Ваа уставился потухшим взглядом в темноту — он был абсолютно опустошен и раздавлен и не понимал, что случилось.
Глава 8
Фита ШакРок оторвалась от терминала, отвлеченная шумом за спиной.
Хотя реакция ученой с возрастом была уже не та, она успела свернуть голограмму с текстом, над которым работала, и повернулась во вращающемся кресле.
«Почему именно сейчас… проклятье!»
Успев натянуть на свое морщинистое лицо подходящую улыбку, Фита увидела своего помощника, младшего научного секретаря Эдду Бола. Тот едва ли не боком приближался к ее громадному столу, уставленному приборами и компьютерами. Здесь Фита проводила теперь большую часть времени, координируя работу различных отделов лабораторного комплекса. Здесь была ее святая святых.
И Фите не нравилось, что ее отвлекают в важный момент, но у Бола водилась такая привычка. Эдду был слишком рассеян, чтобы помнить о мелочах.
— Время позднее, — заметила ШакРок, — почему ты не спишь?
Нажав на пульт, взятый со стола, ученая активировала робота, который представлял собой емкость с водой на шестиногой платформе. Машина доковыляла до таглианки и остановилась в ожидании, когда та закончит все манипуляции.
— Я просто хотел предупредить вас, — отозвался лакиш, всем видом изображая раскаяние.
— О чем? — Фита взяла стаканчик для воды и наполнила его доверху.
— Сообщить…
— Да не тяни! У меня нет времени! — ШакРок опустошила стакан, потом взяла вторую порцию.
— С шаари сняты ограничения, — сказал Бол. — Теперь они полноправные жители базы и приравнены к офицерскому составу.
Фита не сразу поняла, о чем говорит лакиш. Должно быть, слишком устала, проработав шестнадцать часов кряду.
Эдду пришлось повторить то, что он сказал. Младший научный секретарь ожидал вспышки гнева и проклятий — в прошлом Фита нередко срывалась в приступы буйства, — но сейчас этого не произошло. ШакРок выпила воду и ловко швырнула смятый одноразовый стаканчик в мусорный контейнер.
— Советник Виида сошел с ума, я полагаю, — заметила она.
— Это не Советник Виида, — сказал Бол.
— А кто же?
— Тонорим ХофСэм, новый командующий нашей ударной группировкой.
Таглианка покачала головой.
— Похоже, я всерьез отстала от жизни. Если бы базу взяли штурмом, я, пожалуй, не узнала бы об этом, пока мне к голове не приставили ствол.
Эдду с ужасом посмотрел на нее, считая, что говорить так, значит, кликать беду.
ШакРок указала на один из свободный стульев, приказывая помощнику сесть.
— Рассказывай. Что я пропустила?
— Я говорил вам, что нужно почаще устраивать перерывы. Вы совершенно не щадите себя, — завел Бол свою любимую песню, заламывая руки. — Нужен режим. Нормальное питание, нормальный сон. Как долго еще вы можете выдерживать все это? Хорошо, не хотите сам, я могу хоть чем-то помочь. Приносить еду по часам и следить…
Фита подняла руку, нетерпеливо морщась.
— Ты говоришь это в тысячный раз.
— И еще в тысячный раз повторю! — Эдду решительно выпятил нижнюю челюсть. — Потерять ученого такого ранга, как вы, для Таглианы слишком большая роскошь, особенно на пороге великого триумфа!
— Понятно, — скривилась Фита. — Тебя хорошо оболванил Виида.
Бол показался искренне оскорбленным.
— Но разве вы сами…
— Да, я сама. Я работаю во имя Великого Будущего нашего мира, все верно.
Эдду потер лоб, сбитый с толку. Иногда ему казалось, он понимает Фиту лучше даже, чем она сама, а иногда совершенно наоборот — натыкался на глухую стену. И словно видел и слышал ШакРок в первый раз. Странная женщина.
Вот и сейчас ее сарказм обезоружил Эдду, и бедняга растерял все заготовленные слова. Заметив, что помощник бессмысленно смотрит на нее, изображая младенца, ученая рассмеялась.
— Хорошо, хорошо, Эдду. Я все понимаю. Обещаю, что после нашего разговора я отправлюсь отдыхать. Просплю… двадцать часов. — Фита вопросительно приподняла бровь. — Ну? Это будет правильно?
Эдду сглотнул.
— Да, разумеется. Госпожа ШакРок, я ведь только…
— Поняла. Ты беспокоишься о моем здоровье. Спасибо тебе. Нет, правда. Я не очень-то люблю с кем-нибудь сближаться, к кому-то привязываться, кого-то жалеть, поэтому меня удивляет чья-то забота. Да, мне это странно, к этому я не привыкла. Но спасибо. Видимо, подобные вещи для тебя много значат Эдду?
Фита ждала, подозревая, что задела Бола за живое, однако он сам виноват: строит из себя няньку.
Она действительно не привыкла к заботе со стороны, она родилась, жила и училась в мире, где правит балом конкуренция. Как в джунглях. Фита научилась быть сильной, выживать. И где-то на пути к научному успеху определенно растеряла умение видеть в окружающих не только соперников или инструменты для достижения цели. Вокруг были живые существа, да, и такие, как Эдду, в том числе, с его трогательной заботой. Фита даже подумала на секунду, что Бол воспринимает ее как мать, ведь она старшего его почти вдвое.
