегин, В. В. Крюков и другие генералы, репрессированные в связи с «трофейным делом» и несуществующим заговором во главе с Г. К. Жуковым[368]. Тогда же освободили и Лидию Русланову.
Характерно, что по всем этим делам председатель Военной коллегии генерал-лейтенант юстиции А. А. Чепцов еще за неделю до их пересмотра вынес постановления об освобождении заключенных генералов из-под стражи. Как бы давая понять, что и без судебной процедуры ясна их невиновность.
5. Миф о «двух миллионах изнасилований»
Одним из основных направлений современной информационной войны является целенаправленное искажение истории другой войны — Второй мировой. Усиленно стирается память о советском солдате-освободителе Европы от фашизма. Слово «освобождение» заменяется «оккупацией». Вместо «освободителей» предпринимаются попытки навязать термин «захватчики». Активно внедряется миф о «зверствах» Красной армии в поверженной Германии (бесчинства, мародерство, грабежи, массовые изнасилования и т. п.).
Цифры и расчеты, перекочевывавшие из публикации в публикацию, практически ничем объективно не подтверждаются. Нередко приводимые статистические данные на самом деле таковыми не являются. Другими словами — большинство выводов о характере и масштабах проблемы высасываются из пальца или, если хотите, берутся с потолка.
В таких сочинениях бездоказательно утверждается, что большинство советских военнослужащих, чинивших насилие, не понесли за это никакой ответственности. А число женщин, подвергшихся изнасилованию, постоянно возрастает. К настоящему времени оно достигло фантастической цифры — два миллиона человек.
Между тем, до развала СССР эти цифры были на несколько порядков ниже — они варьировались в диапазоне от 20 до 100 тысяч. Но в 90-е годы прошлого века обозначился резкий скачок. Он не был связан не с какими-то новыми, впервые обнаруженными в архивах документами. Скорее, скачок этот был обусловлен новой политической ситуацией в Европе. Да и в целом — в мире. Проще говоря, кому-то очень захотелось реанимировать геббельсовский миф о русских, как орде диких кочевников-недочеловеков, не знающих жалости и снисхождения.
Этот миф начали внедрять в сознание европейцев сразу после Победы. Русский мыслитель И. Л. Солоневич писал по поводу книжонки ранее упомянутого Сабика Вогулова (В побежденной Германии, 1947) что. изобразив русскую армию в «невероятных условиях отстоявшую свой народ от превращения его в навоз для удобрения полей высшей расы, как «орду». Сабик Вогулов покорно выполнил «социальный заказ». А далее добавил, что автор книги и ему подобные писаки «за иностранные деньги обливают вонючей грязью весь русский народ»[369].
В 1992 году в роли «реаниматоров» геббельсовского мифа выступили две женщины — X. Зандер и Б. Йор. В своей книге «Освободители и освобожденные. Война, насилия, дети»