— Что дальше? — девушка доползла до Веласкеса.
— Один стрелок сидит прямо напротив закусочной, сеть могли вырубить с дрона или со стационарного подавителя, — Павел проверил, жив ли бармен, доведённым до автоматизма движением снял браслет и запечатал ему рану, одновременно доставая третий шарик, последний. Швырнул в сторону чёрного хода. — Парень выживет. Ты чего на меня уставилась?
— Ты слишком быстро двигался для гражданского, и даже браслет не снял, — Филипа не сводила с парня глаз, словно эта угроза была существеннее, чем та, что поджидала снаружи. Свой блокиратор она так обратно и не надела. — И эти штуки у тебя, откуда они?
— Обсудим это потом?
— Сейчас, — правый мозес уткнулся Павлу в глаз, левый — в живот.
— Если вкратце, я год бегал за рейнджерами, там чему только не научишься. И если расслабишься, добра не жди. К лечению у меня талант.
Флек выкатился на задний двор, изображение почти сразу пропало. Последнее, что увидел Веласкес — силуэты четверых людей, полностью одетых в броню, трое из них — с автоматами. Они среагировали достаточно быстро.
— Четверо, — сказал маг Филипе.
Руки девушки слегка дрожали, она не выдержала, убрала один пистолет, нацепила браслет обратно. Боевую подготовку Филипа проходила вместе с бойцами Варгаса, по две недели каждые пять месяцев, и считала, что кое-что в этом понимает — их тренировали на учебной базе Сил обороны. За то время, что она служила Фалькам, её пытались убить всего один раз, но тогда рядом была группа поддержки, а не вчерашний репортёр.
Маг осторожно отвёл дуло второго мозеса от своего лица, отцепил камеру от очков, приподнял на несколько миллиметров над столешницей. Камера кое-как передавала изображение в инфра-диапазоне.
— Видишь вон то пятно? До него семьсот метров. Там наверняка дерево, на верхушке сидит стрелок, не высовывайся, в крайнем случае попробуй затаиться на складе. Появится сигнал от мотоцикла, направь его куда-нибудь отсюда, если он ещё на ходу. А я попробую поговорить с парнями, которые нас ждут на улице.
— Передай им привет.
— Непременно.
Павел снял браслет, демонстративно положил в карман, флек на потолке зашевелился, и пополз в их сторону. Не добравшись до стойки с метр, он взорвался. Пластиковый потолок рухнул, подняв облако пыли и осыпая зал осколками пластика, у Веласкеса было несколько секунд, пока сенсоры снайпера адаптируются к препятствию и вычислят цель, он бросился к двери, выскочил во двор и остановился, подняв руки.
— Ты что делаешь, гадёныш? — раздался в наушнике голос Филипы
Веласкес сделал шаг вперёд, к нацеленным на него автоматам, и звук пропал. У одного из бойцов, того, что с ракетной установкой, к груди был прицеплен армейский ретранслятор старой модификации. Затенённые забрала надёжно скрывали лица даже на свету, а позади закусочной царила темень. Павел постучал по дужке очков, человек с ретранслятором кивнул.
— Сделай два шага назад, прислонись к стене, — раздалась в наушнике команда.
Маг послушно сделал то, что ему приказали. Зажглись фонари, так, что слепило глаза, один из бойцов не торопясь подошёл, отцепил глок от пояса, проверил карманы.
— Он чист.
— Теперь девку, тащите её сюда
Кто именно отдавал приказы, определить было сложно. Но Павлу показалось, что во время ответа один из четвёрки шевельнулся.
— Что вам от нас нужно?
— Мы зададим тебе несколько вопросов, — да, именно этот человек отвечал, он пошевелил рукой, подкрепляя свои слова жестом. — А подружка твоя пойдёт за компанию, если хватит ума сдаться. Мне за неё всё равно не заплатят.
— Только не убивайте, — маг прикусил губу. — Мы вам ничего не сделали.
Командир откинул забрало, женщина средних лет, ничем не примечательная. Глаза у неё были нормальные, значит, стимуляторы себе пока не впрыснула.
— Успокойся, с тобой поговорят, и отпустят, никто не причинит тебе вреда. Эй, внутри, ты нам вообще не нужна, выйди, положи оружие на землю, твой приятель уже сообразил, что к чему и сдался.
— Может, он идиот, а я — нет, — послышался голос Филипы.
Павел чуть было не улыбнулся. Против четырёх бойцов в экзо-броне, усиливающей движения, с адаптивными гелевыми накладками, защищающими от выстрела в упор из винтовки, и хоть и устаревшей, но эффективной ракетной установкой на плече у одного из них, у девушки шансов не было. Эти ребята нарядились так, словно шли в лобовую атаку на укреплённый бункер.
— У неё два мозеса, — сдал он спутницу, — обычные, без блока, на двадцать выстрелов каждый.
Командир кивнула, и двое бойцов не торопясь направились к служебному входу. Тот, что с ракетницей и подавителем, подошёл поближе. От него до мага было метров десять.
Те, кто скрылся внутри, не церемонились. Послышались глухие хлопки выстрелов и гудение брони, Филипа выпустила четыре пули. Потом девушка вскрикнула, раздался звук рвущейся ткани.
— Лягается, — послышался голос из глубины закусочной.
— Раз, — сказал Павел.
