Тем временем легкая улыбка, скользнувшая по моему лицу, заметно сняла напряжение, царившее в кабинете. Расценив её, как проявление благожелательного настроя, собравшиеся зашевелились, заговорили друг с другом вполголоса, зашелестели подготовленными бумагами…
— Итак, господа, — негромко начал я, заняв свое место и положив перед собой неизменную черную папку с золотым тиснением, — весьма рад видеть вас всех в добром здравии… Думаю, сегодня мы с вами отойдем от традиционного регламента. Все документы, требующие моей подписи оставьте у секретаря, я их изучу позже. Если у кого-то есть неотложные вопросы — прошу…
Я вопросительно посмотрел на советников, но никто не вызвался. Выждав ещё немного, я продолжил:
— Ну что ж, тогда давайте к сути сегодняшнего заседания. Прошу вас, Иван Степаныч…
Со своего места вскочил князь Салтыков, что сменил почившего Валентина Михайловича на посту министра образования. Молодой и амбициозный представитель древнего рода, он рьяно рвался к этой должности, активно устраняя со своего пути возможных конкурентов. Вовремя подсунутый компромат, взятка, очерняющие слухи — Салтыков явно не чурался грязных методов, идя к своей цели. Но ему хватало ума проворачивать все настолько скрытно, что даже моей тайной службе не удалось найти достоверных доказательств его причастности к череде неприятных случаев, лавиной обрушившихся на его коллег. Поразмыслив, я решил дать ему шанс проявить себя на этом посту. Политика в принципе — дело грязное, и стоило ли осуждать того, кто усвоил её законы вместе с молоком матери? Пусть его дела покажут, стоила ли овчинка выделки… Оступится, будет пойман за руку на горячем — расправа будет скорой и показательной для остальных. Ухмыльнувшись, я откинулся на спинку стула и поощряюще кивнул министру.
— Ваше Величество, господа… — князь коротко поклонился и кинул взгляд на кипу бумаг, что лежала перед ним, затем решительно тряхнул головой и заговорил, не заглядывая в свои записи:
— Как вам известно, сейчас ведутся переговоры по созданию международного института изучения магии… По сведениям наших лазутчиков, представители мировых держав, заинтересованных в этом начинании, вели весьма ожесточенные споры по поводу того, стоит ли привлекать к этому Российскую Империю. В связи с этим, должен отметить, произошли значительные изменения в диспозиции наших зарубежных друзей. Старые связи нашей страны с Европой начали ослабевать, зато наметилось потепление в отношениях с Востоком. Более всех настаивали на том, чтобы обязательно привлечь к предстоящим исследованиям Россию, японские дипломаты…
Тут Ивана Скуратова прервал дребезжащий голос:
— Позвольте полюбопытствовать, за чей же счёт сей банкет? Оно, конечно, хорошо — институты там всяческие, да университеты… Только мы — люди простые, академиев не кончали. Зато денежки мы считать умеем. Барышей ваши институты, знамо дело, не принесут… Опять, значит, купцам кошель расшнуровывать? И ладно бы, поспособствовать своему ученому люду, вестимо, дело благородное. А вот узкоглазые эти… Чего у них на уме — как распознать? Высосут казну, как есть, высосут, а потом что? Неспроста же они вдруг радеют за участие России-иатушки в своих прожектах…
Князь Меньшиков, ведающий делами Министерства финансов недовольно поморщился, но не стал сразу прерывать Никиту Макарыча. Дождавшись очередной паузы в его речах, он заметил:
— Финансовая сторона дела изучена нами вдоль и поперек. Естественно, такой масштабный проект потребует вложений, но кто вам сказал, глубокоуважаемый, что он ляжет только на наши плечи? Составлена подробнейшая смета в которой, кроме прочего, обозначена и доля каждой страны. Можете ознакомиться…
Князь отделил один листок от кипы бумаг, что возвышалась перед ним и брезгливо подтолкнул его в сторону Никиты Вавилова. Тот, хмыкнув, вцепился в бумагу, прищурившись, стал вчитываться в документ, беззвучно шевеля толстыми губами…
— Кому ещё интересно, могу предоставить копии. Но одно могу сказать определенно, открывающиеся перспективы весьма заманчивы, и есть немалый шанс, что сие предприятие окупится сторицей. Но простите, Иван Степанович, мы перебили вас…
— Да-да… — Салтыков растерянно откашлялся, но быстро взял себя в руки и продолжил:
— Итак, Япония… Почему Страна Восходящего Солнца столь заинтересована в участии России, спросите вы. Ответ есть! Правило одной силы снова привлекло внимание корифеев магии не случайно. По нашим сведениям, японцам попал в руки весьма занимательный документ, в котором, якобы, не просто упоминается возможность существования магов, что способны владеть всеми четырьмя стихиями, но и описывается способ, с помощью коего можно создавать подобных магов!
Советники загомонили, недоверчиво поглядывая на докладчика. Подобное известие ставило с ног на голову все представления о магии вообще. Одно дело — легенды и сказки о так называемых Высших, что обладали чудесным даром. Каждый ребенок в детстве мечтал о том, что в нём неожиданно проснутся этакие суперспособности… А если предположить, что создание таких супергероев можно поставить на поток?!.. Я повелительно поднял руку, и гомон тут же стих.
