Гимнастка, что стоит на подиуме, должна оттуда перепрыгнуть на шар, который держит на своих ступнях лежащая девочка.
В зале ни звука — впервые после провального номера со львом. Тихо так, что можно расслышать хруст попкорна на задних рядах. Все взгляды устремлены на беззвучно крутящийся шар. Даже влюбленные парочки на время прервали свои поцелуи.
Гимнастка на помосте замирает и неотрывно смотрит на шар. Человек в цилиндре уже приготовился ударить в свои тарелки… Вращение шара замедляется, перед глазами скачут полоски: красная, белая, красная… Мальчик забыл о слоне и, затаив дыхание, смотрит на арену…
Тарелки грянули оглушительно, и в тот же миг девушка оказалась на шаре. Удержав равновесие, она становится на цыпочки, словно балерина, мелко-мелко переступая ногами, а шар тем временем продолжает вращаться.
— Браво! Это будет покруче, чем те на трапеции!
— Они, наверное, сестры… Это ж как надо доверять друг дружке!
С этими словами старик в восторге вскакивает с места и горячо аплодирует. Зал тонет в овациях. Обрадованный музыкант лупит что есть мочи в свои тарелки.
— Ну, как тебе, парень? Неплохо, а? Это очень трудный номер!
— А почему раньше никто не хлопал, а теперь все хлопают?
— А попробуй удержаться на таком шарике. Ни я, ни папа так не можем, даже если шар не будет крутиться.
— А вот слон на картинке так мог! И шар был точно такой же!
Девушка спрыгивает с шара, и аплодисменты гремят с новой силой. Теперь хлопают уже всем трем гимнасткам. Старик даже не замечает, что на внука его слова не произвели никакого впечатления. Он так сильно бьет в ладоши, что остальные зрители, воодушевленные его примером, устраивают артисткам повторную овацию. Тем временем гимнастки облачаются в расшитые блестками плащи и кланяются зрителям. Их взгляды останавливаются на семье гвардейца: девушки не могли не заметить старика, который первым оценил их выступление. Самая маленькая из них берет у клоуна прозрачную палочку и направляется к зрительским рядам.
Палочка клоуна оканчивается кольцом, сквозь которое продета золотая ленточка. Поклонившись старику, девушка протягивает палочку ребенку.
— Держи, малыш. Это волшебная палочка. Если ты будешь умницей и будешь слушаться папу и маму, то она исполнит любое твое желание. Но если ты будешь плохо себя вести, она как следует отругает тебя!
Едва девушка успевает проговорить все это, как ребенок разражается ревом.
И немудрено! От девушки сильно пахнет духами, а при ближайшем рассмотрении становится ясно, что она не так уж молода. Ее лицо сплошь покрыто морщинами; сценический грим отваливается крупными кусками. Но ребенок испугался не этого; у девушки отсутствует кисть левой руки. Торчит только ничем не прикрытая культя с узелком на конце, как у связки сосисок.
— Это что же такое? — строго замечает мама. — Ты почему не сказал «спасибо»? Посмотри, какая палочка! И сейчас же поблагодари!
Гимнастка еще раз кланяется всему семейству и спускается на арену, приветствуя зрителей здоровой рукой.
— Ну и что же ты плачешь? И даже не сказал «спасибо» такой красивой девушке!
Но мальчик продолжает реветь. Гимнастки, запахнувшись в сверкающие плащи, покидают арену под гром аплодисментов. Отец молодого гвардейца вдруг встает и заявляет, что ему нужно срочно на улицу.
— Зачем?
Молодой человек так удивлен, что не может ничего больше сказать.
— Да нет, просто так…
— Если ты в туалет, то он напротив входа.
— Мне просто хочется подышать воздухом.
На лице у невестки появляется беспокойство:
— Вам плохо?
— Да все в порядке, сидите. Я скоро вернусь.
— Слушай, а может, подождешь немного? Скоро конец.
— Нет-нет, оставайтесь. И не волнуйтесь, я ненадолго.
Клоун вывел велосипед с огромным передним колесом и ловко вскочил в седло. Сделав несколько кругов по арене, он перескочил на мотоцикл с квадратными колесами, свалился с него и расквасил себе нос.
Парнишка внимательно рассматривает свою волшебную палочку. Сидящие неподалеку дети завистливо поглядывают в его сторону. Потом он видит растянувшегося на арене клоуна и смеется, показывая на него пальцем…
— Не хочешь сходить с отцом?
— Да, стоило бы…
— Не нравится мне все это…
— Но он же сказал, что вернется… да и малому хочется досмотреть.
— Там на улице черт знает что творится. Все бегут посмотреть на рыбу — шагу ступить некуда.
…Клоун разъезжает по арене на одноколесном велосипеде, посадив себе на плечи ассистентку. Зрители собираются группами и тянутся к выходу. Зал стремительно пустеет Наверно, они тоже прослышали о чудовищной рыбине…
Старик все не возвращается. «Куда же его понесло? Это уже не первый раз: то вечером, как только соберемся садиться за стол, ему приходит блажь прогуляться, а то в кои веки выйдем куда-нибудь все вместе, так ему обязательно надо сходить на могилу к жене… А сегодня? На улице яблоку негде упасть. И что он там собирается делать со своими больными ногами?»
— Пап, пап, смотри, змеи!
