— Эта тварь и меня пыталась отравить, — Волкова чувствовала, что готова разорвать Барскую голыми руками, — для чего мы едем к этому Пенья? И так понятно, что она — заказчик.
Павел отобрал у неё планшет и внимательно изучал отчёт о нападении на склад с лабораторией, делая пометки в комме.
— Значит, получается, что она и этот Виктор похитили Муньехо и использовали его для того, чтобы забрать себе лабораторию? Зачем? И где она вообще этого Лапорта нашла?
— Не валяй дурака, — сказала Волкова, — ты прекрасно помнишь Виктора, и я его помню, он изменил внешность, но походка осталась та же. Этот парень залез ко мне на дерево, на помост, который мы смастерили, точнее — ты, а потом его пристрелил один из охотников. Когда я слезала, он был ещё жив, значит, смог выбраться. Как ты.
— Отлично, я понял, что ты всё помнишь, — Веласкес поднял руки, показывая, что сдаётся, — что дальше?
— А дальше мы наконец всё проясним. Сними этот чёртов браслет, — потребовала Настя.
Павел пожал плечами, стянул блокиратор, несколько минут они ехали молча. Потом он надел браслет обратно.
— Ну и как ощущения? Словно он тебе и не нужен совсем?
Веласкес кивнул.
— Ты тоже свихнёшься?
— В ближайшее время — нет, — пообещал маг, — и мы уж точно успеем найти твою сестру. Что такое?
— В Семьях перестановки, — Волкова забрала планшет обратно. — У Фальков новая временная советница, Нора Суарес. Бюро считает, что это важно. Знакомая фамилия, это ведь её дочь была с тобой, когда убили советника Гальяцци, Сергея Корса?
Филипу держали в изолированном подземном блоке на Паучьем острове, потребовалось одиннадцать минут, четыре выстрела и четыре трупа, чтобы власть в тюрьме Варгаса перешла к новому советнику.
Девушка была в бессознательном состоянии, все попытки привести её в чувство ни к чему не привели, Филипу отнесли в дом, и положили в отдельную комнату. К этому времени вертолёт, опустившийся на площадку перед домом, выгрузил людей из отдела безопасности, они сменили охранников Варгаса, законсервировали трупы и место, где прикончили советника и его первого помощника, и тщательно всё задокументировали. И только после этого Нора смогла уехать на вызванном из Гринвуда лимузине.
Она вырулила на шоссе, проходящее по побережью, и проложила маршрут в Коламбус, новый порт на западном побережье между Тахо и Гринвудом. Лимузин, принадлежащий корпорации, ехал не торопясь, если кто и следил за ним, то тщательно прятался. Через час он припарковался на территории порта, Нора вылезла из машины, вызвала каталку, перегрузила на неё Филипу и повезла к пришвартованному катеру. Каталка заехала на рампу, Нора взяла дочь на руки, отнесла в каюту.
Катер отчалил от берега, минут десять, пока береговая линия не сделалась тоненькой чёрточкой, женщина молчала.
— Хватит притворяться, — наконец сказала она, — теперь мы можем поговорить.
— Я не притворяюсь, тело парализовано, — пожаловалась Филипа, чуть открыв левый глаз, — не знаю, что мне кололи, но пальцем не могу шевельнуть.
— Зато говорить можешь. Кто этот Пако Эсторио?
Нора включила запись, на которой она убивала Варгаса и Ванетти, потом другую, когда на крыше логистического отделения появлялся человек, и прыгал вниз, и под конец, в максимальном ускорении, целый день тот же человек сновал по офису.
— Пипа, у меня пятьдесят шесть часов, чтобы доказать Фалькам, что я действовала правильно.
— Пако Эсторио — это я. Точнее, мой бот. Я попросила Геллера достать его.
— Значит, человек, которого я ищу — это Веласкес? И он искал тебя, точнее, место, куда тебя увезли?
Филипа молчала, она сжала губы.
— Идиотка, ты сама их сдала, — жёстко сказала Нора, снимая с дочери браслет, — рассказала Ванетти, как поручила Геллеру нанять Веласкеса, чтобы тот нашёл Светлану Крамер, надо быть совсем без мозгов, чтобы не сложить два и два. Скоро мы будем на острове Согласия, там для тебя готова палата в университетской клинике, у нас есть тридцать часов, чтобы придумать, как связать Ванетти и Варгаса с тем, что подкинули мне твои спасители, и отвести подозрения от Геллера и тебя. Иначе нам троим крышка.
— Почему троим? — удивилась девушка, отобрала браслет и натянула его обратно на запястье, села на каталке. На её щёки вернулся румянец, движения с каждой секундой становились всё увереннее.
— Потому что этот Веласкес опять выкрутится. Так что надевай комм, очки, и за работу.
Обширное пространство гольф-клуба, очищенное от джунглей, было обнесено высокой оградой со сторожевыми вышками, на въезде Веласкеса и Волкову очень настойчиво попросили оставить фургон на стоянке, а оружие — в помещении охраны.
Гольфкар обошёлся им в двести реалов, ещё столько же стоил временный пропуск на каждого.
— Ненавижу гольф, — сказала Настя.
— Придётся полюбить, — Павел крутил руль, автопилота у кара не было. — Шестьсот монет — отличный повод, иначе впустую пропадут.
