Сражение длилось до позднего вечера, причем пехота Маллена, к неудовольствию Боиндила, тоже вступила в бой. Один из конных эскадронов принца погнался за орками и богглинами, пытавшимися сбежать, но, как чудовища ни старались уйти, всадники настигли их и сразили копьями.
Когда на землю спустилась ночь, вся долина оказалась усыпана телами чудовищ, а зеленой крови пролилось столько, что она текла ручьями.
Гномы и люди встретились на холме к северу от лагеря орков, за которым расположились солдаты Идомора. Маллен, подъехав к Тунгдилу, выпрыгнул из седла и протянул гному руку. На доспехах принца виднелись вмятины, но, кроме пореза на правой руке, ран на теле Идо не было.
— Тунгдил Златорукий, я рад видеть вас в добром здравии.
Гном ухмыльнулся, заметив, что принц говорит с ним высоким штилем, как с благородным, и пожал Маллену руку.
— И вновь мой народ сражался плечом к плечу с людьми.
Они обвели взором заваленную орчьими трупами долину.
— Я думаю, мы избавили жителей Гаурагара от некоторых неприятностей.
— Не всех. — Принц помрачнел. — По дороге мы обнаружили уничтоженные орками селения. — Он взглянул на небо, где уже начали появляться звезды. — Но вы правы. Если бы мы их не остановили, погибло бы намного больше людей.
— Вы начали без нас, — проворчал Боиндил, хоть и шепотом, но достаточно громко, чтобы принц его услышал. — Вы их так напугали, что они не очень-то и отбивались. — Он нарочито медленно скрестил руки на груди, всем своим видом демонстрируя недовольство.
Маллен был знаком с Боиндилом и понимал, как следует воспринимать эти слова, впрочем, и не предназначавшиеся для его ушей.
— В следующий раз обязательно вас подождем, — пообещал он, не желая вступать в затяжные споры с гномом. — Только тогда уж не опаздывайте.
— Это мы опоздали? — возмутился Бешеный, тряся бородой. — Скажите спасибо, что мы вообще пришли вас поддержать. После этого треклятого землетрясения рельсы в туннелях погнулись, да еще и камнями завалило, огромными! Что троллья задница! Да вам вообще повезло, что…
— Пожалуйста, уймись, — попытался успокоить его Тунгдил, пока гном не забылся окончательно. — Принц Маллен прав, мы действительно прибыли позже, чем было условлено. — Повернувшись к Идо, он украдкой закатил глаза, показывая принцу, что не следует воспринимать слова Боиндила всерьез. — Но в конце концов все завершилось победой для Потаенной Страны, так?
— Несомненно, — согласился Идо, стараясь сохранять серьезный вид. — Без гномов эта победа не далась бы нам с такой легкостью.
Принц никому не спустил бы столь крамольные слова, но решил уступить Боиндилу, так как все равно никто посторонний при разговоре не присутствовал.
От похвалы лицо Равнорукого просветлело. Сняв шлем, он потер выбритые виски и смахнул пот со лба.
— Ну ладно. Мы все повеселились, и Враккас был рад, что мы так обошлись со свинорылыми. — Гном откашлялся. — Прости меня за резкость, — буркнул он, не думая об этикете людей, требовавшем совершенно другого обращения к принцу.
— Прощаю, — улыбнулся Маллен. — Будьте сегодня моими гостями. — Принц указал на лагерь, который разбили его войска. — Давайте отпразднуем победу над чудовищами. У нас есть крепкое пиво, да и провианта хватит на всех.
— Буду тебе очень благодарен за угощение, — кивнул Боиндил и направился вниз по холму к огромным бочкам.
По знаку Тунгдила за Равноруким последовали и остальные гномы. Солдаты Маллена тоже направились в лагерь, радуясь первой за долгое время ночи, когда никуда не нужно идти.
Идо и Тунгдил остались на холме, наблюдая за тем, как гномы и люди вместе садятся у костров праздновать.
— Совсем недавно я был изгнанником для своего народа, — задумчиво протянул принц. — А теперь я правитель страны, как того хотели мои предки. И мне посчастливилось стать свидетелем союза, который я считал невозможным.
Тунгдил тоже думал обо всех поразительных событиях последнего времени, которые перекроили его жизнь. Он был простым слугой, а потом вдруг оказался претендентом на трон Верховного короля гномов, сразился с великим магом Нод’онном и при помощи Огненного Клинка уничтожил в нем демона.
— Общий враг сплотил наши народы, — поддержал он принца. — Никто из гномов и подумать раньше не мог о том, чтобы сражаться плечом к плечу с эльфами.
— Тогда страдания, принесенные Мертвыми Землями, обернулись во благо, — грустно рассмеялся Маллен. — Мы вспомнили о нашем единстве.
Кивнув, Тунгдил оперся о топорище Огненного Клинка.
— Да, это так. Теперь мы не должны позволить угаснуть этой искре дружбы, чтобы из нее разгорелось яркое пламя, и в этом пламени мы скуем крепкий союз. — Он посмотрел на лагерь людей. — Вы понесли потери?
— Около пятидесяти людей погибло, но раненых намного больше. Еще мы потеряли с полсотни лошадей, — ответил Маллен. — Но, учитывая превосходящие силы противника, отделались малой кровью.
— К счастью, из наших никто не погиб. Пара колотых ран, несколько переломов — вот и все. Враккас защитил нас, а может быть, он не хотел сегодня видеть своих детей в Вечной Кузнице, ведь у Черного Ярма к нему и так пришло слишком много воинов.
