Нападение на машины мнимого генерала произошло точно в том же самом месте, где должны были убить Ватутина и засадные «тридцатьчетвёрки» смешали напавших украинских националистов с чахлым перелеском в котором те укрывались. Контрразведчики из СМЕРШ по горячим следам взяли информатора, окопавшегося в штабе тринадцатой армии генерал-лейтенанта Н. П. Пухова и накрыли всю цепочку немецких диверсантов, с громадным трудом внедрённых немцами в различные подразделения армии.
Допрашивать офицеры СМЕРШ умеют хорошо, тем более что они знали о чём спрашивать попавших в их руки немецких агентов и по новым данным войска охраны тыла зачистили весь юг Ровненской области перебив более полутора тысяч украинских националистов и их пособников.
Вот только старшему лейтенанту Василию Синицину — учителю истории из Ярославля, ставшего на время проведения контрразведывательной операции генералом Ватутиным это, помогло мало. Его тяжело ранили в грудь в самом начале нападения, и он скончался, не приходя в сознание, так и не доехав до спасительного для него фронтового госпиталя.
Малышев смотрел в окно на внутренний двор управления и не видел его. В самое ближайшее время придётся устанавливать ещё одну табличку с именами бойцов групп Сахи и Шатуна… и Рейнджера с «Лешим».
То, что передал «Рейнджер» в своём расширенном донесении переворачивало всё представление генерала Малышева о структуре ухода эсэсовцев в страны Южной Америки. Прослеживалась чёткая, устойчивая, а главное хорошо организованная структура под патронажем рейхсфюрера СС. Гибель Гиммлера в сорок пятом году в эту структуру совсем не вписывалась, а значит начинать искать создателя СС надо значительно ранее того времени, когда он якобы погибнет в английской зоне оккупации.
«Рейнджер» не упустил ничего. Если Гиммлер принялся искать «Александров Валенштайнов» ещё в тридцать четвёртом году подгребая под созданную им дивизию СС «Мёртвая Голова» максимальное количество ресурсов, то наверняка появлялись никем не контролируемые излишки.
Куда переправлялись эти излишки? Получается, что запасы стратегических ресурсов, а главное золота, драгоценностей и бесценных предметов искусства вывозились не только по южному и северному маршруту эвакуации, но и оседали в специально создаваемых рейхсфюрером хранилищах. А там недалеко и до структуры ухода нацистов по каналам ODESSA[i], а это только южный маршрут эвакуации. Тот самый который потревожен сейчас «Рейнджером». Причём не только потревожен, но и частично вскрыт и сформулирован.
Гиммлер действительно начинал свою деятельность в Баварии и ему намного проще было уходить в Южную Америку через Италию или Португалию, а его внезапно ловят недалеко от побережья Северного моря. Что рейхсфюрер СС там делал? Почти наверняка его двойник просто ОБОЗНАЧАЛ ложное направление движения, а сам Гиммлер пересидел в одном из созданных им убежищ и плавно переместился в Южную Америку или Африку.
Второй вопрос, поднятый Рейнджером, тоже представлял неслабый интерес для управления Малышева: наркотики в Германии и их использование верхушкой нацистов. Получалось что, начав использовать самые разнообразные яды и их сочетания с наркотическими препаратами, немецкие медики очень скоро пришли к созданию первитина и шоколада с его добавкой, а впоследствии на первитин с различными добавками подсел и Гитлер. Ведь именно в конце тридцатых годов отмечался всплеск его работоспособности.
Вот только кто подсадил вождя нацистской Германии на наркоту? Лучший друг фюрера — Генрих Гиммлер. Больше просто некому.
Получается, что Гиммлер знал о первитине и его влиянии на организм человека намного ранее официального открытия немецких фармацевтов, но подсадил на наркотики своего приятеля с расчётом в скором времени занять его место. Вот только Красная Армия ему этого сделать не позволила, наваляв сначала воякам из Вермахта с Панцерваффе почти поголовно сидящим на первитине, а затем и зверям из СС. При этом сам рейхсфюрер СС в применении наркоты замечен не был и это было понятнее всего — Гиммлер знал о последствиях применения наркотических препаратов на организм человека не понаслышке и не стремился уже через несколько лет стать ничего не соображающей развалиной.
Неделю назад капитан Байков вышел на связь и передал Малышеву главное из того, что «Рейнджеру» удалось сделать за прошедшие недели — подтверждение того, что операция по дезинформации немцев удалась. Теперь гитлеровцы твёрдо уверены, что разведывательно-диверсионная группа, вырвавшаяся из лесов английская, а деятельность зондеркоманды «Стальной шлем» под командованием оберфюрера СС Людвига Хаузена никем не вскрыта. Правда Рейнджеру не удалось найти в Варшаве штандартенфюрера СС Зезельманна, но на это Малышев особенно не рассчитывал.
Главное было то, что отряд Рейнджера выжил, а это означало сразу две вещи. Первое: операцию по вскрытию хранилищ рейхсфюрера СС можно было продолжать с привлечением всех ресурсов управления спецопераций и второе — сам отряд Егорова можно было использовать в другой операции. При этом дальнейшее использование отряда Егорова в Германии грозит раскрытием всех усилий по вскрытию хранилищ рейхсфюрера СС.
