— Я заплачу, — сказал Рудольф. — Если она вернётся, два миллиона — пустяк. А потом, жива она или мертва, вы найдёте тварей и прикончите. Ты уверен, что это не наши конкуренты? Те же Фернандесы вполне могут быть замешаны, мотель принадлежит им.
— Ничего нельзя исключать, — Сергей покачал головой, — но думаю, Нина не стала бы делать это. Она всегда ставила интересы Семьи на первое место, записи, которые мы от неё получили, нам помогли.
— Она могла их подделать.
— Могла, как и любой другой человек, у кого был доступ к записям, только у неё не было причин этого делать. Со Светланой она не была знакома, её территория с твоей не пересекается, и вообще, братья сейчас решают, не поставить ли Нину на место Лидии Гарсиа, и проблемы ей точно не нужны.
— Тогда кто? Ташевские, Фальки? Или Майеры? Они все вились вокруг нашего изобретения, как коршуны.
— Нет, сейчас война не выгодна никому. Мы до сих пор не знаем, что твоя жена делала полтора часа в комнате мотеля, и зачем она вообще там оказалась, но свидетели подтверждают, что она приехала одна и уехала тоже одна. Возможно, там был кто-то, и она хотела нас продать или уже продала, но теперь, с новыми протоколами безопасности, это похищение вообще бессмысленно, все коды доступа мы сменили, а полная информация хранится в надёжном месте. И вообще, ценность твоей жены в том, что она руководит техпроцессом, а не в том, что она что-то знает. Успокойся, это какие-то случайные люди со Свободных территорий, сначала схватили её, потом выяснили, кто им попался, и решили срубить денег на ровном месте.
— Или всё же конкуренты.
— Или они, — согласился Корс. — Только не русские и не немцы, а китайцы. Давно пытаются пролезть к нам. Чжао и Ву поклялись, что это не их люди, и они не стали бы подставлять свой банк. Им проще заплатить, чем играть в такие игры.
— Китайцам соврать — раз плюнуть.
— Лучшего у нас нет, — начальник охраны поёрзал пальцем по планшету. — Деньги я пришлю завтра, пойдёшь один, тебя прикроют с маяка. Не беспокойся, Руди, всё плохое, что могло случиться, уже произошло.
Сергей Корс ошибался.
Снайпера высадили в пяти километрах южнее за день до даты, назначенной похитителями. Мотель состоял из пятнадцати домиков и административного здания, где настоящий живой портье выдавал ключи, а настоящий бармен разливал ром и текилу. В мотель снайпер заходить не стал, дождался ночи, и пробрался на маяк, стоящий на обрыве над белоснежным пляжем в полукилометре от мотеля.
Начался сезон дождей, и на стоянке перед домиками было пусто. Никто не появился и на следующее утро, двадцатого, снайпер обосновался на последнем этаже, проверил помещения на предмет сканеров и камер, выставил собственные камеры, нацепил такт-очки, вколол себе стимулятор. Теперь он мог не спать по крайней мере сорок пять часов, вполне достаточно, чтобы поймать в прицел похитителей.
В обед в мотеле появились посетители, молодая пара на потрёпанном пикапе. Ничуть не скрываясь, они зашли в административный корпус, вышли оттуда через час, смеясь и переговариваясь, и направились к маяку. Снайперу пришлось спрятаться на нижнем этаже, чтобы подождать, когда незваные гости позанимаются сексом, разопьют бутылку шампанского и уйдут на пляж, купаться. Изображение с камер шло к Сергею Корсу, и риск того, что снайпер что-то пропустит, почти отсутствовал.
Парочка уехала в начале последней трети, и больше посетителей не было. В два часа последней трети из здания вышли портье и бармен, они выкатили мотоциклы из гаража и уехали, в мотеле из живых людей не осталось никого. Через час началась гроза, молнии били прямо в маяк, сигнал стал неустойчивым, и Корс матерился, глядя на помехи. Но ещё через полтора часа тучи ушли на север, прояснилось, и к тому моменту, как Рудольф припарковался на стоянке, звёзды уже ярко сверкали на небе.
Крамер слез с мотоцикла, достал из багажника небольшой пакет с деньгами, пластиковые чеки по десять тысяч каждый занимали совсем немного места. В одну из пластинок был встроен микрочип нового поколения, их тех, что разрабатывала «Крамер электроник» для военных, он не отслеживался обычными сканерами и должен был показать группе захвата, куда направились похитители или их курьер. В административном корпусе он заплатил пятьдесят реалов, получил карточку ключа, не удержался, и налил себе стакан кальвадоса — последние две недели его подкосили.
В пятом домике было идеально чисто, Крамер положил пакет на кровать, как того требовали похитители, некоторое время сидел, поглаживая покрывало рукой. Он надеялся, что через девять часов на этом же покрывале он найдёт свою жену. Наконец Руди встал, вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь, и направился к мотоциклу.
Но не дошёл — пуля, выпущенная с маяка, попала ему в голову, Крамер упал рядом с отколовшейся частью черепа, кровь вперемешку с мозгами вытекала на бетон.