В любом случае, сейчас не время для сантиментов.
— Много, — кивнул лакиш, — простите, если позволил себе лишнее.
— Ничего. Итак… просто расскажи мне, чего я пропустила с момента прилета на Хоркем.
Эдду положил руки на колени и глубоко вздохнул, напоминая ученика, явившегося сдавать экзамен.
— Суть в том, что сегодня на совещании по тактическим вопросам Тонорим ХофСэм и Советник Виида поссорились.
— Вот так сразу? Из-за чего же?
— Генерал горяч. Похоже, Виида недооценил его принципиальности. Тонорим потребовал от Советника смягчить режим для шаари и положить конец их изоляции.
— Значит, это он рехнулся, — стукнула ладонью по краю стола Фита. — Хочет всю мою работу спустить в клоаку, да?
— Тонориму нужны свободные союзники. Так он сказал, не побоявшись выступить против Вииды при всех. Хибранийцы видели.
Глаза Фиты блеснули гневом.
— Молодой выскочка сразу принялся наводить свои порядки… Так что дальше?
— Мне рассказал обо всем Рибро ПакЛан. Он считает, вы должны знать. И повлиять на ситуацию.
— Каким образом? Подожди. Давай сначала дойдем из точки А в точку Б, а потом решим, что предпринять.
— Да, госпожа ШакРок. После совещания Советник вызвал Тонорима к себе, чтобы кое-что ему разъяснить. В частности, что авторитет такого большого политика просто недопустимо втаптывать в грязь перед подчиненными, тем более, чужаками-варварами. Генерал совершил если не преступление, то весьма серьезный проступок.
— Надо думать, — мрачно отозвалась ученая.
— Однако Тонорим, вместо того, чтобы покаяться и извиниться перед Советником, который, по сути, спас его от конфликта в Генштабе, продолжил настаивать на своем. Освободить шаари, дать им все права!
— Мальчишка далеко пойдет…
— Что? — Из-за того, что Фита последние слова пробормотала себе под нос, лакиш их не услышал.
В ответ ученая помотала головой: неважно.
— И тут случилась очередная неприятность — Советник перебрал «Эфирной девы» и отключился.
ШакРок подняла на Эдду удивленные глаза. Секунду казалось, она что-то скажет, но потом расхохоталась во все горло. Бол вздрогнул, услышав ее смех, серию неприятных скрипучих звуков.
— Почему вы смеетесь? — с изумлением произнес он.
— Великий Доа, я себе это представила! Проклятый наркоман вырубается на глазах строгого, застегнутого на все пуговицы выскочки и пускает слюни! О, хотела бы я посмотреть на это! Виида — жалкая тварь… Я говорила ему, что «Эфирная дева» не доведет его до добра!
Фита согнулась, продолжая извергать из себя совершенно неуместный, по мнению Эдду, смех. Младший научный секретарь даже подумал со страхом, что у ШакРок помутился рассудок.
Конечно, столько не есть, не спать, не сбрасывать напряжение. Бол лихорадочно раздумывая, что делать. Казалось, ученая никогда не закончит, и вот-вот свалится со стула на пол.
— Госпожа… Госпожа… — Эдду потянулся вперед, чтобы подстраховать ее, но Фита внезапно резко переменилась. Смех как рукой сняло. Лакишки больше не улыбалась, хотя в ее глазах по-прежнему плавали искорки веселья. В остальном, кажется, ШакРок была в своем уме.
— Однажды Виида пришел ко мне с просьбой провести сканирование мозга. Конфиденциально, разумеется. Его беспокоила бессонница и головные боли по утрам с приступами сильной мигрени, — сказала ученая, положив ногу на ногу. — Я сделала то, что он просил, и предупредила, что если он не завяжет с этой дрянью, то может не дожить до следующего Ме Хаб Лара[16].
Эдду сидел с выпрямленной спиной, боясь сделать движение.
— Хотите сказать…
— Это останется между нами.
— Обещаю, — закивал лакиш.
— Я раскрываю тебе секретную информацию.
— Я понял, госпожа ШакРок.
— Советник Виида смертельно болен, и ему осталось совсем немного. Наркотик, который он употребляет во все больших количествах, ускоряет процесс деградации клеток центральной нервной системы. У него Синдром Бакула, очень редкое заболевание, вошедшее в последнюю стадию. Оно передалось ему, думаю, от матери и проявилось уже в зрелом возрасте. Как по учебнику. — Фита ощерилась. — На ранних стадиях Синдром можно редуцировать практически полностью при помощи генной регуляции, но этого сделано не было. Вывод: Валак Виида умирает. Таким темпами… ему, думаю, осталось не больше полугода. Он получает от меня сильнодействующие препараты, но продолжает баловаться «Эфирной девой», по сути, перечеркивая их эффект.
Эдду Бол покачал головой.
— Наркотик, должно быть, сожрал его мозг.
— Еще нет, но к тому идет. Я удивляюсь, как до сих пор Советник сохраняет способность к ясному мышлению.
— Что будет, когда… Виида умрет? — Младший научный секретарь посмотрел Фите в глаза.