Вот только сам Егоров в этом радиообмене не участвовал — в Варшаве он бы тяжело контужен и последние недели его переносили на руках. Именно по этой причине заместитель командира отряда Байков получил от начальника управления спецопераций прямой приказ, исключающий дальнейшую деятельность отряда в этом направлении. Тяжело контуженный в Варшаве Рейнджер повлиять на ситуацию более никак не мог. Два дня назад получив новые документы, перекинутые ему и его бойцам транспортным самолётом, Байков приступил к выполнению задания генерала Малышева.
[i] «Организация бывших членов СС» — название, часто употребляющееся для обозначения международной нацистской организации-сети, основанной после Второй мировой войны бывшими членами СС; фактически Общество взаимопомощи бывших членов войск СС
Глава 2
Капитан.
За свою долгую шестидесятилетнюю жизнь капитан Эндрю Смит перевидал много людей и возил очень много самых разнообразных грузов. В море он видел всякое, многое из того, что видел и рассказать то нельзя — засмеют. Даже немецкую подводную лодку наблюдал однажды у самых берегов Флориды. Был и рыбаком, и контрабандистом, возил рыбу, ром и людей. Самых разнообразных людей, с оружием и без него, всех цветов кожи и очень многих национальностей, но такого пассажира встретил впервые.
Этот парень поразил капитана ещё на берегу. Война три с лишним года как закончилась, а здесь её и не было вовсе и откуда занесло сюда немецкого солдата, да ещё в старой потрёпанной форме, можно было только гадать. Давно бы снял ненавистную для многих форму и растворился среди бесчисленных калек, направляющихся в большой медицинский санаторный комплекс преуспевающей компании «Лерман Центр». Может тогда повезёт и его выберут среди огромного количества желающих попасть в тропический рай санатория для инвалидов войны.
«Как встретят евреи немецкого солдата? Да они его скорее акулам скормят. Смелый парень!» и капитан, не скрываясь, принялся рассматривать немца.
Молодой старик. Ему можно было бы дать и тридцать, и все шестьдесят лет. Невысокий, худой до невозможности, лицо в шрамах, на левой руке нет двух пальцев. Волосы некогда были светлыми, а сейчас пегие — голова седая, но не вся, отчего и непонятно, сколько ему лет, и такая же седая борода. Тут капитан понял, что немец моложе тридцати лет — морщин нет и глаза совсем молодые.
Немецкая десантная куртка и десантные же штаны давно потеряли свой цвет. Споротые погоны, знаки различия и петлицы, такой же выцветший немецкий ранец и тяжёлые солдатские ботинки и всё это несмотря на жару в тридцать градусов… и костыли. Солдат был на костылях, и видно было, что без них он не сделает ни шагу. Как встал у борта, сойдя с трапа, так и стоит там почти сутки, тяжело навалившись на свои подставки.
Капитан только сейчас отметил, что не видел, чтобы солдат ел или пил. Ну и ладно, никто его на ту войну не гнал.
«Нет, но ведь какой наглец! В „Лерман Центр“ и немецкий солдат!» капитан усмехнулся. Его, конечно, не возьмут, но даже если и выставят, то дадут прожить два дня в гостинице бесплатно и на полном пансионе, проведут медицинское обследование, оплатят обратную дорогу и дадут с собой двадцать долларов. Так со всеми поступают, кого не берут в санатории, так что через пару дней они наверняка увидятся.
Ну а с этим немцем всё просто. Его можно будет не искать — через пару дней в административном корпусе санатория скажут, сколько народа не взяли и выдадут на них посадочные талоны, так что рваться сразу обратно, смысла никакого нет. В такой неспешной работе тоже есть свои плюсы.
Капитан и сам собирался пожить на острове несколько дней. Поваляться на пляже удастся вряд ли, надо посудиной своей заняться, к врачу сходить. Как и все наёмные рабочие компании, капитан имел право на тридцатипроцентную скидку на лечение. Да и вообще надо оплатить покупку пластиковых шприцов и наборов для наркоза со своей скидкой, здесь за наличные дешевле, а потом забрать просто на заводе и тут же продать перекупщикам втридорога. Оторвут с руками! Такие товары просто так в аптеке пока не купишь — всё выкупают крупным оптом государства и большие фирмы, но заводы «Лерман Центра» строятся постоянно.
Подойдя к пристани на своё место, катер устало привалился бортом к новенькому бетонному пирсу. Вот ведь тоже некуда девать деньги. Впрочем, производство цемента в «Лерман Центре» своё и строят они всё капитально, из дерева практически и не строят, хотя деревообрабатывающая компания у них тоже своя. Новенькие корпуса санатория вон, какие отгрохали, и все, кто там живет, там же и работают.
Вот ещё, в церковь надо сходить. Чудная церковь у них, нигде в мире такого нет. Католики, христиане, мусульмане, иудеи, у всех свои одинаковые небольшие подворья, но рядом. Даже буддисты храм строят.