Принц похлопал его по плечу.
— Пойдемте, Тунгдил Златорукий. Давайте насладимся сегодняшним покоем, ведь завтра нам предстоит отправиться в долгий и тяжелый путь домой.
На это гном ничего не ответил. Им предстояло вернуться по туннелям в крепость, собрать пожитки и, прихватив с собой добровольцев из племен Четвертых и Вторых, направиться на запад, в Красные горы, к Первым.
А уже оттуда Тунгдил собирался перебраться на север, в Серые горы, чтобы восстановить старую гномью крепость у перешейка Каменные Врата и наполнить ее новой жизнью, как и было обещано. Потомки трех племен позволят сохранить память об уничтоженном племени Гизельбарта Железноокого, основателя племени Пятых и клана Железнооких.
Тунгдил понимал, что, пока врата у входа в Потаенную Страну открыты, из Потусторонних Земель по перешейку могут пройти другие чудовища и укрепиться в туннелях и пещерах заброшенной крепости.
«Надеюсь, Враккас, что врагов будет не слишком много, — подумал Тунгдил, спускаясь по холму вслед за Малленом. — Мы так долго сражались. Пришло время утихомириться…»
Из лагеря доносилось пение — это Боиндил орал куплеты, которым его научил Баврагор Молоторукий.
«…для всех, кроме, разве что, Бешеного».
Маллен протянул Тунгдилу кружку с пивом, и они чокнулись под одобрительные возгласы воинов. Гном был доволен: судя по всему, союз людей и гномов, созданный после битвы у горы Черное Ярмо, становился все крепче.
Златорукий видел, что его воины сидят рядом с солдатами Маллена, греясь у костров. Вкусно пахло жареным мясом и густым супом — любимым лакомством солдат. Воины делились впечатлениями от сражения, кто-то размахивал ложкой, рассказывая, как он зарубил то ли орка, то ли богглина, гномы хохотали, громко чавкая, и дружески посмеивались над хвастунами.
«Неужели обязательно нужен был общий враг, чтобы мы открылись друг для друга?» Тунгдил решил прогуляться по лагерю. Какие-то соотечественники Златорукого басили, рассказывая о красоте гор, в двух шагах от них двое солдат Маллена учили гнома строевому шагу.
Хозяин Огненного Клинка с удовольствием наблюдал за происходящим, жалея только, что рядом нет Балиндис. Девушка-кузнец из племени Первых, потомков Боренгара, разожгла в его душе горячее пламя, и теперь гном сгорал в огне любви и страсти. Вскоре он увидит ее вновь…
— Я тебе точно говорю, не одно оно такое. — В общем гомоне он различил чей-то шепот. — Мы уже три таких нашли. Чума земли, вот что это, как по мне!
Тунгдил подошел поближе.
— О чем ты говоришь? — полюбопытствовал он. — Что вы там такое нашли?
По знакам отличия на легком кожаном доспехе солдата Тунгдил понял, что это гонец.
— Проклятый лес. По крайней мере я его так называю. — Солдат провел рукой по зеленой траве. — Видишь, чары Мертвых Земель развеялись после смерти Нод’онна и богиня Паландиэль вернула измученной земле силу. Но кое-где Зло осталось. Я знаю, что вам такое еще не встречалось, но есть места, где Зло пустило свои черные корни.
Гонец обвел взглядом сидевших вокруг гномов и солдат Маллена. Те внимательно его слушали, впрочем, не прекращая жевать. Гномы громко чавкали.
— Так, значит, Мертвые Земли не исчезли? — Тунгдилу стало интересно.
Гонец убежденно кивнул.
— Я говори с людьми, которые живут неподалеку. Из тех, кто забрел в эти жуткие места, вернулись только трое. Они впали в безумие и с невероятной силой и яростью крушили все на своем пути, пока им не отрубили головы — только так их можно убить. С тех пор король Брурон издал приказ, по которому проклятые места окружат заборами, рвами и высокими стенами. Никому нельзя заходить туда, а если кто-то нарушит приказ, его убьют. — Солдат отхлебнул пива. — Точно вам говорю, парой мест дело не ограничится. Это чума земли.
Тунгдил уже открыл рот, собираясь ответить, но тут его перебили.
— Эй, вот и он, наш книгочей. И, как всегда, грустит. — Боиндил на время заставил друга позабыть и о Балиндис, и о Проклятом лесе. — Что, опять о девках думаешь? — подколол он. — Учитывая, что ты ничегошеньки не знаешь о бабьем племени, ты пользуешься у них невероятным успехом. — Гном поднял кружку, чокнувшись с Тунгдилом. — За твою милую мастерицу кузнечного дела! Пускай она сделает тебя счастливым. Ты это заслужил.
Златорукий почувствовал горечь в словах Боиндила — несомненно, гном сейчас думал о своей несчастной любви.
— Ты тоже обретешь счастье, — попытался утешить его Тунгдил. — Давай выпьем за Балиндис и твоего брата, которого мне не хватает, как и тебе. Сейчас он наверняка уже оправился от ран.
Залпом допив пиво, Боиндил медленно покачал головой, опустив левую руку на топор.
— Очень на это надеюсь. Свое счастье я уничтожил собственными руками и теперь могу обрести его лишь в бою, — задумчиво прошептал он, глядя в огонь. Отблески костра плясали на его искаженном мукой лице. — А остальное мне не дано.