Действительно змеи. Толщиной с руку взрослого мужчины. Девчушка, еще меньше тех гимнасток на шаре, обвила двух гадин вокруг своих рук, а еще одну — вокруг шеи. У нее совсем детское личико, а размалевана как ярмарочный гаер. Не снимая с себя змей, девушка зажигает связку свечей и капает расплавленным воском себе на язык. Ее лицо делается еще более плоским и круглым. Вытянутый язык покрывается белой пленкой.
— Так, я иду!
— Может, пойдем все вместе? Мне не хочется, чтобы и ты потерялся в этой толпе!
— Н-да, ты права. Идем же!
Но мальчику понравились змеи, и он капризничает.
— Смотри, все уже уходят… Ты что, забыл, что тебе сказала та тетя? Если не будешь слушаться, то эта палочка тебя накажет! Ну, давай поднимайся! Пойдем искать дедушку.
При словах «она тебя накажет» ребенок бледнеет.
— Идиот! Прекрати его пугать!
— Я буду слушаться! Буду!
— А может, пойдем, посмотрим на эту рыбину? Вроде еще есть время…
В узком и темном коридоре, который ведет к выходу, толпится народ, стараясь поскорее выбраться на улицу.
Из коридора видна арена, которая теперь похожа на светящийся круг. Вот конферансье, тарелки, женщина со змеями (она пытается избавиться от налипшего на язык воска); вот велосипед с одним колесом; позади остался клоун со своими ужимками, прыжками и растекшимся от пота гримом; на последних рядах ютятся влюбленные парочки, и далее отсюда видно, как они целуются.
На полу разлито вино. Гвардеец и его жена аккуратно пробираются в темноте, старательно обходя лужи, в которых плавают окурки. Обхватив сына обеими руками, молодой человек чувствует, как по ляжкам стекает пот.
— В такой давке даже не развернешься, — испуганно говорит его жена.
— Я забыл ее! — кричит ребенок прямо в ухо отцу. — Я забыл волшебную палочку!
— Ч-черт… Слушай… такая толпа… давай не будем возвращаться. А я куплю тебе точно такую же в магазине.
Люди напирают сзади, и ноги молодого человека скользят по влажному полу.
Мать видит, как глаза сына наполняются слезами. Вдруг она отдает свою сумочку мужу и бросается назад. Молодой человек, перегруженный вещами, с ребенком на руках, не может даже смахнуть капли пота со лба. Дышать почти нечем, в коридоре слоями плавает табачный дым, и духота становится невыносимой.
На улице царит сущий ад. Выходящие из цирка зрители сразу же вливаются в потоки людей, спешащих в порт. Молодой человек решает подождать жену в коридоре и прижимается спиной к стене. Рядом раздается чей-то рык:
— Ну чё, ребята, идемте, посмотрим на эту рыбку! Говорят, эта тварь огромная и вся зеленая, как… Мать твою, я все-таки доберусь до нее!
Голос принадлежит жиртресту, который сидел в зале прямо рядом с ними. Удивительно, как такая задница могла поместиться в такое сиденьице? Задница сжимает в руке банку пика.
— Прошу прощения, вы не видели здесь старика лет эдак шестидесяти?
Задница одним махом допивает свое пиво и швыряет банку под ноги молодому человеку.
— Чё за базар?
— Старик в черном костюме не проходил?
— Старик? А хрен его знает! Я на стариков не засматриваюсь. Так что, пардон, ничем не могу помочь…
Женщине наконец удалось выбраться из людского месива в коридоре, и она идет по рядам. Звенят тарелки: по арене кружит клоун, и на его плечах балансирует отчаянная девица.
На освободившихся местах уже сидят, развалившись, двое субъектов. Они задрали ноги на барьер арены и пьют из горлышка виски. У одного на голове рваная кепка, и из прорехи торчат всклокоченные волосы. Волшебная палочка зажата у субъекта между ног.
— Извините… э-э, мы тут кое-что забыли… — произносит женщина дрогнувшим голосом. Она совсем не знает, как правильно разговаривать с такими типами. Если они заметят, что их ты боишься, последствия могут быть непредсказуемыми.
— Что тебе, цыпочка?
— Позвольте забрать палочку… пожалуйста… Мой сын ее забыл…
— Чего за ботва? — встревает в разговор второй тип с красной рожей и выбитыми передними зубами.
— Мне бы вот эту палочку…
— Какую еще палочку?
— Вот эту… Это моего сына, отдайте, пожалуйста…
В ответ типы громко ржут и хлопают себя по ляжкам.
— Ой, не могу! Она чё, хочет палочку, которая между ног?
Женщина вспыхивает от гнева. «И чего я теряю время с этими пьяницами?» Не говоря ни слова, она протягивает руку, чтобы выхватить игрушку, но тип ловит ее за запястье.
— Эй! Присаживайся, выпьем! У-у-у какие глазки!
Ладонь у типа влажная, глаза подернуты красноватой пеленой. «Кто бы помог! — в отчаянии думает женщина. — И как назло, почти все уже ушли».
— Не, серьезно, у тебя очень маленькие глаза!
Женщина озирается по сторонам — никого. Пара-тройка таких же пьяных да влюбленная парочка. Один лишь клоун заметил ее и скользнул равнодушным взглядом. Его тщедушная партнерша прыгнула, сорвалась и показала зрителям язык. А этот сумасшедший в цилиндре знай себе наяривает по своим тарелкам. «