И поднял голову…
Виталий лежал без движения там, где его застала смерть. Дарья сидела на полу и, раскачиваясь корпусом, тихонько подвывала, глядя на безжизненное тело супруга. Настя стояла в трех шагах от него, закрыв руками лицо…
На том месте, где упал на колени Салех, расплылась большая лужа крови, а значит, он ранен серьезно… Но вот сможет ли он оказывать сопротивление в дальнейшем, оставалось под большим вопросом…
Рустам лежал лицом вниз, раскинув руки. Кровь под ним успела почернеть.
На кухне капала вода…
Наверху что-то громко загремело, и Сербин вскинул голову, прислушиваясь… Там что-то происходило… Ему показалось, судя по звукам, что кто-то двигает мебель.
– Настя! – позвал он девушку. Настя не шелохнулась.
– Настя! – Сербин крикнул.
Девушка вздрогнула и обернулась, глядя на него пустыми глазами, явно не узнавая…
– Подай мне костыль, Настя! – крикнул Сербин, но девушка, казалось, вросла в пол.
Дарья тяжело поднялась с пола и, подняв костыль, отлетевший по скользкому полу на добрый десяток метров от места схватки Сербина с бандитом, подошла к нему. Опустившись на колени, она уткнулась лицом в рубашку Сербина, мокрую от пота, и снова разрыдалась. Не зная, как утешить женщину, Сербин стал гладить ее седеющие волосы…
– Это все из-за меня! – сквозь слезы говорила она. – Я не оставила Виталию выбора. Он прожил жизнь достойно, следуя принципам офицерской чести! Он всегда подчеркивал это. А в самом конце вынужден был предать друзей, растоптать все, во что верил, склонившись перед бессмысленным насилием. И все из-за меня. Если бы не я, он повел бы себя совсем иначе!
– Господи, – наконец очнулась Анастасия. – Да что он мог сделать?! Против четверых вооруженных подонков?!
– Настенька, девочка! – Дарья подняла голову. – У него был бы выбор, если бы не страх за мою жизнь… Понимаешь?! Я лишила его возможности сделать выбор. Он вынужден был идти в поводу у этих нелюдей, выполнять все их требования, чтобы дать мне возможность прожить один лишний день! И погиб…
Наверху снова раздался какой-то скрежет…
Сербин поднялся, опираясь на костыль, и дошел до входной двери. Резко выглянув в проход, он увидел, что площадка пуста, и плотно закрыл дверь, подперев ее стулом.
– Вы надеетесь удержать их стулом? – с сомнением в голосе сказала Настя.
– Нет! Но когда они попытаются ворваться к нам, стул своим грохотом предупредит нас. Потому что здесь нам оставаться нельзя. Нам нужно перебраться на кухню.
Сербин поднял помповое ружье и, передергивая затвор, выщелкнул на стол пять патронов. Все они были снаряжены картечью – Салех не ошибся.
Теперь у него было оружие, и он мог сдержать натиск бандитов, пока извне не подойдет помощь.
Они перешли в кухню, и Сербин, увидев металлический разделочный стол, подумал, что из него получится славный заслон от пуль, если им перекрыть дверь.
– Дарья, как далеко слышны были выстрелы? – спросил он, глядя на высоко расположенные окна.
– Я думаю, что их вообще никто не услышал, – с какой-то щемящей тоской в голосе сказала женщина. – Столовая и гараж находятся в цокольном этаже, и эти помещения гораздо ниже уровня земли. Вы ведь видите, на какой высоте расположены окна… Когда мы говорили бандитам, что выстрелы далеко разнесутся по округе, мы обманывали их. На самом деле звуки отсюда вообще не долетают наружу.
– М-да! – Сербин почесал подбородок. – Вы знаете, даже я в это поверил. Мне казалось, что эхо от выстрелов будет слышно далеко за пределами «Замка»…
– Да, но только если выстрелить в холле или на втором этаже. Отсюда – нет!
– Тогда нужно думать, как вас с Настей вывести из «Замка». Здесь вам оставаться опасно.
– А как же вы, Егор? – Настя испуганно всплеснула руками.
– Я думаю, они сейчас наблюдают за входом. Если вы побежите по открытой местности, они перестреляют вас. Поэтому я должен буду отвлечь их каким-то образом.
– Но мы можем уйти ночью! – сказала девушка.
– Ночью они будут начеку! Они наверняка спустятся вниз и будут держать под прицелом вход в гараж. Потому что уйти вам можно только через гараж.
– Или через вашу комнату…. – подсказала Дарья.
– Они могли разделиться. – Сербин отрицательно покачал головой. – Вазген был в моей комнате и видел, что оттуда до леса бегом – двадцать секунд. Я думаю, что один из них контролирует холл и первый этаж, а второй находится на втором этаже. Проверить это мы не можем, поэтому должны учитывать все варианты. Дарья, на втором этаже есть какая-то мебель?
– Там стоял старый шкаф для рабочих, – кивнула Дарья. – Они переодевались в рабочую одежду.
– Шкаф дубовый, как и вся мебель?
– Нет, обычный трехстворчатый шкаф из прессованных опилок. Геннадий Андреевич привез его специально для рабочих.
– Если они поставят шкаф на выходе с лестницы, я смогу попасть на второй этаж?
– Нет, вам не обойти шкаф. Он по ширине примерно такого размера, как и лестница.
– Вот, значит, что они двигали… Они перекрыли выход на второй этаж. Но это может остановить только меня! Во время штурма шкаф не будет играть никакой роли…
– Но вы же не собираетесь идти на второй этаж?! – воскликнула Анастасия.
