калацией по сравнению с предыдущими четырьмя годами. Целью Мансура было не завоевание провинций, а принуждение правительства, северян и других проправительственных групп занять подчиненное положение по отношению к Талибану в новом политическом устройстве в Кабуле. Шер Мохаммед Аббас Станекзай, глава политического офиса Талибана, заявил неофициальной правительственной делегации: «Нам не нужен Гильменд или Забул. Мы можем взять Гильменд или Забуль, когда захотим. Нам нужен Кабул. Если мы не сможем получить Кабул, тогда мы будем воевать. Будет гражданская война, погибнут мирные жители».
Одной из главных целей Мансура был Кундуз, северная провинция, граничащая с Таджикистаном. Столицей Кундуза был город Кундуз, шестой по величине город Афганистана. Пуштуны были самой большой этнической группой в Кундузе, острове среди таджиков и узбеков на севере. Пуштуны Кундуза поддерживали Талибан в 1990‑х годах. После 2001 года им уже не было дела до правительства. В течение многих лет опросы показывали, что по меньшей мере 40 процентов жителей провинции симпатизируют Талибану. Согласно нескольким исследованиям, пуштуны чувствовали себя угнетенными узбекскими и таджикскими полевыми командирами, которые влияли на большую часть провинции. Конкурирующие ополчения полевых командиров вымогали, грабили, завышали налоги, а иногда жестоко расправлялись с пуштунами. После 2010 года таджики и узбеки также пополнили ряды афганской местной полиции. Местная полиция требовала от пуштунов деньги и захватывала землю. Дополнительным стимулом стало приравнивание правительства к неверным, как сказал один узбек из сельской местности Кундуза: «Большинство считает нынешнее государство коррумпированным и неисламским, что является достаточной причиной, провоцирующей многих на борьбу против него». В течение 2014 года массы пуштунов в Кундузе возобновили помощь Талибану.
Зимой 2014 года Мансур планировал двинуться на город Кундуз. Мулла Абдул Салам, талибский губернатор Кундуза, воевавший в провинции с 2001 года, организовал операцию вместе с опытными лидерами и кадрами. Они помогли заплатить и вооружить местных пуштунов. Они также завербовали некоторое количество таджиков, узбеков и хазарейцев. Один из командиров хазарейских талибов сказал: «Мы все сражаемся бок о бок под одним знаменем — исламом. Мы боремся за ислам, а не за какую-то конкретную этническую группу». В апреле мулла Салам атаковал шесть районов вокруг города Кундуз. Он захватил почти каждый из них и достиг окраин столицы. Чтобы отбиться от муллы Салама и его сил, потребовалось две тысячи подкреплений из Кабула, включая большое количество коммандос и группу спецназа США.
Осенью, укрепив свои позиции в качестве нового эмира Талибана, Мансур организовал нападение на город Кундуз. Мулла Салам тщательно спланировал нападение. Оно должно было произойти во время праздника Ид, когда многие армейские и полицейские командиры были в отпуске в Кабуле и других местах. Салам собрал отряды талибов вокруг города и подготовил нападение с четырех разных направлений. Тем временем он проник с группами в сам город. Сочувствующие местные жители прятали их в своих домах. В общей сложности около 500 талибов готовились принять участие в операции. Салам лично возглавил атаку.
Три тысячи полицейских, военных и других ополченцев защищали город. Они находились в тяжелом состоянии. Местная полиция и ополченцы были измотаны и деморализованы после многомесячных боев. Согласно опросу, проведенному в 2014 году, около половины полицейских вступили в ряды вооруженных сил, чтобы получать зарплату, а не служить стране. Они не хотели отдавать свои жизни. Многие уходили в отставку. Большинство ссылалось на риск смерти или ранения от рук талибов. Они были готовы служить в полиции только тогда, когда риск был невелик. Теперь, когда пришло время воевать, они ушли. Командиром 209‑го корпуса, отвечавшего за северные районы, был генерал Абдул Хамид, отличившийся в Кандагаре. Хамид и командующие полицией и армией в Кундузе проинформировали Кабул о проблемах в Кундузе. Ответа не последовало. Гани и его высшие руководители были в курсе, но ничего не предприняли.
Атака началась в 3:00 утра 28 сентября. Измотанные местные полицейские и ополченцы за пределами города сдались или разбежались. Когда талибы вошли в город, скрытые группы нанесли удар, посеяв замешательство среди защитников. Желание сражаться почти полностью пропало. Несколько разрозненных полицейских постов и армейских патрулей устояли на ногах. Гарнизоны хорошо укрепленных полицейских участков отступили к штабу армии на аэродроме Кундуз, за городом. Два полных армейских батальона, примерно 1000 человек, бежали, оставив «Хаммеры», оружие, и боеприпасы. Провинциальный штаб полиции терпел легкие стычки до 15: 00, а затем тоже направился на аэродром. Никто не пытался руководить. Тем временем мулла Салам передвигался по городу, осматривая его и отдавая приказы. Это был полный разгром. Армия и полиция превосходили по численности нападавших и понесли менее 20 потерь, но были разгромлены.