Они проехали мимо полей, где несколько десятков человек махали клюшками, и уткнулись в пятно застройки, здесь, кроме трёхэтажного здания клуба с рестораном и зоной отдыха, выстроились в ряд четыре десятка одноэтажных домиков. Пенья выбрал бунгало посредине, так, чтобы никто к нему не мог незаметно подобраться. Два окна выходили на улочку и противоположный дом, два на поля и ограду. Дрон, висящий в нескольких километрах от клуба, передавал смазанную картинку — частотные излучатели на башнях искажали сигнал. Коммы на территории тоже не работали, политика клуба оберегала игроков и постояльцев от назойливого чужого внимания. Павел поднялся по ступеням, остановился у двери, Волкова обошла дом и встала под окнами. Веласкес постучал, чуть толкнул дверь, она приоткрылась.
Пенья сидел на диване, глядя в телевизор, вошедшего гостя он поприветствовал, чуть пошевелив толстыми пальцами. В мужчине было килограммов двести, не меньше, огромный живот расплылся по ногам, с рук свисали складки жира, лицо тонуло в подбородке. Рядом с хозяином бунгало стояла большая миска, полная кошиньяс.
— Принёс? — спросил Пенья, дождавшись, когда Веласкес усядется напротив.
Павел кинул ему пачку реалов, Пенья, не торопясь, достал откуда-то из задницы считыватель, и начал проверять купюры. Ушло у него на это минут пять, с перерывами на запихивание в рот кусочков теста с курицей, отчего пластиковые прямоугольники покрылись жирными пятнами. Досчитав, Пенья аккуратно сложил деньги стопочкой, положил рядом с собой на диван.
— Угу, — наконец сказал он, — всё точно. Значит, тебе нужно имя? Смотри какое дело, парень, продать я тебе его продам, но сначала должен предупредить, не связывался бы ты с ней. Мне наплевать, заберу сейчас монетки и свалю в укромное место, только ищи. Скажу, деньги мои, имя твоё, делай с ним что хочешь. Нет, забирай и вали отсюда, может, в живых останешься. Ну как?
Веласкес наклонился, чтобы забрать деньги, разговаривать с Пенья не было смысла — не прошло и секунды после его слов, как посредник чуть кивнул, а во лбу его появилось отверстие. Выходное, стреляли откуда-то со стороны леса. Ещё две пули прошили кресло в том месте, где только что была голова молодого человека.
— Нас прослушивали, Пенья мёртв, — сказал он Насте, выбегая на улицу.
Та только появилась из-за угла дома, по привычке шлёпая рукой по бедру — пистолета там не было, и матерясь. Ещё одна пуля ударила в стену рядом с ней. Волкова присела, Павел дёрнул её за руку и почти насильно затащил в карт, приложил ладонь к приборной доске, выжигая контрольный блок, и сдавил рычаг на руле. Карт чуть ли не на дыбы встал, и рванул к стоянке, распугивая посетителей. Когда Веласкес и Настя пересаживались в фургон, к ним подбежал охранник.
— Поломка, — объяснил Павел, — мы со страху чуть рассудка не лишились, ноги больше нашей у вас здесь не будет.
И вырулил из ворот на подъездную дорогу. Здесь сигнал ловился гораздо лучше, выстрел сделали со сторожевой башни, фигура в балахоне, отстрелявшись, соскользнула вниз по тросу и побежала к обочине шоссе, к красному кабриолету. И сейчас неслась на запад, к мосту через Рио-Морте. Дрон летел следом, когда до моста оставалось несколько сотен метров, кабриолет остановился. Из него вышел человек с винтовкой, прицелился, и выстрелил. Сразу после этого связь с дроном пропала.
— Эф, проследи за машиной, скидываю тебе запись, — Веласкес связался с Геллером, — ушла на правый берег Рио-Морте.
— К русским? — Геллер лежал в шезлонге, потягивая коктейль, — погоди минуту. Попробую, но не обещаю, у них строгие стандарты безопасности
Инженер искал машину минут десять, за это время фургон добрался до моста.
— Готово, — наконец отозвался Геллер, — она свернула на шоссе, которое ведёт к Модене через плоскогорье, и через семнадцать километров на дорогу в сельву, кидаю координаты. Это всё, что я смог сделать, дальше её не проследить.
Веласкес выпустил второго дрона, тот взлетел на полкилометра, но долго в небе не пробыл, его сбили. Почти сразу же в хвост фургону пристроился мотоциклист. Павел остановил машину, байк обогнал её и остановился в десятке метров, с него слез полицейский в форме. Двигался он скованно, словно суставы были плохо смазаны. Настя схватилась за карабин.
— Подожди, — Павел свесился из окошка, — в чём дело, офицер?
— Офицер Семёнов, — представился полицейский. — На территории протектората запуск дронов без разрешения запрещён.
— Но это Свободные территории.
— Сожалею, — офицер достал планшет, — но запрет распространяется на всю территорию от Рио-Морте до Агуа, вплоть до протектората Модена. Вы должны получить лицензию в ближайшем полицейском участке, это займёт не более часа, и демонтировать оружие. На первый раз ограничусь предупреждением.
— Отлично, — Павел достал пластинку в сотню реалов, протянул офицеру, тот положил её себе в карман, — мы ищем дорогу через джунгли, но её нет на карте. Вот здесь.