— Как же, в таком случае, вы можете объяснить то, что японцы готовы делиться подобным секретом с другими странами? Это же абсурд! Будь это возможно, они бы уже принялись штамповать Высших, создавая армию, с помощью которой они легко могли бы завоевать весь мир! Что-то слабо верится в их бескорыстие… Мне кажется, что все эти разговоры об этом таинственном документе — не более, чем грамотно подсунутая дезинформация. Вот только на что они рассчитывали, придумывая такой бред?!
Салтыков осторожно возразил:
— Отнюдь, Ваше Величество. Есть и еще одна подробность, которая объясняет все. Дело в том, что наши японские друзья сумели расшифровать таинственный свиток лишь частично. Большая часть древнего документа — письмена, разобраться в которых не могут их лучшие специалисты. Но все как один утверждают одно — эти символы берут начало от древнейших славянских наречий. Вот откуда внезапное расположение Японии к России!
Никита Макарыч, корпевший над какими-то расчетами на замусоленном клочке бумаги, внезапно оживился и захихикал, потирая ладошки. Небрежно отодвинув в сторону смету, он хлопнул по столу:
— А вот теперь все прояснилось! У нас, значится, товар, у них купец… А вы — магия, институты… Да тут пахнет ха-ар-рошей прибылью!..
— Так вот почему наше ведомство получило столько запросов от учёных разных государств на доступ в хранилища Имперской библиотеки! А мы-то гадаем… — хмыкнул Сергей Иванович Долгорукий.
— Запросы, говорите… — задумчиво протянул я. — Вот что — пока на все подобные запросы не отвечайте ни да, ни нет… Помурыжьте их побольше, придумайте побольше формальностей… Ну да не мне вам рассказывать, как это проделать!.. В проекте создания международного института — нащупывайте границы дозволенного, выдвигайте побольше требований, особых условий для Российской Империи. Им нужны наши знания? Значит, поторгуемся.
Вавилов одобрительно покивал, а я помолчал, размышляя, что упустил, затем взглянул на Ивана Нарышкина, что сменил на посту главы Тайной Канцелярии князя Скуратова, отошедшего от дел по состоянию здоровья.
— Иван, для вас — отдельная задача.
Как всегда, бесстрастный, одетый в черное, он поднял глаза, ожидая моих указаний.
— Тайному приказу — из шкуры вон, но добыть нам любые сведения об этом свитке. В идеале — нужна подробная копия! Такой шанс упускать нельзя! Поэтому — любые средства, все, что сочтешь необходимым — все в твоем распоряжении. Но дай мне результат!
Иван сосредоточенно что-то черкнул в своей папке, и поднялся:
— Позвольте, Ваше Величество, немедленно приступить к выполнению?
Я кивком отпустил его и, вспомнив вдруг, обратился к Салтыкову:
— Иван Степаныч, а как обстоят дела с Уральской экспедицией? Все сроки на исходе…
Тот неожиданно посмурнел и отвел глаза:
— Алексей Александрович, я нижайше прошу у вас личной аудиенции, чтобы обсудить этот вопрос.
— Ну что ж… Господа, на сегодня все, вы свободны. А вы, князь Салтыков, останьтесь.
Глава 3
Глава 3
Оживленно переговариваясь, советники неспешно покидали мой кабинет. Даже в коридоре то и дело раздавались чьи-то возмущенные возгласы, тут же сменяющиеся неясным приглушенным бормотанием. Открывающиеся перспективы кого-то пугали, кого-то будоражили возможными прибылями.
Последними за порог шагнули Николай Нарышкин, что сменил на посту канцлера Громова, и Никита Вавилов. Купец что-то ожесточённо втолковывал Николаю Андреевичу, а тот лишь протестующе топорщил пшеничные усы и изредка презрительно фыркал… Закрывшаяся за ними дверь отсекла все лишние звуки, и в кабинете воцарилась напряженная тишина. Я поднял взгляд на Салтыкова, нерешительно мнущегося около стола.
— Садитесь же, Иван Степанович. В ногах, как говорится, правды нет, а меня интересует именно она. Умеете вы разводить интриги, а я, стоит признаться, отношусь к ним крайне негативно. Итак, что же помешало вам рассказать о результатах экспедиции при всем честном народе?
— Результаты!.. — присевший было князь снова вскочил и нервно заметался по кабинету, потом резко остановился и виновато взглянул на меня. — Да если бы что-то определенное!.. А так…Мне этот отдел шуток да прибауток уже вот где!..
Он выразительно провёл ребром ладони по горлу, скривившись, будто съел незрелое яблоко. Потом спохватился, припомнив, вероятно, что упомянутый им отдел фольклорных изысканий был открыт при Департаменте Магических исследований во многом с моей подачи… Смешавшись, он буркнул что-то неопределенное и устало опустился на стул, пряча глаза. Я молча внимательно рассматривал его, чувствуя, как где-то глубоко внутри зарождается неприязнь к этому выскочке.
Идея создания подобного отдела родилась внезапно, а поводом… Поводом послужило нечаянное открытие, что удалось совершить военному магу, который участвовал в очередном Кавказском походе.