– Именно это я и собираюсь сделать, – ответил Егор. – Я отвлеку их и дам вам возможность уйти.
– Егор! Они же убьют вас! Я не хочу больше принимать жертвы во имя спасения жизни моей и Дарьи! И думаю, Дарья тоже не согласится на это!
– Возможно, я старомоден, Настя, – Егор с грустью посмотрел на девушку, – но мужчины моего поколения привыкли защищать своих женщин. И теперь у меня есть для этого все возможности. Я не дам вам погибнуть. Сейчас бандиты наверху и ожидают штурма. Но из лесу подмога не придет… И очень скоро они поймут, что выстрелы никто не услышал, и тогда они придут, чтобы убить нас.
– Но зачем мы им?! – воскликнула Дарья. – Виталия больше нет, и они это знают. А мы им не нужны!
– Дарья, Вазген прекрасно понимает, что пока я жив, я представляю для них реальную угрозу. Поэтому они придут обязательно! Вазген – чтобы эту угрозу устранить. Салех – чтобы мстить. И утолить свою неуемную жажду крови…
– И все же я против…
– Это не обсуждается, Настя! – Сербин жестко прервал девушку. – Я сделаю то, что должен сделать!
Глава 4
– Егор, еще два дня назад вы не знали никого из нас, – тихо заговорила Дарья. – Мы, можно сказать, и сейчас абсолютно чужие для вас люди. Так какая вам разница, убьют нас или нет?
– Я ведь уже сказал, Дарья, что не дам вам умереть. – Сербин натянуто улыбнулся. – Я уже давно воюю с плохими людьми и не допущу, чтобы они праздновали победу. Не нужно больше это обсуждать!
– Егор, Виталий мертв, и мне ни к чему задерживаться на этом свете!
– Не говорите глупостей, Дарья! Сколько вам лет?
– Пятьдесят, – ответила женщина. – Виталий был гораздо старше меня. И я жила только ради него. Господи, я так боялась за него, когда пришли эти сволочи! – Дарья всхлипнула.
– Надо жить, Дарья. – Сербин не знал, как утешить женщину. Не находил нужных слов. – Надо жить!
– Егор! – снова вмешалась Настя. – Вы ничего нам не должны! Дарья правильно говорит – мы даже не можем назвать себя вашими добрыми знакомыми!
– Настя, возможно, я и выгляжу, как законченный идиот, но все равно сделаю то, что должен сделать! И не намерен больше обсуждать этот вопрос! К тому же я не собираюсь погибать от рук этих отморозков! Слишком много чести для них будет! А сейчас – не отвлекайте меня! Мне нужно собраться с мыслями!
– Вы достойный человек, Егор! – сказала Дарья. – Коль вам небезразлична участь даже незнакомых вам людей…
Сербин подтащил стул к дверному проходу и сел так, чтобы видеть входную дверь в столовую. Автомат он не выпускал из рук.
– Егор! – Дарья подошла к нему и положила руку на плечо. – Здесь есть бутылка хорошего коньяка. Вы не хотите выпить рюмочку, чтобы взбодриться?
– Дарья, у меня будет для этого целая жизнь! Или не будет ни секунды…
Он глубоко задумался, пытаясь разгадать планы Вазгена.
Гибель Гено и Рустама, конечно, не вызвала в нем никаких эмоций. Единственное, о чем мог сожалеть Вазген, так это изменение баланса сил не в его пользу. Но, с другой стороны, двое из его шайки мертвы, а Салеху не приходится рассчитывать на помощь Вазгена, он без сожаления оставит раненого, чтобы не связывать себе руки. Сейчас Салех ему еще нужен, но уходить Вазген, безусловно, будет в одиночку. Скоро он будет знать, что выстрелов никто не слышал, а значит, нужно только убрать заложников, чтобы они не смогли никоим образом поднять шум и привлечь к «Замку» внимание поисковых групп. И тогда Вазген будет чувствовать себя в полной безопасности и уже этой ночью сможет уйти.
Время было дорого. Счет сейчас шел буквально на секунды, и Сербин решил действовать без промедления.
– Приготовьтесь! – сказал он женщинам. – Я ухожу наверх. Теперь слушайте внимательно: как только я начну стрелять, немедленно уходите в гараж! Завяжется перестрелка – вы поймете это по звукам стрельбы нескольких ружей, – сразу же бегите в лес и зовите подмогу! Вам все ясно?
Женщины кивнули. И вдруг обе с рыданиями бросились ему на шею, едва не сбив его с единственной ноги, подкрепленной костылем.
– Ну, все! Все! – Сербин растерялся. – Хватит! Время дорого, вы понимаете?!
Но ни одна, ни вторая не отпускали его, сотрясая воздух рыданиями…
– Хватит, я сказал! – рявкнул Сербин. – Отставить рев! Делайте все, как я сказал!
Он с трудом разорвал на шее кольцо из женских рук и повесил на плечо ружье.
– Прощаться не будем! – буркнул он. – Скоро увидимся!
Прижимаясь к стене, он дошел до выхода из столовой и бесшумно убрал стул. Встав сбоку от двери, он костылем повернул ручку защелки и резиновой пяткой костыля потянул дверь к себе, ожидая выстрела. Но выстрела не последовало.
Сербин выглянул и, убедившись, что на площадке никого нет, стал медленно подниматься наверх, стараясь не звякнуть оружием.