Вина должна быть возложена на вялость Кабула и коррупцию, из-за которой солдаты и полицейские часто оставались без полного комплекта оружия и боеприпасов. Моральный дух также сыграл свою роль. Оценка, проведенная после сражения, показала, что нигде солдаты и полицейские не покидали свои посты из-за нехватки боеприпасов. Скорее, виной тому была нехватка решимости.
В течение всего дня генерал Хамид пытался овладеть ситуацией из своего штаба в Мазари-Шарифе. Он получал обрывки информации. В час ночи 29 сентября он позвонил в Кабул и сообщил, что силы отступают к аэродрому и требуется подкрепление. Затем он вылетел на аэродром, чтобы принять командование.
Только авиаудары США остановили Муллу Салама на пути к аэродрому. В течение двух дней после начала атаки талибы заняли город. Это был первый случай падения столицы провинции. Местные жители, которые не прятались в своих домах и не спасались бегством, фотографировались с прибывающими талибами, что транслировалось по всему миру. Пышнотелые городские парни позировали в нелепой позе с мускулистыми бойцами из деревень. Фотографии талибов, разъезжающих в захваченных армейских и полицейских пикапах Ford Ranger, распространились по всему Интернету.
Гани вызвал из Кабула афганских спецназовцев и армейские батальоны для контратаки. Их сопровождали две группы спецназа США и их командный состав. Афганские коммандос были частью афганских сил специальных операций. Они были намного способнее обычных афганских солдат. Созданные в 2007 году, они прошли многолетнюю специальную подготовку и консультирование со стороны сил специальных операций США. В армии было десять батальонов коммандос общей численностью около 700 человек каждый, которые были организованы в отдельные роты численностью около 100 человек и небольшие отряды спецназа — всего 17 000 человек. Для такого количества личного состава американские инструкторы и советники могли привить стандарты тактического мастерства, недостижимые для большего числа обучаемых. Американские силы специальных операций разработали программу для привлечения самых сильных и преданных афганцев. Вступительные стандарты были строгими. Американские офицеры участвовали в отборе офицеров. Анализируя работу офицеров вместе со старшим руководством афганских сил специальных операций, они старались сделать отбор меритократическим. В результате руководство было на высоком уровне, а отдельные коммандос обладали чувством профессионализма и гордости, которое не было присуще остальной армии.
30 сентября генерал Кэмпбелл провел видеоконференцию с Хамидом, группами спецназа и другими афганскими лидерами. Он задавал острые вопросы о том, что делается для захвата города. Командир спецназа получил приказ: «Идите и спасите Кундуз». Вмешательство Кэмпбелла подстегнуло действия.
Афганские коммандос контратаковали в ночь на 1 октября. С помощью нескольких американских авиаударов они вошли в центр города, где несколько дней продолжалось одно из немногих городских сражений за всю войну. Бойцы Талибана маневрировали по узким улицам, чтобы выбить коммандос и спецназ и устроить засаду. Один из членов группы спецназа позже писал: «Я участвовал во многих эффективных перестрелках, но эта была на совершенно другом уровне, чем даже опытные спецназовцы из любого отряда, особенно в течение такого длительного периода времени. То, что никто не был убит или даже ранен, — это абсолютное чудо». Во время контратаки американский вертолет AC-130 уничтожил госпиталь организации «Врачи без границ» посреди ночи 3 октября, уничтожив 42 врача и пациентов и ранив по меньшей мере еще 40 человек. Это событие потрясло весь мир и навсегда отложило отпечаток на американских солдат и чиновников, работающих в Афганистане. Удары разрушили и другие здания. К 5 октября столица провинции вновь оказалась в руках правительства. Полиция и армия продолжили безуспешные попытки вернуть окрестности.
Всего в боях под Кундузом погибло 38 афганских солдат и полицейских. Американцы не погибли. Потери талибов в боях неизвестны, но, вероятно, они больше. Больше всего пострадали мирные жители: 848 человек были убиты или ранены, кроме того, 13 000 семей были вынуждены покинуть свои дома. Наступление на Кундуз стало стратегической победой талибов. Талибы продемонстрировали, что они могут захватить провинцию. Доверие населения к армии упало. По словам одного гражданского активиста, «народ разочаровался в правительстве… [Одна из причин в том, что] ситуация с безопасностью ухудшается день ото дня. Кундуз напугал людей. Они не уверены, что страну можно защитить».
Кундуз вызвал сочувственные нападения по всему северному Афганистану. Относительное спокойствие, царившее долгое время, нарушилось. В провинциях Фарьяб, Сари-Пуль, Баглан и Тахар сотни пуштунов присоединились к талибам или вновь вступили в их ряды. Зимой талибы напали на столицу провинции Баглан (Пули-Хумри) и перерезали линии электропередач в Кабул. К концу года часть шести северных провинций оказалась в руках талибов, что невозможно было себе представить за два года до этого. Насилие нарастало и на востоке страны. Талибы перечеркнули успехи правительства в Газни. Мулла Идрис, непреклонный командир талибов, подавил восстание в Андаре, а затем окружил город Газни.