Лист бумаги закончился, но ручка была такая красивая, что хотелось рисовать и рисовать. Саби в свадебном платье, папу с короной на голове, саму себя и свинку Дашку…
Она так увлеклась, что даже не услышала, как затих телевизор.
– Ника! Пора в кровать, лапушка! – Голос бабушки выдернул ее из красочного мира фантазий. Девочка послушно подскочила, с сожалением положила ручку на дедушкин стол и побежала на зов.
Когда Джеймс Тайлер зашел в свой кабинет, чтобы выкурить традиционную вечернюю трубку в тишине и спокойствии, пока жена укладывает внучку спать, то первым, что он увидел, был белый лист бумаги на полу возле кресла. Синей шариковой ручкой на нем был нарисован замок. И той же самой ручкой были нарисованы страшненькая длиннорукая девица в треугольном платье с «кружевами» по подолу, квадратный принц, узнаваемый по гребню короны на голове, еще одна «треугольная» принцесса, только в два раза меньше предыдущей, и то ли хомяк, то ли бегемот. Не на листе. На линолеуме.
Джеймс Тайлер философски вздохнул. Передвинул кресло, скрывая следы детского неукротимого творчества, и закурил, припоминая, как когда-то, давным-давно, один неугомонный мальчишка с уже тогда слегка угрюмым взглядом разрисовал красками только что поклеенные обои…
Часть четвертаяПустое ведро и разбитое зеркало
Разрыв Астрала затянулся,
Забился в щелку душегуб,
По городу шел беззащитный
Суккуб.
Сабрина
На фоне всей черной-пречерной беспросветности мне внезапно захотелось праздника. А если не праздника, то хотя бы просто посиделок всем составом вне офисных стен и вне кишащих астральными тварями улиц. А потому я решительно стукнула крисовским кулаком по столу, за что тут же получила по пятой точке, и после работы вытащила всех ужинать в ближайшее кафе.
Сирена отправилась к нам домой своим ходом. После того как выяснилось, что при желании она в любой момент может свинтить куда угодно даже из закрытого помещения и непонятно как проникает в защищенную всеми существующими чарами квартиру, приглядывать за ней двадцать четыре часа в сутки мы перестали. Но она продолжала таскаться за нами хвостиком, не теряя надежды, очевидно, в какой-то момент все-таки спасти мою жизнь.
От обязательной развлекаловки открутился только Князь – он все свободное время проводил со Светой, и настаивать я не стала. Чем больше времени проходило, тем сильнее таяла надежда отыскать, какое же именно нехитрое (или хитрое) действие снимает проклятие, потому что с каждой провалившейся попыткой руки у Князя опускались все больше.
А еще Чар внезапно принялся отнекиваться и пытался увильнуть, так что уволокли мы его чуть ли не силком. Заявление о том, что у него там Кристина дома одна пребывает, несомненно, в страшной опасности, уважительной причиной мы не сочли.
Оборотень приводил множество причин, чтобы отвертеться. А вдруг на Кристину нападут? Не пролезут сквозь защиту, так напугают? И телефон разряжен, и зарядка сломалась. А вокруг – столько опасностей! И он вообще понятия не имел раньше, как тяжело, оказывается, живется на свете юным беззащитным девушкам!
– И тем, кто влюбился в юных беззащитных девушек, – пробормотала я себе под нос, пряча лицо в меню.
– И всем друзьям тех, кто влюбился в юных беззащитных девушек, – поддакнул Крис.
– Да ни в кого я не влюбился! – мгновенно взвился Чар. – Она мне…
– Как сестра, – подсказал мой чудесный вредный мужчина.
– И вообще…
– Я просто, можно сказать, котенка себе завел, – добавил Фей.
– Ну не мог же я…
– Бросить человека в беде, – заученно повторила Мира. – Да-да, мы помним. Саби просто это резюмировала и перевела с твоей личной на общемировую систему понятий.
Оборотень надулся окончательно, выдернул у меня меню и отгородился им от нас, как Великой Китайской стеной, зато закрыл тему несчастной, страдающей в одиночестве Кристины. Ничего-ничего, пусть и сам пострадает чуток, может, хоть дойдет побыстрее то, что не является секретом ни для нас, ни, как я подозревала, для самой девушки. Чуть ли не впервые в жизни познавший светлое чувство Чар выглядел для нас всех теперь не грозным матерым волком, а растерянным щенком с обвислыми ушками, куцым хвостиком и океаном наивности во взгляде. Не влюбился он. Ну да, нашел кому это доказывать.
– Интересно, а если мартини без льда заказать и попросить вычесть его стоимость… – задумчиво протянула я, решив уравнять количество коллег, жалеющих об этом выгуле, с теми, кто мечтает побить суккуба.
Замотанный в шарф Фей, только вчера избавившийся от красного носа и слезящихся глаз, одарил меня скорбным взглядом и пожалел, что меню нам на пятерых выдали всего одно, а вырвать его у Чара с такой же легкостью, с какой это сделал сам оборотень, вряд ли получится.