Штурмовая группа появилась через несколько минут, вертолёт завис над стоянкой мотеля, скидывая бойцов и следя за территорией, пятеро побежали к маяку, трое — к пятому домику. Денег на кровати не было, покрывало ещё хранило очертания Крамера. На последнем этаже маяка обнаружили снайпера с перерезанным горлом, и снайперскую винтовку. Ни один человек, пока прибывшее подкрепление обыскивало мотель, не пытался скрыться.
02 июля 335 года от Разделения, понедельник,
Ньюпорт, остров Параизу, Сегунда.
Ньюпорт до Разделения был научной станцией Европейского союза, с крохотной военной базой и каменными домами, когда связь со Старой землёй прервалась, пятна застройки росли хаотично, соединяясь извилистыми улицами. Правда, спустя какое-то время городское начальство решило, что это невыгодно, и построило несколько бульваров, пересекающих Ньюпорт из конца в конец. Один из них, бульвар братьев Люмьер, вёл от восточных городских окраин к самому порту. Домам, которые стояли по разные стороны от проезжей части, разделённой аллеей, было уже лет по сто пятьдесят. Вообще в городе было много старых построек, он тоял на относительно спокойной части острова, отголоски землетрясений доходили сюда сильно ослабленными, так что некоторые здания переживали уже третье столетие.
Одно из таких зданий высотой в пять этажей выходило фасадом на улицу Фейхтвангера, на противоположной стороне за металлической оградой блестел в лучах Сола огромный стеклянный куб компании «Тринити фарма», отделённый стоянкой от длинного пенала склада. Справа и слева от здания стояли жилые комплексы, а в двухстах метрах сразу за паркингом — супермаркет. На стадионе за супермаркетом тренировалась местная футбольная команда.
Первый и второй этажи пятиэтажного дома занимали мелкие конторы, для которых размер арендной платы был одним из главных условий, а следующие три этажа — частные апартаменты. Никаких рекламных вывесок на доме не было, названия фирм можно было прочитать на панели звонка, всего их было восемь, по четыре на каждый этаж. Компания с красивым названием «Мёбиус» принадлежала Павлу Веласкесу. Или, скорее, теперь он принадлежал этой компании.
Павел переоценил своё желание быть независимым предпринимателем и сельским жителем одновременно. Пока он работал репортёром и жил в кондо, другие люди за него решали, в частности, какой именно сюжет надо снять и когда состоится полулегальный покерный турнир. Стоило переехать жить на природу, с лицензией частного детектива, проблемы, о которых он раньше не задумывался, хлынули бурным потоком.
Во-первых, идея жить отшельником оказалась так себе, первый месяц природа и независимость очаровывали, но потом начали надоедать. Павел всё чаще выбирался в город, и если не Мона и Люцифер, вернулся бы на прежнее место, в Нижний. Выручало то, что девочка прекрасно могла обходиться несколько дней без него, а ягуар, при необходимости, отлично приглядывал за ней и за домом.
Во-вторых, свободное предпринимательство оказалось делом очень хлопотным и затратным. Клиенты не выстраивались в очередь, а если и появлялись, то для того, чтобы найти в сельве потерянные вещи или проследить на Свободных территориях за неверным супругом, если для суда требовалась запись с камеры с лицензией. Иногда тот, кто выслеживал изменника или изменщицу, казался Павлу гораздо менее симпатичным, чем виновная сторона. К тому же, платили за это немного, а мотаться приходилось чуть ли не по всему острову.
Окончательно добил его адвокат Ломакс, который в основном клиентов и поставлял.
— Тебе не продлят лицензию, если ты не снимешь офис и не наймёшь хотя бы одного сотрудника, — сказал он. — Ортега сделал тебе королевский подарок, полная лицензия покрывает и протектораты, и свободные территории, и даже острова вокруг, выбирай любое место. Но мой тебе совет, открой контору в каком-нибудь городе покрупнее, посади туда помощницу, пусть полирует ногти и отвечает на запросы, хотя бы два-три часа в день сиди рядом с ней, иначе совсем зачахнешь. Я уже видел таких, дело заканчивалось беспробудным пьянством. А лучше купи какой-нибудь дом, в крайнем случае станешь лендлордом, будешь собирать деньги с арендаторов, в крайнем случае, если всё надоест и настроение испортится — выгонишь всех к чёртовой матери, а дом сожжёшь и получишь страховку.
Павел советам Ломакса доверял. Ньюпорт он отлично знал ещё со времён школы и колледжа, даже старые приятели его почти не забыли, одноклассник, работающий в риэлтерском агентстве, нашёл Веласкесу отличный дом на улице Фейхтвангера — район считался недорогим и окраинным, но через два-три года неподалёку должны были начать строить большой жилой квартал, и цена недвижимости в этом месте, как уверял приятель, должна была взлететь.
Пятиэтажное здание со стоянкой и видом на небольшое озеро обошлось Веласексу в триста пятьдесят тысяч, жильцы и арендаторы достались от старого хозяина, пустовал один офис и квартира на пятом этаже, их Веласкес и занял. К тому же рядом был порт, где стояла яхта, а в получасе езды — поместье Кавендишей. До коттеджа по скоростному шоссе, идущему вдоль океана, он добирался за час-полтора, природа и река заиграли новыми красками, вот только клиентов от этого не прибавилось. Бюро по найму обещало подобрать ассистента, те, кого они присылали, Веласкесу решительно не нравились, но с персоналом можно было тянуть до осени.