Командир вражеского отряда удивлённо на него посмотрела, очень медленно поворачивая голову — время растянулось, звуки сдвинулись в инфра-диапазон, свет будто приглушили. Десять метров — это четырнадцать шагов, даже спринтер, пробегающий такое расстояние в среднем за восемь десятых секунды, в самом начале только разгоняется. Маг оттолкнулся правой ногой, подпрыгнул вверх, левой упёрся в стену и сильно оттолкнулся. Ракетчик наверняка был по уши полон стимуляторами — скорость движений была ненамного меньше, чем у Павла, но всё равно, нервные импульсы скорее мешали друг другу, чем помогали — он быстро дёрнул вверх пистолет, но инерция уводила оружие в сторону. На пути Веласкеса женщина-командир пыталась совладать с автоматом, Веласкес врезался в неё, впечатывая флек в открытое лицо, и использовал тело врага как дополнительную опору.
Он добрался до ракетчика, обхватил одной рукой локоть, а второй — предплечье, направляя дуло в шлем. Пистолет выплюнул пулю, за тысячную доли секунды она преодолела путь от разгонного блока до конца ствола и врезалась в забрало. Стекло выдержало, но следом пистолет выплюнул очередью ещё пятнадцать пуль, семь из них прошли через защитный слой и прошили череп ракетчика насквозь.
— Два.
По меркам остальных, он умер мгновенно, по ощущениям Павла — слишком медленно, нервные импульсы, идущие от мозга к конечностям, сокращали мышцы, левая рука, свободная, усиленная экзоскелетом и ускоренная стимуляторами, ударила мага в бок. Веласкес почувствовал, как деформируются и ломаются рёбра, входя в лёгкое, и заранее заблокировал боль. Перехватил руку, нажал кнопку на левом предплечье, кассета на плече мертвеца загудела, выбрасывая ракету вперёд, в направлении стены. Она была размером чуть больше сигары, из заднего сопла вырвался огонь, и неуправляемый снаряд, потерявший связь с оператором, врезался в стену здания. Бойцы волокли Филипу спиной вперёд, руки заломили и зафиксировали, при виде ракеты они отпустили девушку, и прижали локти к груди, нагнув головы вперёд. Раздался взрыв, Павел потянул мёртвое тело на себя, прячась за ним, и почувствовал, как оно трясётся от врезающихся в него обломков.
Командир, которую отшвырнуло взрывной волной, выронила автомат, женщина тянула руки к лицу, затянутому плёнкой — флек нащупал глазные впадины, загнал туда тонкие щупы и выпустил электрический заряд, дрон был гораздо быстрее людей. В перчатки брони были встроены нейтрализаторы мин и дронов, но этот флек не так-то просто отключался, вещи, над которыми поработал Эфраим, становились очень живучи.
— Браслет, — напомнил он себе. — Три и четыре.
И бросился к закусочной.
Филипу отбросило назад, её похитители приняли взрыв на себя. Броня сработала как надо, но от контузии не спасла, оба валялись на земле и слабо шевелились. Павел подбежал к девушке, схватил за ногу и поволок наружу. Вовремя, в то место, где только что была её голова, ударила пуля — стрелок на дереве был начеку. Суарес была вся в крови от мелких порезов, но дышала, и по первому впечатлению, серьёзно не пострадала. В отличие от Павла, тот, привалив её к целой части стены, рванул куртку вверх, и запустил пальцы под кожу, пытаясь подцепить ребро.
— Шлем, — прохрипел он, — стреляй в шлем.
Девушка не растерялась, на коленях подползла к врагам, вытащила автомат и в упор разрядила его в затемнённые забрала. По сорок выстрелов на каждого. Со своего места Веласкес видел, как лица превращаются в кровавое месиво. Филипа отстреляла обойму до конца, и согнулась, её вырвало.
— Веласкес, — прошипела она, подбирая второй автомат, — я тебя прикончу. Раньше я думала, что не смогу никого убить, но теперь опыт появился. Понятно, почему эта детектив, Волкова, называла тебя конченным ублюдком и мечтала задушить.
— Что?
— Отчёты полицейского психотерапевта, — Филипа вытащила изо рта зуб, отшвырнула его в сторону. — Только о тебе и говорила. Что дальше?
— У них должен быть транспорт, — Павел доковылял до командира нападавших, приложил палец к шее, убедился, что та жива. — Снайперу, чтобы добежать до зоны видимости, понадобится ещё минуты четыре, он постарается подобраться поближе, но на открытое место не высунется.
Суарес махнула рукой, кое-как доковыляла до угла, присела у стены.
— Микроавтобус прямо у склада, — сказала она. — Пустой. Чёрт, зуб будет недели две расти, ты не мог тащить меня поаккуратнее?
— В следующий раз я буду очень нежен, — пообещал Веласкес, ставя четвёртое сломанное ребро на место. — Увидишь посторонних — стреляй. Мне нужно минут пять, чтобы в себя прийти, а ещё вон её затаскивать, и бармену неплохо бы аптечку нацепить.
Филипа справилась. Она подогнала микроавтобус, кое-как затащила туда вражеского командира, и даже попридержала дверь, пока Павел забирался внутрь. Вовремя, снайпер снова оказался на позиции, пуля ударила в машину, но и стекло, и обшивка выдержали. Микроавтобус вырулил на шоссе, и помчался на север, мотоцикл, совершенно невредимый, догнал его через десять секунд и пристроился сзади, держа связь с хозяином.