Они с симбионтом, кажется, пришли к некоторому взаимопониманию. Тварюшка никуда не делась, и ото льда наш маг чихать не перестал, но теперь симбионт не пытался лезть поперек батьки в пекло, «пообещав» Фею, что вмешиваться будет только в самом крайнем случае, при непосредственной угрозе жизни и благополучию. Подозреваю, что не столько Фея, сколько его самого.
– Саби, хватит всех третировать, – решил поиграть в рыцаря Крис. Маг пребывал в нехарактерном для него на редкость благодушном настроении и нес в мир добро и радость… ну, по крайней мере, ограничивал свое и мое дурное на этот мир воздействие.
– Вовсе не всех! Я еще Миру даже не начинала!
Предсказательница одарила меня таким безмятежным взглядом, что стало ясно – даже попытайся я ее «третировать», мне это выйдет боком и обернется головной болью от внезапных выводов, единорогов и драконов.
– Как успехи у Братства на почве сманивания тебя обратно к ним? – решил сменить тему Фей, обращаясь к темному коллеге.
– А что, не видно? – хмыкнул Крис. – Я вот одного понять не могу. Если они принимают меня за идиота, зачем я им сдался? Они же сами меня вытурили за ерунду, а теперь зазывают обратно, когда организация пребывает в жестоком кризисе. Да на кой они мне сдались?
– Ну не такая уж и ерунда… – пробормотал светлый себе под нос. Историю про грузовик с солью мы все прекрасно знали.
А я считала, что в Братстве нашему темному делать действительно нечего. Командовать Крис пусть и умел, но не любил. И если ответственность за жизни близких на себя брал легко, хоть периодически и с крайне независимым, делающим одолжение видом, то необходимость отвечать за тех, до кого ему нет никакого дела, мага тяготила. А уж про количество бумажной работы, с которой так или иначе была связана любая должность в Братстве, я вообще молчу. Так что попытки Сумарокова предложить Кристиану горы золотые и блага неземные я воспринимала как повод посмеяться, а не как угрозу нарушить наш мирный тэчекашный быт.
Куда больше меня интересовал другой вопрос.
– Что там с этим таинственным мастером? Никто у Князя не спрашивал, нарыли они что?
– Да чтоб от Братства была хоть какая-то польза? – фыркнул Фей, который с некоторых пор (а именно – после ежедневных встреч с госпожой Зеленской) из толерантных людей перешел в лагерь ярых противников этой организации.
– Большинство астральных жителей не расположено к общению в принципе. А тех, кто расположен, не так-то легко найти, поймать да еще и заставить говорить. – Крис пожал плечами. – От Ариэль много ли мы добились?
Увы. На вопросы о мастере сирена молчала, как партизан. Даже не отвечала путаными фразами, из которых можно было попытаться вычленить хоть какой-то смысл, а просто молчала, равнодушно глядя бездонными синими глазами. Вариантов было два – либо та самая особенность, которая не позволяла ей высказываться внятно, играла свою роль и тут, и раскрой она рот в попытке произнести фразу, касающуюся мастера, это непоправимо повлияло бы на ход событий. Либо она работала на него. Второй вариант был пугающим и отдавал паранойей, так что о нем лично я старалась не думать. Мужчины же его после долгих дискуссий отмели – с ее способностями она уже давно могла бы нас всех по очереди с потрохами этому таинственному незнакомцу сдать, и непонятно, зачем нужно было бы тянуть столько времени.
Вариант, что она просто не знает, не рассматривался. Во всеведении астральной пророчицы мы уже не раз убеждались…
Словно читая мои мысли, маг продолжил:
– Ясно одно: кто бы это ни был, он обладает колоссальным даром предвидения, раз смог с такой точностью предсказать срыв ритуала и все, что произойдет после. Ведь, по сути, спасение Ники и то, что Саби это успела заметить, – невероятно счастливая случайность. Нам не так много известно о жителях Астрала, чтобы знать наверняка, водится ли там еще кто-то, кроме сирен, кто может так ясно видеть будущее.
– А если это другая сирена? – предположил Чар.
– Ты Ариэль видел? – фыркнул темный. – Она у нас еще на диво общительная, уникум просто! Как ты себе представляешь такое существо во главе астрального войска?
Вопрос, хоть и риторический, был задан зря. На лицах всех нарисовалось крайне задумчивое выражение – представляли. Лично я обрядила нашего домашнего астрального монстра в разорванное на груди платье, вручила в руку трехцветный французский флаг и взгромоздила на живописные руины.
Размышления прервала официантка, принявшая у нас заказ, а дальше разговор к астральным тварям уже не возвращался. Отдыхать так отдыхать!
И только Чар то и дело косился на телефон с самым что ни на есть несчастным видом. А вдруг там беззащитная юная девушка, мановением хрупкой руки сносящая светлых магов и раскидывающая шпану, одна страдает и боится?
– Слишком открыто. Слишком закрыто. Слишком красное. Слишком черное. Слишком серо-буро-малиновое в крапинку. Саби, прекрати кривляться и верни нормальный цвет волос. Нет, рыжий – это не нормальный.
Крис валялся на кровати, закинув руки за голову, и наблюдал за бесплатным стриптизом/показом мод/кастингом на роль «я ведьма-ученица-самого-крутого-мага-в-мире». Получал от процесса явное удовольствие и делал вид, что совершенно не замечает моего